– На обсуждении бюджета встречи выпускников. Брр! – Тиффани закатила глаза.
Члены Каппы отвечали за проведение этого мероприятия, и каждый год комитет поражался тому, как они умудрялись оставаться в рамках бюджета, украшая кампус. Девушкам всегда приходилось соблюдать тонкую грань между тем, о чем они рапортовали на Совете студенческих объединений, и тем, где предпочитали имитировать бурную деятельность и на самом деле обходиться магией.
– Ты бы слышала, что несла Мария! Она пыталась убедить Совет отдать встречу выпускников Тете, а Каппа, мол, пусть организует зимние праздники, – сказала Мэй.
– Типичная история, – отозвалась Скарлетт. Мария была президентом Теты, а Тета годами оспаривала у Каппы титул лучшего сестринства. Можно подумать, у нее был хоть малейший шанс! – Кто вообще ходит на эти зимние праздники?
– Именно это я и сказала, – сообщила Тиффани, плюхаясь в кожаное кресло рядом со Скарлетт, и в голове у той прозвучал ее голос: «С тобой все нормально? Выглядишь расстроенной».
Лучшая подруга всегда видела ее насквозь. Скарлетт потянулась к магии Мечей, благо Тиффани всегда готова была ею делиться, и без слов ответила: «Потом расскажу». Тиффани кивнула, слегка сжав ей предплечье.
– Можешь вообразить, что скажут наши матери, если мы упустим встречу выпускников? – спросила Тиффани.
– Да они просто умрут, – качая головой, сказала Далия.
Мэй рассмеялась, но Тиффани не присоединилась к ней, и ее глаза вдруг остекленели.
– В случае моей мамы – в буквальном смысле, – проговорила она.
Далия побледнела.
– Господи, Тиффани, извини. Я не хотела… я не имела в виду… не подумала…
Но прежде чем она смогла закончить свою мысль, раздался треск, напоминающий пистолетный выстрел. За ним последовал громкий хлопок, и что-то снова затрещало.
– А это что еще за чертовщина? – удивилась Тиффани.
Девушки в замешательстве переглянулись.
– Чувствуете, вроде бы дымом запахло? – наморщила нос Мэй.
– Ох, если Сиг-Тау опять запускают фейерверки… – Скарлетт отодвинула учебник, встала и подошла к окну, которое выходило на передний двор и корпуса студенческих обществ. Никакого салюта нигде не наблюдалось, зато прямо на газоне кто-то вбил в землю четыре шеста и напялил на каждый пугало в балахоне и остроконечной ведьмовской шляпе.
Эти пугала горели.
На короткий миг Скарлетт оцепенела. Потом она закричала, и все сестры начали действовать. Скарлетт первой пронеслась вниз по лестнице и выбежала в душную ночь, подруги следовали за ней по пятам.
Чучела полыхали, пламя плясало, пожирая солому, ткань балахонов плавилась и скручивалась. Когда Скарлетт оказалась с ними рядом, ей как раз хватило времени разглядеть, что на физиономиях чучел кто-то нарисовал красным маркером слишком широкие зловещие ухмылки. Мгновение, и их лица провалились внутрь голов, пожираемые огнем.
Скарлетт вскинула руки и инстинктивно потянулась к своей магии, чтобы призвать воду и затушить огонь.
– Скарлетт, нет! – прошипела Далия.
Только тут Скарлетт поняла, что пылающие пугала уже собрали небольшую толпу зевак. Парочка пьянчуг из Сигма-Зета-Тау стояли чуть в стороне – рты разинуты, в руках по бутылке с пивом. Девчонки из Бета-Бета-Бета в пижамах и шлепанцах сбились в кучку и перешептывались между собой. От Дома Теты рука об руку к ним бежали двое ребят с перепуганными лицами.
– Гори-гори ясно! – вскидывая в воздух кулак, выкрикнул один из пьянчуг.
– С вами все о’кей? – спрыгивая с велосипеда и бросаясь к ним, спросил какой-то парень.
– Задумано так, что это вроде бы… ведьмы? – проговорила девушка, в которой Скарлетт узнала президента Гамма-Тета-Ро.
– Похоже, в этом году кто-то чересчур разошелся на Адской неделе, – быстро сказала она.
Со всех сторон к ним тянулись новые студенты с озабоченными и удивленными лицами. Кто-то вытащил телефон и стал снимать видео.
– Если это сделал кто-нибудь из другого союза, придется собрать общий Совет. Черт, и нужно вызвать пожарных, – сказала девушка из тройной Беты, в темных глазах которой отражались оранжевые языки пламени, и полезла за своим телефоном.
– Мы не хотим подводить другие общества под монастырь, даже если они этого заслуживают, – ответила ей Скарлетт, пытаясь разрядить обстановку.
Она бросила панический взгляд на Далию. Та что-то прошептала себе под нос, и Скарлетт ощутила, как воздух наполнили характерные вибрации колдовства. Глаза девушки из тройной Беты тут же подернулись пеленой, и вся толпа присмирела. Тройные Беты развернулись на пятках и направились к себе, остальные студенты тоже удалились восвояси, подбирая велосипеды или просто бредя к своим корпусам.
– Черт, – дрожащим голосом выдохнула Скарлетт, когда посторонних не осталось.
