(Идет к выходу.)
О л ь г а Т и м о ф е е в н а (провожая Мальяна). Как сын теперь работает? Все ругаете?
М а л ь я н (остановился в сенях). Понемногу поругиваю.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Зачем же понемногу, если за дело?..
М а л ь я н. А тебе сына не жалко?
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Жалостью не накормишь и не вылечишь.
М а л ь я н. А мне жалко. Стар становлюсь, Груздева.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Да неужто? Не заметила.
М а л ь я н. А я заметил. Не так откровенны со мной, как раньше. (С горечью.) Стесняются при мне!
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Да вам сколько лет-то?
М а л ь я н. На днях тридцать восемь ударило.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. О! Еще небось женитесь.
М а л ь я н. Личная жизнь для меня кончилась десять лет назад. Когда погибли жена и сын. Какое право имею я связывать с собой чужую молодую жизнь?!. Посуди…
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. А любовь ни у кого права не спрашивает. Любовь зла — полюбишь и козла.
М а л ь я н. Спасибо, утешила.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. На присказку не обижайтесь. Так вы, старый человек, уж приходите завтра пораньше. Как я одна тут с ними-то?
М а л ь я н. Хорошо. (Внезапно бурно.) А, спасибо тебе, Груздева! (Жмет ей обе руки, кричит в комнату.) До утра, ребята! (Уходит.)
О л ь г а Т и м о ф е е в н а провожает М а л ь я н а.
Из Груниной комнаты выходит Г а л я со свертком в руке; подбегает к окну, всматривается в ночную темень.
Г а л я. Ветер такой — лететь можно!
С т е п а н. На то ты Галка, чтобы летать. Пошел охотник в лес, на сосну залез, взял он в руки палку и подстрелил он галку. Это я в детстве сочинил.
Г а л я (с состраданием). Бедненький, с тех пор ты совсем не поумнел!
С т е п а н. Ехидина.
Г а л я (раскрывает журнал). Мне в технической библиотеке на один день дали. Вот на третьей странице статья о сборочном цехе швейцарского завода.
И в а н. Есть там что-нибудь новое, в Швейцарии?
Г а л я. Все то же. (Невнятно читает вслух по-французски.) Трудный оборот. В одном месте даже написано, что выпускающий — это опора для промышленника, что он должен быть аристократом в цехе… Вот бы…
И в а н. Я иду за Алексеем. Степа! И ты должен совершить подвиг.
С т е п а н. На Марс!
И в а н. Пойти сейчас к Бабушкиной и привести ее сюда.
С т е п а н. Вот тебе тиски — стукни меня ими по голове и сообщи маме. Не могу.
И в а н. Ведь правда, замечательно будет, если мы начнем сразу всей бригадой, без исключения. Ты же только что сам мне говорил…
С т е п а н. Я — другое дело. Она мне плюнула в лицо.
Г а л я. По-настоящему?
С т е п а н. Да! Нет. Почти что. У меня есть гордость.
Г а л я. Ваня, я по дороге домой могу заглянуть к ней, передать. Все равно мимо идти.
С т е п а н. Вечно ты со своими услугами!.. Сам пойду. (Торопливо одевается, бормочет.) Только ради дела… Сам себя в грязь… Два месяца не разговаривали с ней… Через полчаса она будет здесь.
И в а н. Может, все же Галя сходит за ней?
С т е п а н. Через десять минут! (Исчезает.)
Иван и Галя переглянулись, рассмеялись.
И в а н. Без него сегодня пропал бы. Весь вечер гоняет. Еще к Вере нужно за чертежами!.. (Одевается.)
Входит О л ь г а Т и м о ф е е в н а.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Чаю попьете?
Г а л я. Нет, спасибо, я дома.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а (кивая на дверь Груниной комнаты). А эта будет пить?
И в а н. Спросите.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Сниму чайник, и все. Захочет — поставит. (Прикрывает дверь за Степаном. Гале.) Сама, небось, дома хозяйничаешь? На глазах выросла… (Вздохнула.) Кому счастье принесешь?..
Г а л я (отложила журнал, вскочила, завертелась по комнате). Тетя Оля! Тетя Оля! Я никому не принесу счастья, никому! Не будем терять времени. Еще нужна Вера с чертежами, я ее сейчас приведу.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Ну чем вы с Ванюшей не пара! (Смеется.) Хоть бы влюбились, что ли, друг в друга!
Г а л я. Не судьба, тетя Оля!
И в а н. Зато мы с ней словно брат и сестра. Это лучше, вернее. А, Галя?
Г а л я (комически вздохнула). Да, спокойнее.
И в а н и Г а л я уходят.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а (махнув рукой). Все не по-моему! (Уходит к себе в комнату.)
Сцена некоторое время пуста. Раздается легкий стук в дверь, после чего дверь отворяется и с улицы в сени входит А л е к с е й. Он проходит в комнату, осматривается и осторожно стучит к Груне.
Г р у н я (из своей комнаты). Что такое?
А л е к с е й. Груня! Выйдешь на минутку?
Г р у н я. Ты что так поздно?
А л е к с е й. Мне нужно к Ване… А он ушел.
Г р у н я. Он дома был.
А л е к с е й. Ушел он, ушел! (Заглянул в дверь налево.) И Ольга Тимофеевна уже спит.
Г р у н я. Да я не одета…
А л е к с е й. Выйди, Груня!
