Теперь он улыбался.
– Помоги-ка мне слегка, – произнес я. – Это которая с Карлом…
– С Карлом Бойдом, точно.
Теперь я ее припомнил. Из ранних. Преступник, Карл Бойд, – психопат, который решил мстить всем, кто когда-либо унижал его. А таких набралось немало. Если я все правильно помнил, Карл был фармацевтом. Он похищал своих жертв перед тем, как убить, и вкалывал им пентотал натрия или что-то подобное – что-то, вынуждающее их говорить правду. А потом спрашивал, что вызывает у них наибольший страх, просил описать смерть, которая больше всего их ужасала. К примеру, если кто-то признавался, что у него клаустрофобия, то Карл Бойд закапывал его живьем в ящике.
– Ну как я мог про нее забыть… – сказал я.
– Тем не менее забыл.
– Все равно она не подходила для моего списка. Он был посвящен исключительно идеальным убийствам. Нераскрытым убийствам.
– О чем это вы тут оба толкуете? – Это была Тэсс, которая появилась из кухни, вытирая мокрые пальцы о джинсы.
– Про убийства, – сказал я, почти одновременно с Брайаном, который ответил:
– Про отсутствие уважухи.
– Веселая тема, – заметила Тэсс. – Я тут подумала сварить кофе и решила узнать, сколько готовить. Брайан, – да, я знаю, что тебе это неинтересно.
– Я буду, – сказал я.
– Обычный? Или без кофеина?
– Я хочу настоящий, вырви глаз, – объявил я, гадая, не запнулся ли малость на словосочетании «вырви глаз».
Она удалилась обратно в кухню, и Брайан произнес:
– Такого на самом деле не бывает.
– Чего не бывает? – спросил я.
– Я про список, который ты составил, – сказал он. – Идеальных убийств не бывает.
– В литературе или в реальной жизни?
– И там, и там. Слишком уж много непредсказуемых факторов, всегда. Дай-ка угадаю, что там у тебя было в этом списке… «Незнакомцы в поезде», так?
– Так, – подтвердил я. Брайан сел немного повыше и даже как будто немного протрезвел.
– Ну как же без них! Вообще-то теперь я уже припоминаю этот список, и вовсе не потому, что меня в нем нет. «Незнакомцы в поезде» при всем моем уважении к Пэт Хайсмит – совершенно дурацкая идея для идеального убийства. Чего в нем такого остроумного? То, что ты склоняешь какого-то совершенно постороннего человека совершить убийство вместо тебя? И таким образом у тебя железное алиби? Как бы не так! В тот самый момент, когда ты уговариваешь постороннего человека убить кого-то за тебя, ты можешь с равным успехом идти сдаваться в полицию. Это слишком непредсказуемо. Если собираешься убить кого-нибудь, убей сам. Когда речь идет об убийстве, доверять нельзя абсолютно никому.
– А что, если ты гарантированно знаешь, что этот человек никогда тебя не выдаст?
Брайан скривился, опустив брови и напружинив подбородок.
– Послушай, – произнес он, – не буду делать вид, что я великий спец в психологии, но одну вещь я знаю и постоянно напоминаю себе о ней, когда пишу книгу. Никому не ведомо, что творится в мозгах или в сердце у другого человека.
Он дотронулся до головы и до груди.
– Просто не ведомо. Даже супружеской паре, прожившей вместе пятьдесят лет. Думаешь, они знают, что другой из них думает? Не знают. Никто из нас ни хера не знает.
– Так что ты не знаешь, что сейчас думает Тэсс?
– Ну, – произнес Брайан, поднимая брови и пожимая плечами, – вообще-то знаю кое-что из того, что она думает про сегодняшний вечер, но только лишь потому, что она сама мне сказала.
– Это не считается.
– Да, не считается. Ладно, тогда – о чем она сейчас думает, помимо того, что пытается припомнить, сколько ложек кофе нужно положить, чтобы приготовить полный кофейник? В самом деле не знаю. Ну, или не совсем так. Я и вправду знаю много чего, о чем она сейчас думает. К примеру, она наверняка считает, сколько стаканов я выпил, и размышляет, в какой момент сказать мне, что всё, хватит. Наверняка думает о каких-то трехсотдолларовых джинсах, которые хочет купить… И думает о тебе, дружок.
– В каком это смысле?
– С тех самых пор как тогда вечером мы случайно состыковались в баре, она постоянно твердит, что надо пригласить тебя на ужин.
– У нее есть кое-какой план, – сказал я, припомнив о ее просьбе убедить Брайана нанять помощника для работы по дому.
– У Тэсс всегда есть какой-то план.
Теперь я уже чувствовал аромат кофе с кухни – темный, горький аромат, от которого, как мне показалось, я даже немного протрезвел. Перевод разговора на Тэсс несколько нервировал меня. Я знал Брайана очень давно, много-много раз видел его пьяным, но то, как он сейчас себя вел – словно у него имелся какой-то секрет, – было для меня чем-то новым. Брайан всегда был из тех, кто честно говорит, что у него на уме.
– И какой у нее план на сегодняшний вечер? – спросил я.
– Есть кое-какие мыслишки, но, как я уже сказал, мы никогда не знаем, что творится у другого человека в голове.
Услышав звяканье фарфора о фарфор, я повернулся и увидел подходящую к столу Тэсс, которая несла поднос с двумя кофейными чашками, сахаром и сливками. Она поставила передо мной одну из чашек, потом блюдце и села, вздохнув при этом.
