Как только были закончены все расчёты, так Вера смогла задействовать свою бригаду в строительстве. Начали они с освоения придуманных девушкой самодвижущихся тачек, которые могли ехать сами, пока на ручке греешь теплом своей ладони магический камешек. Вера в этот раз решила использовать не хрусталь, а самые дешёвые кварцы. Они как раз подходили для нужной цели и, хорошо нагреваясь, передавали энергию тачке, в которой колесо было сцеплено с кристаллом, как в велосипедах.
Чем сильнее грели тёплые руки камни, расположенные на ручках тачки, тем третий, центральный камень, быстрее раскручивался сам и, соответственно, прикреплённую к нему цепь с колесом. Польза от этого приспособления была большой, так как камни собирались по долине, у реки, у небольшого старого карьера, а доставить их надо было в самую высокую точку Западной крепости.
Раз у Веры под рукой не оказалось воздушника, она выкручивалась сама. Её воины были в восторге от самодвижущихся тачек. Погода стояла тёплая, руки у них были горячие, и тачки могли везти горы камня самостоятельно, оставалось только слегка направлять их.
К сожалению, очень много времени заняла у неё работа по восстановлению стен. Вера могла только помочь с раствором, добавить сил своим работникам, но не заменить их руки в строительстве. Да, она подравняла, где это было нужно, улучшила качество кладки, но не более. Зато в работе с деревом она активно помогала, и дело двигалось очень быстро.
К концу лета она со своей бригадой смогла закончить первую часть задуманного, и двор возле замка обрёл крышу и превратился в продуманное подземное хранилище. Вера была довольна. Оставалось время для наглядности кое-что посадить по верху – и уже весной приличных размеров сад порадует всех зеленью.
Вера трудилась, не зная отдыха. Да и какой мог быть отдых в военной крепости? Жить она стала в замке, обустроив для себя небольшую комнатку. Когда уставала, то ложилась и отдыхала, но потом становилось скучно, и она вставала, чтобы заняться чем-либо другим.
Ей очень нравилось лепить что-нибудь из глины, и иногда ради удовольствия она пробовала делать посуду, фигурки животных, украшения. Получалось необычно, и она с радостью потом раскрашивала свои работы. Но всё же пользы от этого, кроме эстетической, не было, и она редко себе позволяла такое баловство. Стесняясь своих детских порывов в лепке, она из фигурок и украшений пыталась потом сделать артефакты, но сил её на это не хватало, и получались довольно примитивные отпугиватели от злых людей, звонки-предупреждатели о зашедших на ограниченную территорию чужих или зов близким людям в случае опасности. Много фигурок она сделала для защиты хранилища от грызунов, потихоньку внедряя их в стены. Для артефакторов это несерьёзная работа, а для знахарей трудноватая. Даже здесь Вера оказалась между двух профессий.
Неожиданной проблемой в работе стала высота замка. По тем схемам водопровода, что у неё были, мощности кристаллов не хватало, чтобы поднять воду на заданную высоту. По той же причине невозможно было сделать и обогрев выше середины замка. Вере пришлось ехать в столицу к знакомой талантливейшей артефактору лэре Ферокс. Девушка с ней была знакома ещё со времён учёбы в академии и надеялась, что лэра или научит, как Вера может самостоятельно закладывать больше силы в кристаллы или, на худой конец, сама зарядит их ей.
Проще тогда было бы попросить лэров из Западной крепости, но у неё пока как-то не сложилось с ними. Жила она отдельно, в патрулировании не участвовала, даже еду доставляли ей и её воинам прямо к стройплощадке. Вера как-то не задумывалась о нетипичности ситуации, просто понимала, что так удобнее. Они все работали целый день, и она не возражала, когда её подопечные садились в тенечке отдыхать или лишний раз перекусить тем, что отложили с завтрака. Это было рациональнее, чем, если бы они все уходили в общую столовую и возвращались бы оттуда только спустя пару часов. Вот так и получалось, что Вера была как бы изолирована от других лэров, что порождало слухи о ней.
Потратив свои деньги на перелёт, Вера пробыла в столице два дня, и вместе с лэрой Ферокс разработала формулу усиления и большей вместимости силы в кристалл. Вышла длинная цепочка действий, но зато Вере больше не надо было зависеть от других лэров. Она сама могла поэтапно заполнять свои кристаллы, утрамбовывать энергию в них и снова заполнять, поступая так несколько раз. Дальше ей предстояло изменить отдачу силы из кристалла обратно – и тогда он сможет поднимать воду вплоть до десятого этажа. Для более высоких зданий лэра артефактор порекомендовала делать разрывы в цепи труб и возобновлять систему продвижения воды. Иначе, впихивая в кристаллы до бесконечности энергию, можно получить большой резкий выброс, что опасно.
Так Вера и работала, решая самостоятельно возникающие проблемы, и ей казалось, что о ней все забыли. Она заполняла все бумаги, где было отображено, с какими мастерскими ей приходится работать, какое сырьё она не смогла сама раздобыть и вынуждена была закупать. Вера не знала, что время от времени лэр-вом Виолентой делается внушение её бригаде, чтобы не наглели с отдыхом и не смели слишком вольно вести себя рядом с ней. Вера старалась, отдавала все свои силы и мысли работе, представляя, как будут рады дети, их родители и сам командующий, что у него появится такое удобное здание.
