Из дверей тянуло духом травки и синтетического курева. Мутные выпученные глаза, мокро сопящие носы, отвислые губы с текущей слюной показывались из окон и пропадали в темноте жилищ, напоминавших норы. Через два шага на третий хрустели шприцы, размазываясь следами густой липкой крови.
«Надо будет выбросить ботинки», – подумал курьер.
Кто-то сидел в луже, бессмысленно водя распухшим синюшным лицом и разевая рот.
Явилась ленивая мысль – на ходу достать «комби», перевести на огонь боевым стволом и в упор совершить акт милосердия.
«Всё равно он уже мёртв. Осталось убрать падаль».
Размышляя, курьер упустил шанс оказать благодеяние. Или заговорила скупость. Патрон дороже, чем это существо.
Во дворике мужчины окружили пятачок, где стравливали петухов. Здесь кричали, бросали букмекеру деньги. Глаза игроков горели припадочным огнём. Кто-то вцепился в соседа, стал бешено трепать, лезть ногтями в лицо.
– Держимся подальше, брат мусью.
Шатающиеся фигуры шли неведомо куда, порою мыча в спазмах утробной злобы. Курьер ощущал их тупые взгляды – жители тьмы примерялись, броситься ли на чужого.
– А вот и мсье Сотерель, – широко улыбнулся чёрный в чёрных очках и длинном чёрном кожаном плаще. Бритая голова его казалось ноздреватой в свете голубой лампы. К нему ластилась негера в коротком красном платье.
– Груз скоро будет готов. Отдохнёшь? С ней.
Курьер отрицательно покачал головой.
– Она чистая, – заверил чёрный.
– Угости бодигарда. Он заработал чаевые.
Из залов «Термояда» доносилась музыка, похожая на звук погрома, а проблески света за портьерами напоминали пожар от термитного боеприпаса. Мулат безмолвно сверился с безглазым взглядом чёрного, взял негеру выше локтя и повёл вглубь коридора. Она едва волокла ноги. Тоскливо оглянулась на белого.
– Задаток, – потребовал курьер.
Чёрный достал пачку в обёртке. Мятую бумагу покрывали пятна, словно на ней разделывали рыбу.
– Семь тыщ марок, как договорились.
Курьер пересчитал купюры, прислонившись к стене под нарисованным синим уродом – глаза-тарелки, уши-трубочки, десяток рук и ног. Надпись гласила: «Я СУРИАНИН. СЪЕМ!». Выше лучилось кривое солнце с зубастой пастью: «ЗВЕЗДА СУРИЯ».
– Хочешь – погляди, как их пакуют.
– Пожалуй. Мне важно, чтобы груз на поворотах не смещался.
– Лифт здесь.
Кабина полетела вниз по направляющим.
* * *
Второй контейнер озадачил биоинженера. Группа оплодотворения сработала на совесть, нареканий к яйцеклеткам не возникло, но при чтении русский станок раз за разом выбрасывал странный текст:
/// РЕГИОН: нижний Египет. СРОК: ок. 2800 г. до н.э. ПОЛ: женский. ПРИМЕСИ: нет. СЕРИЯ: неизвестная
Все пять контрольных образцов, выбранных по схеме, давали одинаковые результаты, включая неуточнённый дефект памяти.
– Что это значит? – привязался младший.
– Если верить машине, генотипу около… шести тысяч лет. – Инженер чувствовал себя неловко и от этого злился. – Это египтянка, причём совсем не сегодняшняя.
– Ясно, вынули гены из мумии!
– Э-э, не всё так просто, малый. Из мумий мало что можно извлечь. Во всяком случае, не полный набор. Вот если человека заморозить…
– Может, машина сбилась?
– Я перепроверил – читает точно.
– О-бал-деть!.. А это плохо или хорошо, если яйцо такое старое?
– Скорей хорошо. В древности не было радиоактивного заражения, искусственных химикатов… Ноль мутаций или около того. То есть из яиц должны вырасти очень здоровые овцы. Но где раздобыли клетки древних египтян?
– Она попала в плен, – предположил старший, – и её увели в рабство. Куда-нибудь, где были ледники. Убежала и замёрзла, а сейчас её отрыли!
– Ледников уж давным-давно нет. Только на севере.
– Она была хорошенькая, – вздохнул младший, любуясь стройной смугловатой девушкой с миндалевидными глазами, которая грустно смотрела на него с экрана. Даже белое пятно на голени её не портило. У неё были небольшие острые груди, изящная талия, и красивые ножки.
Старший первым услышал приближение лифта.
– Оп! у нас гости.
– Сам Чёрный, – сдавленно промолвил младший.
– Что за морда наглая с ним привалила?.. – Старший набычился, искоса глядя на желтоволосого типа. Тот с надменной скукой осматривался в подземелье, не отличая людей от меблировки и приборов.
Хотя старшему случалось бить и даже убивать, выражение лица его стало лживо-приветливым, едва он встретился с выпуклым водянистым взглядом гяура.
* * *
Груз отправляли с заброшенного шоссе. ведущего к Бельфору. Курьер заставил Чёрного понервничать – он долго закреплял контейнер с яйцеклетками, проверял привод несущего ротора, гонял мотор в разных режимах, велел долить горючего и масла. Ночь перевалила за середину, когда миниатюрный автожир с едва слышным стрёкотом разбежался – и растаял в чёрном небе.
