Вместо ответа Семен вложил в дрожащую ладонь Марка сложенный вчетверо бумажный листок.
– Передай это полковнику Наумову, если он будет на борту «Гарри Трумэна». Если нет, то своему командиру.
– Что это?
– Гипотеза, которую мы хотим проверить… Единственное разумное объяснение творящемуся здесь бреду и тем фигурам, что видели в тумане бойцы твоего взвода…
Хогинс хотел что-то сказать, удержать двух русских безумцев, но Семен, словно предвидя это и не желая больше расходовать свою пошатнувшуюся решимость на бесполезный спор, просто хлопнул его по плечу и, не оборачиваясь, пошел к внутреннему люку купола, подле которого ждала его Лада.
Только когда запор шлюза утробно чавкнул, расправляя уплотнитель, Марк понял, что так сильно беспокоило его в их уходе.
Снайперская винтовка Лады, что осталась стоять, прислоненная к пульту, на котором злобно горело с десяток красных сигналов, свидетельствующих о перегрузке и отключении внешнего кольца процессоров переработки.
Теперь колонию могло спасти только чудо…
Чудо, в котором он уже не хотел принимать никакого участия.
Мрак снаружи, казалось, сгустился еще больше, на Ганимеде наступал вечер, но зато ветер заметно стих, его порывы уже не были такими неистовыми, как час назад, когда они входили в купол.
Теперь молочно-желтый туман не тек мимо, расслаиваясь на длинные полосы, он почти застыл, свиваясь в тяжелое кружево колонн, образуя странные, гротескные фигуры, которые рвал периодически просыпающийся ветер.
Его порывы уже не сбивали с ног, ледник наконец начал выдыхаться. Серый слой мусора, камней, пепла и прочих минеральных включений укрыл его поверхность непроницаемым для лучей искусственного солнца панцирем, сведя процесс новообразования атмосферы к редким столбам молочно-желтых гейзеров, что тут и там били из-под льда… Изредка почва под ногами едва ощутимо колебалась, это внутри многотонных глыб льда лопались образовавшиеся там каверны, откуда вырывался скопившийся под давлением газ.
От диспетчерского купола в сторону ледника все еще тянулось несколько прочных, мономолекулярных тросов, но в отсутствие шквального ветра необходимость в них отпала, и Семен с Ладой просто пошли вдоль одного из тросов, придерживаясь направления на ледник, будто следуя нити Ариадны, что вела в самый центр лабиринта, а не прочь из него, как то предполагала легенда…
Первые несколько минут из савана испарившихся газов им навстречу выплывали лишь страшные подробности разыгравшейся тут меньше суток назад трагедии.
На тела людей нельзя было смотреть без содрогания и боли, но и помочь им тоже было невозможно…
Проходя мимо пятого или шестого бойца, которого автоматная очередь отшвырнула на спину, заставив широко раскинуть руки и выронить валявшуюся тут же «М20А4», они внезапно увидели, как впереди, на леднике, желтый туман резко изменил свой цвет – там вспыхнуло малиновое зарево, мгновенно до неузнаваемости изуродовав клубящуюся мглу, к которой уже начали привыкать и глаза, и психика.
Свет, исходящий от ледника, оказался настолько силен, что в нем терялись, блекли лучи плечевых фонарей скафандров…
Словно над Ганимедом внезапно зардел кровавый рассвет нового, неурочного дня…
– Назад!.. – резко произнес Семен. – Давай отойдем назад!
Лада не стала спорить, хотя не поняла, зачем это нужно, ведь они решили идти до конца, до самого источника этого призрачного, нечеловеческого света.
Отступив на несколько шагов, они увидели, как ослепительное зарево вдруг вспыхнуло с неистовой силой и… погасло!
– Ты понимаешь что-нибудь?
Вместо ответа Семен отпустил ее руку и в несколько шагов поравнялся с тем местом, с которого они только что увидели малиновый свет.
Зарево над ледником вспыхнуло с новой силой.
Шаг назад…
Погасло!
Семен повернулся к Ладе. Его лицо за прозрачным забралом шлема казалось бледнее обычного.
– Автомат, – вдруг хрипло произнес он. – Где-то здесь проходит граница окружности. Радиус действия его сенсоров, понимаешь?! Что бы там ни скрывалось на леднике, ОНО обладает автоматическими системами поиска и включается, только когда в радиус их действия попадает движущийся материальный объект!..
Лада кивнула, взяв его за руку.
Наличие сенсоров еще не говорило в пользу того, что предмет безобиден. Туман не рассеялся, и трупы людей вокруг не исчезли. Ближайшее тело находилось от них всего в двух или трех шагах, как раз там, где проходила граница этого незримого круга…
– Не торопись… – предостерегла она, сильно сжав его руку. – Давай предоставим первый ход им…
Семен не мог не согласиться с ее логикой.
Прошло несколько наполненных тишиной, зловещих минут, прежде чем внутри гермошлема Семена сдавленно пискнул зуммер.
– Идут!.. – хрипло выдохнул он.
– Это не оттуда! – вздрогнув, ответила Лада, на крошечном дисплее которой тоже появился отчетливый сигнал от движущегося к ним предмета.
Только он приближался не со стороны ледника, а от оставленного ими купола!
