Ничего себе! Ты его видишь? Прямо сейчас?
Он передо мной. Это его бар.
И какой он?😱
Не похож на… козла.
И как вы познакомились?
Эстер посмотрела в окно, обдумывая ответ.
Он вытащил меня из дерьма.
ЧЕГО?
Я поскользнулась на улице и упала в птичье дерьмо. Теперь сижу в его баре, мы вот-вот познакомимся как положено, выпьем и поболтаем. Я была по уши в дерьме, Нин. В буквальном смысле.
На экране заплясали три точки: Нин печатала ответ. Потом появились два эмодзи: птичка и улыбчивая какашка.
Пауза.
Не забывай, Старри, что у вас с ним есть кое-что общее.
У Эстер навернулись слезы. Краем глаза она увидела, что Софус выходит из-за барной стойки и его место занимает сменщик.
Мне пора. Потом еще напишу.
Эстер нажала на кнопку — экран погас — и допила пиво.
— Привет. — Софус вышел из-за стойки и встал рядом с ней.
— Привет.
— Может, еще пива? С этим ты уже давно сидишь.
— И ты будешь?
Софус кивнул.
— Тогда да. За компанию.
— Может, вон тот столик, в углу? Там тише.
Эстер согласилась, подхватила сумку и пересела.
Софус вернулся за стойку, нацедил еще два бокала и понес их к столику, где устроилась Эстер.
— Skál, — провозгласил он, поднимая бокал.
— Skál, — отозвалась Эстер.
Они чокнулись и выпили.
Из динамиков зазвучали Joy Division. Софус погладил шероховатую столешницу. Эстер сидела у окна. Ничто не заслоняло ей вид на крыши окрестных домов, спускавшихся к бухте и взбиравшихся по склонам холмистого, продуваемого всеми ветрами острова, чей силуэт вырисовывался вдали. Наконец она кое-что поняла.
— Деревья. — Эстер повернулась к Софусу. — Только что сообразила. Я не вижу здесь деревьев, которые росли бы сами по себе.
Софус отпил пива и покачал головой.
— Им не нравится ветер Северной Атлантики. Еще им не нравится, когда их объедают дикие овцы. Деревья здесь не растут. Они есть кое-где в городе, их специально посадили. — Он поерзал. — Ауре это тоже казалось странным.
Вот и она. Названная по имени. Присутствующая. Сидит за столом вместе с ними.
Эстер покрутила запотевший бокал, подвигала по столу. Подождала, чтобы голос не дрожал.
— Софус, почему я о тебе ничего не знала?
Софус набрал в грудь воздуха.
— Хороший вопрос. — Он выдохнул.
Эстер отметила ссутуленные плечи, морщинки у глаз, бледность, а еще — как у него мелко дрожат руки каждый раз, когда он поднимает бокал. Знаки, знакомые Эстер. Все, чем ты расплачиваешься за то, чтобы смотреть в лицо этому миру.
— Может, для начала расскажешь, что ты здесь делаешь? — сменил тему Софус.
Эстер поймала несколько капель конденсата, вознамерившихся стечь с бокала. Подумала, как лучше ответить.
— Клара дала мне твой телефон и адрес, сказала, что у тебя бар в Торсхавне. Я хотела написать тебе, что приезжаю, но… — Эстер не закончила. Под водой светились фигуры Морского мужа и семерых его детей, осужденных целую вечность дожидаться Агнете. — Я хотела сказать, — снова начала Эстер под взглядом Софуса, — что я здесь, чтобы лично выразить тебе соболезнования. Ты узнал про Ауру. От Клары. Наверное, после того, как я в первый раз ей написала. С месяц назад. Соболезную. Твоей потере.
— Tak. — Софус сделал большой глоток. — Мы с Аурой расстались… полтора года назад. После… то есть перед тем, как она вернулась домой. — Он снова припал к бокалу, а потом тихо закончил: — Иногда мне кажется, что все было вчера.
— Можно вопрос? Как долго вы были вместе? — Эстер разрывалась между недоверием к Софусу и состраданием к нему.
— Примерно столько же, сколько прошло со времени расставания. Восемнадцать месяцев.
Эстер нахмурилась:
— Я совершенно не в курсе, что и когда происходило в жизни Ауры, пока она жила здесь.
Софус глотнул пива.
— Я тоже соболезную твоей потере. — Развивать мысль он не стал.
— Tak, — отозвалась Эстер. Настал ее черед надолго припасть к бокалу, словно смелость таилась на дне. — Еще я приехала сюда, — она вытерла пиво с верхней губы и заставила себя продолжать, — потому что мне хотелось увидеть человека, которого любила моя сестра. С кем она обручилась. Понять, по какой причине она сохранила помолвку в тайне от нашей семьи.
Софус поежился, и Эстер тоже стало неловко.
— Пойми, — сказала она, смягчившись. — Родители, я… мы понятия не имели, что она помолвлена.
— Наверное, эти годы вам трудно дались.
— Они разрушили нашу семью, — проговорила Эстер — и сама услышала собственные слова. — Аура начала отдаляться от нас, еще когда жила здесь. Мы плохо представляем, что с ней происходило до того, как она вернулась. До того, как… — Эстер не могла продолжать. Не могла сказать этого Софусу в глаза.
Софус откинулся на спинку стула и потер лицо ладонями.
