Люк стиснул челюсти. Когда он сжал руль, костяшки его пальцев побелели.
- Я сказал, что обеспечу сегодня твою безопасность, и я сдержу слово. Ответь на вопрос.
Лукас не собирался оставлять все как есть, и это вселяло в Алиссу надежду. Может он все-таки заботился о ней, хотя бы немного. Даже, если против этого восставали его воля и здравый смысл.
- Во-первых, почти любая ревнивая жена или подружка, которым не нравится, сколько времени их мужчина проводит в моем клубе. Это в порядке вещей.
- Ножи обычно не в женском стиле.
Нет. Ей прокололи шины, закидали яйцами дом, и послали такое количество мерзких записок, что она не могла сосчитать. Обозленные женщины обычно докучают, но редко причиняют вред.
- Что насчет бывших любовников? - он пронзил ее горящим взглядом. - Настоящих?
Она закрыла глаза. Разумеется, он предположил, что и тех и других было довольно много. Алисса давно шла по этому пути, и это не должно так ее ранить. Но, мать вашу, ей было больно.
- В ту ночь, что ты провел со мной, я сказала тебе, что у меня никого не было уже два года… и после тебя тоже.
Люк покачал головой, выглядя при этом так, словно сотни разных мыслей пронеслись у него в голове.
- Алисса, тебе может угрожать опасность. Мне нужно, чтобы ты была абсолютно честной.
Она повернулась к нему лицом, стараясь унять свою злость.
- Я честна с тобой. Лишь то, что ты мне не веришь, еще не делает меня лгуньей.
- Да брось, - прорычал он. - Ни одного клиента, который захотел немного больше, чем просто увидеть твою шикарную грудь обнаженной? Ни одного подрядчика, который сделал тебе одолжение и захотел получить что-то взамен?
Ее охватил гнев, сжимая грудь железной хваткой.
- Уж до такого я не опустилась.
Он заколебался.
- Значит, три месяца назад это не ты соглашалась переспать со мной для того, чтобы заполучить шеф-повара на неделю?
"Нет, я была готова сказать что угодно, потому что хотела тебя... и надеялась, что это взаимно". Но теперь, она ни за что не откроет ему свои чувства. Он оставил ее до рассвета и отделался букетом отправленных цветов. И сейчас Треверсон практически прямо сказал ей, что она подрабатывает шлюхой. Но если и было что-то, в чем она разбиралась, это мужчины. Лукас к ней что-то испытывал. И она должна заставить это чувство возрасти.
- С тобой все было иначе.
- Ну конечно, - фыркнул он, останавливаясь на красный свет.
С Алиссы было достаточно этого дерьма. Она схватила его за подбородок и повернула лицом к себе.
- Может быть, я оказалась достаточно глупа, чтобы поверить этому твоему обаянию южного джентльмена и захотела узнать, каково это - заниматься сексом с кем-то, кто не принимает меня за проститутку. Глупышка Лисса. Ты оказался самым безудержным из всех, кто у меня был, несмотря на свою интеллигентную внешность. Интересно, ты обращаешься так с каждой женщиной?
Он вырвался из ее хватки и вцепился в руль еще крепче. Люк резко выдохнул, явно пытаясь успокоиться. Значит, его поведение в ту ночь было болезненной темой? Может, он не хотел желать ее и был подавлен тем, что чувствовал или продолжает чувствовать.
- Я спросил тебя о любовниках. И ловлю тебя на слове, что два года до меня ты была одна.
- Но ты мне не веришь.
- Что насчет теперешних любовников? Это Тайлер?
Это не его чертово дело. Чем больше она старалась, разговор получался еще хуже. Логика подсказывала ей выбросить из головы глупые фантазии о Люке. Он занимался с ней любовью с таким рвением вовсе не потому, что чувствовал некое притяжение между ними. Он сделал это, потому что с ней, он впервые открыл эту дикую сторону самого себя, и это спустило с цепи его зверя. Им, вероятно, нужно просто заняться сексом, не примешивая никаких эмоций. Но ее сердце не хотело сдаваться.
- Тайлер никогда бы не попытался меня убить. Кто бы ни сделал это, он никогда не был в моей постели. И он зол на меня.
Лукас задумчиво пожал плечами и затем тронулся с места, когда загорелся зеленый свет.
- Кто, например?
- Парень, который прорвался сквозь толпу сегодня, чтобы меня поцеловать. Питер. Я даже не знаю его фамилии. Он начал приходить около шести месяцев назад. Довольно регулярно. Папочка - богач, поэтому он спустил кучу денег в клубе. Можно подумать, что это дает ему право на специальные льготы.
- Вы объяснили ему, что это не так? - даже голос Люка стал опасно напряженным.
- Безусловно. Тайлер прекрасно с этим справился. Мы вышвырнули его, дав понять, что его авансы здесь не приветствуются. Но этого парня ничто не останавливает.
Треверсон сжал руль сильнее.
- Он когда-нибудь называл тебя шлюхой?
Алисса покачала головой.
- Мальчик обычно очень красочно описывал свои желания - противные, грязные фантазии, но никогда не прибегал к навешиванию ярлыков. В этом преуспел член городского совета Примптон.
- Член городского совета? Официальное должностное лицо назвал тебя шлюхой?
Как Люк мог быть так наивен?
