Эти слова озадачили господина Бин: либо в них скрывались подводные камни, либо комендант был настораживающе добр — не воин, а сама богиня милосердия.
Однако только дурак не воспользовался бы такой возможностью, а дураком Бин не был.
Он изобразил радость и воодушевление и повторил всаднику ранее придуманную историю о вэйском чиновнике, путешествующем с семьей, и о разбойниках, забравших вещи и мулов.
— Так что, как видите, помощь нам действительно пришлась бы кстати, — закончил он, сложив руки в жесте благодарности.
— Разбойники? — удивился всадник. — Странно… Должно быть, чужаки объявились. Не волнуйтесь, господин, мы их быстро поймаем.
И они направились к крепости. Старика воин с почтением устроил в седле, красавица Дин держалась чуть позади господина Бин, как и подобает хорошей жене.
Комендант Шэнь У встретил их радушно. Он был молод — примерно одних лет с «чиновником Лу», — и довольно красив. Изяществом черт он отдаленно напоминал господина Синь, хотя был выше, намного шире в плечах, да и характер имел открытый и простой.
Причина, по которой он так озаботился судьбой неизвестных ему путников, была проста до смешного — комендант отчаянно скучал. И обрадовался возможности побеседовать с новыми людьми. Услышав о разбойниках, он оживился столь явно, что это могло показаться неприличным, если бы он тут же не спохватился.
— Я сразу подумал, что тут есть какая-то загадка: благородная семья — и ни лошадей, ни повозки рядом, вот и решил вас пригласить. Немедленно прикажу прочесать все окрестности и схватить грабителей. А вы можете пока погостить у нас. Здесь у нас так тихо, что даже разбойники — большая редкость, да и гостями мы не избалованы. Прошу, останьтесь у нас ненадолго, мои люди обо всем позаботятся.
Разумеется, они не отказались.
Беседа за обедом шла неспешно. Разговорить коменданта не составило труда. Он тут же поведал гостям, что занимает свою должность уже больше года, и за это время здесь не произошло ровным счетом ничего интересного.
— Надеюсь, когда земли Юй и Хань заключат союз, мне повезет получить назначение поближе к столице, — рассуждал он, — иначе я рискую умереть здесь от скуки.
— Почтенный комендант, — обратился к нему господин Ву, — я слышал, в ваших краях есть священные камни с чудесными свойствами, так ли это?
— Камни? — удивился Шэнь У. — Никогда о таком не слышал. Но, может быть, вы имеете ввиду какие-то статуи или изображения святых?…
Бин перехватил быстрый встревоженный взгляд барышни Дин. Да, он тоже был неприятно озадачен:
как им найти распроклятый «Исток войны», если здесь ни войны, ни самого истока?
В этом они смогли убедиться собственными глазами, когда после обеда прогулялись по крепости в сопровождении коменданта. В тот самом месте, где господину Бин помнилась маленькая башенка, не оказалось ничего, кроме земли, мощеной камнем. Самым обычным, темно-серым, без единого светлого проблеска.
Потом слуги сообщили, что покои для гостей готовы, и все трое сразу высказали желание отдохнуть после дороги и всех волнений.
«Супружеской чете» досталась одна комната, разделенная голубым пологом на «женскую» и «мужскую» части. Отдельные покои старика Ву находились неподалеку.
— Что же теперь делать? — всплеснув руками, спросила госпожа Дин, как только дверь за ними с господином Бин закрылась.
Он смотрел, как опускается, шелестя, красный шелк ее рукавов, вспомнил изумительную игру на сицзюне, то, как она вела себя с варваром… И едва не хлопнул себя рукой по лбу. Ну, конечно, конечно это она! Жаль, что он тогда, в прошлом, не удосужился хотя бы взглянуть на эту девицу.
— Изучать окрестности, наводить справки о Камне, искать исток реки, наконец, чем Владыка Ада не шутит… — все же ответил он на ее вопрос. — Это если говорить в целом. Если же вы имеете в виду настоящий момент, то я бы предпочел немного развлечься и вздремнуть, — он смотрел на нее и неспешно развязывал пояс, будто перед женой или перед красоткой из публичного дома: хотел получить подтверждение своим догадкам.
Щеки девицы вспыхнули то ли от обиды, то ли от смущения. И то и другое его позабавило.
— Это лишнее… — усмехнулся он. — Я знаю, кто ты. И знаю, кому ты прислуживала. Колдуну, верно? Прихвостню Белого Дракона, восставшего против сына Неба.
Девица Дин была бледна и испугана. Однако ответила твердо, почти дерзко.
— Тогда вы знаете и то, что я делала это не по своей воле. И вы ошибаетесь, Бин-лан. Вы угадали с прошлым, но понятия не имеете о том, кто я сейчас.
— Если козел надел тигриную шкуру, это не значит, что он стал тигром, — произнес Бин, подходя вплотную к девице, смотрящей на него с вызовом. — Люди не меняются, и их привычки — тоже.
Он легко провел пальцем по нежной разрумянившейся щеке и только рассмеялся, когда эта особа с видом поруганной добродетели отвернулась — но не отстранилась. И она еще говорит, что он неправ…
— Вам нечем платить за мои услуги, — тихо произнесла красотка. — Они стоят недешево.
— Это больше похоже на правду. — Ее ответ вызвал новую волну раздражения, но Бин усмехнулся: чего еще ждать от потаскухи, как бы хороша она ни была.
Ничего, он вернет себе былую славу. Тогда лучшие куртизанки и наложницы будут к его услугам и никто, ни одна душа не посмеет брать то, что принадлежит ему про праву.
Он потерял всякий интерес к госпоже Дин, даже не заметил, как она проскользнула за полог на свою половину комнаты. Он лег в кровать и уснул быстро, по военной привычке. Сон его был тревожен. В нем тоже шло сражение. Только он сам был тигром и пытался когтями и зубами разорвать шею дракону, сверкающему белой чешуей, перебить ему крылья. Бой был жестокий, равный. Но рядом все время звучал мерзкий волчий вой и шакалье хихиканье. Все это докучало, злило и сводило его с ума.
Глава 1.20Госпожа Дин
Ближе к вечеру в крепости поднялась ужасная суета. Поначалу госпожа Дин даже решила, что на них кто-то напал. Но оказалось, все не так страшно.
Комендант Шэн У получил срочное послание от своего начальника. Тот писал, что некий сановник Яо — очень важная фигура в государстве Юй — вместе с дочерью совершают паломничество к святым местам и сейчас находятся неподалеку. Дочь сановника — барышня Яо — неожиданно изъявила желание посетить древнюю крепость и посмотреть, как живут в ней «простые солдаты». Сановник в дочери души не чает, к тому же девушка слаба здоровьем, поэтому он уступил ее просьбам и известил начальника коменданта Шэн У о своем решении. Начальник тут же послал гонца с приказом принять важных гостей и потакать всем их желаниям: ведь сановник Яо — один из тех вельмож, которые выступают против союза земель Юй и Хань, и от его мнения зависит многое.
— Как же я рад, что вы сейчас здесь, — говорил им комендант в перерывах между хлопотами. — Разве мог бы я сам, недостойный, развлечь беседой столь важного сановника? Да и барышню занять было бы совсем нечем. Нет-нет, ваше появление здесь — благословение богов.
«Ох, не вышло бы обратного», — вздохнула про себя девушка.
На миг ее бросило в холод, и снова вспомнились обжигающе-холодные воды Желтого источника. Как ни старалась она, все не могла отделаться от мысли, что их всех затягивает в середину огромного водоворота, все быстрее и быстрее…
Господин Бин не беспокоил ее больше и обращался к ней лишь тогда, когда того требовали обстоятельства. Она не боялась, что он захочет получить ее силой: слишком уж кичится своим благородством. К тому же ремесло научило ее разбираться в мужчинах. Она прекрасно помнила, как смотрят те, кем движет вожделение. Этому человеку она была не нужна. Не страсть направляла его, а тщеславие. И все же он вызывал в ней страх. Тем как легко и привычно убивал и тем что, глядя в глаза, говорил именно то, во что она так отчаянно не желала верить. Рядом с ним она ощущала себя товаром. И, что хуже всего, начинала думать, что так и будет всегда, что поздно и невозможно изменить хоть что-то.
Высокопоставленные гости прибыли утром на роскошной повозке и с многочисленными слугами.
Сановник Яо — солидный господин лет пятидесяти — не скрывал своего неудовольствия от вынужденной задержки, да еще в таком захолустье. Он соблюдал необходимые приличия, но смотрел так сурово и хмуро, что сразу становилось ясно: если бы ни дочь, ноги бы здесь его не было.
А вот барышня Яо… Она сразу показалась госпоже Дин странной. Совсем юная, легкая, тоненькая до болезненности, она была необычайно весела и оживлена. Смеялась она слишком громко и разговаривала слишком быстро и много. Слишком ярко блестели ее глаза и слишком явный румянец проступал на округлых щечках. Все в ней было слишком, для того, кто счастлив и радостен.
Только тогда она затихала, когда смотрела на молодого коменданта. Тогда глаза ее становились огромными, будто у ребенка, маленький ротик приоткрывался восторженно, будто она видела чудо и не могла найти слов. Лишь мгновение длилась эта тишина, а потом девушка начинала смеяться еще громче, порывалась куда-то бежать и задавала бедняге Шэн У такое количество самых разных вопросов, что он не понимал, на какой из них ему следует отвечать.
Саму госпожу Дин барышня Яо очень быстро назначила своей наперсницей и, когда они оставались наедине, общалась с ней с подкупающей искренностью и почти неприличной откровенностью.
Все разговоры между девушками, с какой бы темы не начались, сразу же сводились к обсуждению достоинств коменданта Шэн У.
Госпоже Дин приходилось соглашаться, что он благороден, мужественен, добр и красив как небожитель. Что голос у него — мелодичнее напевов флейты, что глаза его горят ярче звезд на небе, что наверняка ему предстоит совершить много великих и славных дел. Одним словом, очень скоро стало ясно, что барышня Яо всерьез увлеклась молодым комендантом.
Отец ее этого не замечал, должно быть, привык к странностям в поведении дочери, да и в его присутствии она вела себя немного тише. А вот самого Шэн У эта почти детская в своем простодушии влюбленность ужасно смущала, и он не знал, как себя с ней вести, чтобы и не обидеть ее, и не поощрить, и не прогневить ее отца.