Маська захлопала ресничками.
– Именно. И потому я не эльф, – усмехнулся убийца. – Хотя бонус расы у них для меня в самый раз.
Хэйт припомнила: да, вкусный бонус, скорость атаки и каста плюс три процента, это ей, без последующих пассивных скиллов на скорость магии от такого можно и отказаться, в угоду силе заклинаний, а кинжальщику – идеальный бонус. Как и лучнику.
Рэй зажег четвертую пару факелов, вручил один мелкой, поднялся. Высыпал на пол под знаком еще одну горстку мелочи.
– Отдохните еще, я один пока пройдусь.
Конечно, после такого рыцарского заявления обе девушки подскочили, как ошпаренные. Рэй покачал головой и ушел в другой конец помещения, выдаваемый только отсветом факела.
Еще два знака: лестницу и молот, несмотря на все усилия Маси и Хэйт, обнаружил убийца. Первый знак относился к Ашшэа, второй – к Дгорду, номинальному божеству гномов (Совет Старейшин практически исполнял в гномьих землях роль жречества, но обращался не к богу, а к традициям).
– Остался символ Гарт-гара, три сплетенных языка пламени, – сообщил Рэй. – В наших условиях может быть похоже на красноватую кляксу.
Четыре знака нашли на стенах, что показательно, на разных. Так что, с неким допущением, можно было предположить, что пора «понизить планку» и начать изучать пол. Хэйт высказала вслух свои соображения, компаньоны, хоть и не проявили рвения к ползанию на карачках, со вздохами и скрипом доспехов приступили к делу. На кляксу наткнулась гнома, о чем восторженно завизжала во весь голос. Когда малая угомонилась, собрали «военный совет».
На повестке стояли хрестоматийные вопросы: «Что делать? Как быть?»
– Если их надо коснуться всех одновременно, у нас затруднение, – подметила Хэйт. – Положим, на пол можно посадить кошку Маськину, но настенные мы разом не прожмем никак.
– В условиях не значится минимальное число участников квеста, – сказал Рэй. – Для старта достаточно двоих. Значит, одновременное нажатие не подходит.
– А по очереди? – наивно спросила гнома.
За неимением лучших идей подле каждого символа положили по факелу, чтобы видеть издалека, стали трогать знаки по очереди, потом вразброс, то одним персонажем, то всеми тремя… Безрезультатно.
– Бред. Пятый элемент[54] какой-то, – зло высказал Рэй. За время поисков и беготни от знака к знаку устал даже он.
– А это мысль, – приободрилась адептка. – Трансформировать слегка… Убрать романтику… Может сработать!
Этот фильм она любила в детстве, могла за неделю пересмотреть несколько раз. Чем он приглянулся ребенку больше прочих – она уже и не могла припомнить.
– Маська к молотку, ты к сфере, я к лестнице, – перечислила она позиции. – На кляксу кладем зажженный факел, символика соблюдается. А вот с молнией – проблема…
– Хм, – откликнулся убийца. – У Иттни не просто молния, а стрела-молния. Лук у меня есть, хоть и слабенький, до смены класса с ним было сподручнее, чем с кинжалами. Стрелы тоже, вопрос: как мне стрелять в крохотный символ и держаться за сферу Балеона?
– Положите одну стрелу на пол под знаком и не мучайтесь, – подала голос гнома. – Вечно вы мудрите.
Пару минут спустя Маська была наречена маленьким гигантом большой мысли, малую качали на руках и обещали увековечить ее имя в веках, сразу же после грандиозной попойки в честь их вызволения.
Все пять символов источали сияние, и пять магических нитей протянулись от них, сплетясь в центре, над горящим факелом и знаком Гарт-гара; там преломлялись и единым широким лучом упирались в одну из стен.
– Мась, по-прежнему видишь там камень? – спросил Рэй. Мимо этой стены проходили кучу раз, ее щупали, пинали, простукивали…
– Камень, – подтвердила гнома.
Хэйт, передернув плечами, подошла к точке соприкосновения луча со стеной. Протянула руку, чтобы дотронуться до камня.
Рука, не встретив сопротивления, утонула в недавно монолитной стене.
– И так камень? – изумился убийца.
– Ага… И ушастая без конечности, – с серьезным личиком кивнула Маська.
– Шутница, – улыбнулась квартеронка и прошла сквозь стену.
Луч не просто проходил сквозь стену. Он открывал проход во вторую залу, смежную с «мешком», в коем промаялись не один час «искатели знаков». Более того, луч из магических нитей образовывал сферу портала на дальнем конце скрытого помещения. Но и это было не все. В центре комнаты возвышался постамент с резной чашей. А в чаше…
– Приветствую вас в подземном филиале курятника, – слегка истерично обратилась Хэйт к напарникам, зашедшим вслед за нею. – Я, честно говоря, ожидала чего-то более… впечатляющего.
– Ты что! – воскликнула Маська. – Это же могут быть… Или не быть… Ты пробовала идентифицировать?
Адептка вынула из чаши яйцо, одно из трех, там лежавших.
– Вместилище для притяжения души неведомого существа, – озвучила она описание. – Обратитесь в храм расположенного к вам божества для проведения ритуала. Белиберда какая-то, честное слово…
Последнюю фразу она добавила от себя, поскольку вникнуть в суть написанного не удавалось при всем желании.
