Всевышний: «Вот так же и я создал землю, чтобы она стала материнской утробой для всех тех, кто, каждый в свое время, должен произойти из нее. [Ибо] Я установил для мира, который Я сотворил, последовательность времен».
Ездра размышляет над тем, что же это такое — последовательность времен. Он хочет знать, окажутся ли в числе счастливцев при возвращении Всевышнего с неба только живые или также и мертвые. И Всевышний спешит уверить его:
«Живые изведают куда большее блаженство, чем мертвые».
Столь лапидарный ответ вполне понятен. «Всевышний», правда, во втором лице, говорит пророку, что земля достаточно стара и возраст «силы молодости» остался для нее позади. Если же вспомнить, что закон относительности времени един и непреложен для всех эпох, вполне резонно предположить, что, когда давно обещанное «возвращение на небесную родину», наконец, произойдет, наша планета может оказаться практически необитаемой в результате загрязнения окружающей среды и экологической катастрофы, вызванной бурным развитием промышленности. Выжившие будут судорожно вдыхать последние остатки кислорода в атмосфере. И когда Всевышний явится с неба и заберет уцелевших детей Земли на другую планету, они, естественно, смогут считать себя «блаженными».
Всевышний уверяет Ездру, что Он — тот же самый Господь, Который говорил с Моисеем:
«Древле я избрал Моисея, вывел народ [твой] из Египта и привел его к горе Синай. Но прежде я много дней питал и охранял их. Я показал им много дивного и явил им тайны времен».
Ни больше ни меньше. А кончается апокрифическая четвертая книга Ездры так:
«Все это совершил я в седьмой год шестой седмины, спустя пять тысяч лет, три месяца и двенадцать дней после сотворения [мира].. Ездра был вознесен на небеса в некое место с себе подобными, после чего и описал все сие. Он именуется Писцом премудрости Всевышнего».
Беспощадная цензура отцов церкви оставила в Библии множество белых пятен. Вот и так называемый Апокалипсис (Откровение) Авраама, возникший во II в. до н. э., тоже не вошел в число канонических книг Ветхого Завета. Собственно говоря, пророк Моисей сообщает нам об Аврааме крайне скудные сведения, ничего не говоря о том, откуда он родом и тем более о том, что праотец Авраам, подобно Еноху, Иезекиилю, Илии и другим избранникам, тоже принимал участие в вознесении на небеса. В Апокалипсисе Авраама мы узнаем, что родным отцом Авраама по плоти был Терах, мастер, делавший изваяния и идолов. Молодой и непокорный Авраам, естественно, был не восторге от ремесла своего родителя; он искал истинного Бога, которого невозможно растиражировать в виде фигурок из дерева или камня. Видя это, в один прекрасный день к юноше воззвал некий неведомый Бог, повелевший ему покинуть отцовский дом. Вот как рассказывает об этом сам Авраам:
«Я вышел [из дома]. Не успел я дойти до врат двора, как раздался страшный удар грома, и с неба ниспал огонь, который испепелил его [отца], дом его и все, что было внутри него, на сорок локтей в окружности».
Что касается Моисея, го тот в канонических текстах Ветхого Завета говорит об Аврааме в третьем лице, тогда как в Апокалипсисе повествование ведется от первого лица. Авраама, как и Еноха, Ездру и Иезекииля, оказавшегося свидетелем кары, поначалу шокировало проявление подобной жестокости пришельца. Да, первое появление «ангела» во плоти оказалось настолько пугающим, что Авраам, лишившись сил, повергся на землю:
«Услышав голос, говоривший мне эти слова, я поспешно поглядел туда и сюда. Дыхание это было нечеловеческим, и дух мой затрепетал от страха, и душа [= сознание] моя вышла из меня. Я сделался как камень и упал на землю, ибо у меня не было больше сил, чтобы стоять. И когда я лежал [уткнувшись] лицом в землю, я слышал глас Святого[63]: «Ступай, Йавель, подними Мне мужа этого. Пускай он успокоится и перестанет дрожать». И тогда ко мне приблизился ангел… по наружности похожий на человека, взял меня за десницу и поставил меня на ноги мои..»
Толкователи Ветхого Завета решили, что речь идет о видении Авраама, что он не является автором этого текста (как будто авторские права других кодификаторов Библии сомнения не вызывают) и поэтому Откровение не принадлежит к числу книг Ветхого Завета. Между тем Авраам Апокалипсиса перечисляет цвета, говорит о себе в первом лице. Какой верующий, подзаконный еврей посмел бы не просто вообразить себя Авраамом, но и вложить в уста праотца слова, которых тот никогда не произносил? Каким образом описание этого эпизода (встречи с «ангелом») могло получиться настолько живым и драматичным, если его автор не был очевидцем и участником событий? Разве дерзнул бы мнимый «фальсификатор» текста обвинить праотца Авраама в таком постыдном деле, как признание собственной слабости? Впрочем, я отлично понимаю, почему отцы церкви не захотели включить Апокалипсис Авраама в канон Библии: в тексте часто говорится о том, что Господь «возлюбил Авраама», то есть проявил чувства, совершенно неподобающие для универсального творящего Духа. Однако: что касается той чисто телесной, материальной жестокости, с которой действовал «ангел», то она не вызывает никаких нареканий.