- Конечно. Его избиратели очень консервативны, поэтому, если он закроет "Сексуальные Сирены", то станет их героем. Даже обычные люди будут рады закрытию клуба. Это стало миссией Примптона с тех пор, как его избрали полтора года назад. Сначала это были лишь слабые попытки, но теперь, с приближением его переизбрания, он оказывает все больше давления.
- Каким образом?
- Проводя протесты перед клубом, выпуская уничижительные статьи в местной газете о логове греха на городских задворках, и о том "мусоре", который управляет им. Не так давно он договорился с корреспондентом соблазнить меня на секс и записать на видео. – Девушка фыркнула. - Я могу вложить много непристойностей в одно лишь "нет".
Наконец, они остановились перед ее домом. Алисса выскочила и жестом попросила его остаться в машине. Перехватывая связку ключей, она открыла фасадную дверь, отключила сигнализацию, а затем приблизилась к двери гаража и нажала на кнопку, чтобы открыть ее. Люк заехал внутрь, и вылез из машины с сумкой в руке. Он выглядел напряженным и беспокойным.
- Я подумала будет лучше, если ты припаркуешься в гараже. Не хочу, чтобы кто-нибудь повредил твой внедорожник или распустил толки. Заходи.
Он кивнул, но его взгляд приклеился к ней. Алисса закрыла за ними дверь гаража. Она бы отдала что угодно, чтобы узнать, о чем думал Треверсон. Его напряжение и неослабевающая эрекция говорили ей, что, возможно, он размышлял о том, как избежать с ней секса, которого, по его убеждению, ему не следует хотеть, но которого он отчаянно желал. Однако после сегодняшнего допроса, девушка была в подходящем настроении, чтобы заставить его страдать.
Глава 3
Тяжело дыша, Люк закрыл за собой дверь спальни. Однако подобная дыхательная недостаточность вовсе не была следствием подъема по лестнице в доме Алиссы. Дело было в ней самой, поднимающейся перед ним…в короткой черной юбке, облегающей ее попку. В тех сексуальных красных подвязках, время от времени мелькающих перед его взглядом. А также в очертаниях ее обнаженных ягодиц, открывающихся его взору при каждом ее шаге. Блять, он хотел трахнуть ее так сильно, что едва мог ясно видеть перед собой. Но связаться с Алиссой было все равно, что увлечься тяжелыми наркотиками — неразумно, и с вероятным риском возникновения привыкания.
На прошлой неделе у него было третье свидание с Эмили – школьной учительницей начальных классов в городке Тайлер в Техасе. Все прошло неплохо. Милая, с карими глазами и ямочками на щеках, она любит кантри-музыку и терпеть не может ненормативную лексику, а также поддерживает прекрасные отношения со своей семьей и духовным пастырем. Идеальная жена. Она станет прекрасной матерью-домохозяйкой, какой была его собственная мать. Именно этого он и искал. Поэтому ему следовало сосредоточиться на ней и держаться подальше от Алиссы, чтобы после выполнения условий их договоренности никогда больше не видеться с этой сексуальной стриптизершей.
Добравшись до гостевой спальни, он достал из кармана мобильный телефон и пролистал список своих контактов до имени Эмили. Ему было отчаянно необходимо почерпнуть уверенности в ее милом, звонком голосе, хотя разбудить девушку в половине пятого утра будет довольно невежливо. К тому же она начнет задавать вопросы, на которые он не сможет дать ответы. Люк опасался того, что мог наговорить ей, в то время как следовало завести разговор о ее учениках или ее деятельности в церкви. Из-за Алиссы он становился таким грубым, что сомневался в своей способности следить за речью в разговоре с Эмили.
Его темная суть требовала выхода, бурля в крови. Все внутри него жаждало яростного, безжалостного траха. Но в этом он должен будет помочь себе сам. Душ. Скорее в душ. Горячая вода, омывающая кожу, брызги, падающие на тело, и глубокое дыхание сведут на нет его похоть, и он сможет, наконец, заснуть… и не думать о сексуальной соблазнительнице, лежащей в своей постели, меньше, чем в пятидесяти футах от него.
Вытащив пижамные штаны из своей сумки, он направился по коридору к затемненной ванной комнате. Мягкий свет, льющийся из спальни хозяйки, освещал коридор. «Не останавливайся», - приказал он себе. Однако, когда Люк уже свернул к ванной и нащупал выключатель, он все же не удержался и бросил взгляд через плечо на приоткрытую дверь комнаты Алиссы. Лукас не мог не заметить ее восхитительные ноги, купающиеся в золотистом свете. Он втянул в себя воздух, когда на него обрушились миллионы образов ее, лежащей в этой постели. Ее руки и ноги, широко разведенные для него, ее хриплый смех и шепот поощрения, сводящий с ума. Боже, ее рот на его члене был его самым волшебным воспоминанием ровно до тех пор, пока он не вошел в ее тугую киску и чуть не лишился рассудка. Затем она довела это безумие до исступления, позволив ему найти свой путь к ее восхитительной попке, и он погрузился в нее, едва сдерживая свое неистовство, изумленный своими ощущениями и тем, как идеально она приняла его. А также тем фактом, как безоговорочно она открылась для всех его желаний на шесть бесконечных часов. Ни одна женщина прежде не заставляла его испыты