Когда с пирогом было покончено, Лорен взяла гамбургер для Рида и они вдвоем отправились в управление. Здесь по-прежнему царил хаос. Рид пытался справиться со всеми телефонными аппаратами одновременно — с одного он снимал трубку, на другой — вешал, а в это время третий начинал звонить.
Лорен сразу пришла ему на подмогу и хотела уйти к себе, но Рид неожиданно остановил ее.
— Лорен, это вас, — сказал он вдруг строго, — будьте добры, поговорите здесь.
Озадаченно глядя на него, Лорен подошла к телефону.
— Слушаю. Это Лорен Митчел. Чем могу помочь вам? — вежливо произнесла она и, услышав ответ, побледнела.
Рид внимательно следил за ней, а Леланд с недоумением смотрел на них обоих.
— Ах вот как, вы… вы… — прошипела она, цепляясь за трубку, которую Леланд попытался отнять у нее.
— Если это опять угроза, то я сам отвечу, — сказал он сердито.
— Как вы смеете звонить сюда, мистер Харт?! — не слушая его, крикнула Лорен в трубку. — Неужели вы думаете, что после того, что вы устроили, я стану с вами разговаривать?
Делая ей отчаянные знаки, Леланд снова дернул к себе трубку.
— Что с вами? — прикрыв рукой микрофон, спросила она.
— Он что, хочет с вами встретиться? — прошептал Леланд и после того, как она кивнула, потребовал:
— Соглашайтесь!
— Вы что, рехнулись? — изумилась Лорен, заметив, что Рида тоже удивило поведение Леланда.
— Вы должны встретиться с ним, Лорен, — повторил Леланд. — Я хочу, чтобы вы попробовали выяснить, как он добыл сведения.
— Но, Ли, мне вовсе не хочется снова с ним видеться. И потом он не такой глупый, чтобы все мне выложить.
— Прошу вас, Лорен. Сделайте так, как я хочу. Я уверен, вы сумеете заставить Мэйсона заговорить. Воспользуйтесь своими чарами, — подзадорил ее Леланд.
— Нет, Ли, я не могу, — не уступала она.
— Можете. Посмотрите, что вы сделали с таким отпетым холостяком, как я! — На его лице засияла улыбка. — Дорогая, поймите, это совершенно необходимо. Честное слово.
— Ну хорошо, — вынуждена была наконец сдаться Лорен, — только мне это совсем не нравится.
— А я и не стремлюсь к тому, чтобы вам это понравилось, — уточнил Леланд.
Лорен снова обратилась к Мэйсону Харту и, извинившись за то, что была вынуждена прервать разговор, ловко напросилась на приглашение сходить в бар после работы.
Повесив наконец трубку, она хитро взглянула на Леланда.
— Нам повезло, что у мистера Харта огромное самомнение. Он, кажется, не обратил внимания на враждебность, с какой я говорила с ним вначале, и решил, что я снова не смогла устоять перед его обаянием.
Интересно, как это я в прошлый раз не заметила, до чего он глуп и влюблен в себя?
— Вероятно, вы чересчур усердно поедали глазами Глорию, — предположил Леланд.
— Глорию?
— Да. Глорию Трюдо. Женщину, которая сидела со мной за столиком и, похоже, испортила вам вечер.
— Леланд Кросс! Вы самонадеянны еще больше, чем Харт. Почему вы решили, что мне есть дело до вас и тем более до вашей спутницы? — воскликнула Лорен с такой горячностью, что Леланд и Рид удивились.
— Лорен, никогда не играйте в покер, — смеясь заметил Леланд, — по вашему лицу слишком легко догадаться, о чем вы думаете.
Помахав на прощание рукой ей и Риду, он решительно направился к выходу.
— Вы… наглец, бессовестный, несносный!.. — крикнула ему вслед Лорен, но вынуждена была замолчать после того, как он аккуратно закрыл за собой дверь.
Спустя несколько часов, поджидая в небольшом ресторанчике Мэйсона, она размышляла о том, что сказал Леланд. Он сказал правду. Она никогда не умела врать и со страхом ожидала, встречи с Мэйсоном.
Скорее всего, он сумеет раскусить ее, и что она тогда будет делать?
— Привет, птичка! — прервав раздумья Лорен, жизнерадостно поприветствовал ее Харт. — Хорошо, что пришли.
Лорен мило улыбнулась, надеясь, что он не станет интересоваться, почему она изменила свое решение.
— У вас ужасно усталый вид. Что, трудный день на работе? — с участливым видом спросил он вместо этого.
Его сочувствие показалось Лорен искренним, однако после совершенного им предательства она не могла ему доверять.
— Не больше, чем обычно, — ответила она.
— Странно. Я был уверен, что вас замучают сегодня телефонные звонки.
Лорен пристально посмотрела на него, пытаясь понять, какую цель преследует он на этот раз. Она не собиралась больше оказывать ему пускай и невольного, но содействия. Пока она решала, как ей вести себя, возникла неловкая тишина. Когда Лорен наконец заговорила, тон ее был жестким.
— Мэйсон, давайте перестанем придуриваться. Я видела вашу статью. Я знаю, что вы журналист, и жалею, что не выяснила этого в прошлый раз, когда согласилась принять ваше приглашение.
— А что, это могло повлиять на ваше решение?
