— Приятно видеть прекрасную ари, благоухающую свежестью с самого утра. Сразу видно, что сон пошел ей на пользу, — в тоне дракона слышалась неприкрытая издевка.
Несмотря на все мои старания, было заметно, что я не спала. Крайссен внимательно прошелся взглядом по моему лицу, задержавшись на губах.
Я вспыхнула. Губы мало того, что казались больше, так они еще и сделались ярче. Я с досадой поджала их, чтобы скрыть последствия поцелуя. Крайссен хмыкнул, но промолчал, решив на время оставить меня в покое. А я чувствовала, что у меня не только губы горят, но и щеки. Чтобы восстановить свое достоинство, стала есть, пытаясь думать только о том, что полностью готова к побегу, не зря вспоминала всю ночь заклинания телепортации. Уже совсем скоро освобожусь от внимания одного надоедливого дракона. Заветный мешочек с вещами я заранее прицепила к поясу, он выглядел вне подозрений, как самое обычное саше с травами.
— Я рад, что вчерашнее воздержание от еды вызвало у тебя такой здоровый аппетит, — промолвил погодя некоторое время Крайссен.
Опять издевается, только вот я начинаю чувствовать, что становлюсь толстокожей к его подколкам.
— Все, что остается делать пленнице, это копить силы, — невозмутимо ответила я, отправляя очередную вкусность в рот и игнорируя ставшую уже ненавистной улыбку.
— Значит ли это, что ты намерена и дальше разделять со мной пищу? — полюбопытствовал арх.
Я одарила его взглядом, подумывая, оставить заданный вопрос без ответа или сказать какую гадость? Скоро и сам ведь узнает, но будет верхом глупости говорить ему о своих планах.
— Боюсь, твое постоянное присутствие вызовет у меня несварение желудка.
— При желании я могу быть весьма милым и обходительным, — чуть ли не проворковал невинным голубем дракон. — Тебе стоит только попросить. Вот увидишь, сразу переменишь свое отношение ко мне.
Я даже рот приоткрыла от такого наглого заверения. Это после нескольких попыток меня убить, после обмана и хитрых уловок? Держит меня и Лиайю насильно во дворце, посадил в башню наследников и считает, я скажу ему за это спасибо? Какая-то вывернутая логика.
— Бьюсь об заклад, ты сейчас о воспитанниках своих вспомнила.
Я положила вилку на край тарелки и только хотела ему высказать свое мнение по поводу его недавних слов, как он меня перебил.
— Как арх, я сдержу свое слово и освобожу их сегодня.
— Я должна увидеть их.
— Конечно, ты это можешь сделать, и когда тебе будет угодно.
— Тогда я готова это сделать прямо сейчас, — произнесла я, решительно встав из-за стола.
— Как прикажете, милая ари, — с улыбкой произнес дракон.
Глава 14
Мы стояли перед железными воротами. За стеной на фоне хмурого неба возвышались башни старой крепости. Начальник тюрьмы, полукровка, низко кланяясь перед архом, пригласил пройти за ним. Мне стало зябко и не от резкого холодного порыва ветра, а от гнетущей атмосферы самого места. Как же ребята тут провели столетия? В каком они сейчас, наверное, подавленном состоянии?
Я последовала за начальником, багровое лицо которого было довольно безобразным и заплывшим. Такие личности обычно злоупотребляют алкоголем, но в данный момент он, казалось, протрезвел от нашего внезапного появления у стен тюрьмы.
Мы шли по мрачным коридорам, освещенным магическими факелами. Надсмотрщика, которому на вид можно было дать пятьдесят земных лет, звали Гарсомалом, он очень нервничал и много говорил. Лицо его вспотело, и он часто проводил по нему платком.
Арх выслушивал все молча, пока мы не приблизились к лестнице в конце коридора, которая вела вниз и вверх. Я поняла, что мы подошли к башне.
Тогда Крайссен остановился и спросил полукровку:
— Все ли мои требования выполнены?
— Можете не сомневаться, Великий арх, я готов отчитаться за каждый медяк!
Тут он не выдержал взгляда дракона и отвел глаза. Крайссен лишь усмехнулся и, повернувшись ко мне, протянул руку.
— Тут довольно опасный спуск, ступени местами разбиты. Будет лучше, если ты возьмешь меня за руку.
Мне этого делать совсем не хотелось, но хватило одного взгляда на лестницу, чтобы принять разумность его слов. И я неуверенно подала руку, которую тут же крепко обвили мужские пальцы. Поборов желание вырвать ее, я стала спускаться. Второй рукой я придерживала подол платья и плаща, чтобы ненароком не наступить на них. Лестница закручивалась подобно структуре днк, отчего голова после некоторого времени стала кружиться.
Чем ниже мы спускались, тем тяжелее и сырее становился воздух. Я остановилась и уперлась рукой в стену, чтобы не упасть на идущего впереди меня арха. Крайссен, видя мое состояние, тут же сделал шаг ко мне и легко подхватил меня на руки.
Я мгновенно пришла в себя и задергалась.
— Отпусти меня сейчас же! — вскричала я.
— Боюсь это невозможно, — ехидно усмехаясь прямо возле моего лица, произнес дракон. — И я бы не советовал совершать лишние движения, иначе мы рискуем вместе полететь вниз.
