Император поспешил выразить ему, насколько он разделяет боль всей Австрии, и насколько искренне он намерен доказать сыну и всей нации тот интерес, который всегда к ним испытывал в соответствии с обещанием, данным им в ответ на доверие и дружбу Франца I. Без промедления он послал в Вену графа Орлова с тем, чтобы поддержать сторонников нового императора, укрепить их в их похвальных намерениях и убедить их в той действенной и искренней поддержке, которую он посчитал своим долгом оказать благополучию их страны.
Император обращал свое внимание на все вопросы, требовавшие какого-то улучшения. На протяжении нескольких лет по его повелению рассматривался вопрос о законодательном обеспечении политического и гражданского положения евреев. Этот труд поступил в Государственный Совет и был одобрен императором. Документ четко определил права, обязанности, подати и способы защиты евреев, тем самым им были даны новые возможности для развития своей промышленности и закреплены равные с другими подданными империи права на судебную защиту.
Вот уже несколько лет императрица не показывалась в Москве. Вместе с императором она поехала туда с тем, чтобы провести здесь начало весны. К 26 апреля погода наладилась, и мы с императором воспользовались этим. В 15 верстах от Царского Села, он посетил колпинские заводы, сооруженные Петром Великим. Именно здесь этот гениальный человек приказал изготовлять все, что нужно из железа, меди, а также блоки и шкивы, необходимые для снаряжения флота. Здесь все еще следовали инструкциям, полученным от основателя нашего флота. Основные сооружения, такие как дамба, накопители воды, искусственные водоемы, пушки — все это относилось к петровскому времени. С тех времен их только поддерживали и восстанавливали по примитивным планам, сделанным еще его рукой. Император Николай приказал все это обновить и украсить. Он осмотрел все мастерские, жилища, больницы, интересовался малейшими деталями с тем пристальным вниманием, с которым он относился ко всему, и остался весьма довольным всем тем, что было ему показано. Вечером на второй почтовой станции император почувствовал сильное недомогание и был вынужден остановиться на несколько часов. Наутро он поехал в рядом расположенное военное поселение гренадерского полка, которое теперь служило казармой и лагерем для гвардейского полка гродненских улан, которые прошли перед ним парадным маршем.
Оттуда мы отправились в Новгород, где нас ожидали гвардейские драгуны и две батареи полевой артиллерии, которым также была оказана честь высочайшей инспекции на площади города. После этого вечером в 30 верстах от Новгорода император принял парад образцового полка карабинеров и принял участие в ужине кадетского корпуса Аракчеева. Это заведение было образовано на средства влиятельного министра императора Александра, который, не назначив себе наследника, еще при своей жизни оказал значительную поддержку этому корпусу. Первоначально он должен был располагаться в Новгороде, и был перенесен на место этого поселения только после ужасных и кровавых событий, которые предрешили уничтожение отжившей свое системы военных поселений. Место, которое теперь занимал этот корпус, было замечательным, и это заведение, без сомнения, станет один из лучших в своем роде. Тем же вечером, после столь насыщенного дня, мы вновь отправились в дорогу и безостановочно добрались до Москвы.
Через несколько дней сюда приехала императрица и за ней — двое младших великих князей Николай и Михаил. Их появление в национальных костюмах доставило огромное удовольствие народу. Великий князь Константин, уже способный понимать то, что он видит, сопровождал императрицу. Он был поражен красотой Москвы и особенно преданностью и восторгами ее жителей.
Погода была прекрасной и обещала сделать наше пребывание особенно приятным. На замечательной прогулке за пределами города 1 мая собралась вся семья. В середине дня в поставленном по случаю выезда павильоне собрались тысячи экипажей и огромное количество пеших гуляющих. Еловый лес, бывший в течение года весьма печальным зрелищем, был со всех сторон украшен и оживлен палатками, красивыми павильонами, кафе и ресторанчиками, группами музыкантов и цветами. Прогулки группами и поодиночке продолжались до конца дня. Повсюду толпа окружала экипажи императорской семьи и в лесу раздавались радостные крики и возгласы. После прогулки двор покинул Кремль и перебрался на другую сторону Москвы-реки в имение, ранее принадлежавшее графине Орловой и выкупленное императором. Дом и прилегавшие территории были весьма обширны и были очень удобно распределены. Сад был прекрасен, а вид на течение реки, на поля на другом ее берегу и на город был одним из самых красивых и разнообразных из всех, которые только можно было увидеть. Мы все расположились в этом радостном жилище, в котором пользовались всеми преимуществами деревенской жизни. Но та единственная вещь, которая была нам совершенно необходима — хорошая погода, — на следующий день испортилась. Холод, ветер, дождь и даже снег быстро заставили нас пожалеть о Кремле. И почти все оставшееся время мы были лишены радостей весны. Это восполнялось балами, спектаклями и более или менее многочисленными собраниями у императрицы.
