— На несколько минут всего задержался, Евгений Иванович, — как бы невзначай ответил я, с интересом осматривая комнату, в которой оказался. — Мне кажется, или все стены здесь стеклянные? Чувствую себя как в аквариуме.
— Они устроены по принципу огромных односторонних зеркал, — ответил он и обвел рукой. — Мы видим все вокруг, а нас не видит никто. Ну и попасть оттуда сюда никак нельзя, а вот отсюда туда можно. Причем не только в общий зал.
По сравнению с тем местом, в котором я оказался после телепортации в Сидней, это отличалось довольно сильно.
Вокруг нас был просто громадный, заставленный мебелью зал, со множеством столов. Половина из них пустовала, а вот за некоторыми работали люди.
— Тоже наше местное посольство? — спросил я у него.
— Ага, — закрытая его часть.
— Нам туда? — я кивнул в сторону зала.
— Не сегодня.
Он встал со стула, подошел к единственной стене, за которой зияла темнота, и дотронулся пальцем до изображения замка на ней. Зеркало подалось вглубь и отъехало немного в сторону, освободив нам проход.
— Пойдемте, Владимир Михайлович. Нам пора переодеваться и ехать — время-то идет. Только дверь за собой закройте.
Покинув комнату, я дотронулся пальцем до замка с внешней стороны и зеркало послушно вернулось на место. Отлично, значит на меня уже тоже доступы открыты. Нет, я конечно догадывался, но все-таки приятно почувствовать себя частью коллектива.
Мы прошли шагов тридцать по узкой кирпичной кишке коридора, который закончился металлической дверью с таким же замком, как и на зеркале.
— Знаете за что я люблю Каир? — громкий голос Татаринова звучал в узком коридоре как паровозный гудок.
— Понятию не имею, — совершенно честно ответил я.
— Одна из квартир Приказа тайных дел находится в непосредственной близости от нашего посольства, прямо за этой дверью. Поэтому не нужно куда-то бежать сломя голову, даже если кто-то позволяет себе опаздывать.
Щелкнул замок, дверь распахнулась и мне в нос ударил отвратительный запах, от которого даже голова закружилась.
— Ох! — единственное, что я смог выдавить из себя, прежде чем зажать нос рукой. — Ну и вонища! Здесь же сдохнуть можно!
— Ваша правда, граф, — подтвердил Евгений Иванович и вытер накатившиеся от резкого запаха слезы. — Даже меня пробирает…
— А получше квартирку нельзя было подобрать? — спросил я, осматривая комнату в поисках источника этой вони.
— Обычно здесь все иначе, но сегодня исключительный случай. Не ищите, Владимир Михайлович, это пахнет одежда.
Он указал на два комплекта грязной местной одежонки, явно не первой свежести. Стоп, погодите-ка… В этот момент меня осенила догадка…
— Евгений Иванович, вы же не хотите сказать, что вот это приготовлено здесь специально для нас?
— Вы поразительно догадливы, граф, — улыбнулся Татаринов. — Не зря Максим Иванович рекомендовал мне вас как очень талантливого молодого человека. Все верно — нам придется во все это одеться. Даже более того — какое-то время во всем этом ходить, и если вы хотите знать мое мнение, то я тоже считаю, что это далеко не самое приятное задание, которое мы могли бы получить…
— Не самое приятное? Да вы шутник, граф! — усмехнулся я. — Думаю мне крупно повезет, если удастся не потерять сознание в самый неподходящий момент… Я вполне серьезно, между прочим. Честно говоря, я был бы рад вам сказать, что мне не терпится узнать где вы раздобыли эти шмотки и чем нам придется заниматься… Но по правде говоря, ни того, ни другого мне знать не хочется.
— Я вам так скажу, Владимир. Где я их взял вы и сами скоро увидите, а вот для чего они нам — узнаете по дороге, так что не будем терять времени напрасно, — он подошел к вонючим халатам, выбрал тот, который был поменьше и бросил его мне. — Одевайтесь.
Когда я смотрел на дурно пахнущую тряпку в моих руках, романтика агента Приказа тайных дел в этот конкретный момент немного сдавала свои позиции. Но ладно, чего уж теперь, назвался груздем — полезай в кузов.
— Теперь вторая часть нашего представления, — сказал Татаринов после того, как мы с ним сменили свои костюмы на местные.
Затем Евгений Иванович вытащил из кармана уже знакомую мне черную пирамидку и бросил ее на пол. Подошел к ней, что-то нажал и вскоре перед нами появилась парочка египтян в точно таких же одеждах какие были сейчас на нас.
Оба они куда-то вальяжно шагали. Изображение медленно вращалось, и я понял, что это те, в кого мы должны будем сейчас превратиться.
Кто из них должен был стать моей целью понятно без лишних пояснений — египтяне существенно различались размерами, так что здесь даже Филимон догадался бы что ему нужно делать.
— Ваш тот, который поменьше, разумеется, — подтвердил мою догадку граф.
— Если что, я на местном диалекте…
— Вот за это вообще не переживайте, — махнул рукой Татаринов. — Разговаривать вам не потребуется, а те, кто вас будет видеть — до этого подобного счастья не имели, так что даже не беспокойтесь ни о какой точности.
