София подумала, что надо все же поесть, но у нее, как и у песика, пропал аппетит, и она долго лежала так рядом с Дильбертом. От него веяло теплом и покоем, и София уже начала засыпать, но тут зазвонил мобильный телефон. Это была Андреа Клаэссон.
— Владельца машины зовут Гуннар Валин. Я его знаю. Он частный детектив. Порядочная свинья, если честно. На него не раз заявляли люди, которых он преследовал. Впрочем, этот тип не совершает насильственных действий, просто очень раздражает. Я не могу задержать его за то, что он торчал перед твоим домом, но сейчас мы, по крайней мере, знаем, что кто-то нанял частного детектива. Думаешь, за этим стоит секта?
— Ни секунды не сомневаюсь. Но что он может мне сделать?
— Скорее всего, ничего. Просто пытается запугать тебя. Впрочем, я только что поговорила с хозяином дома, и он пообещал установить камеры наблюдения.
София невольно задумалась, почему полиция вдруг стала так активно ей помогать — не связано ли это со статьей в «Дагенс нюхетер»? Впрочем, это не имеет значения — она будет благодарна за любую помощь. Какие-то нотки в голосе Андреа наводили на мысль, что ей не наплевать.
София решила игнорировать Валина, но это не получалось — он все время появлялся то тут, то там. Машина медленно проезжала мимо нее по улице или стояла на парковке, когда София выходила из библиотеки. Валин преследовал ее, словно черная тень, отравляя ее существование. Раньше ей никогда не случалось сталкиваться с такой открытой слежкой. Теперь-то она понимала, почему это так неприятно. Ощущение, что за ней все время следят чьи-то глаза, предчувствие, что это приведет к чему-то гораздо более худшему. Оттого что ничего не происходило, напряжение только нарастало. Иногда София выпускала пар, строя ему рожи, показывая средний палец или фотографируя его на телефон. Но лицо детектива оставалось неподвижным, что бы она ни делала.
На выходные, когда приехал Беньямин, Валин исчез. Наверное, тоже отправился отдыхать. Ее это раздражало еще больше, потому что она могла показать Беньямину лишь мутные фотографии в телефоне.
Гуннар Валин снова появился в понедельник. Так продолжалось несколько недель. Вечный спутник, доводивший ее до безумия… Оставшись одна в квартире, София ощущала в себе настоящую паранойю. Опускала жалюзи, запирала наружную дверь и накидывала цепочку, которую поставил Беньямин, но это не помогало. Во сне она оставляла часть сознания включенным. Иногда ей снилось, что кто-то сидит на ее постели и смотрит на нее — тогда она просыпалась, как от толчка.
Блог превратился в масштабный проект, занимавший у нее два-три часа каждый вечер. София использовала его как дневник, где описывала преследования; писала также и свои воспоминания об острове. У нее было много подписчиков, некоторых она воспринимала почти как друзей. Но были и «тролли», наверняка сидевшие в будке охранника на Туманном острове и писавшие негативные комментарии. Впрочем, их легко было узнать по чудовищной безграмотности. Похоже, никто не обращал на них внимания.
В начале мая София поехала на выходные в Гётеборг и пошла с Беньямином в парк развлечений «Лисеберг». Они покатались почти на всех аттракционах. Софию укачало, она хихикала и чувствовала себя почти свободной. Но ее радость была омрачена появлением стройной загорелой блондинки, которую Беньямин представил как «Сиенну, коллегу по работе». Блондинка выглядела лет на восемнадцать, красовалась в джинсовых шортах, начинавшихся на пару сантиметров ниже пупка, босоножках с каблуками-шпильками и голубой кожаной куртке. Коротко подстриженные волосы, большие голубые глаза… Просто красотка! София тут же почувствовала раздражение. Уже одно это имя — Сиенна[4]… Все равно что называться Лазурь или Умбра. Каким-то образом это подтверждало, какой наивной и глупой является обладательница этого имени. Сиенна бросала на Беньямина восторженные взгляды и косилась на Софию. Хотя Беньямин уверял ее, что Сиенна просто коллега, Софии показалось, что его взгляд чуть дольше, чем стоило, задержался на ее оголенном животе. Беньямин слишком легкомыслен и безответственен, чтобы устоять перед таким соблазном, как Сиенна. София не дура. Это всего лишь вопрос времени.
С тяжелым чувством София попрощалась с Беньямином. Она нежно и искренне любила его, но Беньямин слишком прям и простоват. Иногда София задумывалась, не наскучит ли ей с ним, не выяснится ли в один прекрасный день, что у них нет ничего общего.
Он проводил ее до вокзала, и они долго целовались на перроне. Ладонь Беньямина скользнула ей под блузку. София крепко прижалась к нему, так что он чуть слышно застонал. Внезапно ей расхотелось ехать домой. Она даже подумала о том, не вернуться ли в комнатку Беньямина в квартире его сестры. Однако София по-прежнему немного дулась на него из-за Сиенны. К тому же в понедельник на работу.
В поезде всю дорогу домой она сидела и размышляла. Дильберт, сопровождавший ее в поездке, почувствовал настроение хозяйки. Он вертелся, пытался запрыгнуть ей на колени, хотя София несколько раз ссаживала его обратно на пол.
