Каких-то несколько минут утренней суеты: прибрать посуду, отодвинуть в сторону принесённые сумки, проверить целостность пластины – и вот уже Ронг стоит в дверях и смотрит на неё с улыбкой.
- Веронька, радость моя, не уходи далеко от поселения. Альрик будет за тобой приглядывать, но он ещё не вошёл в силу. Будь осторожна!
- Как, уже?
Она подскочила к нему, не помня себя, вцепилась в старую куртку и никак не могла заставить себя отпустить его. Насколько же легче было самой стоять перед врагами и как страшно отправить сражаться любимого!
- Я вернусь, - касаясь её щеки своей, прошептал он, - вернусь.
За дверью послышался шум. Ронг вышел, не оглядываясь, а Вера выскочила следом и осталась стоять в растерянности.
- Доброе утро, лэра Ронг! – кричали ей знакомые молодые оборотни.
- Светлого Вариетаса, хозяйка Ронг! – шумели более взрослые самцы, которых она ранее встречала у разрыва.
- Сытных дней и здоровых щенков, хозяюшка! – желали совсем незнакомые перевёртыши.
Тихое место превратилось в полноводную реку, состоящую из звериного народа. Кто-то шёл в человеческом образе, но большинство подходило в зверином обличье. Много волков, лисов, нередки рыси, сильно выделялись медведи. Вере показалось, что она увидела барсов, несколько редких животных, названия которых она не знала.
К Ронгу подошли двое очень крупных мужчин. Одного из них Вера хорошо знала – это был Брун; а второго видела, но общаться не приходилось.
- Верочка, это мой бета, Мал.
Она кивнула, сказала положенные приветственные слова.
- Вера, познакомьтесь, с моей Нюсей, - Брун подтолкнул вперёд женщину, которая была выше девушки на голову, ширококостна, скуласта, объёмна во всех местах и очень миловидна. – Нюся боится оставаться одна, можно, она побудет у вас?
Вера ещё раз посмотрела на Нюсю и, скрывая растерянность, одобрительно кивнула.
- Я буду делать всё, что вы скажете, - подала голос оборотница, - только не гоните! Моя берлога с краю, вдруг кто-нибудь нападёт, пока все самцы в походе! А вы, говорят, задали жару Шторну, с вами не страшно!
- Я?! – голос у Веры сорвался, и она ещё больше растерялась.
Ронг лукаво улыбнулся, обнял её и помчался командовать. Вера стояла рядом с Нюсей, подозревая, что ей оборотницу навязали в качестве охраны. Они обе провожали взглядом всех собравшихся мужчин.
- Ронг бросил клич, что идёт против Шторна, - немного гнусавым голосом произнесла медведица, - я даже подумать не могла, что откликнутся все.
Вера посмотрела на неё, Нюся рукавом вытирала капающие слёзы.
- Любите Бруна? – сочувственно спросила девушка.
- Бруна? Не знаю, он неплохой, - отмахнулась оборотница, продолжая шмыгать носом.
- Простите, я подумала, что раз вы вместе подошли, плачете…
- Ах, слёзы! Душа у меня трепетная! Как послушаю грустную сказку – плачу, не получается что-то, опять плачу. Устала от своих переживаний, но без них вроде как скучно, - поведала медведица и тяжело вздохнула. – Да я ещё позавтракать не успела, то есть, мы с Бруном, конечно, перекусили, но ведь скоро зима, подсасывает что-то…
Вера посмотрела вдогонку удаляющейся звериной реке, а градус сочувствия к Ронгу после слов Нюси сильно уменьшился.
- Идёмте, Нюся, у меня мясо вчера отлично запеклось, мы его сейчас с овощами разогреем.
Войдя в дом, оборотница повела носом.
- Младший здесь? – уточнила она.
Вера кивнула, догадавшись, что речь идёт об Альрике.
- Вы его не балуйте, гоните в лес кормиться, а то разленится, - подала дельный совет Нюся, усаживаясь за стол.
На запах разогреваемой еды выполз Альрик. При виде оборотницы он нырнул обратно к себе и вышел уже в нескольких одёжках, явно красуясь перед ней.
Нюся ела с аппетитом и рассказывала, сколь удачно съездил в столицу Редди, что все самочки получили от него подарки, а Брун отдарился только горшочком с мёдом.
- Мне показалось, что Брун очень хозяйственный и ответственный медведь, - заступилась за него Вера, - быть может, он в столице растерялся, никто ему не подсказал, как там быть?
Нюся всё болтала и болтала, Альрик пододвигал ей лучшие кусочки, она их милостиво принимала, но в своих рассуждениях склонялась к симпатии к лису.
Вера чувствовала себя неловко. От медведицы она узнала, что та вырастила уже два поколения детей и теперь хочет пожить для себя. Временами Нюся рассказывала очень интересные вещи о том, как растут оборотни, как надо учить детей, чтобы лес стал для них родным домом. Это касалось всего: распознавания лечебных трав, ягод, корешков; умения охотиться, ориентироваться на местности; определять запахи сородичей и чужие следы; ощущать погоду и её смену. Всё это было непросто, но в то же время Нюся была очень наивна и совсем не понимала даже себя.
Вскоре Вере надоело её слушать, и она занялась своими делами. Альрика послала накопать глины у ручья, Нюсе дала задание тесто для хлеба вымесить, а сама уткнулась в золотую пластину. Нет времени ждать, когда она сама зарядится, лучше Вера потихоньку квадратик за квадратиком будет заряжать. Работа однообразная, муторная: забрала всю целебную силу из золотистого резерва, вложила в руну, отсчитала полминуты и снова опустошила резерв, заполнила квадратик, отсчитала, опустошила, заполнила, отсчитала…
Это вначале кажется, что конца-краю подобной работе нет, но ведь уже зарядила один раз – и пригодилось, значит, надо постараться, повторить.
Нюся благоговела перед Вериной работой. Мало того, что стала свидетелем таинства вспыхивающих рун в квадратиках, так ещё рядом с этой пластиной и человеческой самочкой было так хорошо, так сладко, что хотелось по-кошачьи мурлыкать.
Незаметно прошёл день, потом ещё и ещё. Многие оборотницы пришли к Вере, нашли себе дело у неё в доме и болтали, болтали, а сами всё тянулись к золотой пластине, к заряжающей её девушке. Вера давно уже плюнула на соблюдение тайны. Как только она начинала работать с целительской энергией, так двери можно было оставлять открытыми. Молодые, постарше, совсем седенькие оборотницы – все тянулись в дом Ронга и нещадно при этом эксплуатировали Альрика.
Если в первый день он вернулся с накопанной глиной и громко страдал по потерянным калориям, то потом он то и дело спрашивал, не надо ли ещё сбегать к ручью или вскопать огород, или на общей дорожке собрать падающие листочки, лишь бы не сидеть рядом с оборотницами, поучающих Веру, чтобы не баловала его.
Мужчинам оборотням в затеянном походе было не хуже, чем собравшимся у Веры женщинам. Давно они не собирались вместе, не чувствовали себя единым кулаком, способным карать преступивших закон, забыли уже, каково это ощущение, когда целью является восстановление справедливости. Путь к землям, занятым стаей Шторна, был не близок, и после длительного бега оставалось время поделиться новостями о своей жизни, рассказать забавные случаи о людях, вспомнить отца Ронга и его старшего брата.
Стая продвигалась быстро, обязательно отслеживая запахи чужаков, чтобы вовремя предотвратить возможную угрозу оставленным без защиты самкам. Это был самый слабый момент всего похода, но они рискнули, полагая, что людям незачем нападать на селения, а отщепенцев они отслеживают.
К концу недели похода стая не просто приблизилась к землям Шторна, она окружила их и медленно сжимала кольцо, не вступая в схватку. Ужас охватил всех приспешников медведя. Они срывались с насиженных мест, не выдерживая давления такого количества приближающихся взрослых оборотней, и бежали без оглядки, сбиваясь в кучу. Более двух тысяч самцов Ронга растянулись цепочкой и сгоняли всех к единой точке. Центром сбора был Шторн, где бы он ни был.
Оборотни мятежного медведя с трудом выносили напирающую мощь сородичей, многие скулили, падали на живот и не могли двигаться, но поблажки от ронговцев получали только дети и самочки. Никто в стае Шторна не знал, чего ожидать от Ронга, но в ответ на охватившую всех атмосферу ужаса многие самочки, особенно из недавно присоединившихся семей, вместо того, чтобы бежать, поддаваясь всеобщей панике, бросались пришедшим соплеменникам на шею со слезами счастья, и их было уже не отцепить, особенно от молодых, симпатичных ребят.
Шторн ждал Ронга в долине, весной заливаемой водой и превращающейся в болото. Сейчас здесь было сухо и по-своему красиво. Чахлые изогнутые деревца, многотравье и кочки. Появившимся оборотням Ронга сразу бросалась в глаза обособленная группа, державшая всех остальных в повиновении, и возвышающийся над всеми соратниками медведь. Вся стая Шторна насчитывала несколько сотен голов, но большинство из них были молодняком, недавно обретшим зверя.
Ещё пара лет – и мощь стаи стала бы качественно возрастать год от года. А судя по количеству самочек, то прирост поголовья был бы колоссальным. Шторн всё продумал на много лет вперёд, и у него бы получилось задуманное, если бы Вера не отправилась к горе, не встала бы в опасный момент рядом с Ронгом. Медведю долговременный план пришлось изменить, ввести новые данные, рискнуть, воспользоваться ситуацией в своих интересах, чуть обгоняя события, и вот результат – встреча на поляне, к которой молодая стая ещё не готова.
У Шторна оставался один шанс довести начатое до конца, один очень хороший, надёжный шанс — это его поединок с Ронгом. Глупый обычай, но очень выгодный для него на сегодняшний день, и он им воспользуется! Только бы Мал не влез. Его Шторн потом уберёт, тихо и незаметно, как и некоторых близких Ронгу самцов, но это следующий шаг, а пока:
- Не много ли ты собрал народа? – крикнул Шторн приближающемуся Ронгу. – К чему земли напрасно беспокоишь? Всю охоту порушил, ягодники истоптал, ручьи взбаламутил.
- Ты нарушил несколько законов, Шторн, и я пришёл призвать тебя к ответу! – так же громко ответил Ронг.
Этот разговор был нужен для обеих стай. Медведю важно показать пришедшей стае, что он приверженец законов, хоть и немного других. Альфе нужно думать о тех оборотнях, что должны будут влиться в его стаю после объединения, и чтобы они не привнесли в неё свои жестокие порядки. Несмотря на то, что всё решит поединок, слова лишними не будут.