А король, Астролог, Защитник по очереди унижали и высмеивали меня, потому что я не был так хорош на работе, которой я никогда не хотел. Наверное после восстания Харальд предоставит мне тот пост, который я захочу, однако я участвую не потому. Я хочу мести. Я хочу отомстить за все годы страданий, что я вытерпел, за все унижения, что мне пришлось проглотить. Я хочу увидеть каждого, кто когда-либо смеялся надо мной, сломленным и униженным.
— Увидите, — сказал Блейс. — Обязательно увидите.
— Я хочу видеть, как умирает король!
Бедивер мрачно хохотнул и спрятал меч. Дарий неловко кивнул в благодарность и потянулся взять руку Сесилии, подбежавшей и вставшей на колени возле его кресла. Капли крови запятнали ее шею там, где касался кинжал Гайлема. Блейс поднялся на ноги.
— Не вижу нужды в дальнейших обсуждениях. Лорд Дарий, устройте встречу между принцем Харальдом и вашими приятелями-патриотами. Чем скорее он предоставит себя нашему делу, тем лучше. И позаботьтесь, чтобы явились все.
На этот раз мы отделим наших друзей от наших врагов. — Блейс холодно улыбнулся. — Уверен, что мне не надо объяснять, что станет с каждым, кто попытается выдать нас королю.
— Я позабочусь обо всех проблемах, — сказал Дарий.
— Уверен, что так. Доброй ночи, лорд и леди. Спите спокойно.
Он слегка поклонился и вышел. Гайлем и Бедивер последовали за ним.
Дверь медленно закрылась за ними. Сесилия выждала секунду, убеждаясь, что они действительно ушли, потом сделала двери грубый жест.
— Они воображают, что хитроумны, — сказала она, провожая ландграфов презрительным фырканьем. — Когда ты закончишь обрабатывать Харальда, ты станешь силой, стоящей за троном, а не Бароны.
Дарий успокоительно погладил ее руку.
— Пусть пока думают, что командуют они, дорогая. Это не вредно, а Бароны счастливы.
— А после восстания?
— Будет не слишком трудно объяснить Харальду, кто на самом деле убил его отца.
Сесилия засмеялась и шаловливо захлопала в ладони.
— А если ландграфы лишаться доверия, к кому же еще он обратиться за помощью, как не к нам? Дарий, дорогой, ты гений.
Дарий улыбнулся и пригубил вина.
— Тебе еще не удалось заманить Харальда в свою постель?
— Пока нет.
Дарий поднял выщипанную бровь.
— Теряешь класс, дорогая?
Сесилия чувственно хохотнула.
— Я начинаю удивляться. По Двору ходят слухи, что он увлекся принцессой Джулией. Подозреваю, что его интригует новизна женщины, которая знает, как сказать нет. Однако, увлечение пройдет. И он окажется в моей постели, даже если мне придется затащить его туда. — Она задумчиво нахмурилась. — Король Харальд. Звучит прямо-таки хорошо, а с нами за спиной он станет великим несмотря на самого себя.
— Мне тревожно, — тихо произнес Дарий. — Мы ввязались в такое… Если что-нибудь пойдет не так…
— Мой дорогой осторожный Дарий, — сказала Сесилия. — Все пойдет как надо. Мы все так тщательно продумали. Что теперь может пойти не так?
— Не знаю, — ответил Дарий. — Любой план несовершенен.
Сесилия вздохнула, поднялась на ноги и прикоснулась губами ко лбу Дария.
— Какой был изнурительный вечер, дорогой. Я думаю, пора в постель.
— О, да. Как Грегори?
— Есть еще проблемы, после того, как его ударила Джулия, но я надеюсь сегодня излечить его.
Дарий хмыкнул, и Сесилия нежно улыбнулась в ответ.
— Дорогой Дарий, иногда мне хочется…
— Извини, — сказал Дарий. — Ты же знаешь, я никогда не интересовался такими вещами.
— Я просто подумала, — сказала Сесилия. — Мы составляем хорошую команду, правда?
— Конечно, — сказал Дарий. — Красота и коварство — непобедимая комбинация. Доброй ночи, дорогая.
— Доброй ночи, — сказала Сесилия и заторопилась на свое свидание.
Дарий молча сидел в кресле, размышляя о встрече, которую ему надо устроить для принца Харальда. Сделать придется многое.
«Какого черта я здесь делаю?» подумала Джулия, следуя за Сенешалем по очередному едва освещенному коридору, однако она уже знала ответ. Когда в голове толпится так много тревог и проблем, то надо зайти себе занятие, или можно рехнуться. Экспедиция Сенешаля на поиски потерянного Южного Крыла показалась небом ниспосланной возможностью, однако она начинала сомневаться.
Казалось, что они уже идут несколько часов, в основном кругами по самым скучным коридорам, что ей приходилось видеть. Ей начинало казаться, что Сенешаль проделывает это нарочно.
Он конечно совсем не обрадовался, когда она впервые обратилась к нему по поводу экспедиции, однако Сенешаль вообще редко радовался чему-либо.
