– Хоан хо!
– Нет, «хуанхэ» – китайский грузовоз.
– Нет, это «ура» по-вьетски.
– Быстро обучаешься!
– А что остаётся? Мы в меньшинстве.
* * *
Оперативно подчинённая штабу крыла отдельная эскадрилья Филина, куда столь опрометчиво вписался Хонка, базировалась на Красном луче От-Инъяна. Стоило Владу войти в свой сектор, друзья и знакомые стали попадаться на каждом шагу. Комэск, техник звена, оружейники, девчата из батальона космодромного обслуживания, даже замначштаба – все сочли необходимым высказать Соколу самое заветное.
– Привет, Ракитин, скоро в бой?
– Здравия желаю, товарищ капитан! Истребитель к полёту готов, хоть сейчас на старт.
– Пора, Сокол, пора. На, ознакомься с обстановкой. – Филин протянул сводку с грифом «Строго секретно».
– Мать моя!
– Я не хотел сразу на тебя обрушивать, но… – скорбно взглянул Вальтер.
– Три эскадильи в космосе, на боевом дежурстве! Да что у нас творится?!..
– Плюс шесть в первой степени готовности.
– Это связано с роем? – Влад вернул майору бумагу.
– Да. – Филин был немногословен и холоден. – Версия – рой скрывает дрейферы.
– Хотите мнение?
– Сам знаю. Чей-то вброс в штаб дивизии, чтобы прикрыть поиски приза. Приказываю: разберись с машиной Хонки, проверь вьета и заступай на дежурство. На всё – пять суток.
Влад проводил комэска глазами. Десять лет на Иньяне; тут станешь медведом в квадрате! Этому майору дать бы штурмовой корпус, Дееву – второй…
«Мне – третий».
…и бросить на Сириус или на Процион, в самое логово. И топлива брать в один конец – или-или. Там, где разбились две земных армады, компактная мощная группа сможет больше. Перепахать термоядом гнездилище призраков, спалить до самой мантии.
«Все мы тут пропадаем, по большому счёту».
Румын Митря, механик Хонки, выглядел вставшим из гроба. Синие тени под его запавшими глазами говорили о напряжённой и долгой работе.
– Товарич капитан, коряга из Жуковского! Оно не едет.
– Чепуха, жуки строят на совесть. А это кто?
За механиком вежливо и прямо стоял тяжёлый рыцарь цвета хаки, с круглой шлемообразной головой.
– Мой кибер-дублёр, Сургут. Прислали на замену!
– Брянский?.. с Машзавода? – смерил его Влад опытным оком.
– Так точно, товарищ капитан.
– Где служил?
– Сибирский легион Гидростроя. Командовал ракетной батареей скрытого расположения на Золотой Центавре, участвовал в боестолкновении с сирианами, режим «земля-воздух».
– И уцелел. Сбил или отогнал?
– Нет, товарищ капитан. Просто я крепкий. Затем переучился на корабельного дублёра. Налётано триста семь суток, двадцать одна прямая схватка.
– Вальтер, вы оба палёные в бою. Сработаетесь.
– Не сомневаюсь. Но «росинка» против!
Названную «росинку» 140А было не объять ни взглядом, ни тем более руками. Эта заострённая аспидно-серая скала из сверхпрочных композитов, плотно набитая агрегатами, системами, нейроволокнами, оружием, баками и трубами, на две трети занимала собой эллинг. Киберы-служаки с тестерами в педипальпах бегали по ней, чмокая присосками, пропадали в отверстиях и вновь выныривали.
– Уже в который раз проверяем все основные узлы, – жаловался Митря. – Неоднократно делали пробный запуск. Никак! Зажигание отказывает, инжекторы тоже. Между тем в заводском паспорте указано, что истребитель налетал десять часов, проверен в стандартных режимах. Как это может быть?
– На наших машинах всегда так, – заметил Сургут. Стаж и опытность позволяли ему высказываться без спроса. – Вот детали оботрутся, тогда и полетит.
– Что значит «оботрутся»? – винтом завертелся рассерженный Митря. – Я не понимаю смысла!
– Обычная история, – отмахнулся Влад. – Слегка не утряслась, вот и капризничает. С ней надо ласково. Уговорить, погладить, слово доброе сказать…
– Можно разбить о носовой обтекатель бутылку шампанского, – порекомендовал Сургут.
– Ты полагаешь, – заклекотал выведенный из себя Вальтер, – что в Жуковском они распили ритуальную бутылку сами, а корабль окропили ситром?
– Не могу знать. Не присутствовал.
– Что ты пристал к роботу? Ему всё равно не налили, а послали за закуской.
– Влад, после стольких бесплодных попыток я решительно боюсь летать на выделенной машине. Она не внушает мне доверия.
– Да погляди – новьё, муха не сидела!
– О-па-са-юсь.
– А сириан ты не боишься!
– Их – нет. Они более предсказуемы, чем русская техника.
– С возвращением, Владислав-кун, – присоединился к дискуссии невозмутимый Харада Дэнсиро, командир второго филинского звена. – Капитан Ракитин безусловно прав. Многие вещи – одушевлённые, особенно российского производства. Душа их развивается по мере сближения с хозяином. Недаром издревле существует обычай жертвоприношения при закладке корабля и сдаче его в эксплуатацию…
– А как у вас? – огрызнулся Вальтер. – Проблем не возникает?