– Может, это Марк?
– Нет… – без колебаний ответила Лада. – Сигнал слишком слабый для человека… Что-то небольшое…
Им не пришлось теряться в догадках, в поле зрения внезапно вплыл неясный, смазанный туманом контур, больше всего похожий на медленно ползущую черепаху…
– Это какой-то робот!.. Но откуда он тут взялся?! – с удивленным облегчением спросил Семен, глядя, как механизм ворочает двумя укрепленными в специальных гнездах объективами видеокамер.
– Думаю, что он с борта «Трумэна», – ответила Лада. – Помнишь, Горман говорил Наумову, что Кински отправил сюда какие-то поисковые машины?
– Значит, сейчас они видят нас? – спросил Семен, присев на корточки перед объективами камер. – Привет! – Он приблизил свое лицо к фокусу объектива, заметив, как от этого движения сужается диафрагменный зрачок камеры. – Если вы меня слышите…
– Семен!!!
Голос Лады прозвучал так, что кровь заледенела в его жилах.
Медленно повернув голову, он увидел ЭТО…
Они шли со стороны ледника, откуда продолжало исходить ослепительное зарево, освещавшее окрестности на несколько километров, несмотря на плотный туман…
В красном свете их контуры четко проступали, словно этот свет был предназначен именно для того, чтобы осветить, выделить, подчеркнуть бредущие в тумане фигуры.
Как будто тот, кто писал сценарий грядущих событий, мог предположить все до мельчайших технических деталей этой сцены и приложил максимум усилий к тому, чтобы ОНИ были замечены…
Первым, прямо на Семена и Ладу, двигалось некое инсектоидное существо, внешне похожее на огромного паука, его конечности, затянутые в отвратительный для человеческого взгляда, влажный от конденсата темно-коричневый хитин, размеренно двигались, перемещая небольшое, покрытое все теми же выпирающими сегментами панциря тело на высоте двух с половиной метров. Именно оттуда на людей смотрели два выпуклых, немигающих фасетчатых глаза, под которыми отвратительно двигались влажные, тошнотворные жвала…
Семен, который все еще сидел на корточках, вдруг понял: еще секунда, и он сойдет с ума.
Что бы там ни говорил его разум, но Марк оказался тысячу, миллион раз прав – ЭТО БЫЛО ЧУДОВИЩНО…
Его психика отказывалась воспринимать это страшное создание. А когда оно внезапно остановилось и начало поднимать переднюю пару своих членистых, многосуставных конечностей в сторону двух оцепеневших людей, Семен не выдержал.
Его рука метнулась к оброненной мертвым бойцом «М20А4»…
Семен бы выстрелил, он готов был разрядить весь магазин автоматической винтовки в это отвратительное создание, которое пришло в их мир, чтобы…
Закончить роковую мысль, а вместе с ней и движение соскользнувшего на спусковую скобу оружия пальца, ему не дала Лада.
– Отойди! – закричал Семен, но она не слышала или же не слушала его: блокировав линию огня, Лада сделала первый шаг навстречу монстру. В ее руках не было ничего, они были подняты вверх и развернуты ладонями к жутким фасетчатым глазам твари…
Сказать, что ей не было страшно?
Глупо. Она боялась так, что от нервного перевозбуждения дрожала каждая мышца ее тела…
Ужас захлестывал ее, сминая рассудок, словно многотонный каток, случайно наехавший на хрупкую пластиковую игрушку…
Тогда зачем она пошла вперед, демонстрируя свои пустые ладони, в то время как один вид этой твари говорил, кричал о том, что между ними не может возникнуть никакой общности, только страх, отвращение и инстинктивное неприятие чуждых человеку форм?..
Лада не могла этого объяснить.
Просто она готовилась к чему-то подобному. Она ХОТЕЛА шагнуть навстречу своему ужасу, и сейчас, когда внезапно отказал оцепеневший от пристального взгляда двух фасетчатых глаз разум, тело продолжало идти…
Семен отшвырнул винтовку и бросился к ней.
– Лада! Остановись!!!
Было поздно.
Конечность твари, поднятая вверх в непонятном, но угрожающем жесте, резко опустилась и…
Она прошла сквозь заледеневшую от ужаса Ладу, не причинив ей никакого вреда, словно действительно оказалась не больше, чем сгустком тумана, фантомом…
Ее ноги внезапно подкосились, и тело в скафандре начало безвольно оседать на мертвый прах отложений, что толстым слоем покрывал пограничный язык древнего льда.
Семен подхватил ее, сел на землю, пытаясь заглянуть внутрь шлема, через выпуклое стекло забрала, ударился об него своим, заметив лишь ее плотно сжатые, побелевшие губы, а инсектоидное существо, возвышавшееся над ними, вдруг начало таять, терять свои очертания…
Словно оно уступало место другим, совершенно невозможным с точки зрения земной эволюции контурам, которые прорезались сквозь алый туман, двигаясь по направлению к людям, протягивая к ним то, что с большой натяжкой можно было обозначить термином «руки»…
Губы Лады дрогнули, пытаясь что-то сказать, но для Семена было достаточно и этого легкого движения, чтобы он понял: она жива! Смертельно напугана, но жива!