— Так. А в чём проблема тогда? — я уже начинал злиться.
Эта «огневичка» что, тоже недовольна, что я забрал себе «гранатку»? Вроде, всё по-честному поделили, у неё даже крупнее барыш. «Апельсинки» же ценятся выше, да и крупнее оранжевый камушек, чем красный. Или она считает, что я должен ей ещё и свою «гранатку» отдать?
Ксюха поджала губы и уставилась куда-то в сторону. Её глаза начали наполняться слезами. Кажется, я зря сказал, что она не такая, как все. Не, ну а реветь-то о чём?
— Слышь, ты это… В общем, не ной, ладно? Чего там… Всё же хорошо. Пойдёшь сейчас к своим туристам, похвалишься, что «апельсинку» достала. Они завидовать начнут…
— К каким туристам? — Ксюха снова выпучила на меня глаза.
— Да, не обращай внимания. Это я так твоих друганов называю. Вернее, компаньонов, — поправился я, заметив, как скривилась девушка от слова «друганы». — Не, ну правда, явились в Сферу, где монстров как собак не резанных, а как будто бы прогуляться на природу выехали. Шашлычки там машлычки…
Ксюха кивнула.
— Да, тяжело было с ними рядом работать.
— Было? Ты что, с ними разосралась?
Ксюшины глаза снова стали круглыми. Фу ты, как с этими кисейными барышнями трудно-то… Я поправился снова:
— Ну, то есть вы разбежались, что ли?
Ксюха вздохнула и снова кивнула.
— Юлька предложила нам всем вернуться на Землю. Она же сюда попёрлась только ради своего Виктора. А пацаны, как оказалось, тоже не особо хотели тут дальше крутиться. Типа, они-то думали, что камни сами им в руки будут сыпаться, а тут рисковать собою надо. Андрей уже давно подумывал клинику свою открыть. Кирилл тоже решил податься в педагоги, ему на курсах ещё предлагали остаться, зарплату хорошую обещали. Так что они её поддержали. Собрались и ушли.
— А ты, значит, не захотела с ними? Я имею в виду, возвращаться не захотела, да?
Ксюха снова кивнула. Отвернулась. Наверное, опять реветь собралась.
— Ладно. Я тебя понял. Пошли ко мне.
Не, ну а как девчонке одной-то здесь? Мне, конечно, такая ответственность особо ни к чему, но как бы долг платежом, и всё такое… Не гнать же её, в конце-то концов? Да и девчонка, вроде, неплохая. Храбрая. Попробуем вместе. Если что — отправлю её на Землю вслед за туристами.
Ксюха повеселела, и мы двинулись в мои апартаменты, прихватив с собой обе тушки горилл, по одной в каждые руки. Правда, нам пришлось использовать свои камешки, чтобы их вес уменьшить, причём «апельсинка» сбавила аж в четыре раза, тогда как моя «гранатка» только в два раза осилила. Правда, на этом камушки выложились по полной и даже перестали мерцать, но это ничего, на месте мы их заберём, и со временем они снова наберут свою мощности, как новенькие станут.
На моей поляне опять творился кавардак. Кто-то снова пытался похозяйничать, пока меня не было.
— Мёдом им тут, что ли, намазано? Решили валить домой, ну и валили бы. Так ведь нет, всё неймётся, надо спереть чужое имущество, а если не спереть, то хотя бы испортить… — бурчал я, собирая по поляне разбросанные и поломанные кресла, пиалы и котелок.
— Стоп! Это не они… — Ксюха подняла с земли и вертела в руках какой-то то ли лапоть, то ли древний опорок. И что было странно — обувь была очень маленького размера. — У наших таких бот не было.
— Да уж. Совсем не брендовые коры. И вообще, по размеру на детскую обувку похоже. Так ведь сюда детей вроде бы не отправляют?
Мы с Ксюхой смотрели друг на друга и не понимали ничего. В Сфере обосновались люди на ПМЖ? У которых за двенадцать лет пребывания здесь успели появиться дети? Да ладно! Чего бы им тут торчать-то так долго? Заблудились? Не знают дороги в пункт наблюдения у входа в портал? Но если сюда пропускают исключительно магов, как они могли бы заблудиться? Или эти жители Сферы являются приверженцами философии Эдуарда, будь он неладен, которая гласит, что очень скоро всем землянам кранты, и только с мирах, открывающихся нам через порталы, можно выжить?
А если это… кто-то из тех, кто на Земле совершил страшное преступление и теперь скрывается тут от правосудия? Мошенники в особо крупных, например, или вовсе серийные маньяки?
Вопросов было намного больше, чем ответов.
— В общем, давай-ка и тебе сделаем комбез из шкуры гориллы, — решил я. — Опасно ходить так просто, без дополнительной защиты. Люди-монстры — это покруче всяких там обезьян и львобуйволов.
Но сначала мы подзаправились — оказалось, Ксюхины сотоварищи, обидевшись на то, что она не поддержала их желание возвращаться, забрали с собой абсолютно всё, не оставив девчонки даже припасов еды.
— Твари гунявые, — выдал я своё определение туристам, когда Ксюха, смущаясь, созналась, что хочет есть, а продукты все «ушли домой». — Таким не в Сферу ходить, а в клубах с кончиттами разборки устраивать.
— Как ты думаешь, они снова сюда заявятся? — спросила Ксюха, напялив на себя готовый комбез.
