— Мистер Велк…
— Говори, где ты был!
— В горах, недалеко от Нетерса, — сказал Ганси непохожим на свой голосом. Это была правда, тем более что врать не имело никакого смысла: GPS-координаты этого места были записаны в тетради, которую он протягивал человеку с пистолетом.
— Что ты нашел? Нашел Глендура?
Ганси вздрогнул и сам удивился этому. Ему почему-то казалось, что все происходящее связано с чем-то другим, чем-то более логичным, и произнесенное вслух, пусть даже на английский манер, имя Глендура поразило его.
— Нет, — ответил он. — Мы нашли изображение, вырезанное в земле.
Велк протянул руку за ежедневником. Ганси сглотнул.
— Велк, — сказал он и тут же добавил: — сэр. Вам не кажется, что все это можно решить по-другому?
Ответом ему послужил негромкий, но весьма характерный щелчок. Этот звук, который то и дело повторяется во всяких приключенческих и детективных фильмах и видеоиграх, просто нельзя было не узнать. Пусть даже Ганси никогда не слышал его своими ушами в действительности, он точно знал, что такой звук раздается, когда пистолет снимают с предохранителя.
Велк приставил дуло пистолета ко лбу Ганси.
— Кажется, — сказал он. — Вот так.
Ганси испытал ту же самую отстраненность, что и недавно, когда в «Монмуте» ночью рассматривал осу на стекле. Он одновременно воспринимал и реальность — холодный и вроде бы довольно острый пистолет, упертый ему в лоб чуть выше бровей, — и вероятное будущее: палец Велка чуть заметно отодвигается, пуля пробивает череп, и он, вместо того, чтобы вернуться в Генриетту, лежит на дороге мертвый.
Ежедневник тяжело лежал в его руке. Ганси прекрасно мог обойтись без него. Он знал там все до последней буквы.
Но это был он сам. Он лишался сейчас всего того, что наработал.
Я заведу новый.
— Если бы вы только спросили, — сказал Ганси, — я рассказал бы вам все, что тут записано. С великим удовольствием. Это никакая не тайна.
Пистолет, приставленный ко лбу Ганси, слегка задрожал. Велк сказал:
— С пистолетом у виска ты еще и не того наговоришь. Не верю, что иначе ты сказал бы хоть что-нибудь.
— Это потому, — ответил Ганси, — что вы знаете: это правда. — Он позволил Велку взять из его руки толстенный ежедневник.
— Ты меня презираешь, — заявил Велк, прижимая книгу к груди. — Думаешь, ты непобедимый? Знаешь что? Я тоже так думал.
Когда он это произнес, Ганси твердо понял, что Велк сейчас убьет его. Просто невозможно говорить с такой ненавистью и горечью, держать в руке пистолет, но так и не нажать на спуск.
Лицо Велка напряглось.
Потом время остановилось, застыло между завершением выдоха и началом вдоха.
Семь месяцев назад Ронан учил Ганси, как правильно бить.
Бей не кулаком, а всем телом.
Смотри, куда бьешь.
Локоть согнут под девяносто градусов.
Не думай о том, что противник может пострадать.
Ганси! Повторяю: не думай о том, что противник может пострадать.
Он ударил.
Ганси забыл почти все, что тогда говорил ему Ронан, но посмотреть, куда пришелся удар, не забыл. Только благодаря этому, да еще везенью, пистолет вылетел из руки Велка и грохнулся на придорожный гравий.
Велк проорал что-то нечленораздельное.
Они оба одновременно метнулись за пистолетом. Ганси, припав на колено, вслепую потянулся туда, откуда донесся звук падения. Почувствовал, как его нога с чем-то соприкоснулась. Сначала с рукой Велка, а потом с чем-то более твердым. Пистолет отлетел куда-то под задние колеса «Камаро», и Ганси поспешно, чуть ли не на четвереньках, укрылся за своей машиной. Туда не доставал свет фар автомобиля Велка. А Ганси думал лишь о том, чтобы найти укрытие и неподвижно отсидеться в темноте.
По другую сторону машины было тихо. Изо всех сил сдерживая дыхание, Ганси прижался щекой к теплому металлу Свина. Большой палец, которым он ударил по пистолету, наливался пульсирующей болью.
Не дышать!
Велк у дороги выругался, потом еще раз. Гравий заскрипел под его ногами. Он присел около машины. Не может найти пистолет. Снова выругался.
Издали донесся шум мотора. Еще какая-то машина. Вероятно, приближается. Спаситель или хотя бы свидетель.
Велк ненадолго застыл в неподвижности, а потом сорвался с места и побежал. Судя по тому, что шаги удалялись, к своей машине.
Низко пригнувшись, Ганси выглянул из-под автомобиля. Свин чуть слышно потрескивал, остывая. В свете фар машины Велка Ганси разглядел между задними колесами чуть заметно выступавший над гравием контур пистолета.
Угадать намерения Велка было невозможно. То ли он решил сбежать, то ли просто пошел за фонарем. Ганси попятился дальше во тьму и снова замер. Сердце колотилось, заглушая все звуки окружающего мира, трава колола щеку.
Машина Велка стремительно выскочила на проезжую часть и устремилась в сторону Генриетты.
Почти сразу же мимо промчался второй автомобиль. Там, конечно, ничего не заподозрили.
