— Кто все эти люди?
Ходить вокруг да около священник не стал и сразу выдал рабочую версию:
— Не могу судить наверняка, Гриша, но нам кажется, что Вера убивает всех, кто хоть как-то причастен к смерти ваших родителей.
— Что? — как-то вяло переспросил я.
Удивляться уже не было сил — настолько меня поразила та метаморфоза, которая произошла с моей сестрой.
— Вера полностью переродилась, Гриша. И она почувствовала за собой силу. Не хотел раньше времени вываливать на тебя все это, но, видимо, время пришло.
— Ты о чем? Какое время пришло?
— Время подключать тебя к решению этой проблемы. Вера почувствовала вкус крови и уже не сможет остановиться. Ее сознание изменено настолько, что иного выбора у нас нет.
Я поднял на священника глаза, полные слез и тот горько ответил на мой немой вопрос:
— Нам придется уничтожить ее, Горин. И ты нам в этом поможешь. Тебя она не тронет. Если ты не понял еще, это она тебя спасла. Таким, вот, жутковатым способом. И нас вызвала, тоже она. По всей видимости, она за тобой приглядывала все это время.
Разговор сворачивал в неприятное русло, желания продолжать его у меня не было. То, о чем просил меня священник, я выполнить не мог.
Внезапно вокруг нас возникло какое-то броуновское движение из сотрудников Совета. Оперативники явно засуетились, напрягся и отец Евгений. К нему тут же подошел руководитель одного из звеньев и тихо доложил:
— У нас проблемы.
— Что такое? — насторожился священник.
— Вам лучше самому взглянуть.
Отец Евгений кивнул мне, что на его языке должно было означало сидеть на месте, и удалился. Вернулся он довольно скоро. По напряженному его лицу было видно, что произошло действительно что-то из ряда вон выходящее. Хотя, как по мне, две растерзанные ведьмы в спальне напротив это уже довольно крупное ЧП.
— Что не так? — прервал я замешательство священника.
Отец Евгений явно что-то прикидывал в голове.
— Ведьмы, — коротко ответил он, наконец.
— Те? — кивнул я на место зверской расправы над моими недавними противниками.
— Ковен Ясны Фроловны. Практически в полном составе, — пояснил мне полковник.
Сейчас он выглядел именно как военный, а не священнослужитель. Напряженный, сосредоточенный взгляд, суровая игра желваков на внезапно посуровевшем лице, сжатые в кулаки пальцы и нездоровый блеск в глазах.
— Чего хотят? — задал я бессмысленный в данном случае вопрос.
Ясное дело, ведьмы пришли на разборки в связи с безвозвратной потерей своих товарок. Интересно, а кто же им доложил о том, что тут произошло? Неужто ведьмы, как и вурдалаки, чувствуют на расстоянии смерть своих соплеменниц?
— Утверждают, что некий ворожей укокошил двоих сестер их ковена. Требуют сатисфакции.
— Но это же бред! — возмутился я. — Все было в точности до наоборот — это они пытались меня убить!
— Говорят, в ход был пущен зачарованный нож. Ума не приложу, как они это узнали.
— И что, они могут доказать свои слова? Очевидно — нет. А раз так, пусть катятся к черту! — раздраженно сказал я. — Мне их игры вот уже где сидят.
На мою тираду, равно как и на красноречивый жест, священник никак не отреагировал. Напротив, он спокойно произнес:
— Не поминай нечистого при мне! Дело в том, Григорий, что в подобных делах обычное судопроизводство не работает. В мире Ночи работает лишь один закон — око за око. Они уверены в своих словах, хотя мы на месте происшествия оказались первыми. Следовательно, их кто-то проинформировал.
— Но кто? — повесил я вопрос в воздухе и тут же сам на него ответил. — Вурдалак, который все это натворил?
— Твоя сестра, Горин. Больше некому.
— Так, вот сейчас варежку закрой, батюшка Евгений! — злобно сверкнув глазами, ответил я. — В то, что Вера способна на подобные зверства я не верю. И плевать я хотел на эти ваши липовые доказательства! — Я кивнул в сторону папочки, которую еще минуту назад изучал и в истинность содержимого которой, верить категорически отказывался. — Даже если Вера действительно взялась за тех ублюдков, что наших родителей убили, это ее священное право. Но это не доказывает ее причастности к событиям минувших часов. Ни я, ни вы ее не видели. Да, тут явно орудовало это проклятое вурдалачье племя, без вариантов. Но не Вера! И уж тем более она не могла взять и подставить меня таким идиотским способом.
— Ну почему идиотским? — флегматично пожав плечами, ответил священник. — Нас довольно легко столкнули лбами с крупным ковеном. Подстава готовилась тщательно и была организована с умом. Кто бы это ни был, действовал злоумышленник изобретательно.
— Делать-то что? — решил перевести разговор в практическую область я. — Они выдвинули требования?
— Да. Они хотят твою голову, Гриша. Отдельно от тела. Ну, или живого тебя, дабы самим ее отделить.
— А (непечатно) им по губам не поводить?
— Не кипятись, Горин, — остановил мое сквернословие священник, — тебя никто не собирается на закланье ведьмам предоставлять. Дай, подумать, не бухти.
— Ну, думай, Чапай. Хотя, как по мне, этим тварям надо дать бой. Нас тут три звена. Это двенадцать штыков. Что же мы от кучки баб не отобьемся?
— А ты пойди, да посмотри в окошко на эту «кучку», — язвительно ответил священник и кивнул мне на окно.
Советом священника я воспользовался, но то, что я увидел в окне, слегка отодвинув в сторону занавеску, мне не понравилось. На улице перед домом стояла толпа женщин с факелами. Человек тридцать не меньше. Прибыли они организованно на трех недешевых микроавтобусах, заблокировав ими наши внедорожники. Толпу сдерживало пятеро оперативников Совета, выстроившись перед домом в линию. Все до единой ведьмы были вооружены. У одних в руках я заметил те же пресловутые клубки ниток со спицами, коими со мной воевала ведьма со станции, у других в руках были какие-то книги, иные же были вооружены холодным оружием — ножи, вилы, топоры. Толпа безмолвствовала и стояла неподвижно. Из моего окна не было видно весь двор, но что-то мне подсказывало, что дом был окружен.
Чуть поодаль стояла еще одна группа ведьм, среди которых я узнал саму Ясну Фроловну. Ведьма пристально смотрела в нашу сторону и время от времени о чем-то переговаривалась со своими сподручными, давая, видимо, последние указания.
— Ну что, разогнал? — подошел ко мне священник и, задернув шторку на окне, продолжил. — Нас крепко подставили, Горин.
— Точнее меня. Делать-то что будем?
— Пока не знаю, — честно признался отец Евгений, — пойду с главой ковена побеседую. Постараюсь ситуацию объяснить, узнаю, чего они на самом деле хотят.
— Так, они же уже сказали — голову мою они хотят.
— Ты, Горин, в подобных переговорах вообще ничего не смыслишь, — как-то грустно проговорил священник. — На самом деле ты им как шел, так и ехал. Они прекрасно понимают, что численный перевес и условная правда на их стороне. Вот и запросили максимальную цену. Но это прямой конфликт с Советом, на который просто так нарываться никто не будет. Скорее всего, они хотят переговоров, на которых выторгуют для себя то, что им действительно нужно.
— Фолиант? — догадался я.
Священник кивнул.
— Думаю, да.
— Но у нас его нет.
— Они этого не знают. Кстати, а где он? Ты его чувствуешь?
— Где мы находимся? — вопросом на вопрос ответил я. — Фолиант где-то за домом, метрах в пятидесяти.
— Странно, — задумался священник, — дом на отшибе стоит. Там лес за ним.
— Значит, его кто-то туда унес. И я, кажется, знаю кто именно.
— Ладно, Горин, нечего из пустого в порожнее воду лить. Пойду, время потяну, да узнаю, чего Ясна Свет Фроловна на самом деле хочет. Ты же сиди смирно и никуда не рыпайся. Мы, по твоей милости, уже в историю влипли. Была читая выигрышная позиция. Ты же не к месту инициативу проявил и сам влез в расставленные силки.
Мне ничего не оставалось, как признать правоту священника. С отрешенным видом я уселся обратно в кресло и принялся наблюдать, как остальные служители Совета пытаются забаррикадировать все окна и двери дома. Никак к натуральному штурму готовятся.
Священник ушел, и буквально в туже секунду я услышал его — вурдалачий зов.
«Ты знаешь, где меня найти, Горин. Приходи один. Дорогу укажу»
Отлично. Меня опять перед выбором ставят — оставить своих и пойти на поводу у главного архитектора западни или же принять заведомо проигрышный бой с сумасшедшими ведьмами.
Глава 11
Переговоры зашли в тупик. Минут десять к ряду отец Евгений, тревожно поглядывая на дом, перед которым готова была развязаться бойня между его бойцами и ведьмами, доказывал главе Новгородского ковена непричастность своего подопечного к зверским убийствам ведьм. Он сыпал аргументами, дескать, Горин был обнаружен связанный и истерзанный и никак не мог быть причиной смерти женщин. Также он выдвигал в адрес убиенных и свои контробвинения. Мол, ведьмы сами преступили закон, вызвав древнего демона и оживив с его помощью мертвеца. Не забыл упомянуть священник и о похищенном фолианте.
— Удобно ты устроился, дьяк, — парировала его аргументы Ясна Фроловна. Говорила она нарочито громко, так, чтобы все вокруг слышали ее, из чего священник сделал вывод: «спектакль разыгрывает, договориться хочет» . — На мертвецов свалить всю вину каждый может. Они уж показаний не дадут, сколько ни допрашивай. А что до их выходок, так доказать ты ничего не сможешь. Повторюсь, — резонно заявила ведьма, — бездоказательны твои слова, а девочки мои мертвы-мертвехоньки лежат. И смерть их на ваших руках.
— Мертвы, — согласился священник, — но и вы не сможете доказать причастность ворожея к этим убийствам.
— Они были умервщлены его ножом, тому у нас свидетель имеется.
— Интересно мне знать какой. Уж не тот ли свидетель, что вас сюда вызвал?
— Всему свое время, — отмахнулась ведьма, — придет час, свидетель даст показания. Кроме того, тут повсюду следы использования ворожеем его дьявольской силы. И на станции они имеются, и в библиотеке. Хоть бессмертного призывай для разбирательств, хоть кого иного из мира Ночи. Уж это отрицать бессмысленно — ведьмы ворожейское племя за версту чуют.