недостаточно широкими. Люди толкали друг друга, лишь первым из них удалось выйти, оставив за собой толпу всех тех, для кого толчея сделала недоступными лестницы и выходы.
Несчастные раненные, получив всю возможную первую помощь в Адмиралтействе, затем обеспеченные люди были заботливо развезены по домам, а бедных доставили в городские больницы. Император оставался на площади до тех пор, пока все его приказания не были исполнены. Он также приказал докладывать ему дважды в день о состоянии здоровья каждого, кто был отправлен на лечение.
Через час он послал за мной, я нашел его в слезах. Страшное зрелище, свидетелем которого он стал, живейшим образом затронуло его отзывчивое сердце, он приказал мне немедленно создать комитет, в который кроме меня вошли предводитель дворянства князь Василий Долгоруков и генерал-адъютант Дьяков, с целью найти всех пострадавших от пожара людей, узнать о положении их дел и о размерах состояния с тем, чтобы оказать им помощь, выплатить денежные пособия бедным и позаботиться об их детях. В распоряжение этого комитета была передана сумма денег, которая, благодаря частным пожертвованиям, достигла более 30 тыс. руб. В этом благотворительном деле участвовали все члены императорской фамилии. На следующий день мы принялись за работу, вдовы и дети получали средства к существованию или деньги на образование. Остальные, в качестве печального утешения о понесенных утратах, получали денежные суммы, но это единственное, что было в человеческих силах.
Вскоре представился новый случай предоставить Турции и всему миру лишнее доказательство умеренности и сдержанности, которыми руководствовался император в своих отношениях к султану. По условиям Адрианопольского мира мы должны были получить с Турции в качестве контрибуции еще значительную сумму. Видя затруднения, с которыми столкнулась Порта, вследствие внутренних войн с Египетским пашой, а также в связи с уступкой многих территорий, император аннулировал остаток этих справедливых требований, и таким благородным образом окончательно предал забвению все последствия той войны, к которой нас принудило в 1828 году враждебное поведение султана. Крепость Силистрия, оставленная за нами в качестве гарантии выплаты этого долга, была возвращена туркам вместе с той артиллерией, которую мы поставили на ее укреплениях. Это неожиданное решение не было вызвано никакими шагами европейских держав, напротив, в этот момент они считали, что Россия никогда не откажется от претензий на Силистрию. Султан был полон признательности, а кабинеты Вены, Лондона и Парижа, которые столь ревниво относились к нашему могуществу и всегда готовы были заподозрить захватнические намерения с нашей стороны, были приятно удивлены. Этот поступок не оставлял места для злословия, и те газеты, которые были к нам особенно враждебны, принуждены были как минимум замолчать.
Император постоянно стремился к улучшению всех органов управления. Этой зимой он реорганизовал военное министерство, в котором стали принимать коллегиальные решения по всем вопросам, связанным со снабжением войск и действиями там полицейских органов. Должность начальника Генерального Штаба армии была ликвидирована, и эти обязанности были вновь возложены на военного министра. Это расширило его полномочия, сделало более согласованным и простым принятие решение по широкому кругу вопросов, которые раньше разделялись между министром и начальником Генерального Штаба, не возлагая окончательно ни на одного из них необходимой ответственности. В морском министерстве были произведены схожие изменения, и в обоих ведомствах посчитали это за благо. Бывший начальник Генерального Штаба военного министерства граф Чернышев стал министром, а его коллега в морском ведомстве князь Ментиков был назначен морским министром.
В Царстве Польском император расширил привилегии дворянства, которое по кодексу Наполеона потеряло все свои права.
Расположенный недалеко от Петербурга по дороге в Царское Село Чесменский дворец, построенный императрицей Екатериной в честь блестящей победы графа Орлова над всем объединенным турецким флотом, был восстановлен и значительно расширен. Он был предназначен для проживания престарелых военных инвалидов, которые вследствие старости и полученных ими ран не могли добыть себе средства к существованию. Это заведение было освящено 30 июня по всем правилам религиозных обрядов. На церемонии открытия присутствовали император, императрица, члены императорской фамилии и высшие чиновники. Всем этим старым воинам, которые были отобраны с тем, чтобы окончить свою славную жизнь в этом заведении, приготовленном императором для их обеспеченного существования, был дан обед.
Анна Александровна Бенкендорф.
Тем временем конституционная Франция преподнесла еще один случай цареубийства. Один неизвестный мужчина, движимый только острой ненавистью к королевской власти, выстрелил из пистолета в короля Луи-Филиппа, выезжавшего в карете из своего дворца и направлявшегося на открытие парламента. Это покушение, лишенное какого-либо смысла, в случае своего успеха, поставило бы под вопрос судьбу Франции и спокойствие Европы.
