– Зуев, – пытался втолковать ему Снегин. – Вы недавно делали заключение. Причина смерти: рефлекторная остановка сердца. Случай-то неординарный. Вы должны это вспомнить.
– Вы чем-то недовольны, юноша? – И дядечка воинственно поправил очки. Толстенные стекла делали глаза эксперта какими-то нереальными. Марсианскими.
«Чего он в них видит-то, в этих очках?» – невольно подумал Снегин и затосковал.
– Я всем доволен, – буркнул он. – Просто у меня вопрос. Предполагаемый убийца оглушил кулаком подставное лицо, на которое решил свалить преступление. Вот я и спрашиваю: такое возможно?
– Кулаком? Оглушить? Чтобы человек сознание потерял? Ну-ка, ну-ка… Зуев, говорите… – И дядечка полез в комп.
Снегин терпеливо ждал. Пенсы эти как черепахи. Да еще очки. И вдруг эксперт сказал:
– Да, это интересно. Причина смерти действительно остановка сердца. Рефлекторная. Наступившая в результате ударов, нанесенных…
– Изолированным тупым предметом. Это я знаю, – нетерпеливо перебил эксперта Снегин. – Я про предмет хотел узнать. Про кулак то есть. Это был просто кулак? Или…
– Скорее или. Я же не видел голову, о которой вы упомянули.
– Она на человеке потому что. Живая, то есть голова. И уже небось зажила. Но лупанули по ней так, что человек отключился.
– И характер гематом на теле потерпевшего об этом говорит. Цвет, размер… Удары были с отягощением.
– То есть? – аж подался вперед Снегин. Вот оно!
– Рискну предположить: свинчатка. Она же «штоф», «припас». Вы знаете, что это такое, юноша? В моем подростковом возрасте, когда шли уличные бои между шпаной за сферы, так сказать, влияния, вещь неоценимая, – поцокал языком дядечка. – Самодельное оружие уличных бойцов. Если убийца, которого вы ищете, что-то зажал в кулаке, чтобы усилить удар, то это был не кастет. А именно «припас». Отягощение. Не сказать чтобы очень уж большое. О чем опять-таки говорит характер гематом на теле потерпевшего.
Дядечка заговорил азартно, марсианские глаза за толстыми стеклами очков воинственно сверкали. Читай: мы родом из СССР. Сходились стенка на стенку, а в руках у нас были самодельные кастеты. И свинчатка. Снегин понял, как ему повезло, что на пенса нарвался.
– Чего ж вы не отразили это в заключении? – попенял он.
– А доказательства? Следов свинца не обнаружено. Били-то через одежду. Да и на одежде – ничего. Никаких следов тяжелых металлов. Голову подставного лица, о котором вы упомянули, молодой человек, я не обследовал.
– Да теперь уж поздно, – вздохнул Снегин. – А вы уверены, что была свинчатка?
– Увы, – развел руками дядечка. – Недоказуемо. А если ваш убийца был двухметровым громилой? Всякое случается. И нечеловеческая сила у отдельных особей мужского пола тоже.
– Не обнаружено… – эхом откликнулся Снегин. – Блин!
– Там еще одна вещь прорисовывается.
– Шрамы на ноге?
– А вы любопытный молодой человек, – с удивлением посмотрел на него эксперт. – Думающий.
– За шрамы что можете сказать?
– Потерпевший недавно перенес операцию. В средней трети левой голени на внутренней ее поверхности имеется именно послеоперационный рубец. Варикозное расширение вен. Со здоровьем у гражданина Зуева были проблемы. Там в анамнезе целый букет. Я изучал его медкарту из детской поликлиники. Мать страдала пиелонефритом и на сроке шестнадцать недель перенесла отит. Ваш Зуев родился с физиологической незрелостью, но выписан здоровым, в родильном отделении его выходили. И мальчик до года почти не болел. Но потом сказалось. Уже в зрелом возрасте. Венозный застой и необходимость операции.
– Он же был маленьким и тощим! – вырвалось у Снегина. – А вены выпирают у толстяков.
– Наследственность, – пожал плечами судмедэксперт. – Проблемы с сердцем, нарушение кровообращения. Там много чего. Драка ему уж точно была противопоказана. После такой операции необходим длительный период реабилитации.
– То есть убийца был в курсе проблем со здоровьем у Егора Всеволодовича?
– А вот этого я не знаю, – пожал плечами дядечка. – Но били удивительно точно. Словно зная, куда надо. Прицельно, я бы сказал.
– И свинчатка… Вот он, биток под свояка!
– Не понял? – удивленно посмотрел на него судмедэксперт.
– Я говорю: спасибо! Деталь, которой мне не хватало!
Картинка в голове у Снегина начинала складываться. Теперь ему надо было побеседовать по душам с Ренатом Абашевым. Ну, тут просто. Антонову только позвонить. Вчера они договорились: на связи.
– Ты держи меня в курсе, – сказал уже у лифта Антонов. – Как-никак, тут замешана моя жена.
– Мне Абашева придется допросить.
– А это в любое время. Позвони – организую.
– А если он не захочет?
– Уволю, – пожал плечами Илья Денисович.
Осталось узнать, насколько Абашев дорожит своей работой.
– Я перезвоню, – сказал Антонов, получив отмашку. Мол, обещал устроить встречу – действуй. – Сейчас вызову начальника службы безопасности.