Г р у н я выходит из своей комнаты, кутаясь в пальто.
Г р у н я. Ну, что тебе?
А л е к с е й. Ополчились против меня… Мальян! Обидел он меня сегодня, Груня! Насквозь! Два месяца тому назад я спас бригаду — семьдесят пять штук часов за ночь сделал. Все на отлично. Сегодня их, как орешки, с центральной испытательной выпустили. Показатели должны были бригаде записать. Мальян встал и перед всем заводским комитетом сказал: «Забродин поставил личный рекорд, да еще в сверхурочное время. К бригаде это никакого отношения не имеет. Прошу пересмотреть решение о присуждении бригаде второго места». И все. Член партбюро. Поддержали. За что? Я всей душой, а мне по морде! Что я, для себя работаю? Частник я? Обидели меня, Груня!
Г р у н я. Зачем ты пришел это рассказывать?
А л е к с е й. А ты не смейся. Ты пойми! Я ни с кем про это не говорил. А с тобой… Приказал себе: иди расскажи ей. Думаешь, легко было прийти?
Г р у н я. Погоди, Ольга Тимофеевна спит.
А л е к с е й. Пусть отдохнет старушка, наработалась…
Г р у н я. Кричишь очень.
А л е к с е й. Зайдем к тебе в комнату.
Г р у н я. Зайдем… Нет. В сени. Там поговорим.
Алексей послушно идет в сени, Груня — за ним.
А л е к с е й. С того дня, когда мы выпускали эти самые часы… Ты помнишь, что еще в тот день случилось?
Г р у н я. Помню.
А л е к с е й. С того дня я все думаю про тебя… Ты почему меня не уважаешь? За грубость?
Г р у н я. Да.
А л е к с е й. А теперь, когда меня… с этими часами… опозорили… совсем уважать меня не захочешь? И не надо! Я пришел тебе сказать: меня этим не возьмешь! Понятно? Так и передай всем. Я в три раза больше могу. И сделаю. Можешь записать.
Г р у н я. Ты на собрании бери обязательство.
А л е к с е й. Что ты понимаешь! Может, мне такое обязательство, сейчас, с тобой, в тысячу раз важнее!
Г р у н я (села на сундук). Уходи.
А л е к с е й (не двигаясь). Ухожу. (Горячо.) Я все сделаю, что ты скажешь. Говоришь уйти — ухожу. Грубого слова от меня не услышишь. Почему смеешься, Груня?!
Г р у н я. Тише.
Оба молча смотрят друг на друга.
Я хочу, чтобы ты стал человеком, Алеша. Чтоб ты умом жил. Ты читал…
А л е к с е й. Ничего я не читал!
Г р у н я. Погоди. У Шекспира есть слова: «Будь человек не раб страстей, и я замкну его в средине сердца, в самом сердце сердца!»
А л е к с е й. Грунька!.. (Сдерживая себя.) Хочешь, Аграфеной буду звать? Я боюсь к тебе подойти, боюсь!.. Не знаю, вдруг прогонишь меня! Ты почему сидишь там в углу? Я с тобой ничего заранее не знаю, не понимаю… Ты увидишь, какой я буду. Я себя сломаю. У меня ни одной мысли поганой в голове не останется!.. (Глухо.) Ты мне скажи: целовалась ты с ним или нет?
Г р у н я (встала). Спокойной ночи.
А л е к с е й (быстро). Мне только узнать — и все. И успокоюсь. Лучше точно знать, а то воображаешь и мучаешься.
Г р у н я. Ничего ты не понял!
А л е к с е й. Живешь у него в доме!.. У тебя на двери и замка нет, Груня!
Г р у н я. Разглядел!
А л е к с е й. Ну, я ничего не буду спрашивать. Молчать буду!
Груня идет к себе.
Груня! Постой! Вот… Федя велел передать: с понедельника переводит тебя из учениц в рабочие!
Г р у н я (остановилась). И только сейчас сказал об этом!
А л е к с е й (подбегая к ней). Ваня лучше. Любишь его? Любишь! Все равно не отдам тебя! Сама поймешь! Нужна же ты мне! Ты не бойся, я не силой, я душой возьму, жизнью возьму!.. (Убегает.)
Груня закрывает за Алексеем дверь, идет к себе. Слева навстречу к ней — О л ь г а Т и м о ф е е в н а.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. А ну, постой.
Г р у н я. Стою.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Наговорились? Он к Ване приходил?
Г р у н я. Он ко мне приходил.
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Объясни-ка мне: долго ты будешь между двумя метаться?
Г р у н я (обессиленная). Все пристают. Всем отвечай. Я сама ничего не знаю…
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Знаешь! Ты мне ничего не говори. Ты Ване… Я не знаю, любишь его или нет. Иногда бывает: поженятся люди, а только потом полюбят один другого по-настоящему…
Г р у н я. Я так не могу!
О л ь г а Т и м о ф е е в н а. Я тоже по любви пошла. Мы с мужем нищими были. Он учеником на этом заводе начинал, я — в городе на ткацкой фабрике. Все нас отговаривали, а мы поженились По любви правильнее, конечно. Если любишь его, выходи. Я тебе… рада буду. А если не любишь… прямо скажи. Сразу. Я знаю, ты ему дороже матери стала. Под твоей дверью сидит, занимается. А ты не жалей и не мучай.
Г р у н я. Да, ему нельзя мешать…