— Попадись Восточному Хуракану такие выдумщики, он бы с них по три чешуи спустил, — проскрежетал Дядюшка Крунч, — У него в этом плане нрав был суровый…
— Словом, этот взрыв или всплеск разметал во вспышке магической энергии все сущее и знатно перемешал его, заодно выплеснув в мир частицы чар, которые блуждают в нем до сих пор. Ну а ветра — его блуждающие отголоски, — Габерон сделал вид, что зевает, — Как по мне, вполне забавная теория для неприхотливого слушателя, но в наше время сложно найти человека, который примет ее за чистую монету.
— Ей до сих пор находят подтверждения, — возразил «Малефакс», — Я слышал, окаменелые скелеты рыб, которые находят иногда в толще старых островов, свидетельствуют о том, что тысячи лет назад…
— Ну а Марево где было? — Дядюшка Крунч шикнул на гомункула, заставив его замолчать, — Если кругом была вода и… рыба, то где, позвольте спросить, было Марево?
— Нигде, — ответил Габерон, — Его тогда не было. Марево — это что-то вроде ядовитого осадка, который выпал после того, как в небесном океане соединились все хаотически мечущиеся в нем чары, все самое отравленное и тяжелое.
Кажется, Алая Шельма окончательно потеряла терпение.
— Ну и причем здесь «Аргест»? — резко спросила она.
— А при том, капитанесса, сэр, что его создатели сами слабо представляли силу своего детища. Они не хотели, чтоб оно стало вторым Большим Хлопком.
— Ты хочешь сказать, он действительно мог быть наделен такой мощью, чтоб сотрясти весь мир?
Габерон легким движением поднял бочонок с водой и отправил его на дно шлюпки.
— Возможно, наши далекие предки сами любили побаловаться с энергией, не всегда представляя себе катастрофические последствия ее всплеска. Как бы то ни было, ни одно из государств Унии так и не решилось проводить испытания в своем воздушном пространстве. Выход был найден до смешного простой. «Аргест» погрузили на борт новенького винджаммера и отправили в щучий угол, туда, где поменьше островов и случайных глаз. Винджаммер этот звался «Сибилум», но едва ли вам это что-то говорит.
Порыв налетевшего ветра едва не сорвал с головы капитанессы треуголку, но она, кажется, этого даже не заметила.
— Так вот оно что… — прошептала Алая Шельма, — Я понимаю. Вот как в этой истории появился мой дед.
— Отдаю должное вашей проницательности, капитанесса, сэр, — Габерон уложил возле борта связку канатов, придирчиво проверив плетение отполированным ногтем, — Чего уж точно не предполагали головоногие ученые, так это того, что в их проекте, который готовился без малого сорок лет, появится неучтенный фактор. Фактор под названием «Восточный Хуракан».
— Дальше! — приказала Алая Шельма, сузив глаза.
— Дальше не получится, — Габерон ухмыльнулся, — Потому что это конец истории. Все прочее скрыто густыми облаками и только воображение может дорисовать контуры. «Сибилум» пропал, как касатка языком слизала. Когда его след пропал из магического эфира, на поиски были высланы целый спасательный флот, но поиски результатов не принесли. Лишь в нижних слоях Марева разглядели что-то похожее на корпус «Сибилума». Это положило конец проекту «Аргест». Идею свернули до лучших времен — даже Уния не могла себе позволить сорок лет спускать огромные средства на подобные авантюры. Уполномоченной комиссией был сделан вывод о том, что в ходе испытаний «Аргест» погиб и уничтожил своих создателей. Что ж, не первая катастрофа в небесном океане. Кого-то по-быстрому наградили, с кого-то сорвали эполеты, кто-то тиснул в газете злой памфлет, обычная канцелярская история…
— Если никаких следов не было, с чего твои хозяева взяли, что мой дед причастен к похищению «Аргеста»?
— Ах да, — Габерон хлопнул себя по лбу, — У этой истории есть хвост. Так себе небольшой куцый хвостик… Спустя три или четыре года, когда даже на вершинах столичных островов стали забывать слово «Аргест», случилось презабавнейшее событие. На одном из отдаленных каледонийских островов обнаружили сумасшедшего оборванца в лохмотьях. Судя по всему, он в течение долгих месяцев странствовал по небесному океану безо всякого корабля, используя лишь стайку лещей, которых заарканил с помощью канатиков, сплетенных из собственной одежды. Пил из облаков, ел, что послала Роза, в общем, вел простую и безгрешную жизнь первобытных небоходов. Неудивительно, что к тому моменту, когда он оказался на твердой земле, слабо чего соображал, а спустя пару недель и вовсе отправился на Восьмое Небо.
— Но что-то рассказать он все-таки успел.
— О да. Правда, больше это напоминало горячечный бред, но в адмиралтействе нашлись люди, которые нашли этот бред занимательным. Если вкратце, этот сумасшедший считал себя членом экипажа «Воблы». Участником последнего рейса легендарного Восточного Хуракана. Он помнил «Сибилум» — насколько это возможно для безумца. Точнее, помнил небольшое суденышко, которое его капитан взял абордажем и выпотрошил перед тем, как пустить в Марево, но по некоторым приметам выходило, что оно чертовски смахивало на тот самый «Сибилум». Ну а дальше… — Габерон выжидающе обвел взглядом всех присутствующих, наслаждаясь их напряженным молчанием, — А дальше все стало еще интереснее. Потому что капитан Восточный Хуракан поступил не совсем так, как поступают пиратские капитаны, сорвавшие приличный куш. Он отогнал свой корабль в далекие южные широты, нашел остров побольше из числа тех, что лежат вдалеке от всех мыслимых ветров — и высадил там весь свой экипаж.
Дядюшка Крунч закашлялся, внутренности противно зазвенели.
— Старый капитан не был убийцей!
— Никто и не говорит про убийство, дядюшка. Он выбрал вполне комфортабельный остров, уж явно лучше того, что ожидает нас со Шму и Корди. И отчалил в неизвестном направлении. Все это мы знаем от того самого бедняги, который решил во что бы то ни стало добраться домой — и добрался, на свою беду. Все. Если желаете наградить старого доброго Габби за его историю, можете ссыпать серебро мне прямо в карман. Ну?
Алая Шельма попыталась поправить треуголку, но едва не сбила ее на палубу — пальцы ее сейчас двигались сами по себе.
— Значит, мой дед все-таки сделал это… — прошептала она, — Наложил лапы на самое большое сокровище Унии.
— Есть такая теория, — подтвердил Габерон, — Одна из многих, прошу заметить. Господа адмиралы из числа посвященных в проект «Аргест» долго не могли решить, насколько она правдоподобна. К тому моменту, когда она дошла до них, было уже поздно — Восточный Хуракан скончался от приступа жестокой тропической лихорадки, подцепленной им где-то в южных широтах. Как несложно было установить, единственная его собственность, баркентина «Вобла» перешла во владение внучки, некой мисс Уайлдбриз.
— Ты был среди них? — Алая Шельма окатила Габерона презрительным взглядом, — Бросился на поиски, значит, как мурена на свежее мясо?
— Ну что вы, — Габерон укоризненно покачал головой, — Мне еще далеко до адмиральских лампасов. Хотя, врать не буду, когда-то я считался недурным специалистом в… нашем ведомстве.
Капитанесса издала неприятный резкий смешок.
— И семь лет собирал информацию? Это не лучшим образом говорит о твоей квалификации, шпион.
Этот выпад совершенно не задел Габерона.
— Ну, я довольно быстро установил, что ты ничего не знаешь об «Аргесте», более того, даже не догадываешься о его существовании. По какой-то причине Восточный Хуракан не счел нужным посвятить тебя в секрет, ограничившись какой-то смутной загадкой про Восьмое Небо. Да, кстати, Уния тоже перевернула все вверх ногами, пытаясь нащупать к ней ключик. И, как ты догадываешься, тоже безрезультатно. Во всем небесном океане нет ничего такого, что можно было назвать Восьмым Небом. Вероятно, у твоего старика было странное чувство юмора.
Габерон замолчал, принявшись укладывать в лодку галеты и парусину. Дядюшка Крунч хотел было прийти ему на помощь, но поймал себя на том, что пошевелиться еще сложнее, чем обычно. Только в этот раз ему мешали не разбитые торсионы и не ржавчина.
— Значит, вы с Корди просто вынюхивали, что Ринриетте известно про сокровище?
Габерон беспечно кивнул.
— Ну да. Только, кажется, немного задержались на борту, да, корюшка?
Корди нерешительно кивнула, закусив губу.
— Угу.
— Кстати, если тебе будет интересно, о существовании друг друга мы не знали. Разные острова, разные ведомства, сама понимаешь… Но когда с год назад появилась Шму, стало ясно, что господам из адмиралтейства надоело тратить налоги на бесцельную, длящуюся годами, слежку. Проект «Аргест» надлежало окончательно сдать в архив. Думаю, именно поэтому они прислали сюда госпожу баронессу.
Шму вздрогнула еще до того, как все посмотрели на нее. Сейчас, сидя одиноко в шлюпке, она не выглядела убийцей, даже несмотря на зловещую униформу Сестер Пустоты из облегающей черной чешуи.
Шму беспомощно улыбнулась:
— Я не специально. Я не знала.
— Воля Розы Ветров, — Габерон развел руками, — И такое бывает в небесном океане.
— Но почему… — Алая Шельма с досадой пнула ни в чем не повинную мачту, — Почему мой дед не использовал его? Если «Аргест» — это и в самом деле невообразимая мощь, почему…
— Не знал, как, — предположил Габерон, одним плавным шагом переступая борт шлюпки, — Из пиратов редко получаются выдающиеся ученые, а «Аргест» мог быть сложной штукой. А может, он попросту испугался.
Дядюшка Крунч с грохотом ударил себя кулаком в литую грудь, породив тягучий, как из колокола, звон:
— Он не боялся ничего в небесном океане!
— Я не об этом, старик. Если Восточный Хуракан смог сообразить, что именно оказалось в его руках, тут немудрено струхнуть. То же самое, что набросить петлю на шею самого страшного урагана в небесном океане…
— Восточный Хуракан шел напролом сквозь любые грозовые фронты!
— В молодости — быть может. Но он был стар и болен, ему хватило рассудительности понять, с этой силой он может и не совладать. Кроить миры должны молодые, кому как не тебе понимать это. Гордись своим дедом, Ринни. Может, этот «Аргест» и пшик, никто не знает, но, в таком случае, это самый дорогой пшик из всех существовавших с момента появления ветра. Тебе стоило бы оценить такой подарок. Только, знаешь… На твоем месте я бы держался от этого подарка подальше. Не нравятся мне все эти воздушные завихрения, которые он образует вокруг себя… Ну, мы, кажется, готовы к отправлению, — Габерон залихватски повязал на лоб пестрый шелковый пла