Я кивнул и сел за стол, стал разбирать артефакты: какие-то кольца, цепочки, кулоны. Было несколько ножей и даже пара револьверов. Понимать бы еще, что к чему.
Сосредоточился на кольцах. Брал в основном печатки и пытался в них заглянуть. Обращался к вместилищу и выпускал энергию. Часть расправилась у меня в руках, их складывал в сторону, золото всегда в цене.
Другая никак не реагировала. Очень хотелось вернуть свои артефакты, которые у меня украла, скорее всего, Ольга, когда отрубила руку. Взял очередное украшение и рефлекторно выпустил магию в него.
И тут я обнаружил пространство внутри размером с кладовку. Удивило другое: там были ящики с моим зельем, которое я украл у Титова. Не все, но по штуке: лечилки, восстановление магии, скорость, выносливость и сила.
Даже гадать не нужно, чье оно… Чалый, мерзкий урод, заныкал часть себе! Я достал с десяток бутыльков восстановления и лечилки, устроил себе поздний завтрак. Профессор бегал от одного стола к другому, что-то капал на железу и наблюдал за реакцией.
Я окончательно проснулся, почувствовал себя намного лучше.
— Кажется, получилось! — крикнул Давид.
Он подбежал и уставился на меня, как на свою жертву. Смотрел и недобро улыбался, будто на куски разрезать хочет. Этот бешеный взгляд, мне всегда не по себе от него.
— Борис, мне нужен сок из вашей железы, — улыбнулся Прохоров.
— А ты уверен, что она осталась после того, как я тело поменял? — решил его проверить.
— Конечно! Иначе бы вы умерли, — обрадовался Давид непонятно чему. — Следуя моей теории, можно сделать вывод, что железа должна остаться после вмешательства истинных измененных.
— И как ты собираешься… — попытался я спросить.
Мне в живот воткнули иглу и что-то выпустили рядом с железой, она сразу же запульсировала. Ничего сверхъестественного, но неприятно, словно кто-то внутри ожил.
— Нужно снять защиту перед тем, как ее протыкать, — с еще более довольной рожей произнес профессор.
— Я тебе чего говорил? — пнул его в ногу. — Перед тем, как что-то делать с моим телом, сначала все объяснять и потом спрашивать.
— Простите, времени нет. Вы же сами сказали, что хотите свое тело!
Вот же урод! И не прикопаешься. Пока отросток устраивал в моем брюхе танцы, Давид сходил за еще одним шприцом с куда более длинной иглой, подошел ко мне и облизнулся. Вот же помешанный придурок!
— Лягте, пожалуйста, на стол, — попросил он.
Я подавил в себе возмущение, послушался и заполз. Мне задрали рубашку.
— Сейчас вас укусит комарик, даже ничего не почувствуете, — улыбнулся Прохоров. — На счет три. Раз!
И этот урод воткнул мне в живот шприц. Я почувствовал, как прошли через что-то, помимо железы, и вот в нее уперлись. Ощущения не самые приятные, но после того, как Витя там покопался рукой, это пустяк.
Пульсация увеличилась, и мое тело стало выгибать. Электрические импульсы вытянули каналы, а потом и вместилище выпустило магию. Смотрел на довольную харю профессора и мечтал по ней заехать. От души…
— Еще чуть-чуть. Вы же большой мальчик? — говорил он со мной, как с маленьким. По-любому издевается, пес смердящий…
А я только злился. Вот же помешанный…
— Ну все, — резким движением он вытащил иглу из моего живота. — Сейчас проверю теорию и все вам объясню.
Вытянул из кольца, которое обнаружил и надел себе на палец, лечилку. Опрокинул в себя и слез со стола. Застегнул рубашку, заправил ее в штаны.
— Боже мой! — воскликнул Давид, когда вылил содержимое на железу. — Это чудо, вот это настоящая магия!
Я сдерживал себя, чтобы не подойти к нему. Профессор что-то записал в блокноте, потом отрезал кусочек от органа и, зажимая его в пинцете, подпрыгивая, направился к другому столу.
Потерял нить, что он делает, в тот момент, когда Прохоров смешал жидкости, потом понюхал и выпил. Почмокал ртом, подняв глаза, будто пытается распробовать вкус. Улыбнулся и направился ко мне.
— У меня хорошие новости, — сел он за стол.
— Ну, давай, не тяни, могу ли я вернуть свое тело? Что для этого нужно? Сколько времени займет? — задал самые важные вопросы.
— Все куда лучше. Вам несказанно повезло, — ударил он по столу.
— Ну, это как посмотреть, — вспомнил все, что произошло и что испытал в битве с Мясоедовым.
— Борис Иванович, если я правильно рассчитал и понял, то вам больше не нужно ваше тело, — улыбнулся Прохоров.
— Давид, не зли меня. Я тебя что, просил? Не собираюсь оставаться рядовым Дарием Железным!
— Так и не нужно, — будто сдерживая смех, ответил профессор. — Вам не нужно ваше старое тело, потому что это оно и есть, — чокнутый вскочил из-за стола. — Это и есть ваше изначальное тело!
— Прохоров, не доводи до греха… — поднялся и я.
— Борис, вы не понимаете. Ваша оболочка, она… — задумался Давид. — Принадлежит Солнцеву. Поэтому и не нужно вам возвращать старое тело.
