— Смотрите. Только тихо.
После этих слов она показала на узкую щель в стене. Парень заглянул туда и увидел рыжеволосую красавицу, снимающую ночную сорочку. Затем, прикрытая лишь избытком волос, она взошла в ванну. Пожилая служанка сразу добавила кувшин горячей воды и, чтобы дольше не остывало, положила на лохань промасленную холстину.
Проводница дёрнула за рукав наблюдателя:
— Уходим, иначе могут заметить.
Уже в безопасном месте, получая затребованную монету, девушка лукаво спросила:
— Вам понравилось зрелище?
Растерянный юноша, подняв руки на уровень груди и как будто взвешивая что-то в ладонях, потрясённо пробормотал:
— У неё такие чудесные… — бросив взгляд на кисти, быстро опустил руки, — глаза!
Хихикнув, проказница сбежала, оставив парня одного.
За завтраком говорили на общие темы, но после него Виола предложила гостю:
— Пойдёмте на стену, я вам покажу своё поместье. Оно недалеко от замка, и его хорошо видно со стены.
С высоты вдалеке действительно виднелась зубчатая крыша каменной башни.
— Это моё приданое. Там пашня, деревня, лес и ещё на реке пристань с тремя барками.
— А у меня нет надела. То есть вроде за мной что-то числится, но за двадцать лет наверняка родственники стали считать поместье своим. Я сначала заеду в графство, а потом — к родне.
— А на зиму приезжайте к нам в замок.
— Не уверен…
— Приезжайте! Я поговорю с папой, и он сам вас позовёт. Скажите, а в графстве жрец Ви Ясс есть?
— Конечно! У нас там даже храм есть! И несколько жрецов и служек.
— И они там сочетают браком влюблённых?
— Обязательно! Но только тех, кто действительно хочет. Богиня Плодородия благословляет всех, лишь бы были дети, а Рубиновая Чародейка требует исполнения обетов и верности супругов.
Девушка вздохнула:
— Но в графстве правит нежить, наверное, туда опасно ехать живым? Может, лучше пригласить жреца к себе? Ну… если и жених, и невеста Патронессой выбрали Богиню Колдовства.
— Ничего не опасно! Граф суров только к нарушителям его законов.
— Значит, можно венчаться в храме? И это безопасно?
— Я сам могу попросить пропуск и подорожную у графа, если… если вам захочется поехать туда со мной…
При этих словах юноша почти коснулся своими губами губ девушки, но тут неожиданно услышалось:
— Ваше магичество! Его милость изволит просить вас пройтить в евоную кабинету! — это произнёс тихо подошедший старый слуга.
Молодые люди почти отпрыгнули друг от друга. Оба сильно покраснели, хотя ничего такого не случилось… хотя… почти случилось. Девушка не могла скрыть досаду и бросала даже не укоризненные, а злые взгляды на уводящего парня слугу. Признаться, она полностью права — старик испортил такой замечательный момент! И к тому же лишил девушку первого, самого сладкого поцелуя! Не говоря о том, что весь план пошёл насмарку! Что, он не мог задержаться на одну минуточку?.. Или на пять… Нет, лучше на четверть часа.
В кабинете, который больше походил на оружейную комнату, нетерпеливо прохаживался барон. Как только гость вошёл, на него сразу обрушился словесный поток:
— Ашер, ты вот только ничего не говори! Я сейчас крайне раздражён, а когда раздражаюсь, то сразу становлюсь шумен, несдержан и гневлив. Услышу тебя, сорвусь, и потом мы оба об этом пожалеем. Знаю, дочка сама тебе решила свои телеса показать. И служанок сама подговорила! Дура!
— Я!..
— Велел же молчать! Сразу скажу: тебя в случившемся не виню. Девки как хотят мужчинам головы крутят. Но потакать ей я не буду. Кто знает, может, она тебя приворожила? Или сейчас влюбилась, а завтра разлюбит, да поздно уже станет? Слушай мой приговор: сей же час уезжай из замка. Если тебе захочется отношений с Виолкой и появятся серьёзные намерения, то возвращайся месяца через три, не раньше. Письма ей тоже не пиши. За такое время и любой приворот спадёт, и вы оба перебеситесь, а может, какое решение примете. Не вернёшься — не будет меж нами хулы. Значит, то не любовь была, а юношеская игра чувств.
— А если через три месяца вернусь?
— Коли вернёшься и дочь будет тебя ждать, разрешу просить её руки. Но поставлю условие: свадьба ещё через полгода, да чтобы ты не меньше половины того срока у нас в замке гостевал. И второе, на брачное ложе она должна взойти девственной. Твоего согласия сейчас не спрашиваю, вернёшься — поговорим. Вот свиток. В нём всё приданое, что даю за дочерью. Про твои обстоятельства не спрашиваю, ты сам их не узнаешь, пока к Кабану не доедешь. Припасы в дорогу уже приготовлены. До границы моих земель проводит Ханс, а заодно покажет поместье, которое отдам дочери. Я всё сказал. Иди!
Раздумья
За время пути к графству переживания несколько остыли, пыл угас, а я оценил барона как прекрасного семьянина, любящего дочку и потому желающего ей долгого семейного счастья. Дорогого стоит то, что он дал время подумать, оценить и решить, действительно ли нам стоит быть вместе. Находясь у него в кабинете, я ни на йоту не сомневался в своём желании жениться на Виоле. Мало того, я не мог думать ни о чём другом, кроме увиденного утром нагого девичьего тела. Однако уже на следующий день, отъехав подальше от баронского замка, начал прикидывать выгоды и недостатки возможного брака. И первая выгода — адекватный, мудрый тесть.
