— Однажды я в бою потерял рацию. Укрылся в арык, лежу, слышу, меня вызывают. А у меня рации нет. Голову поднимаю — ровное поле, и она метрах в 50 лежит, я вижу ее. Блин, ну без рации никак.
Я пацанам:
— Так, я сейчас.
Ну, без оружия, без ничего. Не знаю, с какой скоростью бежал, но уже чувствую — вот, по пяткам стреляют. Вот я бегу, и у меня мысль: так, я сейчас рацию схвачу, на 180 градусов — и назад, туда, откуда бежал.
И реально, идеальный вариант был. Получается, он (дух) видит, бьет по мне и не догоняет, не успевает. По ходу он взял на упреждение, а я в этот момент схватил рацию — и в обратную сторону. Он меня ловит спереди, а когда в себя пришел и понял, что я назад съ***ваюсь, он развернулся и уже начал по мне стрелять, когда я в арык залетал. Слышу, уже над головой пошло.
— Поворот был с дороги, и там «шахидка»[44] вылетала, полностью бронированная. Трое пацанов из разведки увидели, что она вылетела, а там расстояние маленькое было. Они побежали ее встречать, потому что не успевали развернуться на сопке. Пулеметчик, снайпер и автоматчик. Встретили эту «шахидку», а она была сильно начинена взрывчаткой. Они втроем погибли, а остальной взвод, 25 человек — «300». И вот если бы парни не встретили ее, все бы были «двухсотые». Взрыв был сильным, столб (дыма и огня) был метров 60–70.
— Еще один случай с «шахидкой» был уже за речкой. Мы заняли свои крайние позиции, дальше уже железная дорога, и на удалении максимум 10 километров уже вроде бы как курды располагались. Я как раз на посту был. Слышу, движение автомобиля с тыла. По идее никто ехать не должен был. Поворачиваю голову медленно, вижу — едет «шахид-мобиль», весь обшитый. Для меня тогда все так медленно показалось, он объехал и заехал… Наши пацаны, два отделения, стояли на школе. Стоял бронированный «Урал», стояла ЗУшка, и, получается, что спасло — перед входом в школу эти две машины закрывали проезд.
И он (шахид), получается, бьет в бронированный «Урал», и просто огромный взрыв. Но говорят, что машина селитрой была начинена, поэтому в основном огонь был. Ну, поконтузило всех. Один парнишка со временем скончался. Один до сих пор лечится, вроде бы сейчас у него еще операции будут — сильно пожгло, что-то с конечностей ему поотрезало. И еще один тоже не сразу, а через несколько дней умер.
А так что? Пожар. Его пацаны потушили. Один побежал тушить ящик с гранатами, там горели 3–4 ящика с гранатами, ну и тот с какой-то тряпкой побежал тушить. Хотя его тоже зацепило, осколочками ранило, но все равно потушил.
Получается, вход горел, выбили где-то решетку и по веревкам слезли вниз с другой стороны.
— А по поводу наших косяков. После этого через несколько дней по нам въе*али наши же «Грады». Сделали выносной пост, пять человек туда отправили. И, получается, уже под утро пацаны с других позиций наблюдали: «Град» работает-работает-работает, потом медленно огонь переносит. Пацаны не поймут, видно же, куда вылетают «карандаши»[45], и потом сюда, правее ушел, еще правее — и по нам как влупили…
Сразу возня возникла: сейчас поедем (разбираться, кто ударил). Командир другого взвода моему командиру сообщает, что знает, кто это (виновен). Ну все, мы собираемся, командир нашего отряда выходит на нас:
— Да чо вы, «девочки», не бойтесь, подумаешь, «дружеский огонь». Бывает.
Ну ладно, осадил он наш пыл. А тут через несколько часов духи нас попытались штурмануть опять. Ну мы их, короче, сделали, двоих в плен взяли, остальных привалили.
Ну, короче, что делать-то? Нашли оторванную голову (духа), в коробку от сухпая запечатали и подписали: «От “девочек” первого взвода, командиру такому-то». И отправили посылку.
А вся тыловая служба: «О-о-о-о, нам какой-то прикол с передка отправили, щас посмотрим». Открывают коробку, а там — голова. Просто чуть там, говорят, не проблевались. Ну, они никогда таких вещей не видели, все время сзади, а тут такой «подарок» им отправили.
Смеялись долго, и потом командир на нас вышел:
— Вы же знаете, что вы у меня не «девочки», это я так… Вы у меня самые лучшие.
Ну мы-то знаем, что мы самые лучшие.
— Мы подходили к Гуте, командование поехало выбирать нам позиции, где мы встанем, на каких этажах расположимся. Мы стояли на крыше, и в 5 километрах от нас прогремел взрыв. Причем взрыв такой мощности был, что на себе почувствовали ударную волну. Ну, потом ранним утром на ЗУшку сели толпой, поехали въезжать в Гуту.
На въезде лежал мертвый сирийский военный. Он лежал на диване, покрытый сантиметровым слоем пыли. Въехали, долго искали себе позицию для АГСа, ходили с этажа на этаж. Первый этаж заняли сирийцы. Ну не будем же мы их выгонять. Определились на втором этаже, встали.
Просыпаюсь утром, а напротив меня в 5 метрах — шлакоблок. Пуля втыкается в него, а я парням:
— Пацаны, что-то нездоровое будет.
