Вскинула на него взгляд и прочла в глазах, что говорит он абсолютно серьезно. Ни тени насмешки не увидела. Он словно молчаливо спрашивал моего согласия и одновременно извинялся, что предложение о браке прозвучало в такой форме.
– Быстро же у вас все сладилось! – сладко пропел Одилон. – Не оставил другу никакого шанса поухаживать за нашей кошечкой!
– Клер, я приготовил для тебя одежду. Кристоф, проводи ее в комнату, пусть спокойно оденется, – вмешался в разговор Броссар.
– А ты, значит, дал им свое благословение, – с каким-то затаенным подтекстом произнес Одилон, уйдя от нас в кухню к хозяину дома.
– Меня особо никто не спрашивал, – усмехнулся Броссар и почти залпом выпил бокал вина.
– Что ж, кошечка, поторопись, я принес новости о нашем старом друге-колдуне. Если, конечно, тебе интересно! – крикнул Одилон.
Мне было очень интересно, и это помогло собраться с силами и быстро одеться. К столу я вышла в простом домашнем платье. Удивилась, что Броссар выбрал самое удобное из всех нарядов, что привезла с собой. «У него богатый опыт общения с женщинами!» – усмехнувшись, напомнила себе.
– Раз все в сборе, начнем наш маленький совет, – широко улыбнулся Одилон, осмотрев всех по очереди. – Мне нравится, что в этой компании собрались пытливые умы. В Управлении такого не хватает.
– Не жалуйся, у тебя есть хорошие специалисты и инспекторы с чутьем следователя, – прокомментировал Броссар.
– Да, но кошечки с ее интересными идеями сильно недостает, – делано вздохнул Одилон.
– Что за новости про колдуна? – вмешался в становящийся не совсем корректным разговор Кристоф.
– Первая новость – Леонард опять отправил письмо в местную газету, где сообщил, что черная хмарь в Шаранте – его рук дело. – Одилон обвел нас внимательным взглядом.
– Доказательства? – нахмурился Броссар.
– Ни одного, – недовольно покачал головой Одилон. – Деревня сгорела, а вместе с ней и любые улики. Но мы все же прочесали местность, допросили жителей соседних деревень. Ни-че-го!
Я постучала ладонью по столу, привлекая к себе внимание, затем показала жестом, будто что-то пишу. Кристоф сообразил и сходил в комнату за писчими принадлежностями. Мне подали карандаш и лист бумаги, и я поторопилась написать то, что вспомнила.
«Лария рассказывала о богато одетом господине, останавливавшемся накануне в их деревне», – вывела дрожащей рукой слова. Броссар и Кристоф прочитали и согласно кивнули. Они постарались припомнить все подробности рассказа умершей девочки, все, что она тогда взахлеб лепетала, делясь крохотной радостью, разнообразившей ее скучную деревенскую жизнь.
– Описания, как я понимаю, нет, – подвел итог Одилон.
– Нет, – подтвердил Броссар.
– Первой заболела жена мельника, жившая через забор от того дома, где останавливался приезжий мэтр, – добавил Кристоф.
– Не улика, но хотя бы предположение, что этот богато одетый мэтр мог быть заражен черной хмарью, – отозвался Одилон.
Я замотала головой, отвергая такое предположение, и поторопилась написать пришедшую на ум мысль. «Тогда почему первыми заболели соседи, а не хозяева дома, где останавливался мужчина?»
– Разумно, – хмыкнул Одилон и передал дальше мой листок, чтобы остальные прочитали.
Кристоф задумчиво уставился в стол, а Броссар откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, сцепив руки в замок на животе. Он перебирал большими пальцами, выдавая тем самым, что размышляет над моим предположением.
– Собственно, осталось неизвестным, каким образом черная хмарь попала в Шарант, – спустя какое-то время вышел из задумчивости Броссар.
– Известно, – хмуро ответил Одилон, чем привлек к себе всеобщее внимание. – Колодец на одной из улиц был заражен этой заразой. Колдуны выжгли его до дна, а потом взорвали, завалив землей.
– Тогда понятно, почему черная хмарь так быстро распространилась по деревне, – сказал Кристоф.
– Только как она попала в колодец? – задал вопрос Броссар.
«Приезжий мужчина?» – торопливо нацарапала я на листе бумаги.
– Вполне возможно, – согласился с моим предположением Одилон. – Жаль, что у нас нет его описания.
– Это вообще удача, что мы узнали о его существовании. – Кристоф ткнул пальцем в мои буквы.
«Как его найти? Это мэтр Леонард?» – задала сразу же два вопроса.
– Это не Леонард, – с твердой убежденностью ответил на второй вопрос Одилон. – Мы не снимали с него наблюдения. Он ни разу не покидал свой дом, и к нему никто не приходил.
– Даже поставщики еды? – удивился Броссар.
– Их мы давно заменили своими людьми, – неохотно признался он.
А мэтр Одилон серьезно подошел к делу! Даже убедившись в невиновности колдуна в смерти Эдрина, оставил его под надзором и людей не отозвал, полностью контролируя подозреваемого.
– Тогда получается, Леонард не имеет отношения к трагедии в Шаранте? – спросил ворожей.
– Да, – буркнул Одилон. – Мы ничего не можем ему предъявить. Он публично заявляет о своей причастности, но это лишь работает на его репутацию. Даже если это просто совпадения, то он весьма умело этим пользуется.