Глава 5
— Чего? — уставился на профессора. — Это что ты тут мне пытаешься внушить? Я не идиот и вижу другое тело!
Потом мы сели, и Давид начал объяснять свою теорию, которую он проверил на некоторых опытах, используя мою кровь и сок из железы, так что уверенность почти 99%. Погрешность только в его самопальной лаборатории.
— Это же бред! — заявил я, когда он выдал первую часть своих умозаключений.
— Нет, вы не правы. Все сходится.
А я пытался понять, что там у помешанного сходится. Хоть все тонкости и детали Прохоров объяснить не смог, но основной вывод такой: когда я был в обличии измененного, меня ранили, причем смертельно.
Но, как сказал чудик, повезло, ибо сами высшие существа явились помочь мне, чему я должен быть бесконечно благодарен. Притащили тело парня, того самого рядового Железного. И… тут знания и фактология немного выходят покурить. Что конкретно сделали Черныш и Полосатик, он не в курсе.
Главное, мою железу восстановили, и я временно стал Дарием. Потому что под этой оболочкой на самом деле я — Борис Солнцев, и мое естество поглощает паренька, которого поймали измененные.
В какой-то момент я подошел к бару и взял коньяка. Не решил, какой из моментов в теории Прохорова стал напрягать, скорее всего, все. Но если проследить за мыслью, дальше кое-что вырисовывается. То, чем я не собираюсь заниматься.
Измененные способны, подобно монстрам, поедать людей и их вместилища, перенимая магию. Исходя из предположений Давида, Витя, скорее всего, последняя оболочка, которую скушала тварь, а до этого вообще себя не сдерживала и получила много видов магии.
— Рот наоборот! — выдохнул я.
Профессор проверил, моя истинная оболочка уже на шестьдесят процентов, плюс-минус сорок, поглотила силу Дария. В отличие от твари, которая носила тушку Вити, я не в курсе, как оставить знания, да и не нужны они мне.
Мы прерывались на попытки профессора что-то еще проверить и сделать какие-то опыты. Я подолгу ждал, пока он запишет мысли, а следом и расчеты, в блокнот.
Радовало, что свое тело скоро верну, как только полностью поглощу вместилище рядового. От всего этого кульбита есть плюс: моя магия звука вернется, и, скорее всего, я еще и в ранге подрасту.
Следом Давид выдвинул теорию. Версия Вити отличается от меня и Черныша, и Полосатика. Мы, скажем так, естественно мутировавшие особи, а вот «они» — искусственные. Видимо, им как-то досталась жидкость из железы истинного измененного. Тут гадать не нужно, последний раз Полосатик был у ботаников. Но…
А что там в других государствах? Может, есть свои измененные? Тогда игра приобретает новые краски. В любом случае этим «ненастоящим» нужно сожрать нашу железу. Почему Прохоров не в курсе?
Но заданий мне надавал. Я, видите ли, должен доставить ему живого «Витю». Тогда Давид сможет во всем разобраться и понять, откуда ноги растут. В общем, много хороших новостей.
Сложность в том, что теперь маг-урод, скорее всего, не один, и как-то эти твари способны подчинять монстров. А еще…
— Понял! — выкрикнул Давид. — Их железа разрушается, поэтому им нужно постоянно кушать. Каше-монстр — это, скорее всего, их истинная форма. Они способны изменить тварей, подобно себе. Поэтому в жиже я обнаружил сходство с жидкостью из твоей железы.
Голова пульсировала. Профессора было не заткнуть, он накидывал новые идеи и предположения, что-то записывал и давал новую версию.
Если попытаться все собрать воедино, то кто-то или что-то получил жидкость из железы истинных измененных. Потом в ходе опытов создал не самую стабильную версию. Эти твари превращаются в каше-монстра, но, пожирая магов, они становятся на время людьми, перенимая их силы.
Действуют ли по собственной воле или чьей-то указке — непонятно. Главное, что им нужен я и мои «друзья» — измененные. Именно они, скорее всего, и вызвали аномалию в стене, потому что «испорченные» монстры, а монолит сделан из тварей.
Относительно понятно, зачем Витя за мной следил. Сначала не был уверен, что во мне железа, и просто проверял, а потом просто игрался, чтобы я показал свои возможности. Ну, а когда стало опасно, решил покушать.
— Давид! — позвал я мужика, который был на седьмом небе от счастья. — Я тебе говорил, что маг-урод влил в меня свою кровь? Может ли?
Че-то мне поплохело. Новый раунд тестов и анализов. Голова шла кругом, пока пытался усвоить информацию. Профессор открыл в себе уже не знаю какое по счету дыхание. От понурого мужика ничего не осталось. Бегал в задницу ужаленный и все время улыбался.
Спустя час узнал, что во мне отсутствуют примеси. Сука, звучит так, будто я настойка какая-то… Давид предположил, что маг вливал в меня кровь для железы, чтобы ее подготовить перед употреблением.
А когда не вышло, организм начал растворять все инородное. Ну, хоть так. Голову заняли мысли про Ольгу. Кто или что она? Витя сожрал Обручеву и переместился в ее тело? Другая тварь? Ей промыли мозги?
— Прохоров, есть у меня, возможно, один пациент, который подойдет тебе для исследований, — сказал я. — Не уверен, что это одна из тварей, но что-то интересное точно найдем.