– Чем бы оно ни было, предлагаю забрать и убираться из этого места, – высказал Рэй. – И чашу, если снимается, прихватим. Впарим неписю.
Маська замотала хвостиками.
– Вы не понимаете? Это будущий уникальный пет. Уникальный! Да ради такого зазимовать можно в этом подземелье!
Хэйт совсем иначе взглянула на серенькое невзрачное яичко. Портреты американских президентов с шуршащих бумажек приветственно подмигивали ей…
– Если малая не ошибается, продавать их ни в коем случае нельзя, – словно прочитав мысли напарницы, произнес Рэй. – Только выращивать, холить и лелеять самолично.
Гнома тяжело вздохнула.
– Я не променяю Хэтти. Хотя, наверное, и не придется.
– Что ты имеешь в виду? – спросил убийца.
– Ушастая была права. Нас сюда заслали не за «посидеть», а за яйцами. Фиот не засчитает нам испытание, если мы скажем, что ничего не нашли.
Рэй нахмурился.
– С его слов, мы должны просто «пройти подземелье». Мы его и пройдем.
Хэйт, хоть и оплакивала всей душой потерю баснословной прибыли, ясность мышления не утратила.
– Дагвор говорил, что мы должны сразить противников, а Хельвик просил разложить ловушки для крыс. Так что – нет, не прокатит. Если мы хотим пройти дальше, «вместилища» придется отдать Контрабандисту.
– Одно, – возразила гномка. – Мы отдадим ему чашу и одно яичко. Два других вы оставите себе. И пусть только пикнет что-то против, брехун лысый! Своих родных бубенчиков лишится!
Маська с воинственным видом взмахнула топориком. Рэй как бы случайно шагнул за постамент, а Хэйт заливисто рассмеялась, невольно представив, как маленькая щуплая гнома воплощает в жизнь свою угрозу…
К счастью для непися, он вполне удовлетворился тем, что отдали ему добровольно, засчитал испытание (хотя Хэйт по виду спутников заключила, что не ей одной жаль расставаться с ценнейшим предметом).
– Вы хотели знать о моем враге: что же, я скажу вам. Это подлый и беспринципный человек, скрывающийся под маской добропорядочного горожанина. Это из-за него я вынужден промышлять дурно пахнущими делишками, тогда как он купается в роскоши и почете. Его имя – Джотти. Он Градоначальник Дораны, третьего по величине города в королевстве Реймли. За то, что вы добыли для меня, я сообщу даже больше, чем намеревался: он падок на юных дев. Очень юных…
НПЦ красноречиво покосился на Масю, та попятилась, бордовые глазки округлились от ужаса.
Задание: Талисман Забвения: Стадия IV – завершено!
Задание! Талисман Забвения: Стадия V: Градоначальник.
Встретьтесь с Градоначальником Джотти, выясните, у него ли сейчас хранится купленный им Талисман Забвения. Ваш путь лежит в Дорану, королевство Реймли.
Награда: 3443 опыта; 2 золотых.
Требования: пройти персональное испытание Контрабандиста Фиота.
Уровень сложности: средний.
Вне дома Фиота убийца с адепткой принялись наперебой утешать гному, уверять, что не станут использовать ее в «грязных» целях.
– И вообще, мы собирались напиться! – напомнил Рэй. – Самое время приступить.
Хэйт покачала головой.
– Без меня, если можно. Меня с прошлого раза с сивухой, как вспомню, в дрожь бросает. Еще я в Велегард хотела заскочить, а потом в реал, очень уж долго мы в том мешке просидели.
Компаньоны не стали возражать, ведь подземелье вымотало всех, и каждый, пожалуй, больше любых игровых благ мечтал в эти минуты об отдыхе. Кроме Хэйт, которая не могла определиться, продавать ей яйцо или проводить ритуал. За продажу говорила не только жажда наживы, но и нежелание возиться с «неведомой зверушкой». Против – то, что уникальный питомец в дальнейшем может стать большим подспорьем, а шансы обнаружить другое такое «изделие Фаберже»[55] весьма призрачны.
В «Восхождении» один персонаж мог владеть двумя питомцами разных видов: боевым и ездовым. Если возникала необходимость замены одного из питомцев, прежний того же вида «стирался». Потому-то Маська, привязавшаяся к своему «нарисованному меху», так легко отступилась от альтернативной замены Хэтти уникальным зверем.
По прибытии в храм Хэйт пришла к решению: сначала она «работает» на персонажа, усиливая его всеми возможными средствами, а потом персонаж будет работать на нее. Это означало, что ритуалу и, следовательно, питомцу – быть.
– Давно не появлялась ты в нашей обители, пришлая, – вместо приветствия произнесла старшая жрица. – А, между тем, тебя здесь ожидали.
– Я пришла сразу, как мне стало об этом известно, – отозвалась адептка.
Жрица кивнула, приняв ответ.
– Твоя шалость с древом искушения нанесла ордену Балеона немалый ущерб. По сей день гремит в кельях послушниц смех при упоминании позора жрецов его. Участие твое в этом деле достойно награды.