А «СВ» в 1990 году был исключительно популярной командой, но к концу года концерты кончились. Вообще. Деньги тоже, и что было делать?
Большое «СВ» перед развалом: Александр Бутузов, Вадим Голутвин, Андрей Миансаров, Евгений Казанцев, Юрий Китаев, Сергей Терещенко, Сергей Нефёдов, Алексей Романов, Александр Чиненков, Валерий Андреев, Андрей Сапунов
Чиненков с Голутвиным до сих пор держат на Романова «зуб» за то, что он развалил группу:
– Понимаешь, нам тогда нужно было просто перетерпеть года полтора! И мы бы уверенно находились на том месте, которое благодаря нашему отсутствию заняли «ДДТ», «Моральный Кодекс», «Бригада С»! – с жаром говорил мне Вадик Голутвин, – А он… понимаешь, просто так – взял и не пришел на репетицию, как будто так и надо! Да еще и Казанцева с Китайцем с собой прихватил! А нам с Сашкой даже и не позвонил!
Но опять-таки: «как причудливо тасуется колода!»
«СВ» – Голутвин, Сапунов, Чиненков, Миансаров
Околовоскресенские игры «СВ» продолжились тем, что практически сразу после ухода Романова к Голутвину и Чиненкову пришли два Андрея: Сапунов и Миансаров. За несколько недель с их активной помощью был записан сапуновский альбом «Я Знаю», который в народе почему-то считался вторым альбомом «Лотоса».
Но и это сотрудничество не имело продолжения, о чем до сих пор темпераментно высказывается Голутвин:
– А Сапунова, наверное, старый дружок Романов научил! Он точно так же, в один прекрасный день взял и… исчез! Манера у них там такая!
И снова я не возьмусь давать оценки этим поступкам. Наверное, именно для того, чтобы от таких вещей застраховаться, давным-давно на Западе была придумана контрактная система, а тут… ведь правда же – никто никому ничего не должен!
Со своей стороны попробую объяснить эту ситуацию, хотя и не поручусь за правоту. Дело в том, что взгляды Вадима Голутвина и Саши Чиненкова на музыку всегда были весьма радикальными. Они фанатично любили то, что делали, и попытки убедить их сделать движение в сторону упрощения той или иной аранжировки воспринимались как заигрывание с публикой.
Но… так оно и было! Чтобы выжить в те годы, приходилось заигрывать либо перед публикой, либо перед каким-нибудь богатеем, ведь именно тогда и появилось волшебное слово «спонсор». В результате и Чиненкову с Голутвиным пришлось оскоромиться, и эти «эйнштейны от музыки» согласились записать альбом полублатных песен некоему Андрею Воронкову. На этом альбоме соло на гитаре с нейлоновыми струнами исполнил Лёша Романов, после чего и принял решение уходить, взяв с собой еще двух человек…
Но слава Богу, что уж до основания «СВ» тогда не рассыпалось, ибо Александр Шульгин, первый муж и первый продюсер Валерии (той самой «певицы, которую все где-то ждали»!) взял их в проект в качестве аккомпанирующего состава.
А у Романова к тому моменту вышло так, что пропали все сбережения: на сберкнижке еще недавно было на квартиру, а осталось на пиво… И тут возник уж совсем абсурдный проект: некто Владимир Годов позвал Лёшу в Стокгольм, играть в пивном клубе.
Идея была в том, что устроители концерта закупают пиво, активно поят зрителей, а на сданные бутылки расплачиваются с музыкантами! Ну, что ж… на тот момент для человека, познавшего слово «ваучер», все звучало вполне разумно.
Романов с Казанцевым и Китаевым сели на какой-то бетонный комбинат в Свиблове и начали активную подготовку новой экспериментальной клубной программы. «Ноу-хау» было в том, что разучивались не обычные кавер-версии популярных западных хитов, а специально писалась целая программа с новыми песнями Романова. Именно она потом стала называться «Семь Вещей».
Впрочем, поездка не состоялась. Причину можно видеть как в том, что шведы не осмелились на этот смелый музыкальный эксперимент, так и в том, что бочковое пиво оказалось выгоднее бутылочного…
И тут… можно еще одну шутку для инсайдеров? Внимание: «Стокгольму так и не удалось стать нашим Гамбургом!»
Впрочем, упорное «ваяние нетленок» продолжилось на чердаке клуба «Правда», а кое-как поддерживать штаны помогал старый друг Олег Карганов, устраивая недорогие подмосковные халтуры, этим кое-как и перебивались.
Но вскоре Евгений Казанцев как-то тихо, «по-кошачьи», ушел к Пете Мамонову в «Звуки Му», тогда Романов позвонил старому другу Сапунову.
Трио «Романов-Сапунов-Казанцев»
И Сапунов активно включился в работу над програмой «Семь Вещей», но потом что-то не заладилось уже с Юрой Китаевым, и вот тогда они позвали в свою компанию проверенного еще в «Лотосе» Коробка.
Между прочим, у них с Коробком даже состоялось несколько выступлений, и обратите внимание: через 13 лет именно этот состав стал называться «Воскресением», но тогда про это слово они и не вспоминали, да и материал был абсолютно новым! Ни одна старая песня на концертах не исполнялась. Почему? Думаю, что дело в амбициях, тем более, что старое название, причем с «Ь», после удачно прошедшего юбилея вовсю эксплуатировал Тот-Кого-Нельзя-Называть.
