Выхода нет — он включил правый «поворотник» и остановился позади мотоцикла. Он всегда знал, что этот момент когда-нибудь да настанет, несмотря на все меры предосторожности, поэтому у него было готовый план именно на такой случай. Он планировал пожаловаться на амнезию, а после пускай все остальные разбираются, что делать дальше. Но в этой остановке было что-то необычное, что-то еще. Коп вместо того, чтобы совершить ленивую, неспешную прогулку к окошку водителя, а это было стандартной и обязательной процедурой, он, постукивая хлоп-хлоп своими высокими кожаными сапогами с напряженным и настойчивым лицом, направился прямиком к пассажирской двери. Коп дернул открытую дверь на себя, плюхнулся на сиденье, выбросил левую руку вперед, да так сильно, что кожаные пальцы ударились о лобовое стекло, и крикнул:
— Следуй за Таурусом!
Стэн смотрел на него:
— Что?
Коп полностью залез в машину. Когда он захлопнул дверь, то повернул к водителю свое красное лицо и повторил:
— Езжай, — и для убедительности стукнул кожаным кулаком по приборной панели, — туда, — и пальцем ткнул в лобовое стекло снова, — ТАУРУС!
— Хорошо, хорошо.
Стэн не видел никакого Тауруса, но он подумал, что, следуя в направлении, которое указал ему коп, рано или поздно они настигнут Тауруса. То была популярная марка авто. Стэн втопил педаль акселератора машины, а на это раз это была симпатичная БМВ из парковки на LaGuardia, которая рванула с такой силой вперед, что полицейского даже отбросило назад.
Таурус, Таурус. Полицейский произнес:
— Отлично, он там. Ты видишь его? Зеленый Таурус.
Стэн его видел: винтажный, бледно-зеленый цвет, с полоской по середине, средняя скорость.
— Давай за ним. Давай. Не обгоняй его, — предупредил коп, — просто держи его в поле зрения.
— Проще простого.
Стэн заметил рацию, висящую на ремешке на офицерской портупее. Схватив ее, офицер низким, еле слышимым голосом произнес:
— Мотоцикл сломан, мною конфискован гражданский автомобиль, подозреваемый в поле зрения, движется на восток в городской черте.
Но ненадолго. Стэн и Таурус приближались к выходу на Лонг-Айленд. Между тем рация издала носовой гортанный и тошнотворный звук. Видимо, коп интерпретировал его как человеческую речь, потому что он ответил:
— Десять-четыре.
Этот код Стэн знал и еще знал, что копы никогда не могут его запомнить.
Стэна никогда прежде не «конфисковывали». Его мучил вопрос, и он не был уверен, что на него ответят:
— Вы не возражаете, если я спрошу: что натворил Таурус?
— Ограбил ювелирный магазин в Астории.
Стэн был поражен:
— А разве в Астории есть ювелирный магазин?
Коп пожал плечами:
— Почему бы и нет? Обручальные кольца, кольца «извини, дорогая». Если у тебя есть ювелирный магазин, то ты владеешь чуть ли не вселенной.
— Полагаю, что вы правы, — согласился Стэн.
Полицейский напрягся словно сфинктер:
— Он уходит!
Стэн увидел, как Таурус мигая уходит направо. Продолжая преследование, он спросил:
— Наверное, те парни вооружены и опасны.
— Черт побери, надеюсь, нет, — ответил коп. — Я состою в дорожном наряде. Поэтому мы не задерживаем их, не хотим вызвать подозрение, просто держим в поле зрения.
— Десять-четыре, — произнес Стэн.
— Когда они остановятся на светофоре, — продолжил коп, — остановись рядом, возле них, чтобы я мог видеть пассажиров и взять их без прикрытия.
— Слушаюсь, — ответил Стэн.
Офицер снял шляпу, чтобы его не узнали, и подался немного вперед, глаза напряглись, а язык облизывал губы. Никогда Стэн не видел таких везунчиков на зеленый сигнал светофора. Таурус плутал по улицам города, квартал за кварталом, где на каждом перекрестке висел светофор, постоянно отклоняясь от юга на восток. И каждый раз светофор загорался зеленым при его приближении. Иногда, а именно два раза, когда Таурус поворачивал на перекрестке, Стэн был вынужден гнаться за ним даже на желтый свет, но он понимал, что теперь он под защитой полицейского и ему должно сойти с рук это нарушение. Поначалу он немного беспокоился, что сегодня нарушил планы его друзей из мастерской, но затем он успокоился.
Между тем коп продолжал разговаривать по рации: передавал координаты, отчеты о развитии событий, а радио продолжало блевать в ответ. Внезапно коп снова напрягся, надел шляпу и приказал:
— Вот и он. Следующий перекресток — там!
Между ними и зеленым Таурусом, который почти повернул за угол, ехал еще Джип Чероки. Вдруг со всех сторон: слева, справа и даже как будто сверху полицейские машины окружили, заблокировали Таурус, и, между прочим, Чероки тоже с его взволнованным водителем. Стэн надавил на тормоз:
— И что теперь?
— Жди здесь, — рявкнул коп и выпрыгнул из авто.
