— А вдруг нет? — Машка всхлипнула. — Вдруг он меня невзлюбит? Я ведь простая, неученая…
— Полно, — я вытер слезы с её щёк. — Ты у меня умница и красавица. Никто против тебя не устоит. Да и вообще, чего ты расстроилась? Твой-то отец согласился, — я кивнул в сторону двери, имея в виду Фому, — и у нас первый шаг к бракосочетанию, между прочим.
А Машка как будто только сейчас это осознала. Она замерла, потом медленно улыбнулась сквозь слёзы:
— И правда… Мы же теперь почти что муж и жена.
— Ну, до венчания ещё дойти надо, — усмехнулся я. — Но да, считай, что помолвлены.
Машка просияла, потом вдруг снова бросилась мне на шею:
— Егорушка! Я так счастлива! Так счастлива!
И поцеловала меня так крепко, что у меня голова закружилась. А потом… потом мы отпраздновали нашу помолвку так, как и положено будущим супругам.
В общем, уснули мы под утро. Хорошо, что тут стены не такие тонкие, как в моём будущем. Иначе весь постоялый двор был бы утром в курсе, как именно мы отмечали сватовство.
Засыпая, я думал о том, что вот он — настоящий переломный момент в моей жизни. Я остался здесь, в этом времени, с этими людьми. Стал частью этого мира. И Машка, моя Машка, рядом со мной. Что бы ни случилось дальше, как бы ни отреагировал мой отец, я знал, что поступаю правильно. И с этой мыслью я провалился в глубокий, спокойный сон.