лась проблема. Описать эти механики «человеческим» языком сложно. А уж местным с их складом ума — сложно втройне, потому-то авторы, как я понял, пытались на бумаге дать чувственное описание. Да-да, чувственное описание практических действий. Но все люди разные, соответственно, и чувствуют по-разному. Потому описание даже самых базовых приёмов, даже для одного направления магии у разных авторов могло быть совершенно различным. Но при этом вести к одному и тому же действию-эффекту! То есть, если приводить грубую аналогию, тебе нужно получить костёр. Это твоя цель. Но вот достичь её ты можешь сотней разных способов, начиная от солнечной линзы, перетирания палочек, трута с огнивом, спичек, зажигалок и прочего, заканчивая такой экзотикой, как прикуривание от плазменной горелки, реактивного огнемёта, вулкана… да хоть ядерного взрыва! Причём кому-то будет проще именно что устроить «ядерный взрыв», чем банально чиркнуть «зажигалкой», и он будет свято уверен, что означенный «ядерный взрыв» — это просто и удобно, а остальные — просто тупят. Я, конечно, немного утрирую, но общая концепция такова, что эти чувственные описания как раз и представляют из себя все эти разные методы достижения цели. Грубо говоря, в одном случае для создания огненного шарика человеку предлагают думать о маковых полях и том, как красиво и переливисто алые цветы выглядят в лучах солнца, тем самым помогая на эмоциональном уровне достичь нужного настроя для правильного преображения и формирования Ци, а в другом говорят: представь, что тебе в лицо плюнули, а теперь больше ярости, больше ненависти, представь, как ломаешь уроду нос, и выплесни накипевшее! Результат и там, и там — огненный шарик, причём и механизм использования, и движения Ци тоже, по сути, выходят одинаковыми, но путь к понимаю, как и что делать, а также первому практическому успеху, который ты уже потом повторяешь, запомнив ощущение, совершенно различный.
Роль учителя во всём этом безобразии проста и банальна: увидеть, к чему именно тяготеет подопечный, и понятными ему словами объяснять то, что умеет сам, ну и подобрать техники, которые наиболее подойдут ему для развития. И подобная структура вполне бы укладывалась в том числе и для адептов Звёздных Боевых Искусств, только вот звёзд на небе миллиарды, каждая из которых даёт свою Ци. Пусть отличия между ними минимальны, но всё-таки есть. А ещё есть то, как человек воспринимает и поглощает эту Ци. Собственно, поэтому у практиков Звёзд толком нет учителей. Если Драконы опираются, в первую очередь, на тело, Огневики, пусть и куда более вариативны, всё равно двигаются в «общем потоке», и более опытный и сильный адепт сможет не только понять, что именно младший делает не так, но и подсказать, как надо, то «Звёздные» слишком индивидуальны, и научить их, давая конкретные инструкции, можно только самым базовым вещам, на уровне использования Ци для укрепления тела. Начиная же с определённого уровня, то, что для одного практика кажется извращением и работой через задницу, для другого будет оптимальным и едва ли не единственно верным способом, просто потому, что свойства и «предрасположенность» его Ци (а ещё не надо забывать про личность и сознание) предполагают такой вариант действий, а для его возможного наставника он неприемлем, и тот даже не поймёт, в чём проблема у ученика, равно как и не сможет переложить свой метод «представления цветов» в метод «разжигания ненависти», банально не видя между ними точек соприкосновения, а часто и не представляя, что второй вообще существует. Беднягам, так-то, даже учебные пособия не сильно помочь могут, просто потому, что коли уж с учителями такие проблемы, то как ты с книжкой угадаешь, у которой даже не попросишь объяснить другими словами? Вот и получается, что идеальный вариант для них — это развитие методом научного тыка, увы.
Но вернёмся к моему задумчивому состоянию. В глубоких раздумьях я пребывал ещё и потому, что к мутности и неоднозначности описаний прибавлялся и тот факт, что техники ведь действительно отличались. Дело было не только в разном описании одного и того же, дело было в том, что описываемое отличалось по своей эффективности и совершенству внутреннего содержания. При этом разные практики одной техники всегда получали один результат. Пусть с разной скоростью, пусть с какими-то мелкими декоративными отличиями, но у них были одинаковые приёмы, одинаково достигаемые и одинаково работающие. Одинаковые тренировки у них приводили к одинаковому результату, даже если сами практики воспринимали методику с диким скрипом.
То, что здесь называется «Техника такая-то», это, по сути, полноценный стиль боевых искусств, можно сказать, самостоятельная школа со своими особенностями и упором на свои тактические принципы применения. И они все разные. С разным боевым потенциалом, с разной эффективностью входящих в них тренировок, с разными приёмами, в конце концов. И чем выше уровень развития практика, тем сильнее проявляются отличия даже в родственных техниках одного магического направления и изобретённых в рамках одной традиции. Были как реально мусорные стили, так и легендарные, где и приёмы Ци, и движения тела в бою отточены до совершенства и действительно делают из своего мастера машину смерти.
И у меня мозги плавились от попыток понять, как всё это сочетается и работает. А ещё мне очень хочется всё-таки вывести хоть какую-то «теорию Ци», хотя бы на уровне «если поднять камень, а потом отпустить его, то он упадёт на землю, потому что на него действует сила тяготения».
