Оссиан теперь что-то говорил мне, но я едва его слышала. Голос бога, подобный колоколу, заполнил мою голову, и этот язык предназначался лишь для божественных существ. Я не могла различить слова, и они делали меня наполовину безумной. Но я не сомневалась, что этого будет достаточно. Именно в этом я нуждалась, чтобы запечатать раскол, чтобы опять распахнуть клетку души.
Моё тело вибрировало как струна арфы.
Вновь открыв глаза, я обнаружила, что к нам присоединился кое-кто ещё, стоящий буквально в трёх метрах от портала, открытого в скале. Моё сердце ударилось о рёбра при виде Лира, полубога моря. Солнечный свет струился по нему, и холодное дыхание клубилось вокруг его головы в морозном октябрьском воздухе.
— Лир, — прошептала я. Я не сомневалась, что меня только что застали за совершением проступка, который он не одобрит.
Ну надо же было рыцарям выбрать именно этот момент, чтобы вернуться за телами.
Пальцы Лира дрогнули на рукоятке меча. Когда он осторожно подошёл ближе ко мне, его глаза напоминали ледники. Должно быть, он видел исходящую от меня магию его отца, и у меня вдруг возникло ощущение, будто я её украла. Но он же не мог теперь остановить меня, так?
— Что ты делаешь, Аэнор? — произнёс он сдержанным тоном.
«Становлюсь богом. Как минимум на мгновение».
Когда я выдохнула, иней развеялся по ветру. Когда я вдохнула вновь, мерцающие снежинки начали падать с небес, отражаясь янтарными отблесками в свете солнца. Под моими ногами расползалась паутина инея, тоненькими ниточками распространявшаяся по окровавленным камням. Лёд собирался на бровях мертвецов, в их бородах.
Ах, так это не октябрьский морозец. Это я.
Я просияла, глядя на Лира.
— Меня благословили магией бога моря. Твой отец дал мне этот дар. Я пойду к расколу и запечатаю его навеки. Нам больше не придётся топить богов.
Рука Лира снова легла на меч.
— Аэнор. Что ты наделала?
— Я сделала то, что должна была.
— Мой отец возьмёт с тебя плату, которую ты, возможно, не захочешь платить. Это возмутительное прегрешение.
Порывы силы вырывались из меня подобно шторму.
— У меня не было выбора.
— Но у тебя же был выбор, — Лир сделал ещё один шаг ко мне, словно пытался успокоить дикое животное. — Потому что ты делаешь это не ради спасения мира, так? Магия Салема держит раскол закрытым. Ты могла оставить его там, и любой мудрый человек так и поступил бы. Ты делаешь это потому, что он твой наречённый.
Это ощущалось как удар кулаком под дых. Я не хотела, чтобы все знали.
— С чего ты это взял? Это Зимняя Ведьма тебе сказала? Она безумна, знаешь ли.
— И всё же она часто оказывается права, — в его светлых глазах блестела печаль. — Бейра подозревает, что он твой наречённый, но не знает наверняка. И я думаю, что она права, потому что иначе какого х*я бы он запер себя в клетке… такой монстр, который ни о ком не заботится и любит, когда всё вокруг горит? И какого х*я ты стала бы принимать такое идиотское решение? — его глаза превратились в осколки льда. — Так что да, я думаю, что старая сумасшедшая ведьма права. Опять.
— Старая ведьма хотела, чтобы я носила связывающий ошейник, помнишь? Она хотела превратить меня в тень прежней меня.
— Я помню. Ты сбежала от меня. Но теперь ошейника нет.
— Слушай, Лир. Дело не только в Салеме. Его мать озвучила весьма конкретные и пугающие угрозы, которые она воплотит в жизнь, если мы не вытащим его немедленно. Очень много вывеивания и сжигания фейри, начиная с Оссиана и меня. По счастливому стечению обстоятельств его мать — богиня войны Анат, и она не любит шутить шуточки.
— Я там был, — вклинился Оссиан. — Она просто ужасает. Горячая цыпочка, но ужасает.
— Возможно, — сказал Лир. — Но то, что ты делаешь, обойдётся тебе дорогой ценой. И может, Салем — твой наречённый, но он убил твою мать и разрушил твоё королевство. Ты же не забыла об этом, нет? Это предательство.
— Я никогда этого не забуду, — сказала я. — Но к твоему сведению, мы тоже не были невиновными. Мы с мамой потопили его сестру. Это было способом получить больше магии для Ис. Мы потопили его близняшку, Лир. Единственную, о ком он когда-либо заботился.
От Лира исходила осязаемая злость.
— Ты действительно его защищаешь.
— Сделка заключена, — теперь океан звал меня, подманивая ближе соблазнительным шёпотом. — Дело сделано, Лир, — в этот раз голос был не моим. Нет, думаю, это был голос морского бога.
Тени омрачили воздух вокруг него, но я отвернулась.
Я поспешила в накатывающие волны, чувствуя холод, ударявший по моим ногам и бёдрам. Сейчас у меня на уме было только одно, и это освобождение Салема.
Ветер хлестал по мне, и я нырнула в солёную воду, погружаясь всё глубже. Лучи света пронизывали поверхность, струясь по каменистому дну моря, по водорослям и обломкам раковин.