Отработали с АГСа, начинаем заряжать. Я сижу, «улитку»[46] заряжаю и смотрю, идет сириец с чемоданом каким-то. Его — хлоп! — снайпер (противника) снял. Он минут 15 поорал. Мы соседу сирийцу показываем, мол, кинь простынь, вытащи его, ну, чтобы залепить дырку. А тот сел за стенку с автоматом и не шевелится. Ну, загнулся.
Потом наших «трехсотых» поспускали с 6-го этажа, а когда выносили (убитого снайпером) сирийца, садыки нет бы, чтобы тело вынести, они к чемодану начали рваться и тягать его из одной стороны в другую. Потом здоровый сириец пришел, тело через плечо перекинул и вынес, увезли его куда-то.
— Ну, баллоны газовые, бывало, прилетали. Но, к счастью, они не разрывались. Один баллон в угол здания прилетел, но, получается, как-то боком залетел. Реактивная часть переламывает — дзинь-дзинь, потарахтел, и все.
К Евфрату когда подходили, я лично наблюдал, как шли. Получается, уже ночью мы остановились. Ну, как обычно, спим мы так… где надо, там и спим. На условия мы не сильно обращали внимание. Да, покусанные, двоих пацанов ночью змея укусила. Одного укусила, он ее схватил, откинул, и она упала на другого. Но там ничего страшного.
А вот когда мы выдвигались, был огромный ров, и я просто офигел — как в фильме про барона Мюнхгаузена, как он поднимается на пушку. Вот такой огромный ствол. И как они (боевики) ее (баллономет) снаряжали, не понятно, возможно, опускали дуло вниз. Я был в шоке от этой пушки.
Они на Гуте стояли, так что там и четырехствольные эти пушки были. По четыре трубы, по пять.
Случай был. Вроде как вычислили снайпера на мечети. Танк выехал, и ствол у них упал. Обратно заехали, а выстрела не произошло. Видимо, проблемы со стабилизатором или что-то в этом роде. Поехали чиниться дальше.
— Был случай, когда сирийцы обкурились или что-то там приняли, один жопу начал показывать, другой в форточку — палец средний. Ну и чо, два «200» разу. Одного и второго. Докрутились, блин. Дух хотели показать.
— В первый день штурм не получился, закончился. Подошли вплотную. И получается, со стороны противника пулеметчик — и с нашей стороны пулеметчик. И еще светло, все видно. И вот дуэль пулеметчиков, они минут 20 стрелялись. Тишина по всему фронту, и они вдвоем стрелялись. И наш противника все же положил.
— В 2017 году шли в сторону Евфрата. Шли реально очень много. За день такой километраж наматывали! В 2019 году мне пришлось там проехать на машине, так я устал ехать. Про себя думаю: «Еперный театр, мы что, столько прошли пешком?» Реально, просто вот как встали.
И тоже ситуация была. Зачистили деревню, заняли, рассредоточились. Пошли досматривать крайние дома. В крайнем доме было три шахида: взрослый мужик и два молодых. Получается, пошли три пацана — сапер и еще двое с ним. Взрослый мужик просто выскочил им навстречу и привел в действие свой пояс. Мужика не нашли этого, его распылило там, два пацана — «200», один — «300». Но трехсотый уже вернулся в строй, все нормально, а оставшихся двух молодых (шахидов) просто уничтожили на месте, и все. Они не успели выбежать, их прямо в доме заколбасили со всех сторон.
— Вот у меня ситуация была, когда командира отделения убило. То есть я чувствую, что он бежит за мной — и бах, его нету. В этот момент навстречу, на помощь подоспели, я подбегаю к нему и вижу: пыль ложится на глаза. Глаза — зеркало полное, пыль, зрачки огромные. Они не реагируют, и я понимаю, что он «200», а он дышит. У него шарф был намотан на шее, и вот я понимаю, что он уже все, но пытаюсь что-то сделать.
Достал нож, думаю, мало ли, вдруг в шею и просто не видно из-за шарфа. Разрезал шарф, шея нормально, тело прощупал — тоже. Смотрю, из-под каски у него ручеек пошел. Ну, беру двумя руками, залез за голову, за каску, голову отворачиваю, а там дыра с кулак в затылке. Ну, все. Я даже по рации доложил:
— Вектор «200». Нет, «300». Вектор жив.
Хотя с первого момента я понимал, что он «200». Но все равно надежда какая-то была. Получается, грубо говоря, голову ему сразу снесло, а сердце еще бьется.
Еще одного пацана перевязывал, пережгутовывал. Тоже ситуация. У меня пулемет, как я говорю, оружие кхм… хе*ня, но, можно сказать, однажды помогло. Мы стреляли, и слева от меня, у меня пулемет закусил, и я ушел с этой линии огня, где мы стояли. И как раз с моей стороны со мной стоял автоматчик. Если бы я не ушел, то, может быть, все бы в меня и прилетело. А так троих тогда ранило. Вот этому автоматчику перебило предплечье, кость, одному — в ногу и еще одному, командиру отделения… ну нормально, штуки четыре (пули) прилетело. То есть там очередь была такая, нормальная. Я стоял самый крайний, ушел, и в этот момент их всех покосило.