– Только с компьютерами. При массовом изготовлении их души получаются мелкими и вредными. Столько трудов требуется для достижения гармонии!.. Сообщают, что к вам в Троицу назначен офицер из Дайвьета; верно ли?
– Да, с большим семейством, – нахмурился Влад, пожимая руку японцу. – Дэнсиро-кун, чур не спорить с ним, кому принадлежат Филиппины.
– Здесь у нас другая, общая цель. Мы же с вами не затрагиваем вопрос об Аляске.
– Хочу отметить, что управление на «росинке» скомпоновано по вашим стандартам, – продолжал Хонка об изъянах «сто сороковухи». – Это грозит промедлением на доли секунды, что чревато…
– Пиши в концерн; я завизирую как комзвена. Давно пора всё к дьяволу унифицировать.
– Влад, я жду твоего резюме.
– Какие вопросы? Сейчас Митря всё запакует, мы заправим этот тарантас, и я на нём сделаю виток вокруг Иньяна. Раз несколько. Раньше инженер становился под мост, который спроектировал, и головой отвечал за качество. Здесь от концерна никого – значит, придётся мне… А что это вы напряглись? – Влад оглядел присутствующих. – Расслабьтесь! Вот вам смехотерапия – расстегни пошире рот.
– У вас своеобразный юмор, – признал Дэнсиро. – Когда ребята Макартура будут ворчать насчёт новых машин, я сошлюсь на ваш пример. Пусть боксёр Смит покажет всем храброго парня из Луизианы.
Немного смущённый Вальтер не мог остаться в стороне:
– Полечу рядом, для компании. Митря, свяжись со спасателями – я возьму их катер из резерва.
– Яволь!
– Заодно проверим Сургута. – Влад отметил, что брянский рыцарь уже радировал кому следует, и к борту «росинки» бегом несут скафандры: один с алым соколом на груди, другой со стреловидной чёрной рунойTyr. – Эй! оформляйте испытательный полёт парой. Доложить в диспетчерскую!
* * *
Сборы были недолги. Космодромный персонал умел быстро снаряжать истребители, а у спасателей машины всегда готовы и заправлены.
Влад подключился к кибер-дублёру:
– Сургут, на месте?
– Так точно, товарищ капитан.
– Говори короче: «Да, Сокол». А твой шеф-пилот будет – «Вектор». На старт, – скомандовал Влад.
Истребитель поплыл из эллинга в пусковую камеру. Сзади глухо ударили створки, вокруг воцарился вакуум.
– Сургут, внимание на антинер.
– Слушаюсь.
Антиинерционная установка, в обиходе называемая «антинер» – и благо, и головная боль пилотов. Чтобы управлять машиной, потерявшей массу, курсанты проливали семью семь потОв, и то кое-кто умудрялся влепиться в другой корабль или станцию. Но не Влад! На прихотливый нрав антинеров у него своя хватка.
– База, пошёл отсчёт.
При слове «Ноль» безымянная (пока) «росинка» и катер Вальтера отвалили от базы, получив толчок обратной инерции.
Влад вживался в органы управления. Спокойно. Ход туговат, но, как обещал Сургут, «притрётся». Радары уточняли предметное окружение пары. Маневровые движки работали исправно, однако пуск маршевых сулил всякие неожиданности.
Влад нажал «Зажигание».
Тишина.
Нажал ещё раз – молчание.
Помалкивал и Вальтер – ждал, пока запустится ведущий. Влад затылком ощущал множество внимательных взглядов, нацеленных на него с От-Иньяна. Дэнсиро, космодромные, спасатели – все следят, чем кончится смелая выходка Сокола.
– Бог любит троицу, – подал голос Сургут. Вроде подсказки: «Давай!»
Влад установил маневровые на осевое вращение машины. Звёзды, шар планеты и объёмная крестовина базы завертелись вокруг него каруселью. Если без гравитации что-то не контачит, надо слегка расшевелить механизмы центробежной силой.
Повторив про себя заклинание Сургута, Влад вонзил в третий раз.
Индикатор вспыхнул!
– Готов к переходу в маршевый режим. – Влад улыбнулся. Машина слушалась; он каялся в том, что плохо о ней думал. – Вектор?
– Порядок! – Голос Вальтера звучал радостно.
– Заходим вместе, – сухо молвил Влад, послав ему метку своего полётного синхронизатора. – На виток. Параметры…
Машины дружно, как спаянные, устремились по околоиньянской орбите.
– Как антинер? – беспокоился Хонка.
– Чуткий. Подрегулируй, чтобы рукоять ходила мягче. Может, придётся уменьшить степень передачи.
– Посмотрим.
– Проход сквозь атмосферу. На минимальной.
– Согласен.
Пронзать воздушную оболочку планеты – лихачество, но космический истребитель должен выполнять манёвры любой сложности. Антинеры нагрузились на 0,8 мощности, оболочка отсутствия массы окутала корабли зыбким покровом.
– Добавь защиту.
– Есть.
Загудели сферы защитных полей. Влад бросил станциям слежения на базе и Иньяне данные траектории пары. Над дневным полушарием они прошли в пламени горящего воздуха – «Илона, гляди: это я лечу!» – и вторглись во тьму ночной половины, как два сияющих болида.
Влад упивался функциями техники – чёткий обзор, высокое разрешение, хоть цветочки собирай!
Можно замечать даже отдельные, очень мелкие метеоры.
Вот, например…
Он рефлекторно приблизил изображение – и выкрикнул одновременно с Вальтером: