— Многим, кто находится здесь, очень тяжело, — пояснил Кинг. — Они борются с религиозными убеждениями, которые вкладывали им в голову всю жизнь и в которых они никогда ранее не смели сомневаться.
Он показал ей конюшню и жилой дом. Все, кого они встретили там, были совсем юны, в основном подростки. Аудитория с любопытством рассматривала Софию; некоторые неуверенно улыбались, другие отводили глаза. Когда она спросила Кинга об их родителях, он ответил, что все они так и остались в сектах. Это называется изгойство — когда от тебя отказывается семья.
Они собрались в столовой — около двадцати подростков, Кинг, женщина-воспитатель и сама София. Ей предстояло рассказать свою историю. Вот и все, что от нее ожидали. Когда София начала говорить, слайды, которые она показывала в качестве иллюстрации, поначалу казались ей какими-то странными, словно речь шла о другом человеке. Но все слушали затаив дыхание. После ее монолога последовали вопросы. Руку поднял рыжий веснушчатый паренек, выглядевший как более юная версия Беньямина.
— А правда, что Эльвиру не пустили на похороны своей мамы?
София настолько растерялась, что поначалу не могла выдавить из себя ни слова.
— Откуда ты что-то знаешь об Эльвире? — спросила она наконец.
Тут поднялась тоненькая девочка лет пятнадцати с большими глазами и тонкими губами.
— Я наполовину шведка, или как там это называется. Мама у меня из Швеции, а папа из США. Я перевела часть блога Эльвиры, чтобы остальные могли прочесть. Он нам так понравился… Что произошло с ней потом?
В сознании Софии разыгрывалась тихая борьба: рассказать правду и убить в этих ребятах последнюю надежду — или придумать более или менее правдоподобную ложь? Но ей не пришлось напрягаться — парень с веснушками потряс головой.
— Она вернулась обратно в секту, верно? Она сдалась. Но что, черт подери, ей оставалось делать — ведь она была беременна и все такое… Ей не оставили выбора.
— Выбор есть всегда, — возразила София. — Но Эльвира все же одержала своеобразную победу. Теперь о ней позаботятся, от нее не требуется быть в секте. Детям там хорошо.
— Да, но их воспитают как детей «Виа Терра», — сказала девочка, — а это не очень хорошо.
— Согласна, — произнесла София. Она даже хотела прибавить, дескать, повезло, что никто из вас не ждет ребенка от сумасшедшего лидера секты, но потом передумала — кто может знать это наверняка?
Тут встала другая девочка, постарше, до этого момента сидевшая молча в заднем ряду.
— Послушай, мы знаем, что ты тоже ведешь блог. Ты не могла бы перевести нам часть своих постов?
— С удовольствием. Я и не знала, что вы это читаете… Вообще не знала, что вы есть.
Тут до нее дошло, что она проявила неосторожность. Вдруг подростки проболтаются, что она приезжала к ним?
— Надеюсь, вы понимаете — никто не должен знать, что я здесь, — проговорила она.
Парень, похожий на Беньямина, рассмеялся.
— Что ты о нас думаешь? Могу заверить тебя, что в таком месте, как это, нет ни одного поклонника Освальда. Кроме того, Орсон убьет нас, если мы пророним хотя бы звук.
По залу прокатился общий смех. Хороший момент, чтобы закончить разговор.
Уже стемнело, когда настала пора Орсону отвезти ее домой. Они посидели немного на скамейке в саду, глядя на звездное небо и слушая серенаду цикад. Звездопады следовали один за другим. Воздух казался сухим и прохладным — скоро наступят холода. София подумала о подростках, с которыми разговаривала. О предательстве их родителей. То, что они отыскали блог Эльвиры и следили за ее судьбой отсюда, показалось ей так трогательно, что в горле встал ком.
— Подумать только, что такое бывает! — произнесла она вслух. — Родители отказываются от своих детей. Я ощущала такую беспомощность, когда говорила с ними…
Некоторое время Кинг обдумывал ее слова.
— Последняя искра уважения, которое было у меня к религии, погасла, когда я пришел на эту работу, — проговорил он.
В темноте София не видела его лицо, лишь ощущала исходивший от него запах табака. Не то чтобы неприятный, но резкий на фоне сладкого запаха мимозы, растворенного в воздухе.
— Извини, что так мрачно, — продолжал Орсон. — Хорошо, что ты приехала и поговорила с ними. Можешь быть уверена, им очень понравилось.
— Мне тоже было приятно приехать сюда. Хотя иногда я задаюсь вопросом: как объяснить человеку, что родители его не хотят? Многое ли на самом деле можно сделать для этих ребят?
— Кое-что можно, — ответил Кинг. — Помочь им вернуться обратно в реальность.
Высаживая Софию у ее дома, он дал ей несколько брошюр с информацией о своем центре и телефон, по которому она могла звонить в любое время дня и ночи.
— Если, вопреки ожиданиям, с тобой тут что-нибудь случится, просто позвони, — сказал Орсон, прежде чем они расстались.
Едва София переступила порог, как позвонил Беньямин.
— Я люблю тебя! — выдохнул он.
— Я тебя тоже. Ничего не изменилось.
