– Защищать вашу госпожу! – крикнул Райдэн стражникам, выхватил веер и взвился ввысь. Тэнгу стали отрываться от земли, бросаясь в бой.
Комори, что сидел на крыше, с воплем бросился на Мико, но его тут же пронзило копьё одного из стражников.
– Вам лучше вернуться во дворец, госпожа, – сказал тэнгу, и Мико узнала в нём юношу, с которым столкнулась в коридоре днём ранее. – Там безопаснее.
– Даже не думай, – отрезала Мико. Меч с приятным звоном покинул ножны. Она не будет сидеть взаперти, когда Райдэн и остальные сражаются.
Основной бой происходил в воздухе, где Мико была бесполезной, но раненые комори падали на землю, и тут уже можно было что-то делать. Самураи бились бок о бок с Мико. Снег, укрывающий деревню, стал багровым. Комори падали вниз, скатывались по крутым соломенным крышам, но тут же вскакивали, чтобы продолжить битву на земле. Забирались в дома, где прятались дети. Мико услышала детский крик и обернулась. Раненый комори держал за крылья маленького тэнгу и, вонзив клыки в его тонкую шею, пил кровь. Раны на кожистых крыльях стремительно затягивались.
Эйкити подоспел первым – подбежал сзади и вогнал меч комори в спину. Остриё выглянуло из груди, комори дёрнулся и выпустил ребёнка. Плачущего малыша тут же подхватили тэнгу и куда-то понесли. Наблюдая за происходящим, Мико не заметила, как к ней подобрался другой комори – прыгнул, собираясь впиться когтями в плоть, но напоролся на меч. Мико быстрым ударом отсекла ему руку. Кровь брызнула в лицо, но Мико едва заметила, налетела на комори, сшибая с ног, и, навалившись на него всем весом, приставила лезвие к горлу.
– Где Садако?! – гаркнула она.
Комори верещал, размахивая обрубком руки, и ничего не слышал. Мико несколько раз ударила его кулаком по морде. Выхватила из ножен вакидзаси и с размаху пригвоздила острое ухо комори к земле. Тот завизжал ещё громче, но наконец взглянул на Мико.
– Отвечай! Где Садако!
– В лагере! Мы сожрали всех людей! Она осталась доесть!
Мико выдернула вакидзаси из уха комори и вонзила ему в глаз, вогнав по самую рукоять. Комори дёрнулся и замер. Мико поднялась, вытерла клинок о рукав и спрятала обратно в ножны. Подняла с земли меч. Тэнгу, прикрывавшие её спину, ошарашенно смотрели на покрытую кровью Мико. Она кулаком стёрла горячую кровь со щеки и мотнула головой.
Небо стало ещё тёмнее, шелест крыльев оглушал – со стороны леса к городу приближались новые комори. Да сколько же их?! Другие их собратья продолжали градом сыпаться на землю. Тэнгу и правда были удивительными воинами – они рассекали тучи чудовищ подобно молниям, убивали сразу или подрезали им крылья, чтобы внизу раненых добили другие тэнгу. Мико искала глазами рыжие росчерки, которые оставлял за собой веер Райдэна, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, а потом и сама бросалась в бой с комори, которые оказались на земле. Для чудищ она стала путеводной звездой – вожак комори отметил её своим кличем, и все остальные пытались пробиться к ней. Беспорядочно, кучно, будто мухи, почуявшие мёд. Это облегчало задачу стражникам и самураям – не нужно было гоняться за комори по всему городу – они сами шли грудью на мечи и копья.
Мико тонула в крови, криках и звоне металла. Она старалась прикрывать Эйсэна, который в силу возраста уже начал выбиваться из сил, и не оглядывалась, зная, что её спину надёжно прикрывают тэнгу. Звук, с которым меч разрывает плоть, намертво впечатался в мозг. Руки гудели от напряжения, сердце работало на пределе, подгоняя Мико вперёд. Страх спицей застрял в позвоночнике, но Мико игнорировала его, как игнорировала боль в ногах и горечь чужой крови на языке. Растаявший снег красной рекой бурлил под ногами, и казалось, это никогда не закончится и комори будут прибывать, и если не растерзают их, то затопят город и всех его жителей своей кровью.
А потом всё резко прекратилось. Мико вонзила клинок в сердце комори, и когда его тело упало в снег, замерла, поражённая тяжёлой, гулкой тишиной, в один миг разлившейся по улицам. Звуки вернулись, только когда первые тэнгу стали спускаться на землю. Звуки набросились на Мико стонами, криками, рваными приказами. Кто-то бежал в свои дома, кто-то нёс раненых, молодая тэнгу в ужасе металась от дома к дому и кого-то отчаянно звала. Мико шла по улице, с трудом переставляя ноги, гэта вязли в снежно-кровавом месиве, а каждый участок пространства, казалось, был усеян трупами: комори лежали на земле, на крышах, усыпали лестницы. На глаза попались несколько мёртвых тэнгу – их тела буквально растерзали клыками и когтями, выпотрошили и местами обглодали до костей. К облегчению Мико, Райдэна среди них не было.
Устало поднявшись по ступеням ко входу во дворец, Мико оглянулась на чёрно-красное море.
– Всего одна битва, – пробормотала она и села на холодные ступени. Ноги дрожали, к горлу подкатывала тошнота, голова раскалывалась от перенапряжения. Трясущимися руками Мико вытерла меч о пропитавшееся кровью и потом кимоно, не сразу попала остриём в ножны и смогла убрать меч только с третьего раза. Тэнугуи, забытая в спешке, осталась в спальне, поэтому Мико вытерла лицо рукавом, но, кажется, только больше размазала кровь и грязь по коже. На предплечьях обнаружилось два укуса, которые она даже не заметила в горячке боя. Кровь уже запеклась, а глубина ран говорила о том, что останутся шрамы.
