— Яромир, — раздался крик Гостивита со стороны одной из улиц, а бойцы, прежде стоявшие там в ожидании конца нашего боя, вышли на площадь.
Первым ко мне успел подбежать Гостивит.
— Яромир, это был бог? Ты убил бога? — восторженно произнес он во весь свой голос.
— Да какой он бог? — с усмешкой произнес я. — Одаренный силой богов или маг, не более, — попытался я сразу расставить все на свои места, так как увидел горящие глаза людей, устремленные на меня, и уже осознал, чем это может мне грозить. Прозвища богоубийца получить мне еще не хватало!
Судя по лицу Гостивита, не очень-то он мне и поверил. Уже взрослый и столько повидавший, но осталось в нем детская непосредственность и вера в чудо.
Среди приблизившихся ко мне были все мои ближники и другие бойцы. Были также там и Отец с дядей Беляем и Возгарем.
— Вон дома надо тушить, чего замерли, а то город сейчас заполыхает, да и ничего не успеем взять. Да и этих вязать надо, — кивнул я на склоненных пруссов, что по-прежнему не отрывали лиц от земли.
— И то верно говорит Яромир, как бы весь наш прибыток не угорел, — со смешком откликнулся Возгарь, и все завертелось.
Часть кинулись разбирать дома и иные постройки вокруг пожаров, остальные приклонённых пруссов вязать, да и оставшийся город приводить к покорности.
Накама же отправил к сдавшимся, дабы узнать, отчего они так поступили, и через пару минут уже знал ответ. Я убил их бога, и не им, смертным людишкам, пытаться поднять на меня руку. Заодно попытались выяснить у Накама, не являюсь ли я сам богом или посланником бога, ибо, по их мнению, иначе бы я не справился. К тому же они всей толпой запросились ко мне, обещав служить верно.
Немного подумав над их просьбой, я отказался от этой идеи. Вдруг кто из них фанатиком окажется, я же проблем не оберусь, да еще с Купавой придётся разбираться на этот счет, да и тащить к себе почти сотню бойцов, которые у меня не вызывали доверия, не хотелось. Тут не знаешь, какой фортель свои выкинут, а это чужие.
Разобрали дома, пожары сошли на нет, к этому времени остатки сопротивления были устранены, и город начали грабить. Тихо и размеренно, все, что казалось достойным внимания, стаскивали на пристань, включая связанных мужчин, женщин и детей.
Желания принимать участие в получении трофеев у меня не было, я и так получу свою долю, причем немалую, так что, кликнув Говшу с Могутой, я направился к Бендту.
Который со своими людьми находился на указанном подворье, как сообщили Ростик и Жмель, к ним три раза ломились, но мое имя отвадило охочих.
— Ну как, видел здешнего бога? — с интересом спросил он меня.
— Видел и побил, — с легкой улыбкой ответил я. — Не бог это, а одаренный силой богов. Был он силен и умел, но нет его более, не пережил он встречу со мной.
— Убил, значится, — задумчиво протянул он, смотря на меня удивленными глазами.
— Да, — кивнул я. — Ты как останешься здесь или отбудешь? — поинтересовался я.
— Отбуду, пожалуй, мы закупились всем, чем надо. А задерживаться как-то не с руки, — протянул он не очень уверенно.
— Понимаю, действительно понимаю, — покивал я. — Если ты с братом своим на следующий год решишь заняться торговлей, то знай, я готов купить доброе железо и платить за него златом и серебром.
— Броня нужна, что ли? — заинтересованно спросил он.
— Нет, само железо в слитках али в крице.
— Ну, знаешь ли, кузнецы редко так продают, не больно-то это им и выгодно, — ответил он.
— Была бы честь предложена, — пожал я плечами.
Быстрые сборы, и мы выдвинулись в сторону пристани. У Бендта было под рукой более пятидесяти человек, они-то и тащили закупленный товар.
По дороге к пристани он представил мне своего младшего брата, которого звали Вард, с прозвищем Малыш. Это был тот самый толстячок, который прикрывал ему спину, не такой уж он был малыш, только если с Бендтом сравнивать, тогда да.
Один из кноров, стоящих на причале, принадлежал Варду, хорошо хоть, не все, а то, чувствую, меня бы жадность могла заесть, ведь на эти корабли я уже положил глаз.
Ни Бендт, ни его брат мне даже слова не сказали по поводу убитых сторожей. Ведь это была случайность, кто ж знал, что они здесь окажутся и попадут под горячую руку, уже хорошо, что сами живы остались.
Когда они загрузились и уже готовы были отплыть, Бендт меня крепко обнял, а Вард пожал руку. После еще и поинтересовались, где меня искать, если вдруг у них появится доброе железо для продажи. Пару минут пришлось им объяснять, да еще и Говшу напрячь для объяснения и перевода на их родной язык наших названий.
После того как мой друг с братом покинули нас, я расположился на причале близ своих кораблей, возвращаться в город, который был на разграблении и в котором творилось всякое, у меня желания не было.
Да и без дела я не сидел, заслав несколько людей в город, чтобы искали раненых среди наших и отправляли ко мне. Могуту же с пятеркой людей отправил прогуляться рядом с городом, найти священную рощу и, если там есть людские жертвы, разнести ее в щепки.