Высокий, болезненно тощий и преждевременно лысый, с орлиным лицом с выражением постоянной тревоги, сомнений и бешеного желания сделать как можно больше, прежде чем все вокруг распадется. Ему было за тридцать, смотрелся он лет на двадцать старше и чихал на это. Выцветший плащ видывал лучшие дни, а сапоги выглядели так, словно их не чистили годами. Он был суетлив, педантичен и вспыльчив, и это были еще только цветочки, однако одновременно он был лучшим следопытом-трекером когда-либо известным в Замке, поэтому все делали ему скидки. Буквально все. Когда Джулия впервые нашла его, он хмурился над громадной и сложной картой, пока десяток тяжеловооруженных стражников изнывали от тоски в ожидании и тренировались выглядеть зловеще.
Один из стражей заметил, что приближается Джулия, и похлопал Сенешаля по руке. Тот поднял глаза, увидел Джулию и недовольно сморщился.
— Да? Что вы хотите?
— Я пришла присоединиться к вашей экспедиции, — радостно сказала Джулия, а потом заинтересованно следила, как Сенешаль вращает глазами и потрясает кулаками.
— Мало того, что карты безнадежно устарели. Мало того, что крайний срок всего через месяц. Мало того, что мне дали десяток неандертальцев в кольчугах в качестве стражи! Нет! Вдобавок на меня еще сваливают принцессу Джулию! Забудьте об этом! Я на такое не пойду. Я — Сенешаль Замка и не пойду на это!
— Я знала, что вы обрадуетесь, — сказала Джулия.
Казалось, Сенешаль разорвется между апоплексией и сердечным приступом, но под конец он решил просто сильно позеленеть.
— Почему я, принцесса? Замок большой, здесь сотни других людей, которым можно надоедать. Почему бы вам не пойти и не подокучать им?
— Не глупите, — живо отозвалась Джулия. — Обещаю, что постараюсь быть полезной и не путаться под ногами.
Сенешаль содрогнулся.
— А надо ли? От вас всегда максимальный ущерб, когда вы пытаетесь быть полезной. — Он заметил штормовые тучи, что собрались на лбу Джулии и обреченно вздохнул. — А, ладно. Если вам так хочется. Но держитесь ближе ко мне, не бродите сама по себе, и, пожалуйста, принцесса, не бейте никого, пока не получите моего разрешения.
— Конечно, — невинно ответила Джулия. Сенешаль только посмотрел на нее.
Вот почему через некоторое время Джулия скучая следовала за Сенешалем по тускло освещенному коридору где-то на задах Замка, быстро приходя к заключению, что это была не самая лучшая ее мысль. И вдруг Сенешаль резко повернул вправо и все изменилось. При таком большом количестве коридоров и залов было неизбежным, что отдельные части Лесного Замка пришли в запустение, и Джулия почувствовала, как оживляется ее интерес, когда стало совершенно очевидно, что по этому коридору никто не ходил годами. Деревянные панели на стенах стояли тусклые и неполированные, густая паутина саваном покрывала пустые лампы и кронштейны на стенах. Сенешаль приказал остановиться, пока двое стражников зажигали захваченные с собой фонари, а затем повел отряд дальше по коридору. Джулия достала из сапога кинжал и несла его в руке. Слабое освещение и тишина неприятно напоминали ей Лес Мрака.
Коридор в конце концов разделился надвое и Сенешаль снова остановил отряд, сверяясь с несколькими картами. Джулия осторожно продвинулась вперед и разглядела оба ответвления. Казалось, что левая ветвь загибается и ведет туда, откуда они пришли, в то время как правая уводит в непроглядную тьму, от которой руки покрываются гусиной кожей. Джулия тряхнула головой, приходя в себя, и задышала глубже. Лес Мрака далеко отсюда. Немного темноты ей не повредит. Джулия в утешение крепко стиснула рукоять кинжала и угрюмо улыбнулась. Даже после стольких месяцев ей все еще нужна зажженная свеча в спальне по ночам, иначе ей не заснуть. Как и на Руперте, долгая ночь оставила на Джулии свою печать. Сердце ее вдруг упало, когда она осознала, что рядом кто-то стоит, и медленно заняло свое обычное место, когда она узнала Сенешаля.
— Куда теперь? — спросила она и с облегчением обнаружила, что голос остался ровен.
— Еще не знаю, — брюзгливо отозвался Сенешаль. — Все карты говорят, что налево, но чувствую, что это неверно. Очень неверно. Нет, к черту карты, мы пойдем направо. Во тьму.
— Следовало догадаться, — пробормотала Джулия.
— Что? Что вы сказали? Не мямлите, принцесса, это весьма досадная привычка.
Джулия пожала плечами, не обидевшись. Всегдашний тон безнадежности Сенешаля делал невозможным истолковывать его замечания в свой адрес: он явно был рассержен миром, а не тем лицом, к кому обращался в данную секунду.
— Зачем мы ищем Южное Крыло, сэр Сенешаль?
— Потому что оно было потеряно тридцать два года назад. Потеряно, пропало, его невозможно найти, исчезло с человеческих глаз, ушло и не вернулось. Возможно, это было не самое внушительное крыло, но мы его очень любим и хотим его обратно. Вот почему мы вышли его искать. Что еще может вынудить нас идти, кроме тридцать второй годовщины его потери?
— Нет, сэр Сенешаль, — терпеливо сказала Джулия. — Я хочу знать, почему мы ищем его сейчас? Вы обходились без него столько лет, почему оно вдруг стало таким важным?
— А-а, — сказал Сенешаль и с сомнением уставился на принцессу. — Похоже, если я вам не скажу, вы просто сделаете мою жизнь еще более несчастной?
— Поняли с пол-оборота, — радостно сказала Джулия.