Я не хотела его слушать. Неожиданно он резко выпустил меня из рук, и я, решив, что сейчас упаду, ахнула и испуганно схватилась за шею дракона. Этого он только и ждал. Вечно его хитрые уловки! И опять я повелась!
Сверкнув довольной улыбкой, он стал быстро спускаться, мне оставалось только крепко держаться за его шею.
Только когда мы достигли внизу железной двери, меня поставили на ноги и, наконец, отпустили. Надзиратель вставил ключ и повернул его в замке, дверь со скрипом поддалась. Драконье зрение позволило мне рассмотреть открывшееся довольно просторное помещение, каменный пол и решетку, за ней на соломе сидел седовласый узник. Черты его худого лица едва проступали за грязью, а глаза закрывала серая повязка. Запах сырости стал еще сильнее, к нему добавилась вонь затхлости и нечистот.
Узник повел головой, прислушиваясь.
— Кто здесь? — произнес он и я, узнав голос, застыла на месте от потрясения.
Заключенный взялся за решетку и приподнялся на коленях.
— Что привело вас сюда? Скажите, какой сейчас год? Я провел здесь столько времени, что уже перестал различать его.
Я стала медленно приближаться, чувствуя, что едва могу идти. Подойдя к решетке, я опустилась на колени перед драконом и, не обращая внимание на грязь, с нежностью прикоснулась к мужским рукам.
— Арн Син, это я, — сдавленно произнесла, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.
— Ари Мариина… Неужели это вы? — ожив, произнес узник. — Я не вижу, но этот свет… этот голос…
Он прикоснулся к моему лицу.
— У меня не осталось сомнений, что это вы, ари Мариина.
— Ваши глаза?.. — я едва сдержала рыдание. — Что с вами случилось? Как вы ослепли?
— Я вырвал их ему, — услышала я за спиной равнодушный голос арха.
Я обернулась.
— Но почему?! — спросила я Крайссена, испытывая шок от его признания и оттого, с каким безразличием он произнес свои слова. — Тебе было недостаточно того, что он лишен магии и находится здесь в подземелье?
Я чувствовала холод прутьев, сделанных из антимагического железа. Дракону, попавшему за такую решетку, недоступна была даже бытовая магия.
— Я пощадил его, оставив ему жизнь, — ответил Крайссен.
— Ты это называешь пощадой? И это жалкое существование во тьме ты называешь жизнью? — не выдержала я.
Крайссен повернулся к надзирателю и холодно бросил:
— Я приказывал лучше заботиться о нем.
Гарсомал, как ужаленный, бросился к арху, падая ему в ноги.
— Честное слово, я не виноват. Он сам решил отказаться от воды и еды.
— Думаешь, я поверю тебе? — произнес арх, приподняв одну бровь.
— Богами клянусь! Я ни в чем не виноват! — начал усиленно кланяться Гарсомал.
Крайссен с брезгливостью оттолкнул от себя носком сапога все еще ползающего на коленях полукровку.
— Пощадите меня, неразумного, Великий и Всемогущий арх! — умолял он дракона.
Ловко же он перевел вину на другого. Крайссен знал, в каком состоянии находятся узники этой крепости, не случайно интересовался у надзирателя о положении дел, но похоже, ему было наплевать. Зачем он привел меня сюда? Ведь он мог приказать доставить узника во дворец, но вместо этого устроил эту демонстрацию. Хочет запугать меня? Каковы бы ни были мотивы, но реальность от этого не менялась. Как же он тогда поступил с наследниками?
— Прикажи немедленно выпустить придворного советника! — в моем голосе звенел металл.
Крайссен оценивающе посмотрел на меня.
— Свои обещания я выполняю, но станешь ли ты выполнять свои?
Я оставила его вопрос без ответа. Арх глянул на надзирателя и взглядом указал ему на узника. Тот, не вставая, подполз на коленях к решетке и открыл замок, пытаясь услужить. Потом быстро поднялся и распахнул со скрипом дверь. Я почувствовала, как замкнутый круг прервался. Гарсомал заставил арна Сина встать и вывел его из клетки.
— А что касается остальных? — спросил Крайссен у надзирателя тюрьмы.
— Их привели, куда вы указали, — ответил полукровка.
— Тогда и нам не стоит здесь больше оставаться, — произнес арх в ответ.
Он взмахнул рукой — и мы почти неосязаемо перенеслись в огромный зал.
Мы все еще находились в крепости. Внутрь помещения проникал дневной свет через решетчатые окна. По двум сторонам зала стояли длинные деревянные столы и лавки, похоже, что мы оказались в столовой. А в этой тюрьме больше стражников, чем я думала, если судить по количеству обеденных столов. Даже сейчас довольно большая группа, отвернувшись, находилась поодаль от нас. Я услышала разговор.
— Неужели нам хотят устроить пир? — раздался веселый молодой голос. Я не видела говорящего, его закрывали спины стражников, но узнала сразу. Ялан!
— Я бы вспомнил, по какому случаю праздник, да только вот потерялся в датах и времени, — послышался второй скучающий голос, который принадлежал Ашару.
— Счастливые часов не наблюдают, — ответил им Драйн. — Что-то еды не видно, эй, стража, хватит уже испытывать мое терпение. Несите сюда все, что здесь подают, расплачусь, когда выйду отсюда.