Ханс показал поместье, идущее в приданое Виолы. Башня не очень хороша в боевом отношении: пару приступов выдержит легко, недолгую осаду — тоже, а вот вылазки из неё не сделаешь, придётся ждать помощи. Зато в убранстве господских покоев чувствуется женская рука. Там всё уютно и красиво. Из спальни вход в детскую комнату, а в той на сундуке в углу лежит, стыдливо накрытая полотняным чехлом, колыбелька. Видать, хозяйка башни мечтает о детишках.
Деревня большая и зажиточная. Имеется лес, правда, небольшой и смешанный, однако для охоты сойдёт. Опять же, свои дрова. На берегу у добротной пристани стоят прочные лабазы. Это я про вторую выгоду.
Впрочем, она же является и недостатком — по зову графа все бароны должны являться на службу с отрядом. А в отряде кто? Правильно, помимо собственной баронской дружины каждый владелец поместья обязан прибыть, причём с вооружёнными людьми. Что такое рыцарское копьё, все помнят? Сам рыцарь, его оруженосец, пара конных лучников, минимум три-четыре пеших ратника. Меньшим составом являться на битву стыдно, да и тебе заявить могут, что не выполняешь свои обязанности. Ладно, я волшебник, мне в атаку скакать не надо, но охранять меня кто-то должен? Разбивать лагерь, стоять на часах, похлёбку варить, в конце концов. Надеяться на чужое хлебосольство недальновидно.
Значит, хоть полдюжины людей с собой взять надо. Служба длится сорок дней в году. То есть положено сорок, граф может просить сверх того остаться за награду. Из чего выходит, что пару месяцев в году твой дом обходится без твоей защиты. А из того следует — ещё хоть с полдюжины ратников должно оставить для защиты поместья. То есть под тобой дюжина воинов. Ладно, доспехи и оружие, воинов самих кормить-поить надо? А у них жёны. И дети. Мало у кого один ребёнок, бывает и два, и три, и дюжина. Все кушать хотят, всем где-то жить надо, во что-то одеваться-обуваться.
Считай, полста едоков себе на шею повесишь. А где деньги взять? С воинской добычи? Тут по-разному бывает, когда ты с добычей придёшь, когда сам ощипанным вернёшься. Получается, единственный надёжный доход даёт тебе твой собственный надел.
Как учили в Университете, в правильном хозяйстве двенадцать крестьян содержат одного ратника. Это ж во сколько дворов должна быть деревенька? Понятно, люди изворачиваются, побочные доходы ищут, вот и у Виолы есть пристань с барками да лабазами, но всё же, но всё же…
Скажем, Мартину жена с таким приданым за счастье показалась бы, а вот мне стоит хорошенько подумать, откуда доходы на свои нужды брать.
Опять же, родня. Не будем поминать отца, но присутствуют два здоровенных лба, то бишь брата-рыцаря, причём со своими отрядами! Сила! Всегда помогут. А коли они сами помощи попросят? Ведь могут во что-то вляпаться — молодые, борзые, бойкие. К тому же оба без жён. Ты что, им откажешь? Нет, конечно. Иначе как будешь выглядеть перед остальной роднёй? Про жену даже не говорю.
Род силён единством, перед любыми напастями будет смыкать ряды и, невзирая ни на что, станет защищать своих. Правы те или виноваты, дело десятое. Не то что это хорошо или плохо, такая данность, по-другому роду не выжить.
Вот барон и дал время решить — захочу ли я вставать в один строй с его семьёй или предпочту остаться одиночкой. Всё же любовь — это прекрасно, но ведь потом нам придётся вместе жить и растить наших детей.
Решение серьёзное, и я его должен принять сам, посоветоваться не с кем. Разве что с Учителем, но он уже давно мёртв, даже если и даст мне совет, то тот будет основываться только на голом рассудке, а не на человеческих чувствах. Значит, придётся самому решать раз и навсегда — или-или. Хорошо, что на раздумья есть целых три месяца. Спасибо, барон фон Баумхауэр… или папа?
Дела поместные
Постоялый двор
Дом, милый дом… Кажется, так положено говорить. Впрочем, у меня и не было никогда своего дома. Комната на постоялом дворе, съёмная студенческая квартирка, ничего более похожего на родной угол никогда и не случалось. Однако уже завтра я вернусь в графство. Смею надеяться, как раздобывший ценную информацию и принёсший достойный подарок, получу одобрение Учителя, а то и самого графа.
Но это завтра, сегодня остановлюсь на знакомом постоялом дворе, закажу себе чего-нибудь вкусненького, завалюсь в мягкую постельку, да и продрыхну до полудня. Затем — хороший завтрак и последний бросок к замку. Учитель не любит дневной свет, к нему лучше приезжать ночью.
На «чистой» половине расположилась лишь одна компания, и то приключенцев, да ещё пара селян за столиком у входа экономно цедят пиво. Торговцев нет, видать, время ярмарок закончилось. Хозяин заведения сразу подбежал к хорошо запомнившемуся клиенту и задал традиционный вопрос: