В обед за мной прислали экипаж, в который села с маленьким свертком одежды и каменным лицом без кровинки, уснуть мне так и не удалось. Господин стоял рядом, провожая меня, как на казнь и по его лицу катилась скупая слеза, но ничего изменить уже не мог. Карточный долг – долг чести и ни разу он его не нарушил.
Мы оба понимали, что это конец нашим отношениям, от этого хотелось выть в голос, но мы лишь сухо попрощались друг с другом, как мало знакомые люди.
Работы в новом доме было много, хозяин, не жалея, нагружал самой тяжелой и грязной работой, словно именно я была ему должна или просто являлась рабыней. По ночам подушка не высыхала от слез, но днем пыталась держаться, не показывая вида. Каждый день, молила Богородицу забрать меня к себе, так как не представляла сколько еще смогу прожить в этом доме, смерть была милее жизни.
В одну из ночей, новый хозяин вернулся из бара сильно выпивши, при этом ему кто-то изрядно досадил и теперь он искал на ком из домашних сорвать свое зло. По воле случая, выбор пал на меня, и он за волосы притащил к себе в спальню, заставив раздеться. С ужасом исполнила его волю, трясущимися руками сняла платье и нижнюю рубашку. Он меня швырнул на кровать и без прелюдий, и с жестокостью овладел мной. Я кричала от боли, но никто не пришел на помощь, потому что боялись подвернуться под горячую руку хозяина. После того, как пьяный господин уснул, вылезла из постели и оставляя капельки крови за собой, с трудом спустилась по лестнице.
Переодевшись в сменную одежду, так как платье осталось наверху, закутавшись в шаль, вышла в ночь, словно в трансе и пошла наугад в сторону, где когда-то жила с Андре.
Дойти до нашего старого дома у меня не получилось, проходя мимо реки уже собиралась перейти через мост, когда кто-то сзади зажал рукой рот, чтобы не кричала и затащил под мост. Почувствовала острую боль на шее и что-то теплое полилось по моим рукам, сознание медленно уплывало от меня. Последней мыслью было, что все, это конец, отмучилась, жаль, что не удалось увидеть любимого напоследок. И темная вода поглотила мое тело.
Глава 26 Признание в чувствах
Выйдя из воплощения, пошла за салфетками на кухню, так как слезы текли по щекам. Сердце разрывалось от жалости к Герте, молоденькой влюбленной девушке, ушедшей из жизни так рано, а по совместительству к себе самой, ведь жизнь когда-то была и моей. Каким образом не правильное поведение прошлой жизни влияет на взаимоотношения с Олегом Николаевичем? Начала искать совпадающие моменты: разница в возрасте, он старше на 7-9 лет, оба темноволосые красавцы, с красивым спортивным телом, относительно добры ко мне, на этом внешние характеристики закончились. В этот момент я и не догадывалась еще, что именно эта история практически один в один уже начала повторяться в этой жизни сведя нас снова вместе).
- Нужно копать глубже, скорее всего злость и обида, как остаточное явление памяти часто взрываются во мне спонтанно и не поддаются контролю, а также чувство неразделенной любви заставляет ревновать начальника к Эльвире и другим женщинам, - размышляла над этим воплощением. - Очень похоже на правду. Но это еще не объясняет того, почему прошлое воплощение вновь свело нас вместе, в этой жизни? Какой урок мы не прошли?
- Думай, Алиса, думай, - проговорила вслух, продолжала ходить из угла в угол, не зная, как решить эту загадку.
Так, а что именно я бы изменила в прошлом воплощении, обладая характером сегодняшним?
- Ох, опять эта гордыня и ложное чувство стыда, которые до сих пор отравляют мне жизнь, - вспомнила события последних дней и провела аналогию с тем, как Герта стеснялась признаться в чувствах господину, боясь негативной оценки. А в итоге, не смогла попросить у него помощи, уезжая навсегда, проигранная в карты и преданная любимым человеком. Самым последним ее сожалением было – это невозможность еще раз увидеться и скорее всего что-то сказать Андре, о чем до сих пор смолчала, возможно передать хоть взглядом свои чувства, накопившиеся и рвавшиеся наружу.
- А что, интересно произойдет, если преодолеть гордыню и стыд, позволив признаться Герде и попросить о помощи? – это было для меня чем-то сродни новому опыту, до сих пор так я никогда не поступала, всегда стараясь все сделать сама и страшно боясь потерять лицо в глазах окружающих людей. Привыкла считать себя гордой птицей, свободной и самодостаточной, не разрешая казаться слабой и проявлять свои чувства первой.
– Интересный получится эксперимент, а главное, что его запомнит бессознательное, - с предвкушением оживилась и уже собралась переписывать прошлое, - а с какого момента начать-то, пока не решила?
С момента, когда Андре проснулся и убежал снова занимать деньги слишком рано для признания, в тот момент, когда уже проиграл, уже поздно что-либо менять, а между этими моментами прошло пару месяцев относительно спокойного периода. Так, нужно как раз попробовать уловить момент в один из вечеров, когда господин останется дома и мы будем только вдвоем.
- Вот теперь можно снова погрузиться, - подумала я, усаживаясь в кресло поудобнее и стараясь расслабить тело и успокоить дыхание.