Прошла осень, наступила зима, промелькнул в череде дел её двадцатый день рождения. Без опеки Веса, который всегда напоминал Вере о еде и подкармливал её, она похудела. Ушла детская пухлость нежных щечек, резче обозначились черты лица, и Вера стала воплощением женственности. В мастерских, куда она заходила работать, никто никогда при ней не повышал даже голоса. Мастера стали прогонять молодняк, чтобы не обидеть лэру мужским вниманием, а командующий всё чаще поднимался на башню в своём здании, чтобы наблюдать за работой девушки, когда она выходила на улицу.
Незаметно для себя Вера увлеклась составлением витражей. Теперь, когда её комната оказалась завалена чашечками, вазочками и фигурками, она нашла для себя новое отдохновение от дел, составляя из разноцветных кусочков стёкол картины. Сначала простенькие, состоящие из геометрических фигур, потом приспособилась получать больше оттенков в изготовлении стекла, делить его на нужные кусочки, спаивать их при помощи своего дара – и её творчество ограничивали уже только фантазия и свободное время.
На большие окна Вера не замахивалась, а вот когда дело дошло до башенок, то ей захотелось сказки. Снизу её художества были не видны, слишком высоко и слишком маленькие окна в бывших сторожевых башнях, но зато после преодоления бесчисленного количества ступенек любопытных учеников теперь ожидал сюрприз в виде небольших уютных помещений.
Пять башенок, пять разных комнаток для времяпровождения юных «принцесс» и «принцев». Может, местные дети и не поймут, что комнаты с разноцветными солнечными зайчиками предназначены для особ «королевской крови», но им очень уютно должно быть там находиться. Вера даже позаботилась о тёплом поле, зная, что витражи намного хуже удерживают тепло, чем те окна, что она ставила повсюду.
Никто не торопил её, никто, кроме её родителей, не интересовался проделываемой ею работой. Даже лэр-ч Шонива торопливо забирал бумаги, прося прощения, что не может поболтать, как раньше из-за большой загруженности делами.
До сих пор в основной крепости не было восстановлено полностью то, что при нападении порушил архидемон. Масса продуктов за зиму попортилась из-за того, что неправильно выбрали временное хранилище. В Живицу срочно требовался начальник, так как спрос на отдых в ней оказался колоссальным, и даже зимой там находились отдыхающие. Лэр-ч хотел отправить туда гоблина, но командующий возражал. Хотя в Живицу рвались именно богатые штатские. Торговцы, ремесленники, пожилые лэры, все как-то узнали об омолаживающем эффекте времяпровождения там.
Устремились в Живицу и женщины простых сословий, надеясь составить пару проживающим в новом поселении воинам. Моложавый вид мужчин, продолжающаяся служба с жалованием, дополнительные доходы и свой дом – всё это в глазах многих одиноких женщин было достаточной причиной, чтобы рискнуть и заплатить за полёт в Живицу в надежде найти своё счастье. Для лэр-ча Шонива это оборачивалось лишними хлопотами. Живица разрасталась, чаще требовалась связь с ней, и надо было думать о налогах, о торговых связях, о налаживании работы, а ведь и текущих дел никто не отменял!
Наконец, настал момент, когда Вера рискнула зайти к командующему и объявить о сдаче объекта в эксплуатацию. Так сложно и выпалила заученные слова, чтобы больше не сметь бестолково мяться у порога. Лэр-в Виолента мягко улыбнулся ей в ответ и сказал совершенно неожиданное:
- Вас опять дракон облизал.
Вера вспыхнула мгновенно. Она помнила, кто любил так насмешничать и знала, что пока она не исправит всё, шутки будут продолжать сыпаться на неё снова и снова. Очень сильно смущаясь, девушка вытащила прядку, которая тут же заняла привычное загогулистое положение, чуть налезая на глаза.
Лэр-в подошёл ближе, не спуская с неё глаз, но, видя крайнее её смущение, чуть ухмыльнулся и сбавил накал своего обаяния.
- Ну что же, пойдёмте, лэра Ранс, посмотрим, что вы придумали на этот раз. Я не думал, что обновление нашего хранилища займёт у вас столько времени, но следуя совету вашего бывшего ректора, не мешал вам, предоставляя полную свободу. Надеюсь, я не буду разочарован.
- Никак нет, лэр-в Виолента, - с испугом, что такое может случится, быстро отрапортовала Вера. Досада охватила её, что надо было раньше прийти и не вылизывать замок до бесконечности. Да и сад посадили бы дети, прекрасно обойдясь без неё. Если бы она знала, что лэр-в уже заждался её!
Она стеснялась на него смотреть. Великолепный мужчина, которого, без сомнения, женщины любого возраста облизывают взглядом. Ей ни за что не хотелось попасть в армию этих дам-обожательниц, поэтому Вера всячески избегала подобной ситуации, и пока это получалось весьма успешно. Теперь же все её прятки выглядели по-дурацки. Она так себя застращала, что не могла спокойно общаться с ним даже по делу, не краснея и не думая о глупостях. Он был для неё олицетворением многого, но никак не мужчины, которого можно целовать, любить, желать. Он идеал, он воин, он командующий, за которым она пойдёт куда бы то ни было. Она им восхищается! И уж точно она бы не посмела даже думать о нём как-то фривольно.