Разумеется, она собиралась вмешиваться в ход событий — Айз Седай всегда и во все суют нос, — но коли от нее все равно не избавиться, то уж лучше пусть она будет под приглядом.
— Мы будем рады и вам, — обратился Перрин к Аланне, но тут же осекся под ее ледяным взглядом. Она отодвинула кашу, встала, подошла к заросшему вьюном окну. Всмотрелась в лес.
Трудно было сказать, одобряет ли она его план. Лицо Аланны было непроницаемо, как и у всех Айз Седай, хотя порой она поражала непредсказуемыми, как удар молнии, вспышками гнева или проявлениями своеобразного юмора. Иногда Аланна посматривала на Перрина так, что, не будь она Айз Седай, юноша мог бы подумать, что она им восхищается. Порой же в ее взгляде читалось любопытство, будто она смотрела на диковинный механизм, желая уяснить, как он работает. С Верин и то было проще, хотя понять, чего хочет та, было, как правило, невозможно.
Перрину очень хотелось оставить Фэйли здесь — конечно же, только ради ее безопасности, — но подбородок девушки был упрямо вздернут, а в глазах горел опасный огонек.
— Жду не дождусь, когда смогу посмотреть на ваши пастбища, — промолвила Фэйли. — Мой отец разводит овец. — Голос ее звучал решительно, и, судя по тону, чтобы оставить здесь, ее пришлось бы связать. На миг Перрин всерьез задумался о подобной возможности, но в конце концов отбросил эту крамольную мысль. Все равно сегодня он собирался только взглянуть на лагерь Белоплащников, а значит, опасность не так уж велика.
— Ты вроде бы говорила, что он купец, — заметил юноша.
— Он и овец разводит, — ответила Фэйли, заливаясь румянцем.
Может, ее отец бедняк, а никакой не купец, подумал Перрин. Непонятно, зачем ей это нужно, но, коли хочет, пусть себе притворяется купеческой дочкой. Смутилась Фэйли или нет, но упрямства у нее не убавилось. Перрин решил воспользоваться советом мастера Коутона:
— Не знаю уж, Фэйли, много ли ты увидишь. Думаю, там все фермы разграблены, да и какая разница, чем твой отец занимается. Но я все равно рад твоей компании.
Глаза девушки расширились от удивления. Она никак не ждала, что Перрин не станет с ней спорить, и от неожиданности почти растерялась. Совет Абелла оказался толковым. Теперь следовало договориться с Лойалом.
— Но я тоже хочу поехать с тобой, — возразил огир на предложение остаться. — Я здесь, чтобы помогать тебе.
— Слишком уж вы заметны, мастер Лойал, — заявил Абелл, а Тэм добавил:
— Мы должны привлекать как можно меньше внимания.
Уши Лойала огорченно обвисли.
Перрин поманил огир в сторонку и, сделав знак, чтобы гигант наклонился, прошептал ему на ухо:
— Я хочу, чтобы ты приглядывал за Аланной. — Лойал вздрогнул, но Перрин потянул его за рукав. При этом с лица Перрина не сходила широкая глуповатая улыбка. Ему очень хотелось, чтобы она выглядела правдоподобно. — Улыбнись и ты, Лойал. Пусть они думают, что мы говорим о какой-то чепухе.
Огир выдавил из себя неуверенную улыбку. Ничего, решил Перрин, и так сойдет.
— Айз Седай руководствуются только собственными соображениями, Лойал. Они ни с кем не считаются, и их поступки невозможно предугадать. А я уже по горло сыт неожиданностями. С меня хватит. Не думай, я не прошу тебя ей мешать — только примечай, что она будет делать.
— Славное порученьице, — криво усмехаясь, пробормотал Лойал, — вот уж удружил ты мне. А не лучше ли предоставить Айз Се дай делать то, что они считают нужным?
Проще всего было возразить на это, указав, что сами огир не стремятся предоставлять Айз Седай свободу действий. В огирских стеддингах невозможно направлять силу. Но Перрин не сказал этого — лишь молча посмотрел на Лойала, и тот вздохнул:
— Ладно, чего уж там. Я бы не сказал, что иметь с тобой дело… неинтересно. — Выпрямившись, он потер толстым пальцем переносицу и, обращаясь ко всем присутствующим, промолвил:
— Пожалуй, мне и впрямь лучше остаться. Здесь я, по крайней мере, смогу поработать над заметками, а то в последнее время работа над книгой совсем не движется.
Верин и Аланна обменялись взглядами, а затем обе посмотрели на Перрина. Догадаться, что у них на уме, было невозможно.
Вьючных лошадей решили с собой не брать. Вид их наверняка возбудил бы любопытство и толки о чужаках, прибывших издалека. Местный народ и в лучшие-то времена не любил пускаться в долгие путешествия.
Аланна наблюдала за тем, как они седлали коней, с едва заметной улыбкой. Возможно, Айз Седай полагала, что оставленные лошади и вьюки привяжут Перрина к старой лечебнице, а стало быть, к ней и Верин.
Но тут она, пожалуй, заблуждалась. С тех пор как Перрин покинул дом, ему частенько случалось обходиться без многого. Теперь ему хватит и того, что лежит в переметных сумах. Говоря откровенно, достаточно и содержимого карманов и поясного кошеля.
Подтянув подпругу Ходока, Перрин выпрямился. Верин следила за ним с таким видом, будто знала, о чем он думает, и это знание ее удивляло.