Отличный шанс. Таурус был очень популярным автомобилем с невыразительным зеленым цветом, который тоже по каким-то необъяснимым причинам был любим. В один из моментов, когда коп был занят координированием действий коллег и разглядывал дорожные знаки, Стэну совершенно не составило труда покинуть преследуемый ранее зеленый Таурус № 1, отыскать новый зеленоватый Таурус № 2 и последовать за ним. Таким образом, он повернул за угол, загнал в тупик БМВ еще до того, как Таурус остановился и оттуда спотыкаясь вышли четыре старушки с молитвенниками в руках, чтобы посмотреть на задержание, проводимое полицейскими.
Так или иначе, Алджи первому удалось приехать к Sunnyside branch of Immigration Trust. Для начала он, засунув руки в брюки, решил прогуляться вокруг, чтобы удостовериться в отсутствии кого-либо с пластиковым пакетом, кто может врезаться в него. Машину уже извлекли из здания и увезли. Усатые парни в синих джинсах с инструментами, свисающими с ремней, не спеша прикрывали фасад листами фанеры. Полоски желтой полицейской ленты окутывали все вокруг, как будто здесь совсем недавно побывал Пасхальный кролик, а чем еще заняться в скучном октябре. Неподалеку в патрульной машине сидело двое полицейских.
Банк располагался на углу двухэтажной конструкции из красноватого кирпича, которая была вытянута вдоль блока. Нижний этаж занимали магазины: китайская еда на вынос, видеопрокат, химчистка, ОТВ. Над ними — апартаменты, где из многих окон кондиционеры сквозь скупую листву деревьев показывали попы трафику на бульваре. Фасад каждой квартиры выделялся индивидуальным стилем, как и магазины: на одной висела табличка отказа платить! за квартиру, другая призывала обратиться к Иисусу! еще у одной окна были выкрашены в черный цвет, где-то призывали избавиться от каких-то бумаг, еще в одной квартире на окнах одновременно висели шторы, жалюзи и занавески. Угловая квартира, та, которая над банком, выразила свою неповторимость и индивидуальность через…паранойю: каждое окно было так заперто и закрыто, как камера строгого режима. Сквозь железную решетку можно было прочитать «посторонним вход воспрещен», «злая собака», «стоп попрошайкам, «вход воспрещен» и «частная собственность». Банк на первом этаже оказался менее подготовлен к вторжению незваных гостей. В его помещении раньше располагался магазин розничной продажи — наверное, каких-то женских штучек — поэтому окна здесь выходили на переднюю и боковую улицу, чтобы в них рекламировать свой товар. Они выдержали даже удар Морри Калхуна.
Магазин видеопроката соседствовал со зданием банка, может войти через него? Однако магазин уже открылся и наполнился работниками. Кроме этого, за ним наблюдали те два скучающих копа. Алджи завернул за угол, вышел на улицу, где стеклянную витрину банка уже заменили фанерой. Позади банка тянулся забор из вертикальных неокрашенных деревянных планок, высотой восемь футов и шириной в шесть футов. Приблизившись к нему, Алджи увидел, что большую часть забора занимала деревянная дверь, своеобразный проход через ограждение. В нее была вставлена замочная скважина, но не было ручки. За ним, насколько он мог увидеть, виднелась пустое пространство и кирпичная стена с пожарными лестницами, которая принадлежала дому престарелых, фасад которого выходил на перекресток.
Хм-м-м. Алджи решил прогуляться вперед, перешел улицу и пошел обратно, чтобы лучше рассмотреть заднюю часть здания банка, пожарные лестницы, окна второго этажа, которые, как и фасад, поднимали те же глобальные темы; запертые ворота, правда, без предупредительных знаков. Разглядеть в окнах что-либо было невозможно, слишком темно.
А может попробовать? Первым делом нужно было попасть внутрь здания, и квартира над банком могла быть неплохим вариантом? Возможно, Морри Калхун своим наездом ослабил конструкцию постройки, и шустрый паренек сможет пробраться внутрь через потолок. А, может быть, там есть лестница, благодаря которой арендатор выбрасывает разный ненужный хлам в проход.
Алджи обошел весь блок, подальше от банка. Затем на следующем перекрестке присел на гидрант и снял левый ботинок, выковырял из пятки несколько плоских гибких металлических пластинок, надел обувь и продолжил прогулку.
Вернувшись к банку, он взял в обе руки металлические полоски и сконцентрировал свое внимание на деревянной двери. Он хорошо знал этот вид замка, был с ним на «ты» и поэтому обойти его не составило труда.
Внутри, как он и думал, бетонный проход был усыпан мусорными баками. В задней стенке располагались двери. И, судя по всему, через ближайшую к нему дверь, проще всего попасть на верхний этаж.
Подпрыгнув третий раз, он наконец-то схватился рукой за нижнюю ступеньку пожарной лестницы. Под воздействием его веса она опустилась вниз и этим облегчила ему подъем наверх. Оказавшись наверху, он снова пустил в работу свои инструменты: открыл ими заслонку на ближайшем окне. Затем раздвинул верхнюю и нижнюю рамы, мягко оттолкнул защелку. Медленно и тихо он приподнял окно, наклонился к отверстию и прислушался.
Ни звука. Телевизор не работал, никто не храпел и чайник не свистел.
Алджи проскользнул через подоконник, сделал остановку, чтобы закрыть за собой окно и только после этого огляделся вокруг. Он оказался в небольшой спальне, по-спартански обставленной. На стенах висели фото в рамках, на которых были изображены боксеры из прошлых лет в различных мужественных позах.