К назначенному времени Маська не явилась. Не было ее и через пятнадцать минут сверх срока. Когда же наглая пигалица соизволила-таки нарисоваться, под ногами у нее мельтешило нечто серое и мохнатое.
– О, нет! – возмутилась Хэйт, когда добродушное существо приветственно замахало хвостом. – Из-за этого рассадника блох ты шлялась неведомо где?
– Не кричи. Это Хэтти, в твою честь назвала, между прочим, гордись!
Наивные изречения Массакре порой умиляли квартеронку до слез.
– Ты назвала в мою честь кусок нарисованного меха? Да у меня от гордости щеки раздуваются, как у хомячка! Она у тебя, случаем, не хомяк? Похожа, между прочим.
– Хэтти – снежный барс, – Мася обиженно засопела. – И у нее нет блох. И на хомяка она не похожа ни чуточки!
– Барс? – изогнула бровь Хэйт. – А пятна где? Бракованную подсунули, немедленно оформляй возврат.
– Ушастая, не обижай котенка! – гневно воскликнула гнома.
Хэтти мяукнула и лизнула протянутую ладошку хозяйки.
– Как скажешь, дорогая, – с улыбкой отозвалась квартеронка. – Пойдем тренировать твою Хэтти, сделаем из нее хищника, пока она нас тут не зализала до смерти.
Долго сердиться на выходки гномы Хэйт никогда не удавалось. В конце концов, она была ее единственным другом в виртуальном мире.
На второй полный круг их не хватило: у Хэйт закончились готовые перекусы, а бодрость и сытость во время забегов выгорали только так. Посему решили прерваться.
– Нам нужна безопасная полянка, чтобы ни одного агрессивного моба поблизости, – заявила квартеронка тоном, не терпящим возражений.
– За мной, – легко согласилась Мася и помчалась в сторону холмов.
– А как же: «Следуй за белым кроликом?»[41]
– Так нет никакого кролика!
– Есть барс. Без пятен. Некондиция!
Пушистое нечто, не отстающее от Маськи ни на шаг, огласило округу недовольным мявом.
– Хэтти, не слушай вредную тетю! Подрастешь, окрепнешь, наваляешь ей за все обиды!
– Ага, отличные из нее выйдут помпончики для тапок. Или меховая сумочка… можно я уже буду называть ее – барсетка?[42]
– Хэйт!
– Да, тут ты права – плоская вышла шутка.
Так, обмениваясь подначками, подруги дошли до милейшей лужайки, окаймленной цветущим кустарником. У подножия холма журчал ручеек, но главное – ни одной гоблинской физиономии даже на линии горизонта не высматривалось.
– Подойдет, – довольно кивнула Хэйт, извлекая переносную жаровню и набор кулинара. – Займи себя чем-нибудь, а я осуществлю давнишнюю мечту.
Шашлык! То, ради чего она извела целое поголовье диких кабанчиков, но каждый раз, приходя в «Обжорку», готовила что-то другое. Вскоре жаровня начала распространять соблазнительные запахи, которые заставили всех троих (включая «котенка») мечтательно облизываться.
– Ушастая, тебе удалось меня удивить, – восхищенно выговорила гнома, когда расправилась со своей порцией шашлыка. – Вкусно!
Хэтти жалобно мяукнула.
– Выдели уж бесполезному меху кусочек, – расщедрилась Хэйт, довольная похвалой подруги.
– Ей нельзя, у нее свой корм, специальный, – покачала головой Массакре. – Вся из себя умная, а о такой простой вещи не знаешь.
– Я вообще ничего не знаю о покупных питомцах, кроме того, что это блажь для богатеев, – отмахнулась Хэйт. – Не в обиду.
Момент с приобретением детеныша барса они обговорили еще по пути из Велегарда. Гнома отсыпала за свою живность без малого сто золотых (плюс простенький квест от НПЦ-дрессировщика), что для Хэйт было почти фантастической суммой на данном этапе. Маське повезло: в заброшенной шахте, куда ее заслал Вальх, она наткнулась на выход адамантита, довольно редкой руды, о которой в задании от кузнеца не упоминалось. Гнома не растерялась, выдолбила всю руду до крошки, а затем выгодно продала: думала было оставить себе, но уж очень хорошую цену предлагали, а ей до работы с адамантитом нужно было бы качать кузнечное дело месяца три, причем не отходя от станка.
– Знаешь, «Восхождение» игра гибкая, – решила высказать пришедшую мысль квартеронка (очень уж просящий взгляд был у Хэтти). – А она, как я смею надеяться, будущий хищник. Какому хищнику мясо не пойдет на пользу?
– Не знаю, – гнома приласкала питомицу. – В инструкции значится особая еда…
– В рекламе по ТВ кошки счастливы, поедая сухой корм, но покажи мне хоть одну нормальную кошку в реальности, которая откажется от мяса? А тут – ни пестицидов, ни консервантов, ни прочей дряни, которой нас запугивают.
– А если она отравится? Заболеет? Умрет?!
Гномка крепко стиснула пушистый комочек.
– Лично сбегаю в город и куплю на последние деньги свиток воскрешения, – пообещала Хэйт. – Держи, животное!
Хэтти мгновенно вцепилась зубами в протянутый кусок шашлыка.
– М-ррр!
– Видишь, все с ней хорошо, жива, здорова и довольна.