Я всё глубже и глубже уходила под волны, пока лучи солнца не потускнели. Но клетка всё равно выглядела далёкой, буквально точка света в море.
«Салем, ты чувствуешь, что я иду за тобой?»
Мне всё равно, что я едва его знала; я хотела держать его в своих объятиях. Жар горел в моей груди, пока я плыла. Ослепительный свет вокруг клетки становился всё ярче, пока я неслась к нему сквозь ледяные потоки. Его звёздный свет пронизывал тьму, начиная согревать меня.
Но прежде чем я добралась до него, мой взгляд зацепился за кое-что другое — блестящий и сверкающий синий кусок морского стекла на океанском дне. Тот, что из Маг Мелла. Тот, что предназначался мне.
Не могу сказать, почему я сделала это, но я устремилась вниз, вниз, вниз.
Дар Мерроу, морское стекло было единственным, что могло убить Салема, и только я могла им управлять.
Само собой, я не смогла убить его раньше, когда считала это необходимым. Но может быть, однажды оно мне понадобится, чтобы убедить Салема. Оно могло замедлить его, и я сомневалась, что это можно сделать как-то иначе.
Были ли у меня проблемы с доверием? О да, чёрт подери.
Сверху величие магии Салема расходилось по морскому дну, отражаясь от стекла ярким божественным светом. Этот маленький проблеск синевы полыхал как звезда.
Я схватила стекло с камней, и между моими пальцами оно ощущалось гладким и холодным. Я засунула осколок в карман джинсов, надеясь не заколоть им саму себя.
Со дна моря я снова посмотрела на клетку из коряг, едва не ослепнув от переливающегося света Салема. Первозданный голос бога эхом раздавался в моём черепе. «Используй мою силу, заплати мою цену».
Я поплыла к Салему, прикрывая глаза от его сияния. К тому моменту, когда я добралась до клетки, мне пришлось закрыть глаза от света. Мои руки дрожали, когда я распахнула дверцу.
Весь свет вокруг Салема метнулся обратно в его тело. Его глаза распахнулись, пылая цветами закатного неба. Он был без рубашки, его тело являлось воплощением божественно очерченных мышц. Его меч лежал рядом. Теперь с ним всё в порядке.
Напряжение ушло из моего тела.
Но в следующее мгновение я осознала, что его огненный взгляд не выражает облегчения.
Нет, это был взгляд, полный ярости.
Глава 7Салем
Моя кровь жарко пульсировала по венам, воспламенившись, когда я посмотрел на богиню передо мной. Моё сердцебиение отдавалось эхом как барабан. Я хотел войны и завоеваний, проводить языком по податливой коже, пальцами сминать плоть. Гортанный рёв прокатился в моём черепе. Всё вокруг меня окутало красной дымкой.
Она плыла передо мной, и я хотел снять с неё одежду, придавить её тело своим, крепко сжать её ладонями и заявить на неё права.
«Зверь возвращается…»
Я хотел пировать плотью, оставить за собой след сожжённых городов. Я выкрашу стены своей пещеры кровью.
Но постепенно жар, опаляющий мою кожу, сменился ледниковым холодом магии богини. Внушать трепет — выражение, испорченное людьми — некогда означало смесь ужаса и изумления. Такова была сила, исходящая от богини передо мной. И я томился по ней.
Я в раю или в аду?
Затем меня вновь накрыло осознанием — боль, сотрясающая моё тело, нехватка воздуха. Я находился под водой, у клетки души.
Моё сердце слабо стучало в груди. Мой разум словно переполнился илом, и я с трудом ориентировался, когда магия вернулась в моё тело.
Передо мной не богиня. Она прекрасна как богиня, но она фейри. Даже сквозь воду я мог ощущать её аромат. Полевые цветы. Она моя.
От её близости воспоминания начали возвращаться.
Я вспомнил, что её зовут Аэнор, и что она моя наречённая. Её голубые волосы клубились вокруг её головы под водой. Тёмные ресницы обрамляли мерцающие зелёные глаза. Влажная одежда липла к телу, грудь вздымалась и опадала. Моё желание оттрахать её до потери рассудка не ослабевало.
Глядя на неё под волнами, я забыл про всю боль от утопления. На мгновение существовали лишь она и я, начало и конец. Мы были парой мотыльков, танцевавших друг вокруг друга, а наша связь наречённых была пламенем свечи, которое сожжёт нас заживо.
Она пришла за мной, и от этого моё сердце забилось чаще.
Но время в клетке души изменило меня, подумал я.
Давным-давно я был проклят. Я провёл вечность, пытаясь победить это проклятье, и сейчас оно ревело и трещало как никогда громко. Я потянулся к Светоносному, с облегчением обнаружив, что мой меч по-прежнему при мне.
Аэнор прикоснулась к моему лицу, и прохлада её магии успокоила меня. Может, с ней я смогу вновь завоевать контроль, подавить пожары внутри меня. Но я смогу пробыть с ней всего несколько дней, потому что моё предназначение ждало меня.
Моя свобода… после стольких лет.
Я хмуро посмотрел на Аэнор, и ужас запустил свои пальцы в мою грудь.
Что-то в ней было чуточку не так. Самая крошечная капелька тёмной магии струилась под её кожей. И что-то в её глазах было не похоже на неё…
В тот момент в моём сознании встал вопрос: как