— Это лишь говорит о том, что она всё спланировала заранее и точно знала, что делать с Безуховым, — потёр лоб следак. — Думаю, даже её приспешники из дворца купаются в её лжи и до конца не ведают её замысла. А Безухова эта стервятница задумала убрать с самого начала. Ей не нужен на пути опытный патриарх, который может оказаться сильнее нее в будущем и сам начнёт ею вертеть — у него же связи на Дальнем Востоке, как паутина. Будет дёргать за ниточки и давить.
— Получается, — поморщился Кузьма, — она хочет потом управлять сыном Безухова? Говорят, что у парня ветер в башке гуляет.
— В точку попал! К тому же, судя по данным, сынок сам отца не жаловал и мечтал вырваться из-под крыла. А она подарит ему эту липовую самостоятельность — молодыми мозгами легко ворочать такой опытной бестии, да ещё императрице. У неё авторитет железный. Плюс красота — сам император от неё млеет, а уж про молодёжь и говорить нечего.
— А почему мы не можем сдать её императору?
— У нас нет железных доказательств против неё — она хитра, замела все прямые следы, — нахмурился Тяпкин. — Найдёт легко себе оправдание. И тогда она всё так вывернет, что с плеч полетит не её голова, а наши.
— То есть мы сейчас как тупые болванчики будем? — взорвался Рясов. — Она нашими руками хочет упечь за решётку патриарха Безухова, а сама останется белой и пушистой?
— Именно так, — кивнул следак.
— Да это же полный бред!
— А выбора у нас нет, — почесал брови Тяпкин. — Будем делать то, что должны. Закон есть закон, улики тоже. Выше головы на одних домыслах пока не прыгнем.
— А что если надавить на Безухова и вытрясти из него доказательства против императрицы? — предложил Кузьма.
— Ты что, тоже идиот, как Сюткин? — следак посмотрел на него. — Она не дура оставлять прямые улики. Да и Безухов понимает — как только мы схватим его за яйца и он сольёт хоть крупицу информации про императрицу, станет трупом в тот же час. Она этого так не оставит и всё равно потом выкрутится.
— Что ж… Ладно, Олег Николаевич, швыряйте в меня чем потяжелее, если хотите, но вопрос всё равно задам, — вздохнул Пчела. — Почему бы ей сразу не убрать Безухова, как князя Невского?
И в опера тут же полетел стул, но тот увернулся. А Тяпкин рявкнул, как раненый зверь.
— Да, потому, что так она благодаря расследованию над Безуховым отвлечёт внимание императора от себя. Спустит на него всех волков — и дело с концом. Не удивлюсь даже, если потом удар со спины нанесёт именно в этот момент.
— Тогда у меня ещё один вопрос, — опер не сдавался.
Но не успел он раскрыть рот, как следак уже выпучил от бешенства глаза.
— Вы что, каракатицы безмозглые⁈ Улитки тупорылые, совсем что ли, оборзели⁈ — заверещал он на подчинённых. — Вы оперативники в конце концов или кто? Это вы ответы на вопросы должны знать, а не сидеть и спрашивать у меня, будто я подозреваемый! Почему я должен один на себе весь отдел тащить, чтобы он выбивался в лидеры в Империи по раскрытию дел?
— Олег Николаевич, ну правда же — мы оперы, наше дело вопросы задавать, — на что тот нагло ухмыльнулся.
— Как треснуть бы сейчас тебя по твоей башке! — замахнулся следователь.
— Олег Николаевич, это вы такой злобный, потому что курить бросили? — подмигнул Леня. — Так покурите.
— С вами тут бросишь! Я и так уже лысый! — он нервно выдернул пачку сигарет из стола и закурил.
Курил он жадно, по две сигареты подряд. Оперы же молча переглядывались и посмеивались. А когда следак наконец затушил окурок, он тяжело вздохнул.
— Задавай свой вопрос.
— У меня, в общем, вопрос — а когда вы нас уже на обед отпустите? Пирожки же с компотом стынут.
— Вам бы только пожрать за государственный счёт, — закатил глаза Тяпкин. — Но сейчас уже заканчиваем. Значит, так — работайте над графом Безуховым по наводке и уликам. Вы, остальные, берите ОМОН и прикрывайте Царёва. Императрицу нельзя к нему подпускать — она может и его убрать, и подставить. Но он пока единственная подушка безопасности для княгини. А если потеряем её, то императрица точно выкинет то, что задумала.
— Но император же велел взять его на карандаш.
— Одно другому не мешает, так что действуйте, — махнул рукой Тяпкин и распустил их.
Голодные оперы понеслись как сайгаки в бюджетную столовку, а следак с недовольством покосился им вслед и произнёс вслух.
— Чёрт знает что творится… война с Японией, Царёв и Невская на фронте. Императрица вообще непонятно, что замышляет…
Но тут его мысли прервал звонок и он взял трубку.
— Алло, мам, что такое? Я на работе.
— Олежа, ты кушал сегодня? Как ты там?
— Да ел я, мам, ел, — следак поморщился.
— Не ври мне, Олежа! — раздался голос из трубки. — Опять сидишь за своей работой на одном твороге! Ты ведь не корова — одним творогом на весь день сыт не будешь! Иди ешь нормально, я сказала, или мне тебе на работу супчику завезти?
— Нет, не надо! — Тяпкин рванул с места, словно ужаленный. — Я пошёл в столовую. Всё, пока, мам.