Я пожал плечами. Фиг знает, что на уме у этих мечтателей поживиться чужим имуществом. Хотя тут опять непонятки: а только ли из-за жажды наживы они приходили сюда? Может быть, это вовсе… людоеды? Я как-то читал, что одичавшие люди часто становились каннибалами.
— А давай отрежем лишнее на штанинах и рукавах. И я сошью из этих кусков шлемы. Головы-то тоже надо как-то защитить.
Я согласился. Пока Ксюха ковырялась с комбезами и шлемами, я занялся изготовлением для неё оружия. У меня же до сих пор валялось щучье ребро. Я ещё сначала хотел из него рапиру сделать, а потом как-то отложил идею и забыл вовсе. Правда, рапира будет не обычная, ведь кончик ребра согнут. Ну и что? Просто удар надо будет наносить не прямо, а сверху. Тут, конечно, нужна особая точность, чтобы чётко попадать остриём в цель. Зато такой рапирой можно будет пользоваться как крючком: подцепил врага за ногу и дёрнул. И вот он уже валяется на земле. Удобно же? Надо только наконечник приделать, чтобы вот прям настоящий крюк получился.
Кстати, комбезы Ксюха чуток модернизировала. На моём сделала-таки гульфик, который застёгивался на крючок — спецом нашла какой-то шип среди веток, обломила лишнее. А сзади придумала откидывающуюся деталь, как карман у портфеля. Ну, это если вдруг приспичит по-взрослому. Тоже крючками пристёгивать эту откидушку надо будет.
Себе она сделала две таких деталей: сзади побольше и между ног поменьше. Ну, вы понимаете… Неудачный опыт, когда я запутался в собственных штанинах и чуть не сдох, дал свои плоды. Как говорят, век живи — век учись, может быть, и дотелепаешься до старости.
Я всё оттягивал момент, когда нам надо будет устраиваться на ночлег. Просто не знал, как вообще себя вести в таких случаях и что говорить. Предложить Ксюхе лечь со мной в одну постель? А вдруг она обидится? Можно, конечно, сказать так: «Ты ложись на мою кровать, а я сегодня перекантуюсь на диване на кухне»? Так ведь опять же может обидеться. И вообще, кто их поймёт, этих баб? Простите, девушек, хотя это, по сути, одно и то же.
Ну ладно, допустим, согласится Ксюха спать со мной в одной постели. А вдруг я опорфунюсь? Не, ну как бы опыт, какой-никак, но у меня был. Только там всё было проще: со случайными знакомыми да после внушительной дозы расслабляющего мне, если честно, было глубоко пофигительно, какое я произведу впечатление на даму, согласившуюся развлечься со мной. А сейчас-то всё иначе.
Не то, чтобы у меня к Ксении какие-то там чувства были. Любовь-морковь и всякое разное, ток не безобразное. Кроме благодарности и жалости — вот ни фигульки у меня к ней нет ничего. Только ведь так прямо в глаза же не скажешь. Как бы, услышь я от неё такое — точно в нос бы выписал. Ну, она-то мне не выпишет, факт, побоится в ответку схлопотать. Наверное, просто опять реветь пойдёт. У них же это любимое занятие.
Голова распухла от всех этих «если» да «кабы». Не, жить одному намного проще и спокойнее.
— Знаешь, Сём, я пойду прилягу, хорошо? Что-то устала очень. Давай, ты на своей кровати будешь спать, а я на диванчике в кухне устроюсь, лады?
Не, ну это как так-то, а? Я тут мучаюсь, подходы всякие ищу — а она раз, и обломала бамбук, причём прямо у самого корня. Так-то мне же проблем меньше, ага. Но ведь обидно же! И на фига, спрашивается, весь этот компот заваривался?
… Две последующие недели у нас ушли на поиски змея. В брошюрке про эту зверюгу не было ни словечка, поэтому книжка нам ничем не могла помочь. Из всех познаний в зоологии я знал только то, что пресмыкающиеся, наполнив свой желудок, впадают в спячку до момента, пока не переварят съеденное. Значит, далеко уползти та змеюка никак не могла. Но тщательное обследование близлежащей местности не давало нам никаких результатов.
— Ну, не провалилась же она сквозь землю! — Ксюха даже всплеснула руками от отчаяния.
— Что ты сказала? Под землю? А ведь это идея! — мне в голову пришла отличная мысль. — Эта тварь вполне могла спрятаться как раз под землёй! Надо искать норы.
— Знаешь, если ты говоришь, что змеюка была толщиной в три метра, то и мы бы такую огромную нору в земле сразу заприметили б. Но тут же нет нигде ни ям таких, ни пещер, — Ксюша устало присела на бугорок.
— А если она умеет засыпать вход? Ты такой вариант не рассматриваешь?
— Если засыпать умеет… Тогда у нас нет вообще шансов её найти!
— А это ты видела? — я показал Ксюхе «изумрудку». — Будем использовать камушек как сканер. Настроим его на поиск МРК любого формата и будем обшаривать землю метр за метром.
— А это идея! — девушка немного оживилась. — Сёмыч, ты молоток!
Приятно, когда тебя хвалят. Особенно, когда хвалит девушка, к которой ты… которая тебе… А, впрочем это неважно!
В общем, идёя моя оказалась суперской. «Изумрудка» нам здорово помогла. Оказалось, что как раз под холмиком, на который присаживалась Ксюха, и отдыхал наш монстр после сытногообеда. «Изумрудка», лишь оказалась рядом с этой возвышенностью, сразу начала подавать сигналы: мерцать изнутри, как будто бы там микроскопические лампочки вдруг стали перемигиваться.