Ну это уже полегче. И так воняет постоянно, а если еще при этом беспокоиться о походке и манерах, то просто катастрофа какая-то…
— Готовы? — спросил граф и придирчиво осмотрел меня. — Тогда можно выдвигаться.
Стараясь не думать где граф их взял, я сунул босые ноги в сандалии и вышел вслед за ним на улицу, встретившую нас душной жарой.
Я думал, что наша парочка сразу же привлечет к себе всеобщее внимание, но до нас никому не было совершенно никакого дела. Да что там, третья часть местного населения здесь выглядела примерно так же. Хотя нет, воняло от нас все-таки сильнее, здесь с нами трудно было соревноваться.
Буквально в шагах пятидесяти от входа стоял небольшой пикап, доверху нагруженный мешками с самым разнообразным мусором. Ну разумеется, разве у такой парочки как мы могло быть какое-нибудь другое транспортное средство?
С горем пополам машина тронулась, и мы поплелись по улицам Каира. Трафик был просто сумасшедший. Я даже не могу сказать где опаснее — здесь или на улицах Бомбея.
В конце концов, я пришел к выводу, что о правилах дорожного движения в обеих странах имеют довольно смутное представление, поэтому любой выезд на проезжую часть здесь равносилен изощренному способу самоубийства.
Жара стояла просто страшная, никакого намека даже на слабый ветерок. Кондиционер в допотопном пикапе не работал, поэтому мы ехали с Евгением Ивановичем в этой мусоровозке и обливались потом.
Да, должен сказать, что сегодняшний день пока один из самых необычных, которые выпадали мне в последнее время. Ему уже удалось подарить мне немало впечатлений, а ведь по сути он толком еще и не начинался.
— Мы что-то типа мусорщиков? — спросил я у Татаринова, когда немного освоился и привык к окружавшему меня сумасшедшему дому на дороге.
— Почему «типа», ваше сиятельство, мы и есть мусорщики, — подтвердил он мою догадку. — И едем, кстати, в город мусорщиков.
— Как вы сказали?
— Не удивляйтесь. Здесь такой есть. Одна из достопримечательностей этого города. Там живет отдельная каста людей, которых местные называют заббалины.
— Что это значит?
— Копты, — ответил граф. — Они собирают мусор со всего города. Прямые потомки древних египтян. Теперь арабы их вытеснили. Целый район отхапали себе, между прочим, представляете? Десятки тысяч человек там рождаются, женятся, умирают…
Я представил себе эту картину, и она у меня как-то не очень уложилась в голове. Получалась какая-то первобытная история.
— Дичь какая-то, ваше сиятельство, судя по тому, что я вижу за окном этого раздолбанного пикапа, здесь не все так плохо, могли бы организовать и вывоз…
— Угу, — кивнул он. — Король даже пытался, вот только это давно превратилось у них в бизнес… Каждый раз, как только появляется мысль избавиться от этого города мусорщиков, Каир начинает утопать в отбросах, а у служб ничего не получается.
— Все понятно — они получают за это деньги со всех жителей.
— Именно, — улыбнулся Евгений Иванович и поднял указательный палец вверх. — Включая самых влиятельных персон, заметьте себе. Здесь нет исключений. Если вы не хотите, чтобы перед вашими воротами время от времени появлялись кучи ослиного навоза, вы будете платить.
— Вы хотите сказать, что Лопухин…
— А чем он отличается от остальных? — спросил Татаринов. — Абсолютно ничем. Платит мусорщикам, как и все остальные. Его охрана ничего не может с этим поделать. Собственно, это и есть наш план. Проблемы столицы Египетского Королевства подарили нам легкое решение.
— Но что это нам даст? — пока я не очень понимал сути. — Не хотите же вы сказать, что он позволяет им разгуливать по собственному особняку?
— Нам этого не нужно. Здесь игра в несколько ходов. Охрана позволяет забирать мусор, но должен присутствовать один из двух человек, которого они должны знать, — граф почесал подбородок. — Собственно за одним из них мы и едем. Ну а кроме того, князь настолько помешан на своей безопасности, что еду ему привозят каждый день по четыре раза… Вот мы немного и подопрем машину с едой своим пикапом, пока вы подмените им контейнер.
После этих слов Евгений Иванович красноречиво хлопнул рукой по коробке, которая лежала между нами. Я заглянул внутрь и обнаружил там металлический контейнер.
— Там все, что заказал Петр Алексеевич на полдник — черная икра, крабы, ну и еще кое-что. Разумеется, с нашими особыми добавками, — подмигнул Татаринов. — Думаю, что с вашими талантами это не составит особого труда. Я имею в виду те, которые относятся к магии времени…
— Ну да, если только от вони не помру по дороге. С нами-то еще оказывается в кабине настоящий мусорщик ехать будет. Можно сказать — профессионал.
— Без него никак, — нахмурился Татаринов. — Вся схема рушится.
Вот так, в мрачных размышлениях мы въехали в город мусорщиков, который не зря носил свое название.
Здесь стоял ужасный смрад и первое, что я сделал — это вышел из пикапа и оставил в ближайшей подворотне свой завтрак. Учитывая, что выглядел я совершенно как местный, подобным поступком я немало удивил жителей этого, скажем так, городка.