— С девушками? — поднял я свой взгляд, когда Цветкова накрывала их простынями.
— Все в порядке. Полежат, может, день и будут как новые, — улыбнулась лейтенант. — Тебе какая больше понравилась? Плоская или с рыжим лобком?
Я уставился на женщину, которая искренне смотрела мне в глаза и подергивала головой, чтобы получить ответ на свой вопрос.
— Лейтенант, — выдохнул я. — Мне наплевать! Я не смотрел на них как на девушек. А с чего вас интересует?
— Да просто я через себя столько магии пропустила… — покраснела Цветкова. — Тут Володеньки, случаем, нет поблизости?
— Есть! — ответил я.
— Посылай ко мне моего мальчика и можешь считать, что мы с тобой в расчете.
Кивнул.
Такая же помешанная, как и Борзов. Отличная пара! Вышел на улицу, там как раз стояли мои.
— Владимир, зайдите к лейтенанту, ей требуется ваше профессиональное мнение о ситуации, — подмигнул я парню.
Дурачок побежал. Дима уставился на меня и потом перевел взгляд на военных, которые стояли рядом. Одеты они иначе: форма более плотная, много карманов, с рюкзаками, еще у каждого винтовка на плече висит. Они случаем не братья? Рост одинаковый, как и телосложении. Их будто искусственно вырастили. Перевел взгляд на Диму и сказал.
— Если через пару часов не вернусь, поезжайте в Охотничий, рассчитайтесь со всеми.
— А ты? — схватил меня за плечо Говорунов.
Я подмигнул ему.
— Мальчики, как понимаю, мне пройти с вами? — обратился я к военным.
Мне ничего не ответили и взяли в кольцо.
Глава 16
Пока мы шли, я оценивал ребят. Четкие движения, слаженные. Постоянно смотрят по сторонам, останавливаются, когда нужно. Профессионалы, хотя чего удивляться, это же люди генерала. Я старался показать свою беззащитность. Уже не раз видел, как могут ошибаться те, у кого оружие в руках, а еще те, кто считает, что тут собрался сброд. Тщеславие часто губит людей. Будь они хоть сто раз профессионалы, одно дело — когда ты участвуешь в реальной битве, и совсем другое — когда сопровождаешь сопляка по приказу вышестоящего.
Я рассматривал разные варианты. Побег… Возможен, слишком высокий риск, и все идет коту под хвост. Не подходит. А еще какие? Остаться и ждать развязки событий? Пока самый разумный из двух. С генералом, конечно, вышел конфуз, но обратно не отмотаешь.
Меня завели в «хату», посадили на стул и окружили, зачем-то направили свет в лицо. Как все серьезно! После всего, что испытал в двух жизнях, страха я не чувствовал. Наоборот, у меня было крайне веселое состояние духа.
— А можно убрать лампу? — прикрыл я глаза рукой. — Боюсь повредить нежную кожу.
Ударили в затылок прикладом. Так, настрой я проверил, к сожалению, обстановку разрядить не получилось. Сейчас стал собирать всю картину по кусочкам. Земанский — теперь понятен его интерес к Долгоруковой и попытка нападения. До сих пор не знаю, кого он хотел убить.
Как-то все сумбурно вышло: кто-то запустил магию, другие отреагировали. В итоге дамы пострадали, а урод сбежал. Что точно понятно: старший сержант хотел или меня, или Елизавету прикончить.
С этим разобрался. Следующее — его магия, точно помню, с троллем он использовал землю. У него два вида магии? Или?.. Теперь мотивы. Почему он решился? Кроме вмешательства, Троцкого ничего на ум не приходило. Как же он меня уже достал…
Остаются генерал и Трутень. Второй прикрыл Софью и меня, потому что заинтересован в моей службе дальше. Первый, скорее всего, нет.
— Вот же! — вырвалось у меня вслух.
Я понял, почему Долгоруков требовал от меня выйти. Там же дочурка голая лежала, а она незамужняя. В обычное время это можно было бы посчитать за оскорбление, но мы же в армии и на стене. Так мало того, я еще обозвал и как-то умудрился выставить за дверь. Там обид и оскорблений — воз и маленькая тележка.
Пока меня слепил свет и мы ждали Долгорукова, я продолжал думать. Слишком все быстро произошло, до конца многое неясно. В любом случае, если будет угроза жизни, то я перестану оставаться послушным военным. Поймал себя на мысли, что мне и без Марковых проблем хватает. Улыбнулся.
— Мужики, вырубите свет! — уже не сдержался я.
Последовала еще одна попытка ударить меня в голову.
— Достали, суки! — сказал я и встал.
Пока бойцы невидимого фронта держали в руках винтовки, они почему-то решили, что меня этим можно напугать. Да и бить себя просто так я не позволю.
— Крученая пуля! — произнес следом за ругательством.
Заранее подготовленные снаряды нашли свои цели. Пока мы двигались, я сформировал восемь штук — ровно на количество сопровождающих. Начинаю любить свою магию звука. Не каждое заклятие может возникнуть, затем исчезнуть и при этом быть готовым проявиться. Удар. Вышло неожиданно, моей силы не хватило. Защиту военные не использовали — значит, на них артефакты. Солдат не вырубило, они лишь зашатались, а потом открыли огонь.