– Как Леонард узнает о подобных случаях? – спросил Кристоф, заметив, что я начала писать этот вопрос.
С благодарностью посмотрела на него – все же мое состояние оставляло желать лучшего, и такая трогательная забота приятна. Какой же он милый и замечательный!
– Из газет. Эти новости невозможно скрыть от общественности, а потому приходится давать редакции скупую информацию, чтобы провинция не наполнялась слухами, – пояснил Одилон.
– Очень грамотно разыгранная кампания по привлечению к себе внимания, – проговорил Броссар.
– Согласен, – кивнул Кристоф.
– Отсюда следует вывод, что нужно искать другого подозреваемого, – подытожил Одилон.
Повисла пауза. Я не настолько хорошо знала местных жителей, чтобы строить догадки и начать кого-то обвинять. Поэтому в ожидании версий переводила взгляд с одного собеседника на другого.
– Еще у нас есть два факта заболевания черной хмарью, – мрачно произнес Броссар. – Они не связаны, и каждый из них может быть случайностью. Но два в непосредственной близости, и это уже серьезно.
– Ты прав, но какая между ними связь? – поддержал версию Одилон. – Если бы Кристоф останавливался в той деревне, то можно было бы предположить, что он заразился из того колодца.
– Или, наоборот, он заразил колодец, – хмыкнул Броссар.
– Как раз после того, как сам только-только встал на ноги, – прокомментировал Кристоф.
– Ваша девочка его же не опознала? – внимательно посмотрел на нас с наставником Одилон.
Мы отрицательно замотали головами, причем мне показалось, что ворожей даже сожалеет об этом. Дружба дружбой, а королевский судья не забывает проверить все версии, не отметает подозрений от хорошо и давно знакомых людей лишь на основании теплых отношений.
«Жером?» – медленно вывела буквы на листе бумаги.
Очень не хотелось, чтобы компаньон Кристофа оказался виновным в стольких смертях, но этот вопрос пока оставался открытым. Жером был единственным, кому выгодна смерть друга, хотя сам Кристоф не хотел верить в такую вероятность.
– Думаешь, это он мог останавливаться в той деревне? – прочитав мои буквы, спросил Броссар.
– Вряд ли его одежду можно назвать богатой, – засомневался Кристоф.
– Для деревенских детей любой городской наряд будет казаться богатым, – возразил Броссар.
– Это не мог быть он, – вздохнул Одилон.
– Почему? – поинтересовался Броссар.
– Потому что в интересующий нас день, когда приезжий останавливался в Шаранте, твой компаньон был уже мертв, – огорошил заявлением Одилон.
– Что? Жером мертв? Что с ним случилось? – потрясенно воскликнул Кристоф.
Теперь уже я положила ладошку на его руку, стараясь хоть немного успокоить. Броссар смотрел на наши руки, находясь в задумчивости, словно не видя ничего вокруг, а о чем-то размышляя.
– Убит в уличной драке, – сухо сообщил Одилон.
– Ничего не понимаю, – растерянно сказал Кристоф и накрыл мою руку поверх своей. – Когда это произошло? Как? Почему мне никто об этом не сообщил?
– Его тело находилось в мертвецкой как неопознанное, пока я не стал разыскивать твоего компаньона, – пояснил Одилон. – Пять дней назад Жером вышел из дома под вечер. Служанка сказала, что ему прислали письмо, хозяин быстро собрался и ушел. Больше он не вернулся. Я обошел таверны в округе, подключил двух сообразительных младших следователей, дав им словесный портрет парня и описав, во что тот был одет. В «Красной кошке» подавальщица припомнила, что видела Жерома с незнакомцем, но описать второго посетителя не смогла. В тот день было много посетителей, а тот мэтр сидел к ней спиной, шляпу не снимал. Все, что могла сказать, рубашка у него была из темно-серой ткани.
– Негусто, – вставил Броссар.
– Но это позволило сузить район поисков, – продолжил Одилон. – Мои инспекторы поговорили с попрошайками, подрабатывающими на ближайших улицах, и те сказали, что видели драку между двумя мужчинами. Перед этим они ругались. Один требовал денег, второй, по описанию напоминающий Жерома, отказывался платить.
– Его убили? – глухо спросил Кристоф.
– Да, но не там, – отозвался Одилон. – Драчуны вскоре успокоились и ушли. Мальчишки некоторое время шли поблизости в надежде чем-нибудь поживиться, но мужчины, по всей видимости, о чем-то договорились и разошлись. На этом следы потерялись, больше никто не видел человека, по описанию похожего на Жерома.
– Как тебя занесло в мертвецкую? – спросил Броссар, поняв, что продолжения не будет, так как Одилон надолго замолчал.
– Как обычно, – пожал плечами он. – После Шаранта читал отчеты колдунов о зачистке в деревне, а потом мне принесли сводку по городу. Несколько пьяных драк с одним смертельным исходом. Неопознанный труп доставили в мертвецкую. По закону мы обязаны держать покойников несколько дней, чтобы родственники могли опознать и забрать тела. Если через неделю никто не объявляется, то город оплачивает похороны. Тогда-то меня и посетила мысль, что Жером может находиться в мертвецкой как неопознанный труп.