Снегин стоял во дворе и ждал, пиная носком ботинка звонкую льдинку. Эксперт-пенс оказался настоящей находкой. Хотя бы отключка Германа прояснилась. И еще кое-что. Загадочная фраза Зуева, последняя в его жизни, похоже, тоже. Ее смысл.
– На объекте, – отрапортовал наконец Антонов. – В офис вызвать?
– А далеко он, этот объект?
– Почти в центре.
– И чего там этот Абашев делает?
– Инспекция. Проверяет, все ли сотрудники на месте.
– И долго еще будет там торчать?
– Пока всех не проверит.
– Ладно, сам туда поеду.
Льдинка залетела в открытый люк.
– Безобразие! – раздался за спиной у Снегина возмущенный женский голос.
Он вздрогнул и обернулся. Чего не так-то?
– Надо сигнализировать. – Старушка в яркой зимней куртке возмущенно потрясала изогнутыми палками для шведской ходьбы.
– Кому? И чего сказать? – «Я вообще-то мент, – хотел добавить Снегин. – Подумаешь, льдинку в люк запинал. Чувств ничьих не оскорбил, на дне люка вроде не было никого, чтобы я по голове ему засветил, чего старушка волну гонит?»
– Ремонтники оставили открытым люк! Сейчас все с телефонами ходят! Под ноги не смотрят, только туда! Кто-нибудь провалится в этот люк обязательно!
– Поставьте рядом палки, – посоветовал Снегин. – И идите за помощью. В домоуправление.
– А ведь верно!
Решив старушкину проблему, он отправился и свои решать. К счастью, до объекта, на котором предположительно находился сейчас Ренат Султанович Абашев, ехать было недалеко.
Еще один шар. В снукере семь цветных шаров, и каждый сколько-то стоит. Черный шар самый дорогой. Семь очков. Это убийца.
Желтый – два очка. Герман, скорее всего.
А вот Абашев? Шар тоже дорогой. Скорее всего, коричневый. Четыре очка. Его надо срочно играть. Хотя и черным запросто может оказаться.
Эти очки надо собирать. Чтобы «выиграть партию».
– Объект находится под охраной, – остановили Снегина у полосатого шлагбаума. – Опасно здесь находиться.
За забором гудело, ухало, сверкало. Стрелы подъемных кранов чертили на белоснежном полотне, сотканном из перьевых облаков, геометрический узор. Наконец-то выглянуло солнце и даже запахло весной. Хотя до нее еще было далеко.
Охранников у будки стояло двое. Они щурились на солнце, как мартовские коты, и выглядели разомлевшими.
– Куда прешь, парень? – без обиняков сказал второй. – Не видишь – стройка в разгаре.
– Я из полиции. – Снегин вынул из кармана удостоверение. – Уголовный розыск.
С мужиков враз слетела вальяжность.
– И чего здесь надо полиции? – напряженно спросил старший.
– Свидетель нужен. Показания снять. – Снегин неторопливо убрал документ.
– Кого надо-то?
– Абашева. Сотрудник службы безопасности. Он здесь?
– Ренат? В офисе небось.
– Так я пройду? – И Снегин шагнул на территорию объекта.
– Каску надень!
– Давайте, – покорно согласился он.
Каску Снегин нахлобучил на вязаную шапку и с досадой подумал, что выглядит по-дурацки. Но ждать Абашева в офисе не хотелось. Торчать на фирме у Петровских… Еще подумают, что Снегин имеет виды на наследство Леонида Андреевича, поскольку собирается жениться на его дочери. А Снегин ничего такого в виду не имел. В том числе и фирму развалить, на которую Алла могла бы претендовать.
Под офисом имелся в виду офис продаж, где Снегина приняли за клиента, и очень красивая блондинка певуче сказала:
– Проходите, присаживайтесь. Вы записывались в шоу-рум? Назовите вашу фамилию.
– Куда? – не понял он. Шоу еще какое-то!
– На просмотр отделки квартиры. Сейчас к вам подойдут. Назовите вашу фамилию, – сладко улыбаясь, повторила красавица.
– Абашев.
– Не поняла? – Она оглянулась.
И Снегин увидел того, к кому пришел.
Ренат Султанович охмурял другую секретаршу. То есть не явно клеился, но было понятно, что его так привлекает в этом офисе. Обилие красивых женщин. Ну а какие еще могут продавать такие дорогущие квартиры?
– Я к Ренату Султановичу пришел, – не стал томить девушку Снегин. – Я не клиент.
К нему тут же потеряли интерес. А жаль. Потому что Снегин уже нацелился на кофе. Небось кофе у них тут вкусный. Да еще с конфеткой. Шоколадной.
– Ренат! – крикнула блондинка. – К тебе пришли.
Снегин внимательно рассматривал спортивного мужика восточной наружности, который был немногим старше. Согласно имеющимся данным, Ренату Абашеву недавно исполнилось тридцать четыре. Но поскольку Снегин выглядел молодо, то разница в возрасте визуально была лет десять.
– Чего надо? – нелюбезно спросил Абашев.
– Я из полиции. Вам звонили по поводу меня, – официально сказал он. – Я от Антонова.
Прозвучало по-дурацки вдобавок к каске, которую Снегин забыл снять. Будто на работу устраиваться пришел. Или за взяткой. А Снегин пришел за истиной. Потому что и по виду Абашев тянул на дорогой коричневый шар. Ведь сдулся враз.
– Родственник босса, значит, – кисло сказал бывший мент. Типа отказать в беседе не могу.