— Здравствуйте, Виктория, — голос у дамы оказался на редкость низким, но привлекательным. Формы тела также были под стать Михаилу, крупные, но не тяжеловесные.
— Степан, приятно познакомиться. Мы с Мишей встретились еще в Ярославле в первый день попадания.
— Здорово! — улыбка на лице Вики была совершенно искренней, а голубые глаза искрились от возбуждения. — Я вот никак не могла найти первых своих приживалок. Поговорить, вспомнить. Потом все закрутилось, завертелось.
— Здесь каким ветром?
— Как передовиков на конференцию пригласили, как раз к праздникам подгадали, — ответил Сидоров. — Ну и как сюда не заглянуть? Тут у вас, оказывается, столько мероприятий на эти дни намечено! Артисты выступают, музыканты, лекции интересные.
— Да стараемся, привлекаем кого можем.
— А вы тут не из местного руководства? — тут же поинтересовалась Виктория. Она производила впечатление девушки деловой и прыткой. Глаза так и обегали все вокруг, и все ей было интересно. Пальцы в нетерпении переминали ручки сумочки, а ноги замерли в ожидании приказа.
— Нет, я не из начальства. Просто общественником кое-что организую по научной части.
Сидоров встрепенулся:
— Что мы все о себе. Ты как?
— Как и хотел, учусь и подрабатываю в МГУ на историческом. Летом на раскопки ездили, много чего нашли.
— Ну ты молодец! Один или с Надей?
— Так мы же женаты Миш! Вместе до сих пор.
Сидоров легонько подтолкнул подругу, и Степан удивился, как легко она перенесла его толчок. Какая-нибудь хрупкая дама уже летела бы на выход.
— Представляешь, этот фрукт увел самую красивую девушку нашего казенного пансионата.
Виктория с интересом уставилась на Холмогорцева, впечатления записного красавца или балагура он не производил. Женщинам же всегда было интересно, что в заурядных по их мнению мужчинах находили писаные «Венеры».
— Она тоже где-то учится?
— Нет, — теперь улыбался Степан. — Надежда сейчас руководитель «Моды Будущего».
— Быть не может!
Глаза у Мишиной подруги буквально распахнулись от удивления, да и сам Михаил крякнул:
— Ну вы и даете, ребята. Такие шустрые!
— Ой, простите, а можно там через вас купить что-нибудь? Не бойтесь, у меня есть деньги, мы с Мишей хорошо зарабатываем.
Холмогорцев четко уловил «Мы зарабатываем» и уклончиво ответил:
— Я, конечно, могу спросить, но, ребята, честно ничего не обещаю. Это надо все-таки с Надей разговаривать. Я тебе сейчас телефон свой оставлю.
— Ну хоть и на этом спасибо. Тут в Москве народ все-таки мутноватый по сравнению с Сибирью. Она здесь сегодня будет?
— Нет, завтра и седьмого у них показы, так что зашивается на работе. Сам понимаешь, какой праздник!
— Ну да, с этим тут строго.
Виктория, видимо, кого-то увидела, встрепенулась и извинилась:
— Простите, мальчики, меня уже зовут.
Сидоров, проводив подругу влажным взглядом, спросил:
— Как тебе?
— Ой, бойкая! Не заедает?
— Да не, Викуся границы соблюдает. Одному, знаешь, скучно стало. Жизнь не должна быть пресной! В остальном как у всех — ругаемся, миримся, живем, — Михаил задумчиво огляделся. — Степ, так и будем стоять на сухую?
Холмогорцев загадочно улыбнулся:
— Тебе разрешают? Все — все понял, пошли! Есть тут одно неплохое местечко.
Кафе для персонала и залетных важных шишек сегодня было открыто еще с обеда. Вышибала, который был «замаскирован» под бармена Степана узнал, подозрительно оглядел Михаила и кивнул обоим в сторону стойки.
— Кучеряво тут у вас в столицах, — протянул Сидоров, удивленно озираясь, и уселся за высокий стул за барной стойкой. Почти все столы были заняты публикой. По интерьеру было заметно, что здесь поработал дизайнер из попаданцев. Никакого дешевого закоса под «заграницу», выставленных для понта иностранных бутылок, все выполнено просто и стильно. Даже можно сказать, практично, но с использованием самых современных для семидесятых материалов. Кому-то из местной богемы будет удивительно узнать, что все материалы и даже кухонная техника советского производства. Пусть зачастую и экспериментального потока, но никакого импорта. Таковы были условия самих руководителей клуба. Показать, что все можно устроить без привлечения зарубежного сырья.
И это уже действовало. Провинциальные руководители, бывавшие здесь ради знакомства и обмена опытом, впечатлялись и просили соорудить нечто подобное у себя. Так что вскоре небольшие предприятия, созданные в рамках экономического эксперимента и выпускающие новую продукцию, окажутся завалены заказами. Попытка соотнести спрос и предложение. В итоге здорово должны были экономиться время и расходы. Да и ниша была целевая и востребованная.
— Что будешь?
— Пиво есть?
— Можно и пиво, тут с кооперативной пивоварни привозят. Я пока возьму кофе, мне еще суетиться целый вечер.
— Ну, дело твоё.
— Вот я и учусь, и работаю. Сейчас мы оба наметились на мелиорацию.
— Это куда?
