илавской, другой — Скопин, котораго разум не токмо наши, но иностранные историки прославляют. Но царь Василий, забыв его великие заслуги и презря ожидаемую от него ползу, безумно умертвил и за то наиболее в несчастие впал. Третий[1635] Михаил Салтыков, хотя ум свой на зло употребил, однако ж за веема остроумнаго почитался. Других не упоминаю.
а Книги поголовные для платежа дани, видится, по нашествии татар учинены были, а сии, яко крепость, о которых § 168 не ясно положено.
в Сие я на оной закон § 170 п. С напомнил, что весьма смятно сочинен. с Выше уже показано, что они на соборы и правила св. отец ссылались на обум, как то и в Печатном на правила св. апостол и св. отец ссыланос,[1636] которых не видали и нет, да и до днесь не токмо оные, но многих великих церкви учителей не переведено; мнил бы быть законам царей греческих, как Никон в Кормчей книге многие царские и неизвестных писателей за уставы или каноны соборные предал; но в Греции никаких и царских законов о беглых быть не потребно, зане все были волные; однако ж сие для утверждения своего вымысла в простом и не ведусчем писание народе не худо, потому что от суеверия более сему, нежели благоразумному разсуждению верить обыкли.
а1 Без пожилаго мню по тому разсуждению, что крестьяне тогда есче к неволе не привыкли; 2-е, что законы о том были смятны, и сие есть мудрое разсуждение.
в1 Срок беглым есть веема благоразсудно и для пресечения коварных ябед и наглых обид веема нуждное, как я сие особно изъяснил. Печатным уложением, гл. 11, ст. 1 и 3, не доволно разсудя, сие отставили; однако ж 13 лет видится мало, но мню: которые обе деревни из рук в руки не перешли — срок 30 лет, а если одна в другие руки перешла — 25, а когда обе за иными владетели, то за 20 лет есть умеренно.
с1 Штраф за прием Петр Великий правильно 100 руб. положил, токмо оное упусчено и ни с кого не правлено; а сие есть тясчае и страшняе великих и протиозаконных пожилых лет.
d Пожилые денги тогда близко правости положены, ибо по нынешним денгам около 8-ми рубл., что редкой двор может отчинику заплатить. Нс понеже я о сем из писма святаго и закона естественного инде пространо изъяснил, для того здесь непотребно разпространять.
е Сим может разумеет работы в ближних местах, как и в плакате поголовной дани положено в 30 верстах без паспортов наниматся, иначе же мог бы беглой, переходя в разных местах по году и менше, долгое время укрыватся, но он о беглых ниже точно определил, что, если 7 дней неведомаго продержит, повинен за прием полной штраф или пеню платить.
а2 В Печатном уложении видно, что из сего закона сие и другие обстоятельства точно взяты, и детей первой жены отдавать с отцом[1637] не велено; но дивно, для чего в оном пожитки свои[1638] мужику брать не велено, что справедливости противно.
в2 Сие есть опасное, ибо к продолжению безбрачности бывают правилные причины, для того, не разсмотря оных, правилно решить не можно, но при том и то нуждно, чтоб судии, оных уволня, себе не брали.
с2 О сем не могу помнить, чтоб где о летах брака, как здесь показано, в Библии упоминалося, а кроме Библии[1639] ветхаго и новаго заветов мы законов божиих не имеем. И апостол Павел говорит: о девах повеления не имам, но советует лучше молодым в брак вступать, и апосле и о вдовах молодых говорит.[1640] Однако ж сие можно за благоразсудное почесть. Сколько бо видим неразсудных и не разумеюсчих не токмо государственной[1641], но и собственной своей ползы.
Служителей безбрачных держат, яко бы для лучшей их услуги, да сколко же оттого блуда, сквернодеяния, болезней, а блудно прижитым младенцам[1642] убивств бывает, того тяжкого греха не памятуют. Я бы мог напомнить некоторую госпожу, что девак для шитья лет по 30 держит, и каждогодно в той отчине по 2 и по три рабят мертвых находят. По сему я не иначе и сей закон, как полезной, благоразсудной, следственно с законом божиим и естественным за согласной почитаю, кроме что некоторый в нем недостаток и неясность.
а3 О сем Петр Великий в плакате поголовном преизрядно учредил, что земские комисары и квартерные офицеры должны были надзирать. Но тем, которые от ненасытного любоимения были побеждены, беглых всяких принимали, было весьма противно. Для того сей всему государству полезной закон изтребили.
в3 О времяни беглаго держания нуждна разсмотреть: 1) с женою и детми и одну ночь удержать без паспорта, а не объявить, 2) одинакого 3 дни держать без паспорта есть вина, а например 3) идет крестьянин и заболит, и кто из благоговейна его приняв, хотя и месяц продержит кроме от него работы, винным противо закона божиа почестся не может.
с3 За прием и с дворцовых брать, а пожилые с дворцовых и государственных, так за оных с отчиников Петр Великий веема благоразсудно отставил, ведая, что из правежа онаго боле вреда и разореней, нежели ползы и прибытка.