Всего одна битва. Маленькое сражение, вскользь зацепившее их город. Что же будет, если война разгорится с новой силой? И если они окажутся в самом её центре?
– Ты как? – на ступени рядом опустился Эйкити и протянул Мико раздобытую где-то флягу. – Отлично сражаешься для женщины.
Мико царапнула его взглядом, кивнула в ответ на сомнительный комплимент и взяла флягу. Холодная вода смочила пересохшие губы и обожжённое от частого дыхания горло. Мико плеснула немного на лицо и провела по нему ладонью, смахивая розовые капли.
– Отец живой? – спросила она.
– Внизу. Помогает господину Райдэну с ранеными.
Мико вскочила от ударившей её хлыстом мысли и, забыв про усталость, побежала вниз по ступеням.
– Мико, ты куда? Господин Райдэн просил…
Она резко обернулась и обожгла Эйкити недобрым взглядом.
– Госпожа Мико. Не помню, чтобы позволяла обращаться ко мне по имени, господин Эйкити.
Эйкити смутился, густо покраснел и, переступив с ноги на ногу в замешательстве, неловко поклонился.
– Прошу прощения, госпожа…
– Не тратьте моё время на извинения. Лучше скажите, где располагался ваш лагерь.
Райдэн нашёлся у ворот, к которым тэнгу стаскивали трупы комори. Как и Мико, он был весь покрыт кровью.
– Надо торопиться! – Мико схватила его за рукав. – Комори прислала Садако, надо поймать её, пока не сбежала.
– Кто такая Садако? – Райдэн выглядел уставшим, но нашёл в себе силы выпрямиться, чтобы позволить Мико опереться на себя.
– Дочь госпожи Рэй. Я знаю, где она. Если мы её захватим…
– Можем узнать о планах Рэй или используем Садако как рычаг давления…
– Или узнаем, как убить змею.
Райдэн подобрался и подозвал к себе двух тэнгу.
– Соберите отряд. Десять пар крыльев. Выдвигаемся немедленно.
Долетели быстро. Взяли с собой и Эйкити, чтобы он показывал дорогу. Лагерь расположился в лесу у подножия гор. Близость океана сделала воздух колючим и влажным, Мико тут же продрогла, но виду не подавала, чтобы не отвлекать Райдэна и его воинов.
Кровь и трупы ждали их и здесь. Только теперь это были самураи и простые солдаты. К кострищу жались вывернутые наизнанку палатки и растерзанные шатры. Всюду виднелись следы когтей и звериных лап комори. На вертеле болтался зажаренный, наполовину обглоданный человек. В лагере не осталось никого живого. Садако тоже нигде не было.
– Господин, она ушла сюда! – один из тэнгу указал на одинокую цепочку небольших следов, уходившую в глубину леса.
Мико нахмурилась. Они готовились сражаться, но, похоже, Садако отправила в город всех комори, а сама осталась одна. Что ж, с последней их встречи ума у Садако не прибавилось. Неудивительно, что Рэй не доверила в подчинение дочери никого сильнее и хитрее комори.
Тэнгу во главе с Райдэном пустились по следу, слишком быстро, чтобы Мико и Эйкити за ними поспевали, поэтому, когда они, задыхаясь от долгого бега всё же догнали их, тэнгу уже вытаскивали визжащую Садако из медвежьей берлоги, в которой она решила схорониться. Судя по крови на её лице и кимоно, от медведя Садако сумела избавиться.
– Отпустите, ублюдки! Моя мать всех вас уничтожит! – шипела Садако, пытаясь расцарапать лицо тэнгу, что пытался её удержать. Но стоило приставить к её горлу нож, Садако мигом притихла, замерла, уставившись круглыми змеиными глазами сначала на Райдэна, потом – обвела взглядом отряд и остановилась на Мико. Лицо её скривилось от ненависти. – Ты! Ты ещё не сдохла? Надо было скормить тебя моей мамаше, когда выдалась возможность!
– Мне казалось, Рэй ты тогда хотела досадить гораздо больше. Ты же её до дрожи ненавидела, – хмыкнула Мико. – Чего же теперь сражаешься на её стороне?
Садако не ответила, стиснула зубы и оскалилась.
– Не переживайте, госпожа, генерал Хоку быстро развяжет ей язык. – Один из тэнгу набросил на Садако веревки и туго затянул узлы. – Он в этом деле мастер.
Мико взглянула на Садако, которая сыпала проклятиями и металась, безуспешно пытаясь выбраться из пут. Спрашивать о методах допроса генерала Мико не стала, она и так догадывалась, что с Садако вряд ли обойдутся нежнее, чем с Мико обходились Шинокаге в подземельях императорского дворца. От воспоминаний об этом по спине пробежали мурашки. Мико снова ощутила вес каменных плит на своих ногах, вспомнила, как трещали кости, а острые рёбра дощечки, на которой она сидела, впивались в голени. Мико замутило от воспоминаний.
Тэнгу вместе с Садако и Эйкити взмыли в воздух, Райдэн достал веер и потянулся к Мико, но она удержала его на месте.
– Дай мне поговорить с Садако, – сказала она, когда тэнгу скрылись из вида. – Может, у меня получится обойтись без