Ганси еще долго лежал в заросшем травой кювете, прислушиваясь к стрекотанию насекомых в недалеком лесу и вздохам, которые время от времени испускал отдыхавший Свин. Ушибленный большой палец болел все сильнее. Можно сказать, легко отделался. Но все равно болит.
И тетрадь. На душе у него было мерзко: как же так, у него, угрожая смертью, отобрали всю летопись его самозабвенного поиска.
Удостоверившись, что Велк не возвращается, Ганси с трудом поднялся на ноги, обошел «Камаро» вокруг. Он опустился на колени и, просунувшись под машину как можно глубже, здоровой рукой вытащил пистолет. В его памяти как наяву прозвучал голос Блю. «Отпечатки пальцев!» — сказала она, когда они наткнулись на тело Ноа.
Двигаясь словно во сне, Ганси открыл дверь автомобиля и бросил пистолет на пассажирское сиденье. Ему казалось, что и ночь не та, и автомобиль не тот, и даже из родительского дома недавно выехал совсем другой человек.
Он закрыл глаза и повернул ключ зажигания.
Свин кашлянул раз, другой, а потом мотор заработал ровно.
Ганси открыл глаза. Ночь вокруг казалась совсем не такой, как раньше.
Он включил фары и медленно выехал на проезжую часть. Нажав акселератор, проверил мотор. Двигатель работал ровно, без сбоев.
Дав больше газу, он помчался в Генриетту. Велк убил Ноа и теперь знал, что его тайна раскрыта. Что бы он ни затеял, терять ему было нечего.
Глава 34
Блю никогда не питала особой привязанности к мансарде, даже до того, как там поселилась Нив. Многочисленные перегибы кровли словно манили разбить голову о какой-нибудь угол. И недоделанный дощатый пол, и часть, покрытая колючей фанерой, совершенно не доставляли удовольствия босым ногам. Летом на чердаке творился настоящий ад. Ну и обычно там не было ничего, кроме пыли и ос. Мора категорически отказывалась хранить что-либо ненужное, и потому каждая вещь, вышедшая из употребления, отправлялась либо к соседям, либо в «Гудвилл». Поэтому веских причин для посещения мансарды просто не имелось.
До сих пор.
Под вечер Блю оставила Ронана, Адама и Ноа дальше обсуждать вопрос, удастся ли привлечь их учителя латыни к ответственности за убийство Ноа, хотя полиция пока что не нашла никаких улик. Через пять минут после того, как она пришла домой, позвонил Адам и сообщил, что едва она ушла, как Ноа тоже исчез.
Получается, что это правда. И она — тот самый столик в «Старбаксе», который каждому хочется занять.
— Думаю, что у нас час в запасе, — сказала Калла, когда Блю открыла дверь, ведущую на чердак. — Они вернутся около одиннадцати. Давай-ка я пойду вперед. На случай, если…
Блю вскинула брови.
— А что, ты думаешь, она там держит?
— Не знаю.
— Хорьков?
— Не говори глупостей.
— Волшебников?
Калла протиснулась мимо Блю и направилась вверх по лестнице. Мансарду освещала единственная лампочка, свет которой не доставал до ступенек.
— Это более вероятно. О, какая тут вонь!
— Значит, все-таки хорьки.
Взгляд, который Калла с середины лестницы метнула в Блю, грозил, пожалуй, большими опасностями, чем все, что они могли найти на чердаке. Впрочем, Калла была права. Почти неподвижный воздух здесь был, мягко говоря, не слишком благоуханным. Блю не могла определить запах, хотя он и казался смутно знакомым: нечто вроде гнилого лука или давно не мытых ног.
— Пахнет серой, — сказала она. — Или трупом.
Поскольку она прекрасно помнила жуткий голос, исходивший изо рта Нив, ни один, ни другой варианты не слишком удивили бы ее.
— Больше похоже на асафетиду, — мрачно уточнила Калла.
— Это еще что такое?
— Такая штука, которая придает вкус карри, а также очень полезна в колдовстве.
Блю попыталась дышать ртом. Ей было очень трудно вообразить, каким образом что-то смердящее, как грязные ноги старого трупа, может улучшить вкус какого-нибудь блюда.
— И для чего же припасалось это?
Калла добралась до верхней ступеньки.
— Точно не для карри, — сказала она.
Блю вслед за нею поднялась наверх и теперь своими глазами видела, что мансарда после того, как там поселилась Нив, стала выглядеть совсем не так, как прежде. На полу лежал матрас, покрытый пестрыми ковриками. По всему помещению были расставлены кучками незажженные свечи разной высоты, темные миски и склянки с водой. Часть группы предметов соединял между собой наклеенный на пол разноцветный малярный скотч. Чуть ли не под ногами Блю оказалась тарелка с золой и полуобгоревшим стеблем какого-то растения. Перед одним из узких слуховых окон стояли два больших, в полный рост, зеркала на подставках, бесконечно отражавшиеся друг в дружке.
И еще здесь было холодно. После жаркого дня чердак просто не мог так быстро и так сильно остыть.
— Ничего не трогай, — предупредила Калла. Блю решила, что это смешно, особенно если учесть, зачем они сюда пришли.
Она не стала ничего трогать, но прошла вглубь комнаты и остановилась перед статуэткой женщины с глазами на животе. В этом помещении у нее по коже побежали мурашки.