Стук. Стук. Стук. Мое сердце поймало ритм железы. Я почувствовал запах магии каждого присутствующего, как пульсировали их вместилища. Мне захотелось убивать. Первый удар — в живот и в висок. Второй — подножка и в кадык. Третий — по ушам. Потом я немного выпал из реальности.
Пришел в себя, когда ногтями пытался вырвать трахею последнему военному. Сделал глубокий вдох, еще один. Бросил тело паренька. Нужного эффекта я достиг: солдатики валялись по всему помещению.
Проверил пульс каждого, все живы. Странно, в прошлый раз мои удары наносили больше урона жертвам. Когда стаскивал тела в кучу, обнаружил, что под формой у них цепочки с амулетами в количестве трех штук. Два уже сломаны. Интересно. Не отказался бы от такой игрушки.
Пока не пришли в себя, искал, чем их связать. Нашел веревку, которая была на Долгоруковой, и еще несколько штук. Не знаю, откуда у меня такая тяга к художеству. Сделал из них стену: голова одного привязана к ногам другого, и наоборот. Получилась куча мала из тел. В рот каждому запихнул кляп. Так как конструкция падала, пришлось их упереть о стену.
— Красота! — сказал я, осматривая свое творение.
Оружие сложил в стороне, наконец-то отвернул свет в другую сторону и сел в ожидании гостей. Попытки подумать, что со мной происходит и то, как на меня влияет отросток, я гасил в зародыше. Сейчас я ничего не смогу сделать, но запускать ситуацию нельзя. Обратиться ли к Цветковой?
— А это идея, — улыбнулся я своему не самому идеальному плану.
Трутень и Долгоруков в кабинете, который им предоставил Твердохлебов
Мужчины сидели на диване. Две трубки дымились, а в руках — по граненому стакану. Коньяк стоял на столике рядом, полбутылки уже не было.
— Весемир! — сказал генерал, смотря в глаза своему другу. — Я не могу этого оставить! Сопляк оскорбил мой род, дочь, меня! И это, только если рассматривать со стороны аристократа. А если глянуть на ситуацию как военный?
Трутень не спешил отвечать на слова генерала. Весемир осушил свой стакан и налил себе еще, затянулся и выпустил большое кольцо. Сейчас его волновало, что можно сказать, а что нет. Вмешательство и присутствие Долгорукова может помешать его планам, а этого допустить нельзя. Дружба дружбой, но служба службой.
— Пойдешь против него? — посмотрел наверх подполковник.
Лицо Семена Аристарховича изменилось.
— О чем ты? При чем тут император и сопляк из уничтоженного рода? — генерал поставил свой «бокал» на столик.
— Семен, я начну немного издалека, а ты слушай внимательно. Покойный государь попытался изменить кое-что в стране. Ну, ты знаешь, — подполковник перевел взгляд на генерала. Семен Аркадьевич моргнул. — Ныне в стране все не совсем гладко. Количество обиженный родов, чьих отпрысков отправили сюда за столько лет, только растет. Все больше несогласных. И…
— Убить всех! — перебил генерал.
— Это тоже. Но… у нас враги за стеной и еще дальше. Зачем плодить проблемы? — туманно продолжил Весемир. — Я не могу тебе всего сказать, но новая политика, она направлена на то, чтобы недовольных было меньше. Государь планирует серьезные изменения, поэтому я здесь. И твое появление тут крайне нежелательно. Сейчас сюда много взглядов направлено. Скажу тебе как другу: твои необдуманные действия помешают, — подбирая слова, закончил свою мысль подполковник.
— Ни черта не понял! Как мотивы и цели государя связаны с сопляком? — взял свой стакан генерал и осушил его. Затем налил еще и уставился на Трутня.
— Это последнее, что я смогу тебе ответить как друг, больше не требуй. Южная зона… Император хочет порядка. Паренек нащупал ниточку, и оборвать ее нельзя. Не сейчас. Я не ожидал, что так быстро выйдет, и уже доложил, — снова поднял глаза наверх Весемир.
— Черт! — вскочил генерал и стал ходить по комнате. — Я его просто обязан проучить! И тут ты меня не остановишь!
— На здоровье! — улыбнулся подполковник. — Ничего такого, что помешает ему выполнить свою работу, а там делай что хочешь. Только знай: Солнцев — крайне любопытный парень. Уверен, он еще тебя удивит.
— Подмастерье из несуществующего рода? — уставился Долгоруков на друга.
— Спорим, — протянул руку Весемир, — если ты удивишься от его действий, то ты мне будешь должен, и выполнишь мою просьбу? Нет — я.
— Согласен! — тут же ответил генерал и пожал руку своего друга. Иметь в должниках Трутня? Это дорогого стоит.
Мужики допили бутылку коньяка, которую с собой привез генерал, к слову, весьма хорошего и дорогого. Потом выкурили еще по трубке и направились к Солнцеву.
Медчасть
Елизавета открыла глаза и почувствовала боль в груди и животе. Последнее, что она помнила — это то, как прикрыла собой Солнцева.
— Вот же дура! — тихо произнесла девушка.
Старший сержант Земанский подошел к Царевой после того, как ей передала письмо Долгорукова, и сказал, что поможет с выполнением задачи. Оказывается, на него вышел род Елизаветы. И если девушка вместе с ним провернет это дело, то она получит, то, о чем мечтала, а он… Этого Царева не знала.