– Спасибо, спасибо, – сказал я ей, добавляя в кофе немного сливок и отпивая глоток.
– Не хочешь добавить в кофе ирландского виски? – поинтересовался Брайан. – У меня тут где-то есть… Только не вздумай лить туда скотч.
– И так превосходно, – заверил я.
– А вправду, – произнесла Тэсс, – о чем это вы тут оба беседовали?
Тоже добавив сливок, она помешала свой кофе. На губах ее остались пятна от портвейна, который она недавно пила, а ее волосы, обычно свисающие по обеим сторонам лица, теперь были заткнуты за уши.
– Расскажи ей, – велел Брайан. – А я пока схожу отолью.
Опершись здоровой рукой о стол, он поднялся. Мы с Тэсс оба посмотрели на него, дабы оценить, как он держится на ногах, но когда Брайан двинулся к выходу, все вроде было в порядке.
– Ты ему уже намекал насчет помощника? – спросила Тэсс, когда мы оба услышали, как захлопнулась дверь туалета.
– Нет, не успел, – сказал я. – Просто забыл, честно говоря.
– Все нормально, – отмахнулась она. – Что бы ты ему ни сказал сегодня вечером, он все равно к утру забудет. Хотя мне любопытно, о чем это вы тут болтали. Что-то Брайан раскипятился.
– Он говорил про то, что на самом-то деле никто не может по-настоящему понять другого человека, что мы никогда точно не знаем, о чем думает кто-то другой.
– Думаешь, это так? – спросила Тэсс, подув на свой кофе. У нее были маленькие морщинки вокруг губ, словно она много лет курила. Я, конечно, мог отдаленно представить ее с сигаретой, но только не в роли заядлой курильщицы.
– Вообще-то да. Я много об этом думал – о том, что мы никогда не знаем правды про других людей. Но не всегда понимаю, такое только у меня или у всех.
– Какое «такое»? – уточнила она.
– По-моему, мне с трудом удается узнавать людей. Не бегло, не поверхностно – с этим проблем нет. Но когда я с кем-нибудь по-настоящему сближаюсь, то вдруг начинаю чувствовать, будто они исчезают. И когда смотрю на них, то совершенно не понимаю, что они на самом деле собой представляют или что на самом деле думают.
– Так же ты чувствовал себя и со своей женой? – спросила Тэсс.
– С Клэр? – машинально переспросил я.
Она рассмеялась.
– Если только ты не был женат еще на ком-то, кого я не знаю!
Я на секунду задумался, пытаясь вспомнить, упоминалась ли Клэр в каких-то наших разговорах с Тэсс в прошлом. И даже упоминалась ли она в наших разговорах с Брайаном.
– В чем был вопрос? – наконец произнес я.
– Гм, я вызвала у тебя неловкость. Прости.
– Нет-нет. Я просто немного выпивши.
– Пей кофе. Это помогает.
Я сделал еще глоток. А потом, на самом деле даже об этом не думая, выпустил кофе изо рта обратно в чашку. Это была паранойя, я это понимал, но если у Тэсс, или Брайана, или сразу у обоих было намерение причинить мне какой-то вред, то подсыпать мне наркотики в еду или какой-нибудь напиток было бы проще простого.
– Я чувствовал себя ближе к Клэр, чем к кому-нибудь до или после нее, – ответил я. – Но иногда у меня возникало ощущение, что я совершенно не знаю ее.
Тэсс вовсю кивала.
– Я чувствую то же самое по отношению к Брайану – примерно то же самое, я хочу сказать… Когда иногда он вдруг скажет что-нибудь, или я прочитаю то, что он написал, – и гадаю, знаю ли я его вообще. Оно универсально, это чувство. Так о чем вы все-таки говорили?
Я попытался припомнить, обеспокоенный тем, что голова работает слишком медленно.
– Мы говорили про список, который я однажды составил. Идеальных убийств. А Брайан сказал, что никогда нельзя доверять тому, кто совершил убийство вместо тебя, что ты никогда не знаешь, о чем этот человек думает.
Тэсс немного помолчала, задумавшись.
– Полагаю, если ты хочешь попросить кого-то совершить убийство вместо тебя, то лучшей кандидатурой будет твой собственный супруг.
– Угу, – отозвался я. – Ты сделала бы такое для Брайана?
– Наверное, это зависело бы от того, кого именно он попросил бы меня убить. Но я бы подумала над подобным предложением. Просто такого уж я рода жена. Люди думают, что Брайан порвал с Мэри и женился на мне, потому что я моложе, но это совсем не так. Пусть даже мы и проводим много времени по отдельности, мы с Брайаном… мы очень близки, знаешь ли. Ближе, чем когда-либо с кем-то были. Мы верны друг другу. Я все что угодно ради него сделаю, а он сделает все что угодно ради меня.
Она подалась ко мне, произнося эти слова, и я почувствовал запах кофе в ее дыхании, перемешанный с вином.
– Кстати, о Брайане… – начал я, и Тэсс откинулась назад, наклонила голову, прислушиваясь.
– Все с ним в порядке, по-моему, – произнесла она наконец. – Он наверняка просто дал нам время побыть наедине.
– Ты уверена? Не стоит его проверить? – Я вдруг внезапно занервничал. Может, все это был алкоголь, но я чувствовал себя, как в театральной постановке – как будто весь этот вечер был запланирован таким образом, чтобы кульминацией его стали мы с Тэсс в одиночестве за кофе.