— Пока сам не знаю. Еще при товарище Сталине в СССР начали осуществлять план преобразования природы. Лесополосы, каналы, водохранилища. Тогда намечалось заложить леса на площади, превышающей четыре миллиона гектар. Но после его смерти все работы свернули, хотя даже до нашего времени в 21 веке созданные сооружения дотянули и приносили реальную пользу. Вот сейчас власти сызнова засуетились и будем продолжать работать. У нас ведь страна может половину миру прокормить, это не нефть возить, ресурс возобновляемый.
— Ты, гляжу, заинтересовался всерьез?
— Да, знаешь, захотелось свой след тут оставить. Чтобы собственными руками и головой. Ты ведь тоже не просто так пошел учиться?
— Ты прав, есть идеи. Только пока университет не закончу и в аспирантуре не поварюсь, кто со мной будет считаться?
— Получается и у вас в науке не все так просто?
— Миша, а где и когда так было? Мы в реальной жизни живем, а не сказке. Сам же увидел сколько здесь разного говнища и недостатков. Розовые пони на полях не пасутся.
— Не знаю, — Михаил отхлебнул из высокого стакана, — мне временами кажется, что мы все умерли и находимся в загробном мире.
— Ну да, только в аду или в раю?
— Раз работаем, то в аду!
Холмогорцев захохотал и хлопнул старого приятеля по плечу, тот даже не пошатнулся:
— Тогда мне в аду нравится, девушки здесь интересные!
Сейчас уже хохотали вместе. На них даже особо не оборачивались, в кафе уже была шумная и веселая атмосфера.
Неожиданно по залу как будто прошла волна шепотков и неподалеку раздался хорошо знакомый хрипловатый голос:
— Стёп, ты тут какими судьбами? Привет!
Холмогорцев честно не ожидал встретить здесь Владимира Высоцкого, поэтому и был так же удивлен, как и Сидоров. Да и не привык он еще в отличие от Надежды к вниманию знаменитостей. Сразу вспомнилась майская встреча на шашлыках с Янковским, который общался с ним, как со старинным приятелем. Хотя знакомы они были больше шапочно. Лицо у него, что ли такое простоватое и располагающее к себе? Как его однажды кто-то метко назвал — наш «Шурик». «Операция Ы», кстати, здесь также вышла, правда, в несколько ином виде, но очень смешная.
— Владимир, салют.
Поручкались, глянули друг на друга, улыбнулись. Видно, что у знаменитого артиста настроение хорошее. Высоцкий оценивающе посмотрел на здоровяка Сидорова и покачал головой:
— Стёп, у тебя, вообще, есть некомплектные друзья?
— Это Миша, Миша — это…
— Знаю, знаю, слушаем всей бригадой, — Сидоров слез со стула и сейчас горой возвышался над Высоцким, осторожно протянув ему свою ручищу. Холмогорцев прояснил:
— Миша у нас с Сибири приехал, там работает.
— Ну сибиряка сразу видно по комплекции. Медведь и есть! Уважаемый, — артист обратился к тут же прибежавшему бармену, — бутылку «Колы» можно? — затем он извиняюще обернулся к друзьям. — Мне кофе нельзя, а «Кола» таким же макаром на меня действует. Я же в Мексике и на Кубе был на гастролях, прилетел к нам на праздники, везде зовут. Вот еще не привык к смене часовых поясов, в сон тянет.
— Ты отлично выглядишь!
— Спасибо, стараюсь. В этот раз вас не подведу. Ну я побежал, через полчаса начну. Вы, кстати, подкатывайте, админа моего ты знаешь. Пока!
Высоцкий с гитарой в чехле наперевес уже бежал к выходу, а Сидоров переводил взгляд с его спины на Степана.
— Ничего у тебя здесь в Москве знакомства! Это же легенда!
— Ну…он человек в первую очередь. Да мы и не особо с ним и знакомы, через Васю.
— Какого еще Васю? — с подозрением скосил глаза Сидоров и попросил еще пива, залить впечатление.
— Шукшина, — обреченно ответил Холмогорцев и постукал поперхнувшегося товарища по спине. Столько еще ему придется дать пояснений.
— Блин, Степа, ты как успеваешь тут со всеми…
— Да даже не знаю. Это Надя у меня общительная, в первое наше лето здесь освоилась и познакомилась где-то на выставке с женой известного художника. В том мире он ей очень нравился. Человек несветский, но на контакт пошел. Дима и его жена Ирина отличные ребята. Вася же Иринин старинный знакомый, она в его деревне в молодости работала, с его матерью знакома. Тут же в столице так всегда — одно за другим тянется. Янковского еще знаю, Льва Дурова, еще кое-кого из известных артистов. Познакомился, когда осенью на съемках «Варяга» был.
— Ну-ка, — Михаил подозрительно глянул на товарища, — ты нам еще в Ярославле плешь проел со своими варягами. Не твоя случаем идея?
— Моя, — обреченно ответил Степан. — Как-то в разговоре с Шукшиным упомянул и тот загорелся. Потом его с нашей профессурой познакомил, со сценарием помогал.
Сидоров некоторое время молчал, пил пиво, потом легонько стукнул по стойке:
— Молодец, ты! Пришел в этот мир почти голым и уже что-то оставляешь в нем.
— Ну ты также начал действовать.
— Это Вика! Она меня идеей заразила. Ты головой работаешь, а я больше руками привык. Что водитель — привез, увез. А тут мы такую махинищу после себя оставим. Я потому и учиться надумал. Постарею, не смейся, пожалуйста, так буду руководить работами. Виктория тоже хочет наукой заняться, чтобы правильней все делать. Смотри — лет через двадцать-тридцать те степи будет не узнать. Сады, поля, бахчи! Чего только наша земля рождать не будет.