И здесь я снова, пожалуй, не рискну обсуждать правомочность сей узурпации. Хотя… почему не буду? Буду!
Да полное право он имел тогда на это дело! Если уж все наши «хиппари-раздолбаи» свое название вместе с репертуаром забросили к чертовой бабушке, то почему бы человеку рачительному и бережливому его не подобрать? Репертуар-то его изменился за эти годы ненамного… Ну и чем тогда его команда не «Воскресенье»? Так что – нет проблем!
Но проблема у нашего трио все-таки была. И заключалась она в том, что Леша Коробков был серьезнейшем образом занят на работе с суперпопулярным в те дни Пресняковым-младшим, поэтому работать в нужном ритме со старыми друзьями не мог. И через пару месяцев он сам привел к Романову Андрея Кобзона, своего многолетнего товарища во втором поколении. Как так может быть, спросите вы, а я вам отвечу: дело в том, что Иосифа Давыдовича и Миру Львовну крепкие дружеские узы связали еще до рождения наших Андрюши и Алеши!
Впрочем, у Андрея Сапунова есть альтернативная версия:
– Серега, дело в том, что Андрея Кобзона позвал не Коробок, а я! Дело было в гримерке после концерта Вовы Преснякова, Лёша Коробков представил нас друг другу и сказал, что Андрей тоже барабанщик! – «О, – говорю, – барабанщик, ну и давай к нам, у нас барабанщика нет!» Пауза между моим предложением и его согласием была меньше секунды! Провидение, однако!
Ну, лично я опять полагаю, что имели место оба варианта. Лёша Коробков Андрея заранее подготовил, а Сапунов артикулировал официальное приглашение.
Надо сказать, что пышноволосый белокурый юноша по имени Андрей тогда и не помышлял о крупном бизнесе. Он только что закончил барабанное ПТУ в Америке и очень жаждал продемонстрировать окружающим все свое мастерство. Самое смешное, что его тогдашние творческие порывы были совершенно искренними!
Случилось так, что именно в это время судьба свела меня с ним и его сестрой Наташей в одном купе «Красной Стрелы». Они ехали в гости к питерской бабушке, мы с Андреем проговорили всю ночь, и я даже подумал, что с помощью подобных династических интрузий российская музыка таки может получить новый серьезный толчок!
Но – не срослось. Папенька сумел доходчиво объяснить Андрюше, что шоу-бизнес в совке дело уж слишком неблагодарное, а особенно для наемного барабанщика. Через несколько недолгих лет творчества Андрей Кобзон вполне разумно решил заняться ресторанным бизнесом, а потом и недвижимостью, в чем весьма и весьма преуспел.
ВНАЧАЛЕ И ПОТОМ:
АНДРЕЙ САПУНОВ и АНДРЕЙ КОБЗОН
Хотя… ударная «кладка» с тех пор у него никуда не пропадала. В 2009 году на 30-летии «Воскресения» он блестяще отработал в две установки с Коробковым, да и в 2014 году на 35-летии так «вставил», что брови высоко поднялись не у одного профессионального барабанщика!
А тогда, в 1991-м, приход Андрея стал чрезвычайно мощным, но все же локальным толчком для нашей музыки. С этого момента Романов и Сапунов получили возможность безвозмездно присесть на базу Иосифа Давыдовича, пользоваться всей его аппаратурой и продолжить «ваяние своих нетленок».
Андрей Кобзон, инфант от музыки и бизнеса
На базе ребятами был практически случайно обнаружен многоканальный студийный магнитофон «штудер», который они тогда отладили с помощью Игоря Клименкова, и еще пару лет, уже в студийных условиях, продолжали работу над совершенно потрясающим альбомом «Семь Вещей».
Практика показывает, что однажды творческому человеку должно вот так подфартить, чтобы некоторое время работать, не думая о том, где брать деньги…
А что? Достал на распродаже мешок риса или картошки, принес домой и пару месяцев забот не знаешь!
Тем более, что если кто проголодается на репетициях, юный Кобзон вполне мог послать курьера в «Макдоналдс», тогда уже открывшийся в бывшем помещении кафе «Лира», известного всем по хрестоматийной песне Андрея Макаревича…
Глава 26. «Горбушка»-92
2011 год. Париж, кладбище Пер-Лашез.
Заполошные туристы из разных стран мечутся по аккуратным дорожкам в поисках последних мест упокоения своих кумиров… Только японцы ходят спокойно, с довольными улыбками на круглых лицах: у них есть путеводители, а на путеводителях все подробно указано: здесь Оноре де Бальзак, там Эдит Пиаф, чуть подальше – Мольер, Лафонтен, Шопен, Махно, Уайльд, Бизе, Грапелли, Модильяни, Монтан…
Я иду, конечно же, к Джиму Моррисону, куда ж еще? Остальные – потом! И вот удивительно, к его могиле нормального прохода нет, все как-то сикось-накось, как при жизни! Пригибаясь, протискиваясь… Но – огромная толпа людей, как раньше у Мавзолея!
Да, харизма у солиста The Doors была фантастическая! Выходил – обкуренный, обдолбанный, как конь, ни в одну ноту не попадал, глаза домиком, а народ выл и тащился от каждого звука, каждого движения! И ведь до сих пор Джим Моррисон считается одним из лучших поэтов и вокалистов в рок-музыке вообще…