Плохо было, когда такое исходило от Фэйли, а уж от Айз Седай — во сто крат хуже. Похоже, ее сбивал с толку увязанный в скатку молот. Не худо, конечно, что ее хоть что-то может озадачить, но юноша предпочел бы вовсе не привлекать к себе ее внимания. И чем, спрашивается, может заинтересовать Айз Седай молот?
Поскольку было решено брать с собой лишь верховых лошадей, сборы в дорогу не заняли много времени. Бурый мерин Верин был неказист и невзрачен, как и ее наряд, однако широкая грудь и крепкий крестец животного наводили на мысль о выносливости, возможно, не меньшей, чем у огромного серого жеребца Стража. Завидя второго коня. Ходок зафыркал, и Перрину пришлось успокаивать его, поглаживая по холке. Свирепый жеребец Томаса ничем не выдал своего желания подраться — он был слишком хорошо выезжен.
Мастер Коутон с интересом поглядывал на серого скакуна — боевые кони в здешних краях встречались нечасто — и одобрительно кивнул при виде мерина Верин. Для двуреченца он очень хорошо разбирался в лошадях. Не приходилось сомневаться, что это он подобрал себе и Тэму подходящих лошадок, может, и не вышедших статью, зато сильных, неутомимых и быстрых. Как только маленький отряд выступил на север, Гаул и Девы длинными стелющимися шагами обогнали всадников и скрылись в лесу. Правда, порой между деревьями мелькали серовато-коричневые тени — скорей всего, айильцы не хотели, чтобы их совсем потеряли из виду.
Томас и Абелл, держа наготове луки, ехали впереди, Перрин и Фэйли следом. Верин с Томасом держались позади. Перрину не очень нравилось, что Айз Седай буравит взглядом его спину. Интересно, догадывается ли она о волках? Бр-р-р. Даже думать о таком не хочется. По слухам. Коричневые сестры обладали знанием, неведомым другим Айя. Им были открыты тайны, дошедшие из глубины веков. Возможно, она знает, как, имея дело с волками, не утратить своего человеческого «я». Раз он не в состоянии отыскать Илайаса Мачиру, может быть, довериться ей? В конце концов, все, что она узнает, будет использовано на благо белой Башни, а значит, наверное, и в интересах Ранда. Одна беда — помощь Ранду не имела никакого отношения к тому, что он задумал сейчас. Да, что ни говори, а без Айз Седай было бы проще.
Ехали почти в полной тишине, нарушаемой лишь цоканием белок, стуком дятлов да птичьими трелями. Неожиданно Фэйли обернулась и сказала:
— Она не сделает тебе ничего плохого. — Голос девушки звучал мягко, но темные глаза горели.
Перрин изумленно заморгал. Кажется, Фэйли собралась его защищать! От Айз Седай! Нет, никогда ему не научиться ее понимать. Порой она сбивает с толку не хуже любой сестры из Белой Башни.
Из Западного леса спутники выехали примерно в четырех-пяти милях севернее Эмондова Луга. Солнце стояло уже высоко над деревьями. Между всадниками и ближайшими огороженными полями ячменя и овса, табачными посадками и сенокосными лугами лежало открытое пространство с редкими купами деревьев. Но странно — на полях не было видно работавших людей, да и над крышами видневшихся за полями фермерских домов не поднималось ни дымка. Перрин знал всех тамошних хозяев — ал’Лорасов, владельцев двух самых больших домов, и Бастерсов, живших в остальных. Народ все больше серьезный, трудолюбивый — давно бы им пора приняться за работу.
На опушке появился Гаул, помахал рукой и снова исчез за деревьями. Перрин подъехал ближе к Тэму и Абеллу.
— Может, не стоит пока высовываться из леса? — спросил он — Нас ведь шестеро верхами, трудно остаться незамеченными, — Так ведь нас, парень, и замечать-то некому, покуда мы держимся в стороне от Северного Тракта, — возразил мастер ал’Тор. — Близ леса почти все фермы заброшены. И кроме того, нынче даже на соседнюю ферму никто не поедет в одиночку, так что теперь и десять человек увидеть не диво. Правда, наши предпочитают ездить не верхом, а на подводах — ежели вообще ездят.
— Даже не прячась по лесам, мы только-только поспеем к Сторожевому Холму до темноты, — сказал мастер Коутон. — По дороге было бы чуток быстрее, но там запросто можно нарваться на патруль Белоплащников. Тэм кивнул:
— Зато на этом пути нам встретятся друзья. Около полудня можно будет остановиться на ферме Джака ал’Сина. Пусть лошадки отдохнут, да и сами ноги разомнем. Ехать-то придется, пока хватит света, чтобы видеть дорогу.
— Ну, света-то хватит, — рассеянно откликнулся Перрин. Ему света всегда было достаточно. Он обернулся назад и присмотрелся к заброшенным фермерским домам. Заброшенным, но не сожженным и, насколько он мог видеть, не разграбленным. Окна и те не были разбиты, в некоторых даже занавески висели. Троллоки обычно жгли и крушили все подряд, а пустые дома словно сами напрашивались на разгром. Поля заросли сорняками, но и они не были вытоптаны.
— А на Эмондов Луг троллоки нападали? — спросил Перрин.
— Нет, туда они не совались, — с довольным видом отозвался мастер Коутон, — и помяни мое слово, коли бы сунулись, им бы задали жару. После той Ночи Зимы люди привыкли держаться настороже. Теперь в каждом доме держат луки, копья и прочее оружие. Кроме того, патрули Белоплащников наведываются в Эмондов Луг каждые несколько дней. И, хотя это и неприятно признавать, троллоков они отпугивают.