Поймала себя на мысли, что, как и наша новая сотрудница, дежурно воспринимаю альтернативные «Вихрю» задумки. Заметила это и моя расчудесная. Хотя я вроде бы старалась не зевать в процессе…
— Вежливо отпишись всем, кроме команды «Ребенка-свахи», — велела Мэйхуа, выдержала волнительную паузу. — И кроме «Вихря».
— Да, госпожа, — глубоко поклонилась помощница. — Мне запросить полные сценарии выбранных вами проектов?
Мамочка кивнула, чуть сощурившись.
— В «Ребенке-свахе» ищут семилетнюю актрису, — озвучила она уже сказанное Чу-два (и благополучно прослушанное мной). — И присылают моей доченьке предложение. Очевидно, что мы их запасной вариант. Будет справедливо, если и они для нас побудут запасным вариантом.
— Простите, что спрашиваю, — уточнила с придыханием сотрудница Бай Хэ. — Эта младшая недостаточно компетентна, чтобы делать выводы самостоятельно. Верно ли я понимаю, что приоритетный проект для Мэйли — это «Команда Вихрь»?
В том и заключается удобство наличия подчиненных. Они сами переспрашивают то, что у меня на языке вертится.
— Пусть они вышлют детальное предложение, — ответила (и не ответила) Мэйхуа. — Ты хорошо поработала, Баочжэн. Продолжай в том же духе.
Внеочередной урок от моей умницы: не говорить ни да, ни нет. И делать это так, чтобы собеседник не испытал обиды. Тонкости, они такие… Ребенку в этом плане проще, конечно.
После деловой части города мы переместились в соседний район Фэнтай. Цель: прогуляться по парку. В такой погожий летний денек грех и безобразие сидеть в четырех стенах. На входе мне купили мороженку. Такую, что даже есть поначалу было боязно. Красивая же!
Но любовь к сладенькому победила эстетическое наслаждение. Иначе говоря, панда начала подтаивать, вот я ее и спасла от растекания шоколадно-ванильной лужицей вниз по палочке.
Пока мы гуляли, мало разговаривали. Мэйхуа задумалась о чем-то своем, из мира ответственных взрослых. А я на каждом шагу по дорожкам зоны отдыха, устроенной прямо в черте города, живо представляла себя в новой роли.
Мэйли и танцы — это же так гармонично. Будто так и было задумано!
Ничего из воображаемых выкрутасов я не исполняла, разумеется. Хотя хотелось. Особенно ярко эта ворона представила, как вертит сальто на мостике из камней.
Переправа явно рукотворная, а заросли травы — натурально, как в детстве где-нибудь у деревенского ручья.
Словом, прогулка по парку Фэнъи мне понравилась. Мило, малолюдно (в середине буднего дня), легко дышится. Еще и вход бесплатный. Но это я так, к слову.
Место явно не входит в туристические маршруты, ничего в нем такого, чтобы: «Вау!» — нет. Но если вдруг вас занесет в столицу Поднебесной, финансы с грустью пропоют романсы, а душа затребует убраться из каменных джунглей — возьмите на заметку этот парк.
Цзинь позвонил маме, когда мы переходили (кто-то — вприпрыжку) тот булыжниковый мост. Я ускакала вперед за быстрокрылой стрекозкой. «П-р-р-р», — крылышки манили внутреннего ребенка, да и природа вокруг располагала к тому, чтобы расслабиться и просто быть собой.
Я поддалась. Всё же исполняемые роли накладывают свой отпечаток. Перед камерами я погружаюсь в личности выдуманных героинь, пожалуй, слишком сильно. А как иначе? Кривляться и верить, что «прокатит», не по мне.
Но тут каждый за себя решает, каким артистом быть. Кто-то — я видела, когда вручали «Летающих апсар» — при виде кадров со своим героем на экране не может сдержать слез. Не киношных, реакции на луковый карандаш, а всамделишных.
А кто-то через несколько десятков серий проходит с постным однообразным лицом. Если хоть какая-то осмысленность или эмоция там промелькнет, то из-под палки (образной) режиссера.
Как-то в номере отеля мы такое чудо чудное наблюдали. Деве надо изобразить резко нахлынувшую слабость, так она (лицо — каменное, взгляд — пустой, как пригородная платформа, с которой только что ушла единственная электричка) резко садится на корточки. И всё, окружающие «верят» в немощность девы.
Нет, я допускаю, что ей по нужде срочно присесть надо. Это тоже своего рода слабость… Но она рядом с шикарным мужчиной это делает, а не за деревом или фонарным столбом. И всё же актриса весьма популярна. Срабатывает правило: «Зато красивая».
К добру или к худу, но я так не могу. И это не обходится без последствий.
Смех и шалости, свобода, ветер в волосах — то, что помогает поскорее сбросить чужую оболочку.
Так эта ворона прощелкала начало разговора. Зато то, что дядюшка заедет к нам сегодня вечером, уловила.
Я так поняла, мама хочет, чтобы Цзинь пересекся с ее муженьком. Варианты: родственник ждет совета от бати, чтоб «как мужчина мужчине»; Мэйхуа не хочет, чтобы соседи начали болтать о госте мужского пола, шастающем к ней в отсутствие супруга.
Интересно, а батя с дядюшкой уже знакомы? В смысле, лично, а не заочно. Вот, заодно и выясним.