Мася круглейшими глазами уставилась перед собой.
– Ушастая… Ей два уровня прилетело из ниоткуда! Да мы на гоблинах ей меньше набили!
Питомец, даже не участвуя в бою, получает часть опыта хозяина, но эффективнее выходит, если питомец и сам наносит урон врагам.
Котенку незамедлительно скормили еще немного мяса.
– Не-а, больше не дали, – прокомментировала гнома результат повторного эксперимента. – А что-нибудь еще мясное есть? Кроме шашлыка?
Хэйт отрицательно покачала головой.
– Жаль, – поникла Маська, словно и не она минуту назад была категорически против «неправильного» корма.
Ее напарница в задумчивости складывала посуду, жаровню и наготовленное впрок мясо. Ее догадки о скрытых возможностях игры, находимых только опытным путем, только что нашли очередное подтверждение. И – наверняка! – не на одних питомцев распространялось это свойство…
– Мась, про наши опыты на кошках… то есть на кошке – никому, договорились?
Гнома недоуменно уставилась на подругу.
– Я уверена, что это не баг,[43] – пояснила Хэйт. – И делиться с посторонними нашим открытием не хочу. Потому что, как мне кажется, отходить от стандартов в этой игре полезно и даже нужно, и мы только что в этом наглядно убедились. Понимаешь?
Мася приложила ладонь ко рту в весьма красноречивом жесте.
– Обожаю тебя, – искренне засмеялась Хэйт.
И не солгала. Это было редкое качество, умение мгновенно переключаться из режима наивной мелюзги в режим рассудительной дальновидности, и не оценить его Хэйт попросту не могла.
Девушки заговорщицки подмигнули друг дружке.
– К гоблинам?
– К ним, зелененьким.
– И Хэтти не «бесполезный мех»?
– Сегодня – не совсем, уговорила…
К друзьям Вероника ехала, как на расстрел. Все-таки раньше их отношение нравилось девушке гораздо больше: она приезжала к ним, когда было особенно плохо, и Леша с Галиной это понимали. Она могла просидеть у них на кухне до утра с понравившейся книжкой, опустошить холодильник или устроить совместную баталию в какой-нибудь бегалке-стрелялке. Друзья не говорили ни слова против, а ей было легче просто от того, что рядом, в досягаемости, находились живые люди. Причем люди, которым не нужно было ничего объяснять.
Так было до той поры, пока Галка не решила, что времени минуло достаточно и Веронику следует вытаскивать из скорлупы. Намеки на то, что саму «пациентку» все устраивает, как есть, и уверения, что нет повода для беспокойства, на нее не действовали, а ссориться Вероника не хотела – у нее не осталось никого ближе этих двоих…
Лешка стремление жены не разделял, но он бывал на одной встрече из пяти, в лучшем случае – работа, работа и еще раз работа. А Галя с рождением дочки утроила усилия по «возвращению в социум блудной овечки».
– Я приехала, кормите меня! – бодро и громко завопила с порога Вероника сразу после стадии ритуальных «обнимашек». – Я привезла вино, Галка, не вздумай ругаться!
– Спаивает моего мужа и меня саму, а я, значит, ругаться не должна? Ах ты, поганка самодовольная! – притворно рассердилась Галина. Леша подмигнул и потянулся за пакетом с тем самым вином.
Обед, вопреки опасениям гостьи, прошел отлично. Запеченная с ломтиками лимона рыба таяла во рту, легкое розовое вино приятно щекотало небо. Разговоры свелись, в сущности, к блаженному попискиванию и похвалам в адрес хозяйки.
– М-м-м, Галка, это был восторг, – Вероника от удовольствия аж зажмурилась и принялась поглаживать животик. – Я умру толстой, но счастливой!
– Хоть в чем-то перещеголяла виртуальность, – усмехнулась Галя. – Держу пари, там так не поешь.
«И проиграешь», – чуть не сболтнула Вероника (давешний шашлык на природе, пища приготовления Сорхо тоже были очень вкусны), но тактично смолчала. Улыбнулась.
– Ты великолепна, не нарывайся на комплименты. Да все рестораны мира должны умолять тебя пойти к ним работать!
– Вот еще! – фыркнул Лешка. – Ее талант – частная собственность. И я ни с кем делиться не намерен!
– Кстати о собственности: как поживает твой сэнсэй? – заиграла бровями хозяйка.
– Не знаю, – пожала плечами Вероника. – С показа не виделись.
Про цветы и поездку в детдом она умолчала, потому как сказать об этом было бы все равно, что разбудить спящий вулкан.
– Хм… Неужели я в нем ошиблась? – задумчиво вопросила Галка, вызвав одновременный протяжный вздох и у мужа, и у гостьи.
– Классное вино, – дипломатично сменил тему Леша. Он поднял полупустую бутылку, обновил напиток в бокалах. – Дорогое небось?
– Не дороже денег, – пожала плечами Вероника, благодарно улыбнувшись другу. – Мы не так часто все вместе сидим за одним столом, чтобы экономить в такие дни.
Сказала – и тут же мысленно чертыхнулась: «Кто, ну кто тянул меня за язык?!»
– Любопытно: говорит о редкости встреч та, что пропадает сутками в виртуале, – не преминула воспользоваться промашкой гостьи Галина.
– Милая, – Леша положил ладонь на запястье супруги. – Мы же договаривались…