30
Зима прошла так быстро и так тихо, что Симон уже начал подумывать, будто Освальд оставил свою безумную охоту на Софию. Весь декабрь в пансионате царила рождественская атмосфера: свечи на деревьях, большие уличные подсвечники, горевшие тут и там… После внезапных заморозков снег выпал в таком количестве, что Симону каждый день приходилось его убирать.
Из «Виа Терра» к нему больше не приходили. Когда звонила София, она всегда пребывала в отличном настроении. Сказала, что Освальд наверняка нашел себе для охоты кого-нибудь другого, и даже не хотела говорить об этом. Своими бесконечными рассказами о том, как ей нравится в Калифорнии, она довела Симона до того, что ему тоже начало хотеться туда.
И только когда он проходил мимо усадьбы, внутри его снова все сжималось от неприятного чувства, поэтому Симон продолжал приглядывать за сектой. Однажды он уже проигнорировал это чувство — и не собирался больше повторять прежнюю ошибку.
Сообщение по электронной почте пришло в конце февраля — самое странное сообщение, какое он когда-либо получал. Поначалу Симон подумал, что это спам, но адрес заставил его вздрогнуть: info@viaterra.se. Он знал, что отдел этики использовал этот адрес, чтобы отвечать взволнованным родственникам тех членов секты, кто впал в немилость. Поскольку таким членам не разрешалось вступать в контакт с окружающим миром, отдел этики отвечал, что данный человек чувствует себя хорошо, но в настоящий момент недоступен. Это была своего рода стандартная мера. И теперь сообщение с этого адреса пришло ему. Он задался вопросом, не Бенни ли случаем отправил ему это — но с какой стати Бенни будет посылать Симону массу букв и цифр?
Л10ЧУЛ15П У4ИНК
Ю12ОВ 1Н УЧ15Х
не отвечай
Именно эти слова «не отвечай» заставили Симона зависнуть. Зачем посылать сообщение, если не хочешь получить ответ? Если письмо написал кто-то еще, кроме Бенни, то этот человек подверг себя большому риску, проскользнув в будку охранников или в офис и воспользовавшись там компьютером. Но зачем посылать этот бред Симону?
Только теперь он обратил внимание, что некоторые буквы в каждом слове заменены цифрами. Достал блокнот с ручкой и переписал туда сообщение. Постарался заменить цифры буквами из алфавита по порядку. 4 превратилась в «Г», 10 в «И» и так далее. Но сообщение по-прежнему оставалось нечитаемым. Однако теперь Симон окончательно убедился, что это закодированное послание, адресованное лично ему. В отчаянии он бросил листок на стол, перевернув его вверх ногами, — и тут увидел слово «книгу», написанное задом наперед. Весь текст сразу стал ясен.
КНИГУ ПОЛУЧИЛ
ХОЧУ НА ВОЛЮ
не отвечай
Стало быть, ему удалось установить контакт с Якобом! Он уже почти успел забыть о том, что посылал ему книгу. Сейчас у него возникло желание немедленно пойти к воротам «Виа Терра» и потребовать освободить Якоба, но Симон понимал, что все не так просто. От сознания того, что Якоб мечтает выбраться из «Виа Терра», сердце у него забилось чаще. Он подозревал, что есть другие люди, уставшие от рабства, но не совсем понимал, как они могут сбежать. «Настал момент, — подумал Симон. — Я должен все тщательно продумать и не наделать глупостей».
На следующий день он пошел после работы в деревню и купил открытку с приглашением на крестины, куда можно было вписать дату и сообщение получателю. Придя домой, сел и долго думал, прежде чем начать. Подделал почерк, сделав его округлым и мягким. Указал дату крестин через неделю, в 17 часов. Выглядело поздновато, но с этим он ничего не мог поделать. А на свободной глянцевой странице открытки написал:
Привет, Якоб!
Ты приедешь на крестины Элин?
Встретимся у маленьких ворот рядом с церковью.
Симон еще раз оглядел открытку, прежде чем опустить ее в конверт. Он был почти уверен, что охранники пропустят ее к Якобу. Не потому, что она выглядела невинно, но потому, что каждое такое приглашение будоражило и огорчало получателя. Каждый раз приходилось отказываться, в очередной раз вспоминая, что не можешь общаться со своей родней. А охранники обожали гнобить персонал. Кроме того, они слишком ленивы, чтобы проверить, действительно ли у Якоба есть кузина по имени Беата.
Письмо казалось теплым и живым в его руке, когда он написал адрес и наклеил марку. Ближайший почтовый ящик располагался в нескольких сотнях метров, и, когда письмо упало туда, Симон мысленно помолился, чтобы в усадьбе было все как обычно, в беготне и стрессе. Только б охранники не заметили, что письмо отправлено отсюда, с острова! Только бы письмо прошло цензуру…
И вот началась неделя нетерпеливого ожидания. А что, если у них нет времени разбирать почту? И что будет, если они спросят Якоба, кто такая Беата? А вдруг письмо — ловушка и Якоб сотрудничает с Бенни, желая проверить, не предатель ли Симон? Очень многое могло пойти не по плану… Однако он не терял надежды.