Посещение московской выставки царским семейством 2 ноября 1831.
Течение дел пошло обычным порядком, и каждое утро император направлялся в свои кремлевские покои для того, чтобы принять генерал-губернатора и других чиновников с их докладами, затем к часу дня он спускался на площадь перед дворцом для того, чтобы присутствовать на параде соединенных гвардейских частей. Он забавлялся тем, что выстраивал троих своих младших сыновей на офицерских местах по линии равнения, что очень радовало и забавляло публику, которая в экипажах и пешком каждое утро толпой становилась там с тем, чтобы увидеть императора и его сыновей. Каждый день повторялась давка, сложно было пробиться сквозь эти массы людей, заполнивших улицы от самых дверей, через которые выходил император.
Каждый день возобновлялись радостные возгласы, которые обожаемый император собирал и получал в своем дворце. Императрица также везде была предметом восхищения. Она воспользовалась своим пребыванием в Москве для того, чтобы посетить и внимательно осмотреть крупнейшие приюты для брошенных детей и институты благородных девиц для дворянок и горожанок, которые по завещанию императрицы-матери перешли под ее благотворительное управление. Император отдельно занимался военными школами, университетом, городскими учреждениями и особенно войсками корпуса под командованием князя Хилкова. Его состояние было наихудшим по сравнению с тем, что от него требовалось, особенно плоха была пехота. Для этих частей, также как и для кавалерии, были организованы многочисленные разнообразные упражнения, за которыми мы наблюдали за пределами города на просторных полях перед Петровским дворцом.
Наступило время показа продукции национальной промышленности, выставка была заботливо и красиво устроена в большом помещении Благородного собрания, все фабриканты и ремесла соперничали между собой в желании оказаться лучшими. Со всех частей России стекались лучшие образцы всех отраслей торговли и производства. Изделия из шерсти и корабельные снасти были выставлены столь же заботливо, как самое драгоценное золотое шитье и шелка. Каждый вид продукции выставлялся в отдельной комнате или на специальных столах. Парусное полотно, как и самая тонкая ткань, были разложены в порядке и красиво украшены на всем протяжении отведенного им пространства. На своих местах были механические модели от планетарной системы до плугов. Ювелирные изделия, бронза, фарфор, стекло, сукна, хлопчатобумажные ткани, кожи, вышивка, предметы из железа, изделия столярного ремесла и роскошное черное дерево — все это представляло для любопытных глаз бесконечно разнообразное и самое роскошное зрелище из всего того, что могло быть собрано в одном месте. Мы были изумлены всей этой разнообразной продукцией и тем невиданным размахом, которого достигла наша национальная промышленность.
Император и императрица неоднократно осматривали все это с самым большим вниманием. Они ободряли фабрикантов расспросами об организации производства и об изменениях в их доходах и их заведениях. Очень довольный всем увиденным император собрал у себя самых крупных владельцев предприятий и поблагодарил за улучшения в их производстве, которые столь мощно способствовали обогащению страны. Он добавил, что теперь, когда промышленность достигла своего размаха и движется только в сторону дальнейшего развития, осталось только привлечь внимание правительства и фабрикантов к предмету, без которого промышленность и производство станут скорее бедствием, чем благом. Это забота о рабочих, возрастающее из года в год число которых требует отеческого, действенного и душевного присмотра, без которого это множество людей неизбежным образом развратится, станет несчастным и плохо управляемым сословием, представляющим опасность даже для хозяев, которые используют их труд. Император закончил тем, что назвал и привел в качестве примера двух присутствовавших на этом приеме владельцев фабрик, которые выделялись своей мудрой и отеческой заботой о своих рабочих. Он добавил, что приказал информировать себя о тех из них, кто последует этому примеру, и что он будет рад выразить им свою признательность.
Погода несколько улучшилась, и появилось желание увидеть некоторые загородные имения. Министру императорского двора князю Волконскому была оказана честь принимать у себя своих государей в прекрасном имении, расположенном в 20 верстах от Москвы. После изысканного обеда все прогуливались в саду дворца, содержание которого могло бы любого убедить в том, что в нем живут постоянно. Между тем, уже на протяжении более 40 лет служебные обязанности хозяина не позволяли ему проводить здесь более нескольких дней с перерывом не в один десяток лет.
Очень богатый и постоянно проживавший в Москве князь Сергей Голицын, который пользовался расположением императрицы-матери и которого особо отличал император, также имел счастье принимать Их Величества в своем имении, находившемся всего в нескольких верстах от столицы. Искусство и богатство вопреки природе сделали из него великолепное обиталище с большими водоемами, вырытыми с большими трудностями посреди лесов, с павильонами прекрасной архитектуры, с оранжереями, с изобилием растительности и цветов, все это представляло собой сад, столь же простор