— Доброе утро, брат Лян, — вырвал меня из размышлений о том, как, будучи студентом-первокурсником, замутить учебник по теоретической механике мироздания, приятный женский голосок.
— Сестрица Ан, — опускаю взгляд с неба на подошедшую ко мне со стороны ворот девушку и киваю в ответ, ибо вежливость — наше всё, — доброе утро.
— Давно ты здесь ждёшь? Я не видела, чтобы ты шёл к полигону, — скромно держа руки сложенными под полами накидки-халата, пошла на дальнейший контакт леди Ан.
— Мне не спалось, — поведя плечами, как бы говоря, что затрудняюсь назвать точное время, чуть улыбнулся я. — Думаю, это мандраж перед первым занятием.
— Уверена, тебе не о чем беспокоиться, брат Ю, — улыбнулась в ответ Сюен, явно намекая на мои вчерашние семь кристаллов.
— Когда от тебя много ждут, ударить в грязь лицом особенно неприятно, — скромно опускаю глаза к вымощенному плиткой плацу. — К тому же я слышал много хорошего о проректоре Сюэ, — вновь поднимаю на неё глаза. — Учиться у такого мастера — не только большая честь, но и возможность почерпнуть по-настоящему выдающегося мастерства.
Возможно, я и польстил слегка проректору Сюэ Ли, но вряд ли много — этот человек одним своим присутствием мог заставить утереться главу Тёмной Луны, да и из того, что я помнил о возможном будущем, учителем он и правда был хорошим. А ещё он как раз появился в воротах, и это тоже вносило свои коррективы в возможные реплики.
— Я хотел прийти пораньше, но, вижу, почти все уже в сборе, — поприветствовал нас старик, довольно оглаживая бороду. — Отрадно видеть такой энтузиазм.
— Мастер, — мы с Ан Сюен синхронно изобразили почтительный поклон, упирая перед собой кулак правой руки в ладонь левой.
— Что же, подождём Е Синхэ и приступим к занятию, — ограничился благожелательным прикрытием глаз проректор и встал в расслабленную позу, вполоборота к воротам на полигон.
Я и Сюен дисциплинированно повторили его действия в плане начала ожидания и начали, собственно, ожидать, терпеливо глядя на проём в стене.
Первую минуту всё было нормально, после второй начали появляться первые признаки неловкости, на пятой уважаемый наставник пробурчал себе под нос что-то вроде: «Действительно, я же пришёл пораньше…», однако время текло, и в какой-то момент стало очевидно, что урок-то уже начался, и то, что раньше было просто невинной неловкостью, начало стремительно превращаться в откровенное неудобство. И у меня, кстати, на этом фоне начались какие-то смутные флэшбеки о том, что на первых парах у Синхэ имелись некие траблы с уроками…
— Может быть, с ним что-то случилось? — где-то, судя по положению солнца, часам к девяти нарушил я мрачную тишину. Не то чтобы она меня так уж угнетала, но вид недовольно прикрывшей глазки Ан Сюен, что замерла, спрятав руки в рукавах накидки-халата, требовал у моей мужской гордости как-то разрядить обстановку. В том смысле, что чем больше проходило времени, тем сильнее её облик отражал фразу «оскорблённая женщина», а мне как-то было не очень комфортно быть тем единственным мужчиной-ровесником, рядом с которым такая женщина стоит и многозначительно молчит.
— Хм-м-м… — рокотом грозовой тучи протянул проректор, пожевав губами.
Ан Сюен же открыла свои карие глаза и, повернув ко мне голову, явно собралась что-то ответить, как до нас донеслись звук бега и заполошный крик безмерно испуганного человека:
— Я… Я иду! Подождите!
Спустя миг в ворота влетел растрёпанный русоволосый парень в сине-зелёных одеждах, и вид у него был как у студента, только что спалившего университетскую лабораторию с новейшим оборудованием…
— Пришёл только сейчас? — не скрывая мрачности, обронил проректор, встречая Е Синхэ взглядом. Ан Сюен же вновь закрыла глаза, всей позой возвращая себе определение «разочарованная оскорблённость». — Мы с Лян Ю и Ан Сюен ждали тебя, — сухо констатировал преподаватель, когда виновник торжества добежал до нас.
— Простите за опоздание, проректор Сюэ! — виновато сгорбился Синхэ. — Я не думал, что всё так выйдет…
— Е Синхэ! — грозно начал старик, но…
— Я готов к обучению! — согнул спину в самой уважительной из принятых здесь поз парень, перебив наставника.
— Я не терплю ленивых учеников, — холодно продолжил говорить проректор. — Лян Ю и Ан Сюен уже на Втором Небесном Уровне, ты же ещё не близок и к Первому. Тебе нужно приложить большие усилия, чтобы как можно быстрее догнать их.
— Хорошо, Мастер. Я осознаю свою ошибку!
— Хм… — седовласый мужчина, очевидно, задумался над тем, не пропесочить ли лоботряса ещё немного, но покаянно согнутая спина и чуть ли не подметающие плац волосы парня его смягчили. — Надеюсь, такое больше не повторится. Начнём занятие.