— Прости меня, Эстер. Это… — Он избегал смотреть ей в глаза. — Я хочу помочь тебе разобраться, очень хочу. Просто все это очень тяжело.
— Понимаю, но…
— Нет, — перебил Софус. — Сомневаюсь, что понимаешь.
Его слова задели Эстер, но она переждала обиду и лишь потом продолжила:
— Так помоги мне понять.
— Эстер, если вещи, которых ты…
— Привет-привет! — прокричал через весь бар чей-то голос.
Эстер болезненно задело, что на лице Софуса отразилось облегчение. К их столику приближался, держа пивной бокал, высокий тощий парень, одетый как футболист. Налобная повязка, легинсы под футбольными шортами, винтажные «найки». Эстер показалось, что он попал в бар прямиком из какого-нибудь фильма Уэса Андерсона[93].
— Флоуси! Присоединяйся. — Софус встал и придвинут третий стул. — Не против? — Он повернулся к Эстер.
— Нет, — сухо ответила та и тихо прибавила: — Разговор-то у нас пустячный.
Флоуси вскинул руку.
— Судя по всему, разговор у вас как раз важный, а я вломился. Прошу прощения. Давайте я уйду, а вы продолжите.
Эстер, тронутая искренностью этого чужого ей человека, запротестовала:
— Нет, все нормально.
— Флоуси. — Парень протянул ей руку. — И я гораздо симпатичнее.
— Эстер, Флоуси — мой лучший друг, а еще мы вместе владеем этим баром, — объявил Софус. — Флоуси, это Эстер. Она…
— Сестра Ауры. — Эстер пожала Флоуси руку.
Тот какое-то время, не прерывая пожатия, изучал ее лицо.
— Да, ты сестра Ауры.
Эстер сообразила, что раз Флоуси — лучший друг Софуса, то и про Ауру он знает.
— Когда Анника написала, что у Софуса в баре серьезный разговор с какой-то незнакомой девушкой, мне и в голову не пришло, кто это может быть. Я присяду? — И он жестом указал на пустой стул.
— Про меня кто-то написал? — Эстер взглянула на барную стойку; женщина в дредах продолжала разливать пиво. Та застенчиво ей помахала.
— Мы — как семья. — Флоуси сел, поставил свой бокал на стол и повернулся к Эстер. — Заботимся друг о друге. — Он взглянул на Софуса. — Эстер, прими, пожалуйста, мои соболезнования. Аура была нашей Девочкой-Императрицей.
Эстер в замешательстве взглянула на Флоуси.
— Мы с Аурой оба любили восьмидесятые и «Бесконечную историю», — пояснил тот и поднял бокал. — Мне так ее не хватает. Ну, за тебя, Аура. Skál. За Эстер. За то, что ты приехала на наш маленький остров. Как же нам повезло!
Эстер, застигнутая врасплох его открытостью, перевела взгляд на Софуса, и тот, соглашаясь, кивнул.
— Да, нам повезло.
Эстер подняла бокал и отпила пива. Говорить она не могла.
— А еще, — продолжил Флоуси, — за сегодняшнюю пьяную сагу. — Он встал и поднял бокал, обращаясь уже к всему бару. — Skál!
— Skál! — радостно отозвался кто-то из местных.
Флоуси, не садясь, припал к бокалу.
— Пьяная сага? — прошептала Эстер Софусу.
Тот настороженно улыбнулся.
— Скажи спасибо, что тебя не заставляют пить из бараньего рога, — с убийственной серьезностью заметил Флоуси.
— Ты смеешься, что ли, не пойму?
— Шоты, — провозгласил Флоуси и хлопнул руками над головой. — Тащите шоты.
У стола возник с тремя полными рюмками недавно приступивший к работе бармен. Эстер взяла свою; ее саму удивляли переполнявшие ее радость и горе. Она чокнулась с Софусом и Флоуси и опрокинула рюмку. Закашлялась, когда огненная жидкость потекла по пищеводу. Солнце за окном, над плечом Софуса, все еще стояло высоко в небе.
Через несколько часов Эстер уже не могла бы сказать, когда и как бар перешел от шотов к танцам под Lady Marmalade (Флоуси врубил динамики на полную громкость и потащил ее танцевать), но именно так развивались события тем вечером.
«Флоувин» закрылся. Флоуси, Софус и Эстер на нетвердых ногах вышли на улицу. Веселье, похоже, и не думало заканчиваться. Пока они плясали, солнце успело зайти, но очень ненадолго, и теперь небо уже розовело в преддверии рассвета. Люди, болтая и смеясь, стояли на улице, изо рта у них поднимался парок.
— Софус, Софус, — невнятно забормотал Флоуси, приобнимая друга за плечи.
— Что, Флоуси?
— Сегодня суббота?
— Сейчас уже утро воскресенья.
— Французские хот-доги, — грянул Флоуси. Вытянув руку с указующим перстом, он повел всех за собой.
— Какие? — пьяно захихикала Эстер.
Следом за Софусом и Флоуси она спустилась к ярко освещенной кулинарии. Флоуси забежал в дверь и вскоре вышел с тремя бумажными свертками в руках. Все трое присели на лавочку.
— Завтрак в постель. — Флоуси передал один сверток Софусу, другой — Эстер, после чего занялся собственным хот-догом.
— Ты чего не ешь? — тихо спросил Софус.
— Я вегетарианка, — прошептала в ответ Эстер.