Увидев проступившие в темноте очертания сторожевой башни замка, Руперт покачнулся в седле. Он из последних сил сжал рукоятку меча. И тут что-то волосатое и многоногое вылетело из тьмы и шлепнулось на единорога. Единорог пошатнулся и чуть не упал. Демон прилип к его шее. Из-за нового седока единорог был вынужден остановиться. Когтистые лапы демона крепче вонзились в шею единорога, и по ней побежали тонкие струйки крови. Единорог встал на дыбы, резко замотал головой и пронзительно заржал, ибо демон потянулся когтями к его глазам.
Руперт, изо всех сил стараясь удержаться в седле, ударил демона мечом. Клинок разрезал надвое мерзкую тварь, и Руперт увидел, как края раны тут же сомкнулись. Руперт поднял меч, чтобы нанести еще удар. Но чудовище, извиваясь и принимая то одну, то другую форму, стало пробираться по шее единорога поближе к принцу. Тварь оставляла кровавые алые ранки на белой шкуре единорога, словно к нему приникли сотни пиявок. Но единорог кое-как удерживался на ногах, хотя жалобно ржал, обезумев от боли и страха. Руперт рубил чудовище вновь и вновь, тщательно направляя удары, но все было бесполезно. Отсеченные руки и ноги вновь вырастали из волосатого тела демона и тянулись к Руперту. Прикосновение костлявых лап твари обжигало кожу, как кислота. Два желтых глаза таращились на принца поверх широкого слюнявого рта, в котором торчали острые зубы. Руперт выругался и треснул демона левой рукой. Его пальцы глубоко проникли в тело демона. Тот попытался высвободиться, но Руперт, не обращая внимания на боль, охватившую руку, старался как можно глубже пробраться в плоть исчадия тьмы. Вдруг пальцы принца нащупали нечто упругое и пульсирующее: это было сердце демона. Руперт рассмеялся и, собрав последние силы, швырнул демона на землю под копыта единорога. Единорог топтал чудовище копытами, пока тот не перестал шевелиться, а потом, не разбирая дороги, помчался к замку. Перед ними простирался затянутый льдом водяной ров, и в следующую секунду копыта единорога громко забарабанили по деревянному настилу подъемного моста. Руперт встряхнул головой, он не заметил, как опустили мост. Чэмпион железной перчаткой уже громко стучал в ворота, и наконец они медленно раскрылись. Руперт въехал и оглянулся назад. К подъемному мосту медленно шли десять гвардейцев. От каждого их движения веяло безмерной усталостью, но их руки по-прежнему сжимали оружие. За ними следом летел Верховный маг. Он прикрывал отступление могучими волнами Великой магии. Вдруг Руперт увидел, что двери за ним и Чэмпионом начали закрываться.
– Нет! – почти нечеловеческим, хриплым от усталости голосом закричал он. – Остановитесь! Мои люди еще не прошли!
– К черту твоих людей! – яростно завопил в ответ вооруженный охранник. – Там снаружи демоны! Закрывай!
Руперт нагнулся и приставил меч к горлу охранника. Они посмотрели друг на друга, и у охранника разом пропала охота возражать. Он таращился на изувеченного, окровавленного воина, что был перед ним, ни на йоту не сомневаясь, что этот человек опаснее, чем любая тварь из Черного леса.
– Ворота будут открытыми, пока не войдут все мои люди, – заявил Руперт. – А теперь командуй, или, клянусь, я убью тебя на месте!
– Не смейте закрывать ворота! – завопил охранник. – И отгоняйте демонов: здесь еще должны пройти люди!
Руперт опустил меч. «Наконец-то мои гвардейцы возвратились домой». Они были усталые, разбитые, окровавленные, как и он сам. Руперт смотрел, как десять оставшихся в живых гвардейцев помогают друг другу перейти подъемный мост и войти во двор, отмахиваясь от помощи охранников, и его переполняла гордость. Даже после всех мучений они хотели войти в замок без чужой подмоги. Их не сломила ни тьма, ни усталость. Вдруг свет Верховного мага блеснул и исчез. Маг опустился посередине подъемного моста, всматриваясь во мрак. На краю светового пятна, отбрасываемого факелами, собрались демоны, однако они не осмеливались приблизиться к магу. Он повернулся к ним спиной и прошествовал во двор. Демоны бросились вперед.
Две огромные створки дворцовых ворот медленно поплыли навстречу друг другу. Руперт успел заметить, как поднимается разводной мост, который уже облепили исчадия ночи. Наконец ворота с грохотом закрылись, и люди бросились к ним, чтобы задвинуть тяжелые стальные засовы. Руперт вложил меч в ножны и в изнеможении склонился к шее единорога. Тысячи демонов тут же обрушились на ворота. А далеко от замка, в самом сердце тьмы, нечто жуткое, огромное, сверхъестественное выло от бессильной ярости.
Руперт, пошатываясь, слез с седла, сделал несколько неверных шагов и опустился на землю, привалившись к внутренней стене замка. Даже сквозь двадцать футов твердого камня он ощущал слабую вибрацию: это по стенам стучали чудовища. Принц пристроил левую руку на колене, голова у него неистово кружилась, плечо болело. «Я не сдамся. Черт побери. Я вернулся в Лесной замок. Плохо ли это, хорошо ли, но я вернулся домой».
Демоны, очевидно, прекратили атаковать замок. На смену шуму пришла тишина, которая казалась еще более зловещей. Руперт услышал рядом с собой тихое ржанье. Перед ним стоял единорог. Его голова устало свешивалась, глаза смотрели в пустоту. Руперт с нежностью улыбнулся животному.
