Забронировав билет на шестичасовой утренний рейс, он распечатал посадочный талон. Диди должна работать. Ее творческий потенциал нужен ему в галерее, а не в постели.
Следующим утром Диди рисовала эскизы, подбирала материалы, просматривала имеющиеся у нее запасы ниток, прикидывала, что следует купить.
«Именно на этом нужно сосредоточиться, — думала она, вытаскивая мотки мандариновых и ярко-красных шелковых ниток и проверяя, подходят ли они по тону к красновато-лиловым лоскутам, — а не размышлять о сексуальном мужчине, который платит мне за работу».
Воспользовавшись лимузином с шофером, Диди отправилась в магазин и закупила все необходимое, расплатившись наличными. Ей не пришлось волноваться по поводу того, что машина сломается или негде будет припарковаться. Столь беспечно она чувствовала себя только в детстве.
Ее семья принадлежала к высшему обществу. Фотографии родителей регулярно появлялись в прессе. Диди, будучи подростком, постоянно сопровождала мать на благотворительные мероприятия и не понаслышке знала, что такое жить в нищете и без надежды. Она видела отчаяние в глазах бедняков и понимала, что именно отчаяние толкает их к наркотикам, преступлениям и приводит к смерти. Это и повлияло на выбор ее будущего.
Несколько лет она регулярно помогала готовить завтраки для малоимущих, обучала рукоделию женщин и детей в приютах, по ночам ухаживала в реабилитационном центре за теми, кто хотел избавиться от наркотической зависимости.
Для Диди все люди были равны.
Однако ее мать считала иначе.
— Они не нашего круга, дорогая, — говорила она. — Но мы обязаны по-христиански помогать тем, кто менее удачлив в сравнении с нами.
Однако мать Диди не желала пачкать свои шелковые наряды, помогая нуждающимся людям лично.
Диди не могла представить, что Камерон Блэк готов запачкать свой дорогой костюм, готовя суп или раздавая одеяла бездомным морозной ночью.
Держа в руках набитые сумки, она ступила на дорожку перед домом и увидела у входа молодую женщину. Даже в поношенных джинсах и черном вельветовом жакете женщина выглядела потрясающе красивой. Высокая, стройная брюнетка с ясными голубыми глазами. Диди подумала, что она удачно вписывается в компанию состоятельных людей, населяющих этот дом.
Диди никогда не чувствовала себя своей среди богачей. Вот ее старшая сестра, Вероника, была гордостью родителей. Изящная, темноволосая, ухоженная, она в восемнадцать лет вышла замуж за мужчину почти вдвое старше ее, владевшего несколькими великолепными яхтами, катавшими богатых туристов, и теперь жила в роскоши в одном из самых дорогих предместий Сиднея.
Кивнув охраннику Дейвису, Диди вошла в изысканно украшенный вестибюль и ступила в лифт. Жаль, что сестра не видит ее сейчас.
Ответить на звонок или нет? Диди нахмурилась, уставившись на мобильный телефон. Она работала, отвлекаться не хотелось. А если звонит Камерон, дабы что-нибудь выяснить или попросить? Она скажет ему, что начала работу. Хотя, если она услышит его низкий бархатистый голос на другом конце телефонной линии, ей будет уже не до работы.
Наконец Диди ответила на звонок.
— Сюрприз!
— Вероника?!
Легка на помине. Диди откинулась на спинку стула и сняла очки, изумленно вслушиваясь в голос сестры. Вероника не звонила ей очень давно. Сестры вообще редко разговаривали. Так зачем она звонит теперь? Диди потерла бровь.
— Как поживаешь?
— Хорошо. Ты занята? — Не дождавшись ответа, Вероника прибавила: — Я не знала, можно ли тебе звонить, пока ты работаешь. Некоторые работодатели запрещают общаться по мобильному телефону. Я собиралась оставить сообщение.
— А… Нет, все в порядке, — чуть приврала Диди. Члены ее семьи уверены, что она трудится в художественной галерее. Пусть продолжают верить в это. — У нас здесь свободные правила.
— Отлично. Слушай, я на пару дней приехала в Мельбурн. Дэниел в Брисбене на конференции. Я сказала ему, что хочу отдохнуть и пройтись по мельбурнским магазинам. И увидеться с тобой, конечно, — прибавила она.
«Больше похоже на то, что ты приехала меня проконтролировать», — подумала Диди. У нее душа ушла в пятки, она крепче сжала телефонную трубку.
— Ты в Мельбурне? Уже?
— Я в аэропорту. Буду в городе, скажем, через тридцать минут. Назови адрес галереи. Я приеду прямо туда.
— Нет!
— Почему? — с явным подозрением спросила Вероника. — Я отвлеку тебя ненадолго. Мы можем наверстать…
— Сегодня я работаю не в галерее… — Диди оглядела квартиру. Камерон вернется домой завтра вечером. Он никогда не узнает о визите Вероники. — Я работаю дома, — продолжала девушка. — Выполняю заказ к открытию новой галереи.
По крайней мере, по поводу заказа она не соврала.
— Ох… это… здорово.
Диди с облегчением вздохнула. Вероника вернется домой и расскажет, что у Диди все в порядке, и, возможно, ее семья смирится с выбором дочери и примет ее обратно, сменив гнев на милость. Она назвала адрес Камерона.