Вернувшийся через несколько часов Могута меня удивил тем, что священную рощу он нашел, вот только ни одой человеческой жертвы там не было, только кости и черепа различных животных.
Видимо, как я и предполагал, пруссы тоже делятся на племена, хоть и вера их похожа, но и отличается, где-то приносят людские жертвы, а где-то и животных.
Под городом мы пробыли два дня, изрядно набрав трофеев и полону разного, да отправились обратно в Устку. Народ пришлось распределять и на захваченные судна, а за нашими спинами пылал город.
Прибыли под Устку, тут же появился народ, встречая нас, среди которых был и прадед.
Трофеи стаскивались с кораблей и раскладывались по кучам, чего там только не было: злато и серебро, оружие и брони, янтарь и украшения из него, меха и ткани разные, да и утвари хватало. Отдельно стоял полон, куда я сразу заслал Накама, дабы он выявил мастеровой люд и отдельно их поставил вместе с семьями.
Прежде чем начать дележ, определяли доли, отцу досталось одиннадцать долей, дяде Беляю четыре, а дядьке Колояру девять. Мне же досталось куда больше, в общей сложности двадцать три, многие бурчали на этот счет. Я даже поймал на себе недовольный взгляд Беляя, но очень уж он быстро отвернулся.
Первым добычу выбирал отец, как организатор похода, вторым я, как имеющий больше число долей.
В общем, со спорами и криками мне удалось вырвать себе драккар и кнор, а также семьдесят холопов, из них пятеро мастеров, трое из которых умели обрабатывать янтарь, да еще с десяток мешков с янтарем. Золото и серебро меня не интересовали.
Мои же люди по моему совету брали янтарь и молодых девок, которых я обязался у них выкупить.
Дележка добычи на три дня растянулась, ведь каждый хотел урвать себе по более, и, пока она не закончилась, все ждали, а в случае больших споров решали отец и Рознег, а в некоторых случаях пришлось и мне подключаться, остужая спорщиков.
Когда все закончилось и народ начал расходиться по домам, я аж выдохнул. Попрощавшись с родичами и прихватив золото от дядьки Колояра, я столкнулся с проблемой. У меня не было достаточно команды на все корабли, и, посоветовавшись с Колояром, я оставил у него две малые ладьи и одного из своих людей на зимовку. Дабы он следующей весной показал, где находится мой городишко, и дядька там же забрал приготовленный для продажи в Византии товар. На том и порешили и, загрузившись на судна, отправились домой.
Под моей рукой же теперь собрался нешуточный флот, три боевых судна и два больших торговых, так еще и малые ладьи. Надо будет подумать, как все это богатство использовать в следующем году.
Тем временем мы спокойно шли по морю, несмотря на волны и мерзкую погоду.
Идя по Нарве, я предвкушал встречу с родными, но главное желание у меня было помыться и пропарить косточки, так как холодный ветер и дождь меня достали.
И каково было мое удивление, когда я увидел на реке возле города малую ладью, все-таки сезон почти закончен, скоро холода. Правда, несмотря на это, мне еще в Новгород надо успеть сходить и забрать Димитра.
Причалив возле берега, я спрыгнув на землю.
— Могута, Путята, за главных, проследите за всем. — И я махнул рукой вокруг.
— Исполним, сделаем, — отозвались они, а я направился по тропинке вверх, надо будет холопов в помощь направить.
Поднявшись по крутизне к городу, я увидел возле ворот толпу народа, и все они были в броне и вооружены. Среди толпы я увидел Филиппа и Кастора, беседующего с каким-то представительным мужиком, одетым в меха. За спиной Филиппа и Кастора стояли стражи города, да и защитной стене маячил также десяток людей, в руках у которых были луки и дротики.
Мои люди меня не заметили, очень уж они были увлечены разговором, и, судя по всему, он у них не клеился.
Приблизился к ним, но у меня на пути встал незнакомый вой.
— Куда прешь? — рыкнул он на меня.
Толчок ладошкой в грудь, и он отлетел с моего пути.
— Здравы будьте, Филип и Кастор, — громко произнес я.
Филип дернул головой в мою сторону, и тут же на его лицо вылезла улыбка.
— Здрав будь, Яромир, — довольно произнес. Кастор же отвесил мне поясной поклон, а на его лице мелькнуло предвкушение.
— А это кто такие? — кивнул я на чужаков. — На гостей торговых не больно-то они и похожи.
— А это, Яромир, люди посадника Псковского, вот урок требуют уплатить, — хмыкнув, произнес Филипп.
Глава 12
Глава 12
— Да ты что говоришь. Прям так и требуют? — хмыкнул я, спрашивая у Филиппа, который лишь руками развел.
— Понятно. — И я уставился на чужака, который до этого говорил с Филиппом и Кастором.
Это был мужчина явно старше тридцати, битый жизнью! У него был шрам, рассекающий правую бровь, и еще один через щеку. Мужик с большим носом и черной бородой, зелеными глазами, в которых читалась наглость и уверенность в собственных силах.