– Ты славно бежал, единорог, – хрипло произнес он.
Единорог фыркнул и взглянул на хозяина:
– Никогда в своей жизни я так быстро не бегал. А как ты себя чувствуешь?
– Препаршиво. Я готов убить кого угодно за глоток воды. Конечно, если у меня хватит на это сил.
– Хватит хныкать. Где ячмень, что ты мне обещал?
Руперт поднял голову и огляделся. Весь двор был заполнен людьми: фермерами, поселянами, горожанами. Наверное, они стекались сюда, чтобы найти защиту от демонов. Беженцы сбились в тесные группы, повсюду были разбросаны их немногочисленные пожитки. Во дворе горели большие костры, но все равно стоял невыносимый холод. Кое-где стояли изодранные палатки и навесы. Они создавали иллюзию жилья, хотя не могли служить убежищем. Животные разгуливали меж костров, подбирая остатки еды, которые им удавалось отыскать. От огромного количества людей и животных воздух был тяжелым, но, похоже, на это никто не обращал внимания.
Люди молчали, уставившись на огонь. Казалось, они лишились последней надежды и ждали, когда придет тьма и заберет их с собой. Даже толстых стен замка и магии, которую они в себе таили, оказалось недостаточно, чтобы сдержать воздействие Черного леса. Страх, неуверенность и отчаяние витали в воздухе подобно густому удушающему туману и отчетливо читались на лице каждого беженца. Тьма проникла в их души и наложила на них страшный отпечаток. Руперт прикрыл глаза. «Я вернулся слишком поздно. Взошла Синяя луна, и Лесное королевство подпало под власть Долгой ночи. По крайней мере я старался изо всех сил. Но мне еще надо доложить обо всем королю и убедиться, что с моими людьми все в порядке». Руперт огляделся, ища глазами Чэмпиона, но его не было поблизости. «Без сомнения, он пошел прямо к королю, чтобы сообщить ему о прибытии Верховного мага». Руперт нахмурился. «Поскольку я командовал отрядом, мне и надо держать отчет, а не Чэмпиону». Но ответ пришел сам собой. «Чэмпион дал клятву подчиняться моим приказам во время похода. А теперь, когда мы вернулись в замок, я снова младший сын, которому не мешает быть осмотрительным». Вдруг по булыжнику загремели башмаки, и Руперт, подняв глаза, заметил охранника, который отворял ему ворота. Он был высок, широкоплеч, а его покрытое шрамами лицо производило сильное впечатление. В руках он держал две пики с заржавленными наконечниками, и за спиной у него стояли еще несколько вооруженных охранников и угрожающе смотрели на принца холодными, злыми глазами. Руперт спокойно посмотрел на них.
– Что вам нужно? – спросил он.
– Меня зовут Чейн, – сказал охранник. – Ты меня помнишь? Надеюсь, что помнишь. Из-за тебя, ублюдок, и из-за твоих проклятых гвардейцев мы все могли погибнуть! Поэтому, перед тем как сдохнуть, ты еще пожалеешь, что тебя не прикончили демоны.
«Великолепно, – подумал Руперт. – Я пробивался сквозь Черный лес для того только, чтобы меня убили мои же охранники».
Он нетвердо поднялся на ноги. Единорог бросился на выручку к хозяину и грозно нагнул голову. Чейн, не обращая внимания, поднял пику. Но тут десять оставшихся в живых грязных, перепачканных кровью гвардейцев, появившись неизвестно откуда, встали между принцем и его обидчиками. В руках у них сверкали мечи. Охранники проворно отошли назад.
– Вы угрожаете нашему предводителю, – тихо произнес один из гвардейцев. Руперт узнал его: это был Роб Хок, виртуозно владевший мечом. – Он провел нас сквозь тьму. Если бы он не остановил тебя, ты бы захлопнул ворота у нас перед носом и обрек на смерть. Брось пику, или я заставлю тебя проглотить ее!
– Кто вы такие, черт побери? – вскричал Чейн, переводя взгляд с одного гвардейца на другого.
– Сколько времени ты служишь охранником в замке? – произнес холодный голос, и Руперт, обернувшись, увидел Чэмпиона с боевым топором в руках.
У Чейна отвалилась челюсть, лицо его побелело.
– Сэр Чэмпион… – пролепетал он. – А нам сказали, что вы погибли! Но… если вы живы, то это должен быть…
Широко раскрытыми глазами он уставился на Руперта, а тот улыбнулся в ответ. И тут, к вящему изумлению Руперта, Чейн опустил пику, упал перед ним на колени и склонил голову. Остальные охранники сделали то же самое.
– Простите меня, ваше высочество, – сказал Чейн срывающимся от волнения голосом. – Простите, я не узнал вас, но ведь это было так давно… мы уже потеряли надежду… все говорили, что вы погибли!
– А я вот взял и не погиб, – бросил Руперт. – А если погиб, тогда я призрак, который умирает от жажды.
Роб Хок немедленно протянул Руперту свою флягу. Руперт благодарно кивнул ему и вложил меч в ножны. Он взял флягу, вынул зубами пробку и жадно приник к горлышку. Никогда еще вода не казалась ему такой вкусной. Наконец он утолил жажду и вернул флягу. Чейн и остальные охранники все так же стояли, преклонив перед принцем колени, и он неловким жестом приказал им подняться.