Раз на ужин явится гость, мамочку ждала кухня. Мы можем себе позволить доставку еды из ресторана — финансово. Но Мэйхуа продолжает готовить сама. Кроме совсем уж насыщенных дней, когда и спать-то некогда, не то, что с поварешкой стоять у плиты.
В жару (июль — самый пик) рыба и морепродукты идут легче, чем мясо. А дядя Чень со своим опытом работы в порту уже выяснил, где можно купить самые свежие и качественные морепродукты. И рыбин тоже, само собой. Сами с тетей Хуэй разузнали местечки, опробовали продукцию, и уже по итогу поделились с нами «явками и паролями».
Сказать, в какой момент я уверилась, что Цзинь — хороший человек? Когда он между делом озвучил впечатление о провинциальной родне отца. «Милые и радушные», — и это прозвучало тепло, искренне.
Зазнайка-богатей с тухлым (как иная лежалая рыба) нутром отозвался бы об этих простых людях совсем иначе.
Дядюшка не разочаровал меня. Разглядел не бедность их простых одежек и «негламурный» вид в целом, а лучшие качества представителей клана Ли. И получит за это мамины вкусняшки, а от меня — персональную каллиграфию.
Два зайца одним камнем: я не мешаюсь под ногами моей замечательной, пока та вся в делах. И одновременно тренирую небесполезный навык.
Ключ «цзинь» — золото — мы в садике писать учились. Он сложноват, восемь черт всё-таки. Но эта ворона хороша в каллиграфии, справилась.
Сюда бы еще оттиск печати поставить, как делают мастера. Но мне вроде как рановато. И всё же без печати как что-то незавершённое смотрится…
Я еще раз окунула кончик кисти в тушь. Вывела в нижнем правом углу «воронью лапу». Постаралась, добавляя коготки.
Прославлюсь — будет у золотого победителя эта каллиграфия на почетном месте выставлена. Золотые горы будут ему предлагать за нее, но он гордый, не поддастся… Так, размечталась. Хотя судьбу своей первой «подписанной» работы узнать по прошествии лет было бы любопытно.
Когда я закончила, до моей спальни как раз дошли умопомрачительные запахи. И я пошла на них, ведь устоять — это было выше моих сил.
Здесь рыбу чаще всего готовят целиком. Требуху и чешую убирают, конечно, но головы и плавники нередко остаются. Я первое время вздыхала, когда запечённая или пареная рыбка смотрела на меня неживыми глазами. Но постепенно привыкла, списала «безотходность» на эхо голодных лет.
Так-то не только на рыбин эта «безотходность» распространяется. Та же «Бэйцзин каоя», известная больше, как «утка по-пекински», тоже подается с головой. Разрезанной.
А до того утку натирают соусом на основе меда, маринуют. Запекают в специальной печи на вишневых дровах. Такую утку мы ели — вкусненькая. Тонкие ломтики с хрустящей кожицей окунаются в нежный соус, а затем — просто тают во рту. Попробуйте как-нибудь, рекомендую.
Так, отвлеклась. Я же про рыбку! Когда наш гость явился, был усажен на лучшее место — лицом к голове большой рыбы. Это не просто так, а знак уважения.
— Когда ты научилась так готовить, сестра? — вскоре мастерством Мэйхуа проникся и Цзинь Шэнли. — Восхитительно!
— Дорогая, ты в самом деле превзошла себя, — расплылся в улыбке батя.
Я промолчала. Воспитанные девочки не говорят с набитым ртом. А оторваться от лакомства было решительно невозможно.
Матушка, похоже, решила Цзиня конкретно впечатлить. Потому что кроме форели, фаршированной травами и запечённой с имбирным соусом в банановых листьях, нежных креветок на пару и множества прочих закусок, Мэйхуа вынесла к столу особое блюдо.
Со стеклянными блинчиками. Начинка — авокадо, красная рыба, творожный сыр и огурчик. Творожный сыр прибыл утром экспресс-доставкой из Лицзяня.
Да она решила на Цзине опробовать рецепт для ресторанчика тетушки Хуэй! Мудра мать моя: тут и независимое мнение, и риск того, что гость «сопрет» рецепт стремится к нулю.
— Это очень интересно выглядит, — загорелись глаза Шэнли. — Если и на вкус хорошо…
Вскоре он уже не говорил, а жевал. Еще щурился, как сытый и довольный кот. Скуловые мышцы — те, что отвечают за улыбку — активировались.
Слова могут быть лживы, но реакция тела — честна. Цзиню понравилось новое блюдо. А он из тех, кто избалован разнообразными вкусностями. Сумели удивить и впечатлить такого человека, значит, обычного посетителя тоже порадуем новым сочетанием вкусов.
— Успех обеспечен, — я подмигнула мамуле.
Жест неприличный, но старикам и малявкам позволительный.
Мэйхуа зарделась благодарной улыбкой.
— Я сейчас всерьез задумался: а не послать ли мне нашего повара к тебе на обучение, сестра, — насладившись едой, Цзинь обозначил поклон.
— Это лишнее, — безмятежно отозвалась мама. — Хочешь вкусно есть каждый день? Женись.
— И ты туда же? — изменился в лице (скорее, в шутку, чем всерьез) гость.
— Она права, — подхватил батя за женой. — Повар готовит тебе за деньги. И только жена — из любви.
— Но… когда ты научилась такому? — приподнял бровь Шэнли. — Точно не…
Батя кашлянул.
Мать отодвинулась от стола.
Теплый летний воздух в гостиной-столовой как-то резко похолодел.