Потом, не колеблясь ни секунды, призвала свою магию, которая с электрическим потрескиванием потекла по жилам, заставив загудеть кончики пальцев. Скарлетт раскидывала свою колдовскую сеть все шире и шире, пока наконец не почувствовала, что ей отозвалась каждая частица воды в окружающей атмосфере. Девушка все туже и туже связывала между собой молекулы жидкости и финальным толчком высвободила их. Немедленно начался проливной дождь. Пламя зашипело, заискрило и погасло, а Скарлетт в изнеможении упала на колени.
Обуглившиеся остатки пугал продолжали невидяще пялиться на ведьм, пока Мэй не произнесла заклинание, обратившее их в пыль. Потом она навела морок, зачаровав выжженные проплешины среди травы и, запыхавшись от усилий, проговорила:
– Это могло кончиться по-настоящему плохо.
– Слишком мягко сказано, – мотнула головой Скарлетт, поднимаясь на ноги. – Далия, происходит что-то ненормальное, – продолжила она, стараясь выразить словами все нарастающую тревогу, которая охватила ее при виде первого же язычка пламени. – Сперва карты Таро на двери, теперь это. Не думаю, что случившееся можно назвать безобидными розыгрышами. У кого-то на нас зуб, и этот кто-то становится все смелее.
Скарлетт думала, что президент заспорит, но та только кивнула:
– Да, на совпадение не похоже. Кому-то явно хочется навредить нам или показать всему свету, кто мы такие.
– Значит, нужно защищаться, – твердо заявила Тиффани. – Мы же ведьмы, у нас есть могущество! И мы обязаны оберегать своих сестер… и свои тайны.
– Как насчет завтрашнего испытания кандидаток? – спросила у Далии Скарлетт. – Может, лучше придумать что-нибудь другое? Или попросить второкурсниц, они мигом устроят нам кладбище прямо на заднем дворе.
Далия на мгновение задумалась, постукивая по ладони безупречно наманикюренным ноготком.
– Нет, кладбище пусть будет. Это же традиция. Каким-то маньякам нас не запугать. Мы с Тиффани и Мэй пойдем с тобой и поможем наблюдать. – Когда Скарлетт кивнула, Далия продолжила: – Мэй, мы сейчас вернемся в дом и проверим защитные чары. Тифф, Скарлетт, пожалуйста, скажите остальным девочкам, чтобы были начеку.
Когда Мэй с Далией направились обратно к Дому Каппы, Скарлетт повернулась к Тиффани.
– Я могу разослать всем сообщения, чтобы они не расслаблялись… – она вдруг прервалась на полуслове, потому что увидела, как в свете фонаря в конце дороги мелькнули темные волосы.
Гвен. Прищуренные глаза, рот, превратившийся в сердитую красную щель. Встретившись взглядом со Скарлетт, она вышла из круга света и растворилась во тьме.
– Тифф! – Скарлетт схватила подругу за руку.
– Знаю, я тоже ее видела, – мрачно отозвалась та.
Вдоль позвоночника Скарлетт пробежала дрожь.
– Тиффани, согласись, это слишком странно для совпадения. Гвен после стольких месяцев отсутствия появляется в кампусе, и сразу начинается всякая ерунда.
Подруга подняла брови.
– На что ты намекаешь? Типа она стоит за всеми этими происшествиями?
– А что, в это так трудно поверить? – спросила Скарлетт.
– Но на дом наложены защитные чары, она даже ступить на нашу территорию не может без ощущения, что идет по горячим углям, или что там еще Далия придумала…
Скарлетт понимала, что Тиффани пытается отмести единственное объяснение происходящего, которое вообще имеет смысл. Ведь если его принять, то получится, что во всем виноваты они вдвоем. Однако Скарлетт знала в глубине души, что Гвен умудрилась как-то обойти защитные чары и совершить все это.
– Тифф, прошлой ночью я колдовала, хотела посмотреть, не строит ли кто-нибудь в кампусе против нас козни.
Тиффани резко выдохнула, и на ее лицо легла тень.
– И что ты узнала?
– Да ничего особенного, – признала Скарлетт. – Заклинание вроде как схлопнулось, но ощущения были… ну, что там нечто по-настоящему темное.
Это была магия совершенно другого типа, куда более темная и опасная, чем та, которую практиковали Воронихи. Такая магия подразумевает боль и смерть.
Такая магия может и убить.
Однако вместо того, чтобы отразить все нарастающий ужас Скарлетт, лицо Тиффани почему-то прояснилось.
– Скар, это дико страшно по описанию, но ты же сама сказала – заклинание не сработало. А Гвен уже больше и не ведьма даже, уж об этом-то мы позаботились.
– Тифф, я серьезно. Гвен вернулась не просто так, – заспорила девушка. – Что, если это ее рук дело? Может, она пытается хоть как-то отомстить за то, что потеряла магическую силу? Ведь если так, тогда это мы во всем виноваты.
Тиффани взяла ее за руку. По выражению ее лица было ясно: она решила, что подруга окончательно съехала с катушек.
– Скарлетт, ты же знаешь, как я тебя люблю, но если это действительно Гвен, что, по-твоему, она может нам сделать? Она же просто разозленная бывшая ведьма, которая упустила свой шанс стать членом самого крутого ковена. Если мы перестанем беситься от ее фокусов, ей останется только отступить.
Скарлетт покачала головой.
– Не знаю, Тифф, мне просто до ужаса не по себе. А вдруг Гвен выяснит, как вернуть свои колдовские силы? Если она пытается напакостить тем, кто напакостил ей, тогда мы все в опасности. Надо ее остановить.