— Возможно. Особенно если бы я знала, что вы собираетесь напечатать статью в газете. Я хочу, чтобы вы поняли раз и навсегда, что я не стану обсуждать с вами мою работу, если вас интересует то, что происходит в кабинете начальника отдела городского планирования, позвоните самому Риду Доновану.
— Вы в самом деле сердитесь? — искренне изумился Мэйсон Харт. — Но почему?
— Потому, что вы обвели меня вокруг пальца. А в итоге, когда в газете появилась публикация, многие, вполне естественно, пришли к выводу, что сведения о проекте вы получили от меня. Другими словами, из-за вас я попала в крайне неловкое положение и подвела людей, которых глубоко уважаю.
— Вы имеете в виду Леланда Кросса? — спросил он, глядя на нее в упор.
— Не только его, но и Рида Донована.
Этот человек взял меня на работу, когда я очень в этом нуждалась. Он поверил мне, а теперь разочарован.
— Но вы же не виноваты. Вы ничего мне не рассказывали. Ваше имя не упоминалось в статье.
— Вы полагаете, если мое имя не было названо, то это снимает с меня ответственность? А как насчет того, что нас видели вместе всего за два дня до выхода статьи?
Честно говоря, у меня вообще создалось впечатление, что вы подстроили встречу с Леландом Кроссом. Кого вы хотели защитить, Мэйсон?
— Бросьте, Лорен. Не может быть, чтобы вы говорили это всерьез. К тому же хороший репортер никогда не откроет свои источники. Даже такой красивой женщине, как вы, Лорен предпочла пропустить мимо ушей комплимент, показавшийся ей слишком прямолинейным.
— Скажите, Мэйсон, — продолжала она, не скрывая ехидства, — а сегодня вы пригласили меня сюда, чтобы ваш источник остался незамутненным?
— Что вы имеете в виду?
— Разве не ясно? Вы позвали меня сюда, чтобы в глазах людей ваш осведомитель снова оказался вне подозрений, когда вы опубликуете статью.
— Неужели вы серьезно? — спросил Мэйсон с недоверием. — Я пригласил вас только потому, что вы мне нравитесь.
— Мне отчего-то трудно в это поверить.
Как ни странно, ее слова всерьез задели Мэйсона. Он принялся объяснять Лорен мотивы, которые двигали им, когда он готовил публикацию, и тон его был обиженным.
— Если вы помните тот вечер, Лорен, — говорил он, — то я ни разу не заговаривал о вашей работе. Конечно, к Леланду Кроссу я подошел намеренно, но оказались мы там же, где он, совершенно случайно. Я понятия не имел, что он приедет обедать в гостиницу, но, раз уж так получилось, я решил, что познакомиться с ним будет полезно во всех отношениях. Рано или поздно мне придется взять у него интервью.
— А почему вы не поговорили с ним, прежде чем печатать статью? Разве не принято у журналистов сначала выяснять позиции противоположных сторон? — осторожно поинтересовалась Лорен.
— Все зависит от обстоятельств, — спокойно ответил Мэйсон. — Иногда полезнее сначала изложить суть вопроса, и лишь потом дать возможность высказаться участникам конфликта.
— Когда уже ничего нельзя изменить, не так ли?
Ядовитое замечание Лорен задело Мэйсона, и после недолгих раздумий он решил перейти в наступление.
— А почему все это так важно для вас, Лорен? Я уверен, что публикация не доставила вам особых неприятностей. Так чем же объясняется ваш интерес? Леланд Кросс?
Вас что-то с ним связывает?
— Нет, конечно! — возмутилась Лорен. — Мне просто не понравилось, что в газете искажены все факты.
— Лорен, поверьте, я ничего не исказил, — устало повторил Мэйсон. — Разве вы нашли в статье неточности?
— Нет, но это все выглядит настолько… подстроенным, и потом, со многим я не могу согласиться.
— Возможно. Но если дело чистое, то зачем устраивать из него тайну?
— Видите ли… — Лорен замолчала, понимая, что любое ею сказанное слово будет истолковано не правильно и еще больше все испортит.
— Просто, — продолжал за нее Мэйсон, — ваш шеф, Леланд Кросс, мэр и городской совет надеялись протолкнуть проект, не привлекая к нему внимания. А вам не кажется, что жители Чарлстона имеют право знать, что небоскреб, который намеревается возвести Кросс, изменит лицо города? И что здание скорее всего будет построено на земле, где должен быть парк?
— Кажется, — согласилась Лорен, — но я как-то не думала об этом.
— Напрасно. Вы вместе с другими горожанами лишитесь парка. Вы и ваша дочка.
Неужели вам это безразлично?
— Конечно, нет.
— Так вот, я всего-навсего хочу доказать, что люди, которым не безразлично, что происходит вокруг, должны иметь возможность влиять на решения властей, а следовательно, своевременно получать информацию. В этом смысл моей работы.
Лорен не могла не согласиться с точкой зрения Мэйсона. Он облек в слова то, о чем она думала. Сомнения одолевали ее с того самого дня, когда она записывала в кабинете Рида предложения Леланда Кросса, которые должен был обсудить городской совет.
Заметив, что она задумалась, Мэйсон решил этим воспользоваться.
— Лорен, я понимаю, что вы преданы вашему шефу, и восхищаюсь вашей прямотой. Но разве это означает, что вы должны быть бездумным винтиком в механизме под названием городской совет? То, что намерены осуществить люди, о которых мы говорили, — ошибка. Я не собираюсь вам этого доказывать, потому что уверен — вы во всем разберетесь сами.