Текст Апокалипсиса Авраама со всей определенностью показывает, что в нем имеется в виду отнюдь не бесплотный дух. Придя в себя после обморока, Авраам так описывает пришельца, который чуть ли не силой помог ему встать:
«И я увидел того, кто взял меня за десницу и поставил меня на ноги мои. Тело его сияло словно сапфир, лицо его было как хризолит, волосы на голове были подобны снегу, а диадема на голове его была подобна радуге».
Пришелец, облаченный в столь «эксклюзивный») наряд, представился, назвавшись «слугой Господа»), который поручил ему сопровождать Авраама. Затем повествователь, ведущий рассказ от первого лица, описывает путешествие на небо:
«И произошло это на закате солнца. Вдруг явился дым, подобный дыму из печи… И он подвел меня к самой границе пламени. После того мы вознеслись, словно [силой) множества ветров, на небо, которое было утверждено на тверди небесной. И я увидел в воздухе на огромной высоте, на которую мы поднялись, мощный свет, который невозможно описать, а в свете том мощное пламя, а в пламени — множество… могущественных лиц… они произносили слова, которые я не знал».
Как похожи эти описания!
Авраам тоже был «вознесен», то есть доставлен в челночном корабле на орбитальную станцию, вращавшуюся вокруг Земли по высокой орбите. Прямо из «мощного света»» Авраам услышал речь, понять которую он не мог. В этом он мало чем отличается от нас, просвещенных детей XXI в. Вооружившись сильным полевым биноклем или еще лучше — подзорной трубой, мы можем наблюдать за искусственными спутниками Земли. Они сверкают в лучах солнца, как настоящие малые планеты. Нетрудно представить, насколько мощно отражал солнечный (а может быть — лунный) свет корпус громадного межпланетного корабля! Каким грозным казалось пламя, вырывавшееся время от времени из сопел его двигателей!
Авраам же во время орбитального полета чувствует себя не слишком уютно:
«Я же желал поскорее вернуться на землю; то высокое место, где мы находились, поначалу пребывало прямо, а затем повернулось в другую [сторону]…»
То, что мы еще только рассчитываем, разрабатывая космические корабли будущего, уже давным-давно было известно в древности благодаря невероятно высокому уровню развития техники. Подобное происходит при вращении летательных аппаратов вокруг центральной оси. Астронавт, находящийся на борту такого космического корабля, постоянно вращающегося в пространстве, испытывает те же чувства, что и Авраам, описывающий это следующим образом: «то высокое место, где мы находились, поначалу пребывало прямо, а затем повернулось в другую [сторону]..» Миллионы зрителей, посмотревших фильм «Космическая одиссея-2001», никогда не забудут то впечатление, которое произвела на них космическая станция, летящая в просторах Вселенной, встречая то Землю, то звезды. Это очень похоже на лифт без пола и крыши, к пассажирам которого обращается «Вечный», «Всемогущий».
Поначалу мной двигало чистое любопытство, жажда узнать — а что же, собственно, утаили «цензоры» от нас, читателей Библии? Затем древние библейские тексты стали объектом самого пристального научного изучения. Установлено, что в апокрифических текстах содержится немало прямых свидетельств о космических полетах, имевших место в доисторические времена, и примерах искажении времени, об истинном смысле которых люди просто не хотят задумываться, поскольку тогда все бредни о бессмертии богов лопаются, как мыльный пузырь.
В числе памятников древнееврейской письменности есть и так называемый «Остаток слов Баруха» или, как этот текст обычно называется в переводах, «Добавление к книге пророка Иеремии».
Согласно библейскому преданию, Барух был другом пророка Иеремии, которому последний в 604 г. до н. э. продиктовал изречения, вошедшие в корпус канонических книг Ветхого Завета. Очевидно, Барух написал и другие книги, ибо «Остаток» в состав библейской Книги Баруха не вошел. В третьей-пятой главах этого апокрифического памятника излагается следующая история.
Иеремия, считающийся одним из великих пророков[64], по сути дела, был (как и многие его коллеги-пророки) прирожденным политическим агитатором. На протяжении многих лет он предрекал неминуемое падение Иудейского царства, если только Вавилон не окажется втянутым в какие-нибудь раздоры. Увы, его не слушали. Тогда Господь возвестил Иеремии о грядущем падении и разрушении Иерусалима и о том, что враги уведуг иудейский народ в плен в Вавилон. И вот в 586 г. до н. э. предреченное пророком совершилось[65].
Иеремия и Барух пробирались по улицам Иерусалима, спеша по повелению свыше укрыть в надежном месте «сокровища храма Всевышнего», чтобы те не были уничтожены врагами. В этот миг на облаках вострубили трубы, и «с неба явились ангелы с факелами в руках».