Он не договорил, потому что в этот момент со стороны границы и одновременно с тыла послышался рокот моторов.
Часовой у входа отступил на шаг и вскинул автомат, приподняв ствол в направлении городка.
– Вертушка! – доложил он обернувшемуся на звук взводному.
Рощин посмотрел сквозь маскировочную сеть в указанном направлении. По пасмурному небу, ниже серых лохматых туч, действительно летел вертолет. Вот он слегка накренился, разворачиваясь над позицией взвода, на секунду завис и начал снижаться. Ветер, ударивший во все стороны из-под лопастей, низко пригибал траву, сквозь открытую рампу был виден пулеметный ствол, смотрящий куда-то за переправу, на тот берег, темный силуэт стрелка и еще кто-то, стоявший в полный рост за его спиной.
Вертолет завис в метре от земли, и из машины легко спрыгнул военный, в обычной камуфлированной форме, бронежилете и кевларовой каске, в темных солнцезащитных очках, но без погон. Через плечо незнакомца была перекинута зачехленная снайперская винтовка. Сбоку, на отпущенном ремне, болтался один из испытательных образцов автомата системы «абакан». Если Рощину не изменяла память, это был укороченный вариант исходной модели, разработанной в КБ Стечкина.
Вновь прибывший боец махнул пилоту рукой и, посмотрев по сторонам, безошибочно зашагал к КП взвода.
– Горюнов, связь есть? – не оборачиваясь, спросил Рощин, на всякий случай машинально скинув предохранитель автомата, который всегда находился под рукой.
– Так точно. Пилот говорит, что это снайпер, которого вы просили вместо Ильина.
– Понятно… – Рощин мягко отстранил часового и вышел из-под маскировочной сети.
Вновь прибывший боец выглядел усталым. Это Рощин мог определить безошибочно – по тому, как человек идет, как держит оружие, по повороту головы, движениям рук он давно уже научился читать не только физическое состояние, но и некоторые черты характера тех, с кем приходилось или придется сражаться бок о бок.
Не дойдя пары шагов до капитана, боец остановился, вскинул руку в уставном приветствии, но вместо ожидаемого доклада просто протянул Рощину бумагу с личным заверенным фото и снял очки.
Быстро пробежав глазами по строкам приказа, Сергей поднял глаза.
Не больно разговорчив оказался его новый взводный снайпер… Если присовокупить сюда, что им была женщина без определенного воинского звания, то первое впечатление складывалось не совсем благоприятным. Ее не отдавали в распоряжение Рощина, ее ПРИКОМАНДИРОВЫВАЛИ к его ребятам, как отдельного, независимого бойца, на период ближайших суток, а такие размытые, неопределенные в плане субординации формулировки Рощин не просто не любил, он их ненавидел.
Однако подписей и печатей на сопроводительных документах оказалось больше чем достаточно, чтобы он оставил свое мнение при себе…
– Ну, знакомиться будем? – преодолев внутренне сопротивление, спросил он, протягивая руку.
Она надела очки, но, прежде чем темные стекла закрыли ее усталые глаза, Сергей заметил в них выражение растерянности.
– Лада, – односложно произнесла снайпер, ответив на рукопожатие. Ее ладонь показалась Рощину ледяной и достаточно сильной.
– Пойдем, – он повернулся, указав в сторону входа в КП. – Обедала?
– Да. Мне ничего не нужно. – Ее голос был ровен, словно в нем отсутствовало само понятие тона. – Укажите позицию, которую я должна занять.
Рощин резко остановился, но она среагировала, хотя шла почти вплотную за ним. Повернувшись, Сергей посмотрел на нее с некоторым насмешливым недоверием.
Его смутила и насторожила не столько сама просьба, а та сухая, штампованная формулировка, в которую эта просьба была облечена. Эта странная снайперша разговаривала так, будто была…
«Нет. Не торопись с выводами», – мысленно одернул себя Рощин.
– Иди вот туда, – он указал рукой на старые укрепления блокпоста, сложенные из известняковых плит еще в ту пору, когда автомобильный серпантин не был разрушен и тут действовал настоящий контрольный пункт. – Представишься сержанту Горенко, он укажет тебе конкретную амбразуру. Еще вопросы? Просьбы?
С таким же успехом он мог разговаривать с куклой в универмаге. Он еще не закончил, а Лада уже повернулась и пошла вверх по склону в сторону указанных укреплений.
Рощин некоторое время смотрел ей вслед, потом покачал головой и скрылся в узкой расселине хода сообщения, который вел к замаскированному КП. Кто бы знал, как не любил капитан подобные «сюрпризы» со стороны начальства…
Возвращаясь на командный пункт, капитан Рощин и подумать не мог о том, что то самое начальство, которое он помянул в своих мыслях, находится совсем неподалеку, буквально в нескольких километрах отсюда, на специально подготовленной заранее площадке, среди скал, которые возвышались в тылу окопавшегося в районе старого блокпоста взвода.
Три генерала, пять полковников, несколько гражданских, плюс офицеры связи, два оператора и наладчики видеоаппаратуры.
На переносном тактическом пульте помигивали индикаторы. Два стереоэкрана, размером в квадратный метр каждый, были укреплены на специальных подставках. Один, связанный с заранее установленной видеокамерой, показывал всю позицию взвода, а изображение на втором очень сильно походило на кадры из компьютерного «3D-ACTION», передающая камера была закреплена на кевларовой каске Лады и давала в полном смысле вид «от первого лица».
– Когда начнется? – негромко спросил у Барташова один из присутствующих на испытаниях гражданских. Он уже видел Ладу в условиях полигона и сейчас нетерпеливо ожидал продолжения военного шоу. С настоящей войной этот человек был явно знаком только понаслышке. Судя по выражению его лица, он ощущал себя в полной безопасности и, возможно, даже допускал мысль об «условном противнике» и инсценировке боя.
– Скоро, – коротко ответил Барташов. – Воздушная разведка доложила, что караван уже на подходе, в нескольких километрах отсюда.
– Караван?
– Да, караван, господин Ивлев. – Николай Андреевич был взвинчен и с трудом скрывал свою нервозность от остальных. – Караван с наркотиками – обычное дело для данной территории. Подразделению капитана Рощина приказано перекрыть брод и не допустить бандитов в глубь территории дружественного государства.
– То есть бой будет настоящим?
– Это БОЕВЫЕ ИСПЫТАНИЯ, господин Ивлев, – не выдержал Барташов.
– Ноль первый докладывает, севернее тропы замечены столбы пыли! – Это сообщение, прозвучавшее на скалистой наблюдательной площадке, вызвало секунду тишины. Затем Барташов, покинув своего собеседника, подошел к связисту и взял из его рук коммуникатор.
– Борт Ноль-Один, доложи! Что значит севернее тропы? Ты видишь караван?
– Так точно. Караван идет по уцелевшему участку серпантина. Расчетное время появления у переправы – пятнадцать минут. Столбы пыли наблюдаю севернее. Движутся вдоль противоположного берега реки в сторону брода.
– Твои соображения, Ноль-Первый? Что это может быть?!
– Похоже на бронетанковую колонну, товарищ генерал!..
Добравшись до старых укреплений блокпоста, Лада вошла в сумеречную прохладу сложенного из плитняка дота.
Здесь пахло хлебом, овечьим пометом и полынью. Земляной пол был покрыт слоем старой, прелой соломы. Очевидно, до недавнего времени кто-то из местных жителей держал тут коз или овец…
У расчищенной амбразуры на треножном станке был установлен крупнокалиберный «КОРД». Лада лишь мельком взглянула на него, но в ее голове тут же машинально появились тактико-технические характеристики. Традиционно «КОРД» монтировался на бронетехнике и легких катерах береговой охраны, здесь же она видела последнюю модификацию этого тяжелого оружия, использующуюся в качестве ротного пулемета, предназначенного для поражения легкобронированных объектов и живой силы. Боеприпасы калибра 12,7-мм с бронебойно-зажигательными или разрывными зарядами могли с одинаковой эффективностью уничтожать живую силу противника и пробивать двадцатимиллиметровую броню при прицельной дальности стрельбы до двух километров…
Все это промелькнуло в голове Лады за доли секунды…
Она отвела взгляд от крупнокалиберного пулемета и огляделась.
Двое парней в камуфлированной форме, сержант и рядовой, сидели тут же, разговаривая между собой и изредка поглядывая в сторону обвалившегося серпантина горной дороги и мутных вод разлившейся реки, из которых еще торчали огрызки ферм, оставшиеся от взорванного моста. Очевидно, что о прибытии Лады их предупредили по рации. Сержант лишь хмуро посмотрел на нее, кивнул в сторону смежного помещения, где в глухой стене также располагалось несколько узких амбразур, но приставать с расспросами не стал.
Лада прошла в указанное помещение и огляделась.
Странно, но она испытала внезапную симпатию к сержанту, который не стал тревожить ее досужими расспросами…
…В пяти километрах к северу тянулся шлейф пыли, слышался урчащий звук моторов и лязг гусениц.
В голове гигантской пылевой змеи действительно шел танк. Это был «ТБ-100» китайского производства – первая и не совсем удачная модель плавающего танка, внешне напоминающая слегка видоизмененный «Т-80». Несколько сот таких машин было произведено в Китае в начале века, но в 2009 программу закрыли, а существующие образцы продали в страны Азии, в основном таджикам и узбекам. В то время в среде военных ходил анекдот о том, что китайцы свою первую плавающую машину продали туда, где плавать ей уж точно не придется…
Но, судя по всему, на этот раз танки, двигавшиеся колонной недалеко от берега, собирались именно поплавать…
«Главный недостаток всех тщательно разработанных планов военных операций заключается в том, что они иногда срываются…» – приблизительно так высказался один из военачальников прошлого, и в данном случае его высказывание оказалось абсолютно справедливым.
Казалось бы, все спланировано на самом высоком уровне, вплоть до правительственных контактов, произведена космическая и наземная разведка, задействована агентура среди местного населения. Все полученные данные свидетельствовали о том, что район в данный момент спокоен и здесь ожидается прохождение одного не сильно вооруженного и охраняемого каравана с оружием и наркотиками.