******
Как же я обрадовалась, увидев вновь себя в привычной обстановке старого, скромного жилища, где когда-то была счастлива, проявляя заботу о своем красавце-господине. Знакомый запах и ощущение комфорта по сравнению с чужим домом, защемили сердце. Увидела себя стоящей на кухне в темном платье и белом передничке, готовила ужин из простых продуктов, молока, яиц и овощей. Скоро проснется Андре и мне хотелось обрадовать вкусным завтраком любимого мужчину. Кажется, что-то напевала себе под нос, так как настроение было прекрасным.
Поднимаясь к нему в комнату, загадала, если он будет спать снова голым, без одеяла, то разбужу нежным поглаживанием тела, очень хотелось прикоснуться к красивой груди, провести рукой по волосам. А если он спит под одеялом, то…скину на пол, и все равно дотронусь и поглажу его. Решила, что лучше сделать то что хочу и будь, что будет, чем сожалеть всю жизнь о том, чего не сделала.
Шторы были завешаны, в комнате стоял полумрак, Андре разметался по кровати, но одеяло было зажато между ног и прикрывало нижнюю часть торса. Поставила завтрак на прикроватный столик и присела рядом. С нежностью дотронулась до разметавшихся по подушке каштановых волос, завязочка порвалась, освободив густую шевелюру, локоны которой пропускала между пальцев с большим удовольствием. Сняла с головы чепчик и распустила свои, длинные светлые волосы по спине. Когда пробудится господин, хотелось, чтобы во мне он наконец-то увидел девушку, а не служанку. Следом за чепчиком, развязала белый фартук и отложила в сторону. Провела рукой по мужской груди, наслаждаясь крепкими мускулами и гладкой загорелой кожей. Хвойный запах весеннего леса, которым пах этот мужчина кружил голову. Взгляд остановился на красивых губах, чуть приоткрытых во сне. Как же мне хотелось ощутить их вкус, сорвать поцелуй, но не в щеку или лоб, как любил поцелуем брата награждать меня Андре, а настоящий, сводящий с ума, перехватывающий дыхание, возбуждающий и долгий, как глоток воды человека в жаркий полдень.
Мои пальцы продолжали мягко касаться плеч и рук, лаская нежными прикосновениями возлюбленного. Через какое-то время показалось, что глубокое дыхание спящего стало поверхностным, словно человек проснулся и не желает выдавать этого. Щеки залил румянец, даже страшно предположить, что сейчас Андре думает обо мне. На какое-то время прекратила нежное поглаживание, прислушиваясь к дыханию господина.
- Ну что же ты, Герта, остановилась, - неожиданно раздался и напугал меня его голос, - продолжай, ругаться не буду, но за массаж доплатить не смогу, - проговорил молодой барон, раскидываясь поудобнее на кровати, при этом уголки его губ поднялись кверху.
Хоть глаза господина были прикрыты, сквозь густые ресницы за мной наблюдали. Значит Андре нравится игра и он не оттолкнул мою руку, как я предполагала. Тогда взяла длинный светлый локон, достигающий мне до талии и продолжила им водить по груди хозяина, видя, что это вызывает щекотку и заставляет еле сдерживаться, чтобы не рассмеяться. Когда кончиком локона провела по его губам, выдержки не хватило и он, перевернув меня на спину, оказался сверху, прижимая шаловливые ручки с зажатыми в них волосами. Посмотрев в мои глаза, словно ища согласие и увидев его, накрыл губы своими, заставляя сердце забиться с бешенной скоростью. Минуты блаженства показались вечностью. Наконец-то меня целовали, как настоящую, желанную женщину, от чего чувства, сдерживаемые до сих пор, вырвались наружу.
- Я вас люблю, мой господин, - неожиданно услышала глубокий голос, но не сразу поняла, что именно это сказала я.
- Знаю, давно знаю, моя малышка, - хриплым голосом ответил Андре, продолжая покрывать поцелуями не только губы, но и глаза, щеки, лоб, подбородок, шею, но эти поцелуи совсем не похожи были на братские.
- Мне хочется засыпать и просыпаться рядом с вами, милорд, пока вы не женитесь, ни о ком другом я так не мечтаю, - проговорила то, в чем сама себе признаться боялась.
- Я не смогу стать мужем и сделать тебя счастливой, малышка, - проговорил, гладя меня по волосам, - хочется, чтобы ты достойно вышла замуж за любимого человека, который о тебе позаботиться.
- Не хочу замуж, мое сердце занято, и оно разобьется, если вы меня прогоните, мой господин, - чистосердечно снова призналась я.
- Я сам не хочу отдавать тебя никому, но и ничего не могу дать взамен, я игрок, который не знает, что уготовано завтра, - признался Андре, снова целуя мои губы, не в силах больше оторваться от них.
Не ожидала, что своим взрослым поведением сломаю барьеры, которые с трудом сохраняла не только я. Поняла, что давно нравлюсь мужчине и только благородство сдерживало его порывы, заставляя притворятся и держать дистанцию, выражая нежность и заботу в дружеских поцелуях.
С этого дня отношения между нами сильно изменились, теперь не скрывали своих чувств и при малейшей возможности тянулись друг к другу, даря ласку и любовь.