Воздух в Лунде показался ей студеным и сырым; холод моментально забрался под тонкую блузку. Она заспешила, волоча за собой Дильберта, который желал останавливаться и обнюхивать каждый островок травы. Но едва они вошли в подъезд дома, пса как подменили. Он рвался с поводка и активно принюхивался, словно учуял в подъезде дикого зверя. В конце концов ей пришлось взять его на руки и внести в квартиру.
София подняла с коврика у двери почту, пришедшую в пятницу, и положила на журнальный столик. Заметила среди рекламы маленький белый конверт с написанным от руки адресом, но решила открыть его позже. Она устала, проголодалась и мечтала поскорее распаковать вещи. Дильберт упорно обнюхивал щель под дверью. Даже когда София положила ему в миску еду, он не оставил это странное поведение.
— Да что же ты там вынюхиваешь? — спросила она пса. Но тот не обратил на нее внимания, целиком поглощенный каким-то новым запахом.
София погрела себе макароны и съела их, даже не садясь за стол. Приняла душ, надела халат, но все равно чувствовала себя грязной и липкой. Позвонила Беньямину, однако попала на автоответчик. В мозгу снова всплыл образ Сиенны с обнаженным животом. София наговорила сообщение, сказала, что уже соскучилась по нему. Почувствовала себя бесконечно усталой, легла на диван и отключилась.
Она не знала, сколько проспала, но проснулась от рычания и гавканья Дильберта. Шерсть у него на спине встала дыбом. София поняла, что за дверью кто-то есть. Тут что-то с грохотом упало на пол, а потом раздался треск. Пес жалобно заскулил. София не успела даже разглядеть предмет, заброшенный ей в квартиру, потому что всю прихожую тут же окутало дымом.
Тело сработало на автопилоте — София рванулась вперед, схватила собаку и кинулась сквозь дым наружу, остановившись только на улице. Она была босиком, в одном халате, и держала под мышкой пса, продолжавшего лаять.
Когда София оказалась во дворе, ее охватил озноб. Все тело сотрясалось. Мгновение, когда дым разнесся по квартире, снова и снова проносилось перед глазами; от этого у нее закружилась голова. София покачнулась и упала вперед, ударившись коленями об асфальт. Села, обхватив себя руками. Холодный воздух обжигал щеки, драл легкие. Внезапно у нее застучали зубы. Мышцы ей больше не подчинялись, все тело словно вышло из строя.
Потом она ощутила на щеках что-то мокрое. Она плачет… Почему она плачет?
В окне клубился дым, охвативший, казалось, всю ее квартиру. София издала жалобный всхлип. Потом нащупала в кармане халата мобильный телефон, отпустила пса и позвонила в службу экстренной помощи. Ее голос хрипел в трубку, словно до легких добрался огонь. Она выдавила из себя, что у нее горит квартира. Попыталась понять, что же случилось. Ее все преследовал тот момент, когда что-то с грохотом шмякнулось на пол. От страха сжалось горло, когда она подумала обо всем том, что осталось в квартире. Ее компьютер, сумочка — все теперь сгорит? И еще ей показалось странным, что огня не видно, только дым…
«Надо перестать трястись».
Быстро приехала полиция, вслед за ними — пожарная машина. В окнах соседей показались любопытные лица. В конце концов констатировали, что в ее квартиру через щель для писем подкинули небольшую дымовую шашку. Андреа Клаэссон, тоже приехавшая по вызову, посоветовала ей переночевать у подруги или у родителей, пока помещение проветривается. Ночью квартиру будет охранять полицейский. Андреа пыталась понять, что произошло.
— Ты кого-нибудь видела, когда вернулась домой?
София покачала головой.
— Постарайся вспомнить, что было, когда ты шла по газону. Ты не слышала, не заметила ничего странного? Чего-то такого, что было необычно?
София потрясла головой, на этот раз более решительно, но тут увидела дым, валивший из окна ее кухни, словно ядовитое облако, и разрыдалась.
Андреа обняла ее за плечи.
— Что мне теперь делать, черт подери?
— Хозяин дома сказал, что они как раз установили камеры наблюдения. Я сегодня же посмотрю записи. Мы задержим того, кто это сделал.
София позвонила родителям. Трубку снял папа и пообещал немедленно за ней приехать.
Она вошла в квартиру, чтобы собрать вещи для ночевки. На крыльце, на корточках, сидел пожарный, анализируя маленький предмет, по-прежнему дымившийся. Дильберт, следовавший по пятам за Софией, начал принюхиваться, едва они вошли в тамбур.
— Побыстрей, пожалуйста, — сказал ей пожарный. — Здесь сейчас лучше не находиться.
София зашла в спальню, надела трусики, джинсы и джемпер, бросила на пол халат. Схватила сумочку, компьютер, зубную щетку, ночную рубашку и одежду на следующий день. Уже почти собираясь выходить, заметила на журнальном столике белый конверт и взяла его с собой. Внезапно ей показалось, что это важно. Размашистый почерк. Ни адреса, ни марки, только ее имя. Мысли по-прежнему беспорядочно проносились в голове. Постепенно до нее доходило: кто-то сделал это нарочно.