Я воспользовался этим теплым временем года для того, чтобы провести отпуск в Фалле и повидать мою жену и детей, которые приехали туда в начале лета.
Гвардейские части отбыли в военные лагеря и начали маневры между Колпино, Царским селом и до Красного села. Двор приятно проводил время в Александрии в Петергофе. Император направился в лагеря, а затем в Кронштадт.
После десяти лет трудов ему удалось привести свой флот в такое состояние, которого он добивался, он желал видеть его целиком на рейде и в готовности к плаваниям. Никогда еще на Балтике не собиралось столь значительной и столь заботливо снабженной всем необходимым морской силы. Император пожелал придать блеска этой великолепной армаде, его первой мыслью было почтить память первого августейшего создателя флота империи. Для этого он приказал вывести со своей стоянки в крепости первое голландское судно, которое служило Петру Великому для забавы и для первых морских упражнений на озере в окрестностях Москвы. От него ведут свою историю созданные 30 лет спустя военно-морской флот и укрепления Кронштадта, император на рейде крепости почтил память своего предшественника, проведя это суденышко, украшенное императорскими флагами, сквозь свои корабли, которые были покрыты лавровыми венками в знак многочисленных побед над шведами. Это судно стало называться прародителем флота, и вскоре со всеми предосторожностями было водворено в небольшое каменное помещение, срочно выстроенное специально для этой цели. Петропавловская крепость салютовала ему всеми своими пушками, затем с величайшими почестями судно было переведено в Кронштадский порт. 3 июля в строгом порядке корабли были выстроены в три линии: в первой стояли 26 линкоров, во второй — 16 фрегатов, в третьей — два десятка легкий судов. Они почтительно ждали прибытия этого первого и слабого ростка флота, который с тех пор сражался и столь часто побеждал в Архипелаге, на Черном море и на Балтике.
В Петергофе император, императрица, члены императорской фамилии, а также приглашенные придворные, военная свита и дамы света поднялись на борт пароходов «Ижора», «Александрия» и других и направились в Кронштадт. Там была собрана весельная флотилия, а еще дальше стояли фрегаты, бриги и яхты, построенные морскими кадетами. Всего на рейде можно было видеть 92 военно-морских вымпела. Пароход «Ижора» стал на якорь посреди военных судов, затем появился пароход «Геркулес», который вез ботик Петра Великого, поставленный на специальное возвышение, украшенное красной материей с тем, чтобы его было видно всем собравшимся. Вокруг ботика выстроились дворцовые гренадеры, по сторонам стояли адмиралы и офицеры, а наверху развевался императорский штандарт.
Эта первая драгоценная попытка судостроения, принадлежавшая тому, кто был создателем всего, тому великому человеку, которому Россия была обязана своим могуществом, а флот — своим рождением, была встречена приветственным залпом всех кронштадских батарей, фортов и флотилий, а затем залпом из 2 тыс. орудий флота. Этот запоминающийся момент был исполнен величия и уважения. Все присутствовавшие были полны восхищения. Все напоминало религиозный обряд, внушавший размышления, и было самой красноречивой поминальной речью, которая только могла быть произнесена над досточтимым прахом грандиозной фигуры Петра Великого. После этого весь флот был украшен праздничными вымпелами, и все вернулись в Петергоф, полные впечатлений от только что увиденного зрелища. Благодаря предприимчивости Николая, это небольшое судно было восстановлено, так же, как недавно был воссоздан флот. Через два дня весь флот снялся с якоря и вышел в море. Император поднялся на борт парохода «Геркулес» и вскоре догнал его. Император пригласил английского посла лорда Дергэма сопровождать его, а одному капитану британского королевского флота было предложено подняться на корвет с тем, чтобы в одиночестве внимательнее оценить наш флот, изучить его состав и произошедшие в нем изменения. Это внимательное снисхождение к самым горячим желаниям этих господ, столь остро жаждавших познакомиться с нашим флотом и столь опасавшихся роста его могущества, произвело на одного и на второго самое благоприятное впечатление относительно открытого и прямого характера императора. Прохладная погода и сильный ветер не помешали императору целый день провести на специальной площадке, построенной выше гребных колес, откуда он наблюдал за маневрами кораблей и отдавал им приказания.
К вечеру мы были у острова Гогланд, и приблизились к нему с тем, чтобы бросить якорь под защитой его высоких берегов в небольшой гавани, на берегу которой весьма живописно были разбросаны дома жителей этой небольшой территории. Фрегат, на борту которого находился адмирал великий князь Константин, получил приказ подойти к «Геркулесу», и император сел в шлюпку с тем, чтобы обнять своего юного сына, который готовился в один прекрасный день стать душой флота. Остальной флот всю ночь курсировал в окрестностях острова, несмотря на еще усилившийся к утру ветер.