Ронг нашёл Веру в шахте. Она стояла рядом с одним из его ребят и помогала ему своей магией выбить из стены странный корявый камень.
- Вот тут бей, только не сильно, а то сломаем, - просила она и парень старался. Оба были увлечены, глаза горели азартом и даже дышали одинаково. То замирали, будто от того, что они дышат, камень может развалиться, то оба пыхтели, просовывая пальцы в отверстия и вытаскивая крошку.
Остро кольнула ревность. Он сейчас многое отдал бы, чтобы быть на месте своего подопечного. Ронг всегда был возле неё, но она была так занята, что не могла уделить ему время. Даже те крохи свободы, что ей удавалось урвать от работы, она посвящала рассказам рабочим и его ребятам о руде. Благодаря её науке не прошли мимо некоторых ценных пород. Всем нравилось понимать, чем они занимаются, для чего и как потом всё добытое ими будет использоваться. Самым любопытным оказался Тютюня, он же и удивил всех, провалившись там, где все ходили и не замечали никаких отверстий, но не это было главное. Тютюня провалился в новую пещеру, где нашли широкую полосу малахитовой жилы. Вера тогда пообещала всем сделать из малахита амулеты здоровья.
- Может, от простуды или перелома он не защитит, но зрение у вас до последнего вздоха будет острым, а головной боли вы знать не будете, - радостно восклицала она. Правда, забыла уточнить, что её амулеты не будут ювелирно обработаны, но кто захочет превратить камушек в кулон или кольцо, это можно сделать в городе.
Ронг завидовал и Тютюне, ведь она улыбалась ему, хвалила его, что не растерялся и пока ждал помощи, обследовал пещеру. Альфа, как назло, никуда не падал, ничего необычного не находил, проблем не доставлял.
- Лэра Ранс, - отвлёк он её от занимающего всё внимание кристалла. В ответ получил слаженный возмущённый взгляд от обоих.
- Я ухожу, с вами останется Брун. Прощайте, - развернулся и пошёл.
Вера ничего не понимала, а вот её напарник сообразил быстрее и уныло протянул:
- Бру-у-ун!.. Лэра Ранс, можно, я поднимусь наверх? Надо узнать, что произошло.
- Да, я тоже… Как это «он уходит»? – Вера понимала, что Ронг не будет всё время рядом, что у него есть свои дела, но не думала, что это случится так скоро. Она бежала вслед за размашисто шагающим напарником, а в голове сидел дурацкий вопрос: «Как это “он уходит“?»
Умная, думающая, ответственная, взрослая Верина половина приняла новость правильно: альфа успешно ввёл в человеческий коллектив своих ребят; взаимоотношения и работа налажены, больше ему здесь делать нечего. Зато другая Вера, угнетаемая и задвинутая в глубину сознания, та, которая любила мечтать; хлопала в ладоши, увидев что-то забавное; плакала, услышав грустное; доверчивая и чуткая, металась внутри, заставляла бежать, просила удержать волка, корила, что мало уделяла ему внимания. Эта дурочка прилипла к нему, не желая видеть очевидного. Как хорошо, что эта половинка Веры слабее, что уже есть воля и кое-какой жизненный опыт, чтобы уметь взять себя в руки.
При выходе на поверхность, девушка сбавила темп и помагичила, приводя себя в порядок. На площадке стояли знакомые оборотни и два колоритных типа. У одного был хищный вид и цепкий взгляд, а второй был намного более крупный, чем все виденные ранее девушкой перевёртыши, суровый, угрюмый, с недовольством осматривающийся. Вера нервно сглотнула, непроизвольно сжала кулаки, но уверенно выступила вперёд.
- Господин Ронг, поясните, пожалуйста, происходящие изменения.
Двое новеньких посмотрели на неё как на заговоривший пирожок с мясом. Проходящие мимо рабочие с тачками приостанавливались, смотря с беспокойством на свою маленькую лэру, стоящую среди громил. Все видели, как к ней относится альфа, верили, что он не причинит ей вреда, но двое новых не внушали доверия.
- Лэра, теперь вместо меня здесь будет Брун, - альфа указал на хмурого мужика, с недовольством выпятившего свой массивный подбородок.
Вере хотелось узнать, что случилось, чем она может помочь, может, есть возможность остаться, но она только сухо спросила у нового старшего:
- Вам известно о взятых оборотнями на себя обязательствах?
- Охрана, - коротко ответил здоровенный оборотень.
Девушка опустила глаза, оценивая ситуацию. В шахте оборотни работают по своему желанию и за отдельную оплату. Пока не было происшествий, связанных с проникновением в лагерь диких зверей или чужаков, она не возражала. Это её шаг навстречу оборотням. С другой стороны, они обеспечивают всех мясом, рыбой, здорово экономя им продукты. Да что там экономия, все рабочие питаются так, как могли бы есть только по праздникам. Несмотря на тяжёлую работу, ряхи у всех наедены поперёк себя шире. Ещё перевёртыши помогают с углём, хотя за него они ничего не получают, но это в общих интересах, чтобы ускорить работу. Как ни крути, Вера – тот ещё эксплуататор и, по всей видимости, её злоупотреблениям пришёл конец. Ну что ж, он в своём праве.
- Да, - подтвердила девушка. – Господин Ронг, рада была сотрудничать с вами. Доброго пути! – улыбнулась она альфе, смягчая сухость слов. Как хорошо, что здесь чужаки, иначе она могла бы разнюниться, и ещё, чего доброго, вцепилась бы в его рубашку, удерживая. Нет, этих глупостей нельзя допускать!
На неё с большим любопытством посмотрел второй пришлый оборотень. От него не укрылись сжатые кулачки девушки, подозрительно блестевшие глаза, упрямо сжатые губы, которые растянулись в неловкой улыбке.
Ронг прожигал её взглядом, ничего больше не говоря. Он резко развернулся, миг – и с горы большими скачками спрыгивал бело-серый зверь. Оборотень с хищным взглядом неожиданно улыбнулся Вере и, обратившись в не меньшего размера, чем альфа, волка, рванул за ним.
- Ну что ж, продолжаем работу, - слова прозвучали неуверенно, с каким-то сожалением. Внутри поселилась пустота, которая что-то требовала, заставляла грустить. Неуместное, ненужное чувство, мешающее работе.
Кое-как она закончила день. С Бруном не сталкивалась в течение дня, а вечером узнала, что на ужин еда приготовлена только из своих запасов.
- Этот, их новый старший, сказал, чтобы мы сами охотились, - ябедничал ей дежурный по кухне. – Да только какая охота, когда зверьё распугано?
- Ловите рыбу, - она недовольно посмотрела на мужчину. К хорошему все быстро привыкли, считая оборотней обязанными поставлять еду.
Для Веры особо ничего не изменилось. Работа прожорливо съедала всё её время. Брун ей не докучал, сам в шахту спустился только один раз, но своим не запретил работать. Вера тоже не вредничала, давая возможность ребятам подзаработать, ведь это и в её интересах. Короткий спор вышел по поводу угля. Его требовалось много, никто не хотел отрываться от приносящей доход добычи руды и пришлось обязать всех.
На будущее она пересмотрит стоимость работ, и за уголь будет тоже платить, снизив оплату за руду. Никто не задумывается о том, почему им легко работается, не учитывает её помощь. А ведь никто не показывал бы таких результатов без неё! Только кузнецу приходилось по молодости работать в шахтах, и он видит разницу. Но ему некогда разговоры разговаривать, он пользуется тем, что рядом есть лэра со своим даром и сам работает не покладая рук.
Дожди застали врасплох, а дом так и не построили. Как только небо хоть ненадолго стало ясным, так отложили все дела и взялись за строительство. Вера настояла на нарушении традиции делать низкие потолки, и под всеобщее бурчание добавила в сруб ещё несколько венцов. Поначалу она думала огородить для себя комнатку, но после решила обустроиться на чердаке и ещё увеличила высоту дома.
После того, как ушёл Ронг, для неё многое переменилось. Ей лень стало произнести лишнее слово. Раньше она объясняла бы, что для такого количества людей необходимы высокие потолки, что хотя она ставит печь, нет речи о зимовке здесь. Что нельзя обойтись одной общей комнатой, что целесообразно на чердаке сделать несколько комнаток на случай, если появятся больные или гости. Это же не сложно, когда столько рабочих рук и помощь лэры-бытовика. Ничего не сказала, просто приказала и проследила, чтобы всё было сделано добротно.
Рабочие шептались, что лэра погрустнела без оборотня, стала жёстче, требовательнее, но Вера о себе ничего такого не думала. Ей вдруг стало всё неинтересно, но она понимала свой долг и продолжала работать. Так бывает, когда опускаются руки, а дело делать надо. О Ронге она не думала, не скучала, единожды приказала себе не вспоминать – и как отрезало. Да и когда бы ей предаваться думам? Тут бы отоспаться, успеть набраться сил, чтобы не упасть где-нибудь.
Спустя пару недель Брун сам принёс свежего мяса дежурному.
- На! Приготовь вашей самочке, а то отощала совсем, - бросил он, и с тех пор всегда приносил мясо. Вера от души поблагодарила его, а медведь довольно смотрел, как объевшаяся девушка заснула прямо за столом. Увидев, что один из её воинов шикнув на второго, поднялся с места и хотел отнести её спать, Брун встал:
- Ну-ка, нечего тут лапать!
Удалой даже не сразу нашёлся, что возразить.
- Ты, медведь, думай, что говоришь! Я ей в деды гожусь, ни одной похабной мысли во мне нет!
- От моего подарка сомлела, мне и исправлять, - поучительно проговорил медведь, оттесняя всех от Веры.
Пегий вскочил, но Удалой, посмотрев, как бережно берёт этот нелюдимый оборотень лэру, остановил его.
- Пусть несёт.
- А если он…
- Дурак ты, Пегий! По себе не суди.
В центральной части Дивного королевства лето ещё было в самом разгаре, а там, где работала Вера, закончились жаркие, душные дни и настало время холодного ветра, прохладных ночей. Она отправила последний почтовый шар с извещением, что добычу руды закончили и возвращаются. В дороге Вера взялась за проверку записей и подсчёт, кому сколько требуется выплатить за работу. Получалось так, что лэра Ранс ввергла казну гарнизона в приличные расходы, но после того, как посчитала стоимость добытого, то по самым скромным ценам всё более чем окупалось. Это её взбодрило. Помимо хорошего железа она везла малахит, немного меди, огромный кусок цитрина, который она выковыривала вместе с оборотнем. Ну и неучтёнными остались алмазы, которые, может быть, и не были алмазами.