– Неверный пёс, – буркнул Чёрный вслед. – Я думал, он никогда не взлетит! И чего возился?.. крутолёт исправный!
– Сотерель – контрабандист надёжный, – вступился за белого помощник негера. – Много чего возил через кордон – наркоту, деньги. Я слышал, он и людокрад умелый. Доставлял в зону девочек и мальчиков, на заказ.
– Это хороший барыш. Его что, ранили? или сорвался?.. Не пойму, с чего он взялся за дешёвую работу.
– Наверно, нет жирных заказов. Летает, чтоб не потерять сноровку. Ночной орёл! Перемахнёт кордон понизу, погранцы и не заметят. Сядет у Невшательского озера… Он всегда возвращается.
– Уважаю, – скупо одобрил курьера Чёрный.
Через неделю в швейцарском Люцерне, в клон-центре федерации овцеводов отдел доставки формировал партии отборных яйцеклеток для экспорта в инопланетные колонии. Как сюда попали боксы из контрабандного контейнера, как они замешались в ряды легального товара – знали лишь несколько человек, но они ни с кем знаниями не делились. Просто упаковывали и маркировали, в душе тихо радуясь побочному доходу, не облагаемому налогами.
Неизвестная серия давностью 6000 лет была отмечена как «северная афро W44», снабжена подложными сертификатами и разлетелась врозь по ближним и дальним звёздными системам, чтобы там превратиться в милых стройных овечек с миндалевидным разрезом глаз.
* * *
Иньян был обнаружен тысячу лет назад, ещё при наблюдениях с Земли, и долго носил имя «Gliese 581 c». С выходом в космос земляне сперва освоили ближние системы, а до Глиз Желанной дотянулись позже, в XXVIIвеке.
Обшарив систему Глиз 581, в ней нашли восемь планет; из них пять (с Иньяном) годились для добычи ископаемых. Пока на дневной половине Иньяна развивались плантации и поселения, георазведчики картографировали и зондировали остальные перспективные планеты. Всё шло к тому, что вскоре от Глиз к Солнцу полетят громады-рудовозы.
Тут в планах звёздных разведчиков пришёл черёд изучить поближе Сириус и Процион. Прежде этими горячими светилами пренебрегали – мол, стоит ли тратиться на бесполезные системы? они кратные, «экоорбиты жизни» у них нестабильны… Но рискнули.
Результатом стал злосчастный 2844 год, когда земляне на своей шкуре почувствовали, что они не одиноки во Вселенной. С тех пор земная экономика была посвящена войне.
Проект «Гео-Глиз» застрял. Однако разведку планетных богатств остановить нельзя – ещё пригодятся! Отряды астрогеологов продолжали поиск.
– Самый удобный случай подстеречь нас, – негодовал крашеный Бен Баггер, когда утром 7 марта остатки битых Запад-B-2 и B-3 собирались эскортировать катера георазведки на Маундер, шестую планету, лежащую за каменным поясом. – На виду у дрейферов, тихим ходом, с этими безоружными болванками! Ребята, все написали завещание?
– Час туда… Часов семь на высадку… Сборы, канитель – это два часа. И час обратно, – считал кто-то вслух. – К ужину вернёмся.
– Если Бог над нами сжалится. – Бен, побывав под первым ударом стай Маяка, ещё не избавился от ощущения близкой смерти.
– Расслабься, Бен. Нам придан фрегат, это сила!
– Главное, не забыть памперс. Полдня взаперти в коконе – большое испытание для мочевого пузыря.
Квадратило всех, от бодряков до паникёров. Раз ты нанялся в космическую армию, будь любезен идти в рейд, даже если чутьё подсказывает: «Лезь под койку».
– Неужели нельзя отложить дела геологов, пока здесь космоносец?
– Им платят за полевые работы. Отсидка на базе не в счёт. Опять-таки, их компании ждут отчётов, чего и сколько найдено. Отговорки о сирианах не принимаются.
Бен спросил было: «А вы видели, как…», но смолчал. Все отлетавшие видели, как. Необстрелянных тут не было.
Отряд выстроился эскортным цилиндром, прикрывая катера; на своё место в строю выплыл фрегат. Тронулись на ½ маршевой скорости. Вышли в промежуток орбит Иньяна и Триты. Тогда капитан фрегата вскрыл конверт и прочитал с удовольствием: «Курс на Вентуру». Четвёртая планета двигалась сейчас по ту сторону звезды. Если кто-то ждал их у Маундера, ему облом!
– Все строем за мной! Над Глиз – развернуть строй.
Пилоты оживились. Глядишь, и к обеду успеем! Конечно, на Вентуре атмосфера та ещё – ядовитая и плотная, с вечными бурями, – но геологи умеют в неё нырять.
В подъёме над плоскостью системы все тщательно вели телеметрический поиск. Составные части метеорного потока здорово осложняли слежение. Где гарантия, что матка не подпустила в рой своих дрейферов?
– Вижу крупный объект, – нервно доложил рейд-флагману Бен Баггер. – Он пассивен. Локации не ведёт. Попробую получить чёткое изображение. Вот. О, Господи… Я нашёл его! я нашёл!! Пишите координаты!
На От-Иньяне сводка с рейд-группы произвела эффект победы. В диспетчерском зале люди вскакивали с мест и вопили: «Гип-гип-ура!» Кто отдыхал в каютах, бросились к телеметристам. В рабочие кабины так набились, что дежурные стали продавать стоячие места по пятьсот долларов, а стулья – по семьсот. Платили и б