— Это дерьмово, чувак. Я про глаз, — вмешался Болдуин в наступившую тишину.
Губы Оуэна дрогнули в усмешке, но все, что он сказал, было:
— Так и есть.
Птицы начали издавать ужасные звуки, похожие не на крики воронов или людей, а на какое-то неестественное сочетание этих звуков. Их острые клювы находились так близко к лицу Оуэна, что Лори испугалась за него. Она знала, что птицы были его продолжениями, согласно фрагментам мифов, которые ей удалось вспомнить… но они все еще были страшными существами с когтями и клювами, которые могли резать, как ножи.
— Мне нужно уйти сейчас, — объявил Оуэн. — Я надеялся, что если Фенр… если Фин ударит меня раньше, то это будет иметь большое значение в том, что произойдет дальше. Я не мог изменить более крупные детали, но надеялся, что этого будет достаточно… Я хотел остаться. — Он шагнул вперед, чтобы обойти Фина и приблизиться к Лори.
Фин зарычал.
Оба ворона повернули головы и уставились на Фина.
— Прекрати, — рявкнула Лори на кузена, отталкивая его в сторону. — Мне ничего не угрожает.
— Вороны не причинят вам вреда, — заверил ее Оуэн с легкой улыбкой. — Иногда они пугают тебя, но это случится, только если я переживу Рагнарёк.
Птицы все еще следили за Фином, но Оуэн только и делал, что смотрел неё. Все это было гораздо более напряженным, чем ей хотелось бы.
— Можно с тобой поговорить? Наедине? — спросил Оуэн.
— Нет, — отрезал Фин.
— Хорошо, — одновременно сказала Лори. Она положила ладонь на руку Фина и сжала ее. — С ним я в безопасности. Веришь мне?
Фин слегка нахмурился, но он не остановил ее, когда она ушла.
— Я хочу поехать с тобой в Сент-Агнес, но близнецы умрут, если я это сделаю. Вороны говорят мне, что я должен уйти прямо сейчас.
Никто больше не мог его услышать, и Лори подумала, что он не должен был ей говорить. Она была совершенно уверена, что никому не должна говорить об этом, иначе он не стал бы оттаскивать ее и шептать. Девушка с опаской посмотрела на птиц. Не то чтобы она ненавидела ворон, но они всегда казались более пугающими, чем она хотела бы признаваться кому-либо. Лори читала, что они якобы произошли от динозавров… и это нисколько не облегчало ее страхов. Мысль и память, вороны Оуэна, смотрели на нее; они наблюдали за потомками, бог знает сколько времени.
— Ты не должен больше лгать мне, — прошептала Лори Оуэну. Она многозначительно посмотрела на воронов. — Ты не хотел, чтобы мы знали, что за нами следят. Я не знаю почему, но секреты — это то, почему они не доверяют тебе.
— Ты мне доверяешь?
Лори помолчала. Она не была уверена, почему, но она доверяла.
— Что он говорит? — спросил Фин.
Взгляд Лори скользнул по острым клювам и когтям воронов.
— Успокойся, Фин, — голос Мэтта звучал измученно, — ну, пожалуйста!
Птицы наблюдали за ней.
— Пока, — сказала она Оуэну. — Пока я тебе доверяю. Но больше никаких секретов.
— Когда я вернусь, расскажу тебе все, что смогу. Есть правила.
Она кивнула, и Оуэн улыбнулся.
— А пока постарайся помириться со своим кузеном. Я спровоцировал его, чтобы он ударил меня. Не сердись на него из-за сегодняшнего дня.
Лори удивленно посмотрела на Оуэна. Парень обратился к ней с просьбой наладить отношения с Фином. В этом не было необходимости. Они всегда заключали мир. Они были слишком похожи, чтобы избегать драк, и он слишком защищал ее, но после того, как их раздражительность угасла, они снова были в порядке.
— У нас с Фином все в порядке. Мы всегда такие.
— Надеюсь, — сказал Оуэн.
Лори слегка запаниковала. Оуэн видел будущее. Его тон заставил ее подумать, что он видит будущее, в котором у них с Фином не все в порядке. Этого не должно случиться. Она этого не допустит.
Оуэн поднял руку в каком-то знаке и направился к тенистым деревьям. Каждый Берсеркер, находящийся в лагере, начал следовать за ним, двигаясь вокруг него, как рябь, распространяющаяся из центра. Оуэн был их центром.
— Эй, подожди! — прокричал Мэтт. — Нам нужно найти Мьелльнир, и некоторые из них нам пригодятся…
— Нет, — ответил Оуэн. — Мне нужно кое-куда съездить. Вы четверо должны пойти за молотом.
— Хорошо, — сказала Лори.
— А теперь подождите минутку! — Фин подбежал к Оуэну и схватил его за руку, заставив остановиться. — Твои птицы следуют за нами. Ты уже дважды разговаривал с моей кузиной наедине — в Блэквелле и в Блэк-Хиллз. Теперь, когда ты знаешь, что нам нужна помощь, и все эти дети помогают тебе, ты уходишь? Торсену нужен его молот, а плохие парни знали, где мы, так что они, вероятно, знают, где молот.
— Тогда тебе, наверное, пора идти, — мягко сказал Оуэн. — Мне нужно еще кое-что сделать.
— Он — Всеотец, Фин, — начал Мэтт. — То, что он видит, должно быть…
— Не более важно, чем это, — перебил его Фин.
— Ты импульсивен, как Локи. Ты забываешь о последствиях, пока не становится слишком поздно, — задумчиво произнес Оуэн.
— Ну и что? — Блеск зубов, который Фин показал Оуэну, заставил бы большинство людей колебаться или, по крайней мере, отстраниться. Оуэн, однако, вел себя так, словно Фин ему не угрожал. Он стоял совершенно спокойный и расслабленный, ожидая.
— Мэтт был в нокауте, — сказал Фин. — Мы сражались с монстрами. Нам нужно немного поспать, а утром вы все придете и поможете нам с Мьелльниром. — В его голосе было больше рычания, чем слов. — Они должны быть в безопасности, а Торсену нужен его молот.
Оуэн улыбнулся Фину.
— Я вижу будущее, Фенрир. Я знаю, что произойдет, и я не собираюсь быть с тобой в Сент-Агнес.
— Фин, отпусти его, — сказала Лори.
Мэтт и Болдуин могли бы сказать что-нибудь еще, но Фин их не слушал. Он пристально посмотрел на Оуэна, не обращая внимания на воронов и Берсеркеров, и добавил:
— Ты можешь помочь нам.
— Если бы я не помог тебе, ты бы сейчас сидел в тюрьме, а Болдуин был бы мертв. Сейчас мне нужно быть в Хот-Спрингсе. Только не здесь.
Фин оттолкнул Оуэна.
— Неважно.
— Вам, наверное, пора идти, — сказал им Оуэн и побежал. Берсеркеры сомкнулись вокруг него, и все исчезли в темноте.
Лори посмотрела им вслед, а потом перевела взгляд на мальчиков.
— Тогда ладно. Как добраться до Сент-Агнесс?
Открыв рот, Фин уставился на нее, как на сумасшедшую.
— Серьезно? И это все, что ты можешь сказать? «В какую сторону?» — Он скрестил руки на груди.
— Он видит будущее, — просто ответил Мэтт, затем посмотрел на небо. — Мы находимся к западу от Сент-Агнес, так что нам нужно идти туда.
Болдуин пожал плечами.
— Ладно.
— Очень мило с твоей стороны, что ты помогла ему образумиться, — с горечью сказал Фин Лори. — Возможно, он действительно послушал тебя. — Затем он отошел от нее, следуя за Мэттом и Болдуином.
— Фин, — начала она, но он махнул ей рукой в прощальном жесте.
Девушка понимала, что Фин сердится на нее за то, что она согласилась с Оуэном, но Берсеркеры были его последователями. Если он скажет, что они должны пойти с ним, они пойдут. Она не была уверена, что они могли поступить иначе.
Некоторое время все молчали, пока Фин не оказался рядом с ней. Она подумала, что его гнев, должно быть, успокоился, но когда он заговорил, это было не то извинение, которого она ожидала.
— В последнее время ты принимаешь сторону всех, кроме меня, — тихо сказал он, когда они шли к Сент-Агнесс. — Ты когда-нибудь думала, что я могу быть прав? Или ты доверяешь принимать решения только Торсену и Оуэну?
Лори ошеломленно уставилась на него.
— Ты такой… аррр. Как ты мог так подумать? Я доверяю тебе, Фин. После всего, как ты можешь сомневаться в этом?
Он пожал плечами, и Лори не знала, что сказать. Она могла бы перечислить все случаи, когда делала то, что он хотел, когда следовала за ним в разрушительный план после опасной идеи до всего этого похода — мир может быть уничтожен. Почему-то она не думала, что это поможет.
— Мы же команда, Фин. — Лори толкнула его плечом. — Я слушаю, что ты все говоришь.
Он не толкнул ее плечом в ответ, как обычно. Вместо этого парень пробормотал:
— Так ты слушаешь и потом решаешь, что я всегда неправ? Отлично. Спасибо тебе за это.
— Я люблю тебя, но ты ведешь себя нелепо, — сказала она, чувствуя себя несчастной из-за того, что Фин был уязвлен, но пока он не успокоился, не было смысла разговаривать с ним. Лори покачала головой и сжала губы, остаток пути до Сент-Агнес они прошли молча. Даже рассерженный, Фин остался рядом с ней. Она не могла представить себе, какой была бы ее жизнь без него, да и не хотела этого.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ: МЭТТ — ТЯЖЕЛАЯ СИТУАЦИЯ
Обратно на кладбище. Обратно в Блэквелл. Теперь все было по-другому. Раньше казалось, что он просто проходит мимо, и Мэтт мог забыть обо всем остальном. А теперь?.. Теперь он хотел оказаться в любом другом месте на земле.
Мэтт потерял всякую надежду и веру в единственного человека, который всегда верил в него. Ему хотелось поговорить с кем-нибудь об этом, но когда он смотрел на других… они ему нравились. Он им доверял. Но мог ли он поговорить с кем-нибудь из них о чем-то настолько личном? Они не были похожи на его лучшего друга Коди или брата Джоша. Может быть, когда-нибудь и будут, но сейчас казалось, что ему не с кем поговорить по-настоящему.
Он злился, что его обманули. Был в ярости, даже — достаточно в ярости, чтобы вызвать Змея Мидгарда, очевидно. Но дело не только в этом. Змей — его заклятый враг, и у него не было причин просыпаться только потому, что Мэтт разозлился.
Нет, змей почувствовал слабость. Отчаяние — вот правильное слово. Смешайте эту боль, отчаяние и ярость, и он будет уязвим, его силы выйдут из-под контроля. Вот, что почувствовал змей, и даже если еще не пришло время, если это был не Рагнарёк, он откликнулся. Корчась от ликования, когда Мэтт показал, какой он еще ребенок, закатывая истерику из-за того, что дедушка причинил ему боль.