И тако сим окончав, подсчуся, елико возможность допустит, и вышеписанных архив указы законные выбрав изъяснить и для любопытных, паче же для ползы отечества, к ведению и разсуждению о законех всем сообсчить, если бог силы мне и возможности к тому подать соизволит.
ЦГАДА, Гос. Древлехранилище, огд. 5-й, рубр. 1, д. 5, л. 16–18.
Приложение III«Послание дворянина к дворянину»
«Послание дворянина к дворянину» было найдено Н. К. Никольским в одном из рукописных сборников XVII в., в списке, и опубликовано им же в № 4 журнала «Библиографические записки» за 1892 г.
Однако в издании Н. К. Никольского текст «Послания» воспроизведен очень небрежно, с опечатками, пропусками и неверным прочтением ряда слов (например, вместо «фортону» (т. е. фортуну) — «ростоку», вместо «ратные» — «раньше», вместо «погребище» — «потребище» и т. д.).
Эти недостатки публикации Н. К. Никольского, а также малодоступный характер того издания, где было напечатано «Послание», оправдывают вторичное издание настоящего памятника, представляющего исключительную ценность как источник для истории восстания Болотникова.
Почти с уверенностью можно документально установить личность автора «Послания дворянина к дворянину». В Писцовой книге города Тулы и Тульского уезда 1587–1589 гг. сохранилось описание поместья Ивана Фуникова: «За Иваном за Васильевым сыном Фуникова старое его поместье полсельца Рожественого на речке на Серебренке; пашни паханые доброй земли 30 четьи да перелогу 57 четьи с осминой, и обоего 87 четьи с осминой в поле, а в дву по тому ж, сена 60 копен» (Писцовые книги XVI в., под ред. Н. В. Калачова, отд. II, СПб. 1887, стр. 1150). Вторая половина сельца Роженственого составляла поместье брата Ивана Фуникова, Кузьмы. Кроме поместий, братьям Фуниковым принадлежали в Туле «осадные дворы»: один общий двор внутри «города» и по двору «за городом», на посаде (там же, стр. 1082 и 1090).
Можно думать, что в момент составления Писцовой книги Иван Фуников был еще молодым человеком. На это указывает то, что при описании осадных дворов братьев Фуниковых Писцовая книга упоминает об их отце (там же, стр. 1090). Очевидно, братья Фуниковы стали самостоятельными дворовладельцами лишь незадолго до составления Писцовой книги, после смерти их отца. Таким образом, Иван Васильев сын Фуников вполне мог быть современником восстания Болотникова, что и позволяет отождествить его с Иванцом Фуниковым — автором «Послания дворянина к дворянину» (тем более, что автор «Послания» сам говорит о том, что ему «не мало лет» и что он «сед»).
«Послание» написано вскоре после подавления восстания Болотникова, вероятнее всего — весной 1608 г. (автор говорит о себе: «Апреля по 23 день по-видимому в живых, а бедно убо и скорбно дни пребываю»).
Оценку «Послания» как памятника литературы см. у С. К. Шамбинаго (академическая «История русской литературы», т. II, ч. 2, 1948, стр. 41–42), которому принадлежит заслуга извлечения «Послания» из забвения.
«Послание» печатается нами по рукописи, точно воспроизводя текст списка. Места дефектные или сомнительные отмечены в примечаниях.
Благих подателю и премудрому наказателю, нашего убожества милосерде взыскателю и скуднаго моего жительства присносущу питателю, государю моему имярек и отцу имярек, жаданный видети очес твоих светло на собя, якож преж бе не сытый зримаго и многоприятнаго милосердия твоего Фуников Иванец, якож прежней рабец, греха же моего ради яко странный старец, вожделен до сладости малаго сего писанейца до твоего величества и благородия не простирает бо ся сицево // писанейцо за оскудение разума моего и за злу фортону серца моего, точию рех ти: буди, государь, храним десницею вышнаго параклита, а по милости, государь, своей аще изволишь о нашем убожестве слышати, и я милостию творца и зижителя всяческих[1643] апреля по 23 день по-видимому в живых а бедно убо и скорбно дни пребываю, а милосердия твоего, государя своего, всегда не забываю. А мне, государь, тульские воры выломали на пытках руки и нарядили, что крюки, да вкинули в тюрму; и лавка, государь, была уска и взяла меня великая тоска, а послана рогожа и спать не погоже //; седел 19 недель, а вон из тюрмы глядел. А мужики, что ляхи, дважды приводили к плахе, за старые шашни хотели скинуть з башни, а на пытках пытают, а правды не знают: правду де скажи, а ничего не солжи. А яз им божился и с ног свалился и на бок ложился: не много у меня ржи, нет во мне лжи, истинно глаголю, воистинну не лжу. И они того не знают болши того пытают, и учинили надо мною путем, мазали кожу двожды кожу кнутом