— Вот так-то лучше, а то язва будет. Давай, всё. И вечером меня после работы на дачу к тёте Нине отвези — мы будем настойку её новую проверять ко дню рождения.
— Хорошо, мам, отвезу. Всё, целую.
Он швырнул трубку. «Блин, хоть пять минут подремать нельзя». Уже готов был рухнуть обратно в кресло.
Но телефон взвизгнул сообщением — «Олег, кушать! Материно сердце не обманешь!»
Следак простонал сквозь зубы, сжал кулаки до хруста костяшек. «Ну вот, теперь и по СМС контролирует. Скоро чип в задницу вставит для слежки». Поплёлся в столовую при отделе — как приговорённый на казнь.
В Москве
Осенний ветер швырял листья по аллеям. Император Александр IV шагал с женой Марией Федоровной и косился на неё. Красивая до сих пор, зараза.
— Мария, — голос дрогнул, — с Дальнего Востока новости, наши получили подкрепление.
Императрица кивнула. Военные сводки её не волновали, но виду подавать нельзя.
— Да? — фальшиво протянула. — Рассказывай.
— Туда перебросили призывателей големов из рода Царевых! — глаза императора загорелись. — Плюс большую часть наших мертвых охотников. Теперь перевес за нами!
Остановился у скамейки, развернулся к жене и схватил её руки. В глазах радость и безумная любовь.
— Ты сегодня… божественна, — прошептал, прижимая её ладонь к губам. — Какой же я счастливчик.
Мария Федоровна улыбнулась, нежно как яд. «Как же легко им управлять», — подумала.
— А Царевы… — села на скамью, будто невзначай, — ты им доверяешь? Их авторитет растёт каждый день. Фамилия звучит громче твоей армии.
Лицо Александра потемнело. Присел рядом, этот вопрос грыз его неделями.
— Ты права, — признался после паузы. — Думаю об этом постоянно. За ними нужен глаз да глаз, особенно за младшим, Константином. Он сейчас на войне.
— Что в нём настораживает? — императрица спросила мягко, но каждое слово било в цель.
— Крутится возле княгини Невской, — император провёл рукой по подбородку. — А у той родственники мрут один за другим, по непонятным причинам. Нужно выяснить, замешан ли род Царевых в этом.
Мария Федоровна кивнула медленно.
— Правильно мыслишь, — одобрила. — Она ведь княгиня целой Якутии, это не шутки. Упустишь из виду, пожалеешь.
Император обнял жену за плечи, притянул к себе и улыбнулся.
— Как же хорошо, что ты рядом, — сказал, целуя её в висок. — Мыслишь в унисон со мной.
А Мария Федоровна думала совсем о другом. «Удочка заброшена. Теперь мой глупый супруг и не подумает на меня. Пора превратить Царева в предателя Российской Империи».
Вскоре супруги направились к своим покоям на ужин.
— Где Николай? — отпила вина и метнула взгляд в мужа.
— Он провел со мной почти весь день — совещания, планы, стратегии. Сейчас летит в Астану по моему поручению, — Император откинулся в кресле, усталая улыбка тронула его губы. — Договариваться с союзниками о совместных операциях. Знаешь, Мария, этот парень меня поражает. Из него выйдет настоящий правитель. Николай заслужил корону.
— Конечно, заслужил, — Мария улыбнулась, но что-то холодное мелькнуло в ее глазах.
— А где наш младший разбойник? — Александр IV потянулся, разминая затекшие плечи. — Где Александр?
— Пускал кораблики в ручье с нянями, — императрица рассеянно поправила локон. — Сейчас его моют и укладывают.
— Славный мальчишка растет, — в голосе императора прозвучала нежность. — Крепкий, здоровый. Как только эта чертова война закончится, свожу его к границе. Пора показать ему всю империю.
— Рано еще, — Мария резко качнула головой. — Слишком мал для дальних поездок. Может, позже.
— Как знаешь, — император пожал плечами.
Доели в молчании. Потом устроились на диване — Александр прикрыл глаза, а Мария придвинулась ближе.
— Ты на пределе, — ее пальцы скользнули по его вискам. — Не спишь, не ешь толком…
— Зато ты рядом, — он открыл глаза. — Ты даешь мне силы.
Мария не отвела взгляда. Наклонилась, поцеловала в щеку. Рука медленно скользнула вниз, расстегивая ширинку. Александр притянул ее к себе, впился губами в шею.
— Что ты со мной творишь… — выдохнул он.
— Это только начало, — прошептала Мария, расстегивая платье.
В этот момент в покои вошел слуга. Замер на пороге, как громом пораженный. Император и императрица уже давно спали в разных покоях, и никто не мог такого ожидать.
— Вон! — рявкнул император, не отрываясь от жены. — Убирайся к черту!
Слуга исчез быстрее пули. А Мария уже стягивала с себя остатки одежды.
— Завяжи мне глаза, придуши немного и будь со мной пожестче, — попросила она хрипло.
— Как в старые времена, — прошептал Александр, рука скользнула по ее бедру. — Когда у меня было гораздо меньше проклятых забот…
«Хоть что-то в этой жизни еще работает как надо», — подумал он, слыша ее стоны.
Арита-тушечки, арита-рита-та! Египетские воробушки! У нас очередная задача от командования, и мы сейчас в катакомбах сидим — ждем сигнала по рации, когда выходить и разносить японцев. Нам предстоит напасть на них со спины. Скоро наши солдаты выйдут из леса, приманят врагов — а мы по ним ударим с девчонками и остальными студентами.