— Охрана пропустит тебя.
— Не могу дождаться, когда увижу твою квартиру. Мы славно проведем время. Если можно, я переночую у тебя.
— Ох!.. — Диди вскочила со стула. Затем тихо прибавила: — Хорошо. До скорого.
В квартире две спальни. Вероника может переночевать в комнате, отведенной Диди.
А Диди отправится в спальню Камерона.
Глава 6
Отключив телефон, Диди бросилась к своей комнате. Быстро собрав вещи и туалетные принадлежности, она понесла их в спальню Камерона. Однако у закрытой двери остановилась. Она никогда не входила туда.
У нее есть всего тридцать минут.
Открыв дверь, Диди уловила кедровый аромат одеколона Камерона. Мгновение она вдыхала его, затем огляделась. Сверкающие фасады соседних небоскребов отбрасывали блики на кремовый ковер и темно-синее одеяло на огромной кровати. Такого же оттенка портьеры обрамляли окна во всю стену, выходящие на балкон, уставленный нежными папоротниками.
Через приоткрытую дверь Диди увидела красивую ванную комнату, оформленную в золотистых тонах. Гардеробная была заполнена дорогими костюмами и таким количеством отглаженных рубашек, какого хватило бы на год.
Когда-то у Диди была такая же гардеробная. Отдав одежду от лучших дизайнеров на благотворительные нужды, она покинула осуждающую ее увлечение семью, собираясь стать художником. Главное, чтобы Вероника поверила в успех Диди.
Положив свои вещи на полку рядом с сияющими кожаными ботинками Камерона, девушка отправилась в ванную комнату, убрала его туалетные принадлежности и расставила вместо них свои…
Завтра утром ее сестра уедет. Диди позаботится об этом лично, даже если придется сопровождать Веронику во время лихорадочных походов по магазинам и провожать на такси в аэропорт.
Услышав звук открывающихся дверей лифта, Диди поспешила выйти из комнаты Камерона.
— Привет. — Она обняла сестру и взяла ее чемодан.
— Хм. — Вероника осматривала квартиру. — Я и представить себе не могла такую роскошь. Должно быть, ты потратила целое состояние. — Она окинула Диди оценивающим взглядом. — Как тебе удалось ее купить?
Одетая в невзрачные джинсы, взъерошенная, Диди обратила внимание на роскошный вид сестры: розовые замшевые сапоги; совершенный макияж; длинные темные волосы с прядями золотисто-каштанового цвета, окрашенными в салоне красоты. Нужно ли удивляться, что Вероника задала такой вопрос?
— Ах, владелец галереи сдает квартиру в аренду по низкой цене, потому что сам находится в другом штате. — Диди, которая никогда не лгала и ненавидела обман, с каждым мгновением все глубже погружалась в болото вранья. Повернувшись на каблуках, она покатила за собой чемодан на колесиках. — Твоя комната здесь. Надеюсь, ты не против, если с тобой будет жить кот, — бросила она через плечо.
— Совсем нет. Ты же знаешь, что я люблю кошек, но у Дэниела аллергия.
Да, у Дэниела Дейвенпорта аллергия на очень многое, включая любого, кто общается с бедняками или беден сам. Показав Веронике спальню и ванную комнату, Диди оставила сестру.
Потом Вероника попросила показать ей всю квартиру. Диди быстро провела ее по пентхаусу, затем предложила перекусить перед тем, как они отправятся по магазинам.
Вероника потратила на покупки уйму денег. За неторопливым ужином они вспоминали детство. Диди не любила ночные заведения, однако предложила сестре посетить парочку клубов. Вернулись они домой во втором часу ночи.
Она облегченно вздохнула, когда Вероника, сославшись на усталость, решила принять душ и отправиться спать. Диди с удовольствием согласилась сделать то же самое.
Когда она на цыпочках входила в спальню Камерона, у нее покалывало кожу от ощущения, что он там и дышит ей в затылок. Комната была словно пропитана его запахом.
Решив принять горячий душ, Диди включила свет в ванной и вздрогнула, увидев собственное отражение.
— Твою тайну никто не узнает, — прошептала девушка. Почему она разговаривает шепотом? Дабы убедить себя, заговорила громко: — Он в сотне километров отсюда. Всего несколько часов — и Вероника уедет.
Свое мыло Диди оставила в другой комнате. Придется воспользоваться мылом Камерона. Пока Диди намыливалась, ее соски напряглись, кровь забурлила, а кожа порозовела. Это было напоминание о том, что он заставил ее ощущать прошлым вечером.
Она взяла жесткую рукавицу и принялась энергично растирать тело, надеясь, что это ее успокоит. Тщетно.
Диди рывком сняла рукавицу. Пора прекратить это неподобающее увлечение Камероном Блэком сейчас же. Закрыв глаза, она прислонилась к прохладному кафелю, подняла голову и подставила лицо под струи воды.
Камерон частенько использовал эффект неожиданности, что позволяло ему держать подчиненных в состоянии боевой готовности. Это относилось и к сексуальной миниатюрной официантке, по совместительству работающей художником.
Предвкушение окрыляло Камерона, пробуждая воспоминания о том, когда